Раздел III

Методологические аспекты дизайн-проектирования в искусственных системах

1. Определение вещи в дизайне. Принципы типологизации и классификации форм предметного мира

В проектировании материально-предметных сред вещь является минимальной единицей проектирования. Взаимодействие даже двух вещей между собой называется системой, равно как и взаимодей­ствие вещи с субъектом дизайна, человеком, потребителем.

ПВещС*- это материальный объект, введенный человеком в свой обиход или созданный им для своих нужд, не относящийся к недвижи­мости или ее части. Следует различать понятия вещи, предмета, материала и артефакта. Считается, что в восприятии человека существует 30 ООО вещей.

¹ Так, камень в поле — еще не вещь, а предмет. Если этим камнем разбивать орехи, то он станет функциональным, ему присваивается назначение, камень окажется вещью, будет храниться в кармане или дома. Если из камней выкладывается стена, то камень выступает в виде строительного материала. Дом, архитектурный объект нельзя называть вещью, равно как и отдельные элементы строения — дверь, камин.

Артефакт - объект, созданный человеком, он может и не иметь никакой функции, но как-то отражать мотивы создания и выражать тем самым человека. Изучение древних цивилизаций строится, в том числе, и на изучении дошедших до нас вещественных артефактов.

Вещь всегда функциональна, а ее функция приводит к многообра­зию вещей и их форм (понятие «вещные формы»). Возникает отно­шение «вещь — функция». По этому отношению различают моно- и полифункциональные вещи, вещи с «плавающей» функцией, вещи

1. Определение вещи в дизайне

пи//(/оипил о иьлусьтоеппыл СЧСШИМаХ 11/1

с измененной/смещенной функцией, не-функционапьные вещи. Монофункциональная вещь имеет только одну функцию, например монитор, его функция - отражать информацию, или флеш-карта (хра­нение информации). Полифункциональная вещь имеет две и более рабочие функции. Ножницы режут и стригут. Каждая вещь имеет пер­вичную (рабочую) и вторичную (потребительскую) функции, но это

не признак многофункциональности.

! Множество вещей имеет несколько совмещенныхСфункци^у из которых одна будет главной, а другие - второстепенными. Например, мобильный телефон, у которого основная функция - коммуникация, ! дополнительные функции весьма многообразны: РМ-радио, плеер, фото- и видеокамера и пр. Сложные приборы часто имеют несколько совмещенных функций. Главный критерий совмещения функций - это уместность, целесообразность совмещения. В кухонный комбайн до­бавлять фотокамеру кажется нелепым, однако иногда это приводит к весьма неожиданным результатам. Считается, что вещи с комбини­рованными функциями из-за своей сложности чаще ломаются и ме­нее функциональны, однако развитие технологий делает это утверж­дение спорным.

Иногда с развитием цивилизации, технологии, производства неко­торые вещи изменили свою функцию. Так, керамические кувшины сейчас чаще используются только в декоративных целях, а не в пря­мой утилитарной функции. Изменение функции может происходить и в индивидуальном порядке.

При взаимодействии вещи с человеком наблюдается и явление смещения функции, когда предмет целенаправленно используется не по своему назначению (чашка как подсвечник, книга как подставка). Г Ряду вещей присуща<<ддовающаЙ>> функция. Палка - это и ору- /дие защиты или нападения, опора, инструмент для сбивания плодов, декоративный элемент в интерьере и пр. Плавающая функция не при- \ вносит существенных изменений в форму изделий.

Наш мир представляется как мир людей и мир вещей, а дизайн - как деятельность, связующая эти два мира, своеобразный посред­ник. Развитие человечества, в первую очередь техническое и науч­ное, коренным образом меняет мир вещей, потребности остаются и возникают, тем самым стимулируя развитие новых форм вещей и со­вершенствуя и видоизменяя функционирование других. Вещи услож-

няются, одни и те же функции выражаются в совершенно разных по степени сложности и конструкции вещах: косить траву можно тради­ционной косой, а можно и газонокосилкой. Последняя не пригодна для уборки пшеницы, которую косят косой или комбайном.

История науки и техники изучает особенности и закономерно­сти развития вещей. Вместе с миром вещей изменяется и мир людей. Современные функциональные приборы эффективны, они сложнее, чем сами люди, более того, происходит все больший отрыв между функ­ционирующим механизмом вещи и ее оболочкой, которая мало сооб­щает о характере работы этого устройства, выставляя на панель удоб­ные, но визуально ни с чем не сочетаемые кнопки, рычаги. Так проис­ходит мифологизация технических вещей, а вместе с ней формирует­ся неверное магическое видение устройства всемогущего прибора, о реальной работе которого узнать практически невозможно.

Отдельные детали и механизмы формируют так называемые «технемы», которые, равно как и другие элементы языковых струк­тур, организуются в более сложные технические «слова», «высказы­вания», «тексты». Если технические тексты начала XX века могли быть опознаны и прочитаны, то современные приборы в массе не ос­тавляют никакого шанса быть прочтенными, особенно в сфере мик- ро- и макротехнем компьютеров. Если приборы начала прошлого века были оснащены множеством понятных кнопок, рычагов, рулей и пр., то в современном приборе его функция запускается одним нажатием кнопки, вид которой мало сообщает потребителю о ее функции, кроме как функции «единственного нажатия». О последствиях такого гене­зиса вещей Ж. Бодрийяр писал следующее: «Вещи стали сложнее, чем действия человека по отношению к ним. Вещи делаются все более, а наши жесты - все менее дифференцированными. Ненужны­ми оказываются многие привычные жесты, прерываются многие бытовые ритмы, основанные на телесных движениях, и все это имеет глубокие психофизиологические последствия».

На примере истории отдельных предметных функциональных форм всегда прослеживается закономерность их развития. В мюнхенском музее истории техники экспонируется внушительная коллекция прибо­ров освещения от простой лучины. Относительно последней керами­ческая масляная лампа совершенна по своим функциональным и эсте­тическим качествам, о чем говорят образцы византийских, римских и

арабских ламп с высокохудожественной отделкой. На смену вырази­тельным и великолепным по пластике и конструктивным решениям свечным канделябрам пришли грубые, но дающие больше света керо­синовые лампы. После расцвета изысканных и утонченных форм керо­синовых ламп, многие из которых и сейчас поражают своей оригиналь­ностью и красотой без потери функциональной полезности, возникли простые и технические формы первых ламп накаливания, более ярких, чем керосиновые или газовые. Наконец, эпоха электрического света нашла свое выражение в многообразии по функциональным и эстети­ческим характеристикам ламп, бра, светильников и пр.

При очевидном воздействии на формообразование технологий, научно-технических достижений не стоит забывать и о подчинении формы культурным и социальным идеалам, стилистическим направ­лениям, человеческим вкусам и Профессиональным потребностям. Тем более что и сейчас используются керосиновые лампы, свечи и факелы, а канделябр с зажженными свечами в тихом романтическом кафе создает своим теплым бархатным светом неповторимо уют­ную и интимную атмосферу. Как писал в связи с этим Э. Блох: «Про­изводительные силы, как и производственные отношения могут обна­ружить такой прогресс, за которым надстройка не только не поспева­ет, но порой и противостоит с особыми культурными потерями».

Разнообразие форм вещественного мира является результатом непрерывного процесса изменения, усиления и смещения функций ве­щей. Вещь, противоречие которой всегда заложено в ее сущности, на протяжении своего бытия сталкивается с внешним условием (напри­мер, смена технологии), провоцирующем раскрытие этого противоре­чия, вследствие чего вещь прекращает свое существование, одно­временно порождая новую форму. Так осуществляется диалектичес­кий синтез предметного мира и его движения. Выражаясь словами Гете, «нет прошлого, которое можно было бы увидеть вновь; есть лишь вечно новое, складывающееся из развивающихся элементов про­шлого, и подлинная страсть должна быть постоянно продуктивна, дол­жна творить лучшее новое».