§ 2. Формы проявления неправды: равнодушие и безразличие

Еще задолго до начала христианской эпохи философы в человеческой душе выделяли неравные части. Так, Платон ведет речь о двух началах души - разумной и неразумной, фиксируя в последней две части - вожделеющую и гневливую. Христиански ориентированные мыслители чаще всего усматривают в человеке духовное, душевное и телесное начала, подчеркивая при этом их иерархичность, неравенство. Именно идея неравенства лежала в основе классической онтологии, смысл которой можно выразить формулой: высшее не должно быть равным низшему: богу - богово, а кесарю кесарево.

Отказ от иерархии порождает равнодушие. Слово «равнодушие» прямо указывает на сущность этого явления, которое видится, в уравненности, с одной стороны, частей души, а с другой - отношений к окружающему бытию. Равнодушие, таким образом, может быть как внутренним, так и внешним, причем внешнее определяется внутренним, ибо душа, в которой стерта иерархия, видит мир однотонным, не различает ценностей. Равнодушный человек отрицает иерархичность бытия, поэтому, в сущности своей, равнодушие - это оборотная сторона нигилизма.

==147

Нигилизм (от лат. nihil - ничто) проявляется не столько в отрицании высших ценностей, сколько в уравнивании всех ценностей. Несмотря на то что понятие «нигилизм» впервые появляется, по всей вероятности, у ФЛкоби, а затем получает широкое распространение благодаря произведениям Ф.Ницше, все же нигилизм как явление значительно древней, чем понятие «нигилизм». По мнению Ф.Нищпе, сущность нигилизма заключается в отрицании высших ценностей, в их обесценивании. Однако такое мнение может быть оспорено: ведь если придерживаться такого понимания нигилизма, то в разряд нигилистов мы вынуждены отнести всех, кто отрицает высшие ценности, но в то же время придерживается ценностей низших, и тогда самым распространенным типом нигилиста станет обычный, заурядный уголовник.

Ницшеанское понимание нигилизма, конечно, имеет право на существование, но оно, во-первых, не соответствует смыслу или внутренней форме слова «нигилизм», во-вторых, расходится с пониманием нигилизма как феномена жизни, которое максимально приближено к его внутренней форме. Вряд ли про человека, отрицающего высшие ценности, придерживающегося низшей природы, можно однозначно сказать, что он оказался перед лицом «ничто». Низшие ценности - это нечто, что-то о-пределенное, имеющее какие-либо пределы. Смысл слова «ничто» означает, что человек <чишился чего-либо или оказался без чего-либо. Но если быть последовательным, то в таком случае «ничто» будет означать, что человек оказался без всего, т.е. как без высших, так и без низших ценностей.

В русской культуре олицетворением нигилизма выступает бес, который представал неким существом, абсолютно отрицающим добро. Слово «бес» удивительным образом сходно с отрицательной приставкой «без-/бес-», из смысла которой можно вывести, что бес это существо без ценностей. Можно сказать, что бес - это нигилист в

==148

чистом виде, отрицающий любые формы морали, в том числе и Правду.

Разумеется, «бес» - это общеславянское слово, которое восходит к индоевропейскому bhoi-dho-s и означает «вызывающий страх, ужас»¹¹⁸. Но ведь необходимо учитывать, что страх могут вызывать, во-первых, абсолютное зло и, во-вторых, ничто, пустота, нечто бездонное и бес-предельное. Бесы олицетворяли абсолютное зло, не приемля никакие виды и формы добра. Отрицая добро, они в то же время отрицали иерархичность бытия. Для бесов существует только одно бытие - злое. Бесы предстают существами, отрицающими Правду как справедливость, как форму иерархичности бытия, и бытие превращается в ничто. Коль нет правды, коль отсутствует иерархичность бытия, тогда проблема выбора теряет смысл, а следовательно, и свобода в ее элементарных проявлениях сводится на нет, человек оказывается перед лицом «ничто».

Нигилизм - это не просто отрицание высших ценностей как таковых, нигилизм - это отрицание иерархичности бытия, или Правды как справедливости. Если грех представляет собой форму отклонения человека от Правды как антропо-деонтической истины, то нигилизм предстает формой отрицания Правды как справедливости, или иерархичности бытия. При этом необходимо подчеркнуть, что бесовщина являет собой крайний вариант нигилизма. Однако существуют и другие его формы, например равнодушие. Про равнодушных вряд ли можно сказать, что они выступают носителями абсолютного зла, хотя в процессе своей эволюции они вполне способны стать таковыми. Как отрицающие высшее и низшее бытие, пусть даже и не осознавая этого, они являются носителями нигилистических тенденций. Ведь, как уже говорилось, сущность нигилизма заключается в отрицании Правды как формы иерархичности

¹¹⁸ См.: Аверинцев С.С. Бесы//Мифы народов мира. -М, 1987.-Т. 1 С. 169.

==149

бытия, а равнодушные, занимая срединные позиции между добром и злом, истиной и ложью, высшими и низшими ценностями, неизбежно отрицают иерархичность бытия. Однако, поскольку равнодушные все же не выражают собой абсолютного зла, хотя и являются нигилистами, то равнодушие можно условно назвать «мягкой» формой нигилизма, в отличие от бесовщины, выражающей его крайние, «жесткие» формы.

В христианскую эпоху равнодушие подвергалось резкому осуждению. Примечательно, что Данте Алигьери свое повествование о путешествии по Аду начинает именно с описания встречи с равнодушными. Еще только приблизившись к реке Ахерон, на противоположной стороне которой находится Ад, Данте встречает многочисленную толпу, которую сдерживает грозный Харон, отказываясь перевести кого-либо на берег Ада. Данте, ужаснувшись их страданиями, робко спрашивает Вергилия: «Чей это крик? Что это за люди?» «И вождь в ответ: «То горестный удел / Тех жалких душ, что прожили, не зная /Ни славы, ни позора смертных делУ И с ними ангелов дурная стая, / Что, не восстав, была и не верна / Всевышнему, средину соблюдая»¹¹⁹.

Равнодушные, как показывает Данте, не могут попасть даже в Ад: им суждено вечно страдать перед его вратами. Поскольку равнодушные отвергали как высшие, так и низшие ценности, как высшую, так и низшую реальность, то, соответственно, и после смерти им уготовлена участь вечно занимать срединное место. Казалось бы, ну и хорошо, что не попали в Ад, где мучения гораздо сильнее и интенсивнее, нежели перед его вратами! Но Данте не случайно называет их именно страдающими, ибо это - страдание неопределенности. У них нет никакой надежды, ужас их положения в том, что они вечно вынуждены находиться перед лицом Ничто.

Равнодушные, или «мягкие нигилисты», отвергая как высшую, так и низшую реальность, неизбежно оказываются перед Ничто, где

¹¹⁹ Данте. Божественная Комедия. - М, 1982. - С.28. ==150

нет ни высшего, ни низшего. Но констатации этого факта еще недостаточно для осознания всего онтологического ужаса равнодушия. Равнодушие, как уже говорилось, предполагает отсутствие Правды внутри души, отсутствие ее иерархичности, отсюда и внутренняя жизнь равнодушных представляет собой Ничто. Иначе говоря, равнодушные - это носители тотального Ничто. Нельзя утверждать, что такая оценка равнодушных - только мое личное, субъективное мнение: обратим внимание на то, что в духовной культуре модерна (но никоим образом не в постмодернизме) равнодушных обычно называют «ничтожествами». В наше время это слово выглядит, скорее, как форма оскорбления, но тем не менее термином «ничтожество» — иное название равнодушного - верно схвачена сущность этого явления, ведь «ничтожество» происходит от слова «ничто», Данте, окинув взором огромный поток равнодушных, восклицает: «И понял я, что здесь вопят от боли / Ничтожные, которых не возьмут / Ни Бог, ни супостаты божьей воли¹²⁰».

Ничто души - это ее пустота, но, кроме того, - ничтожная душа это по сути неиерархизированная, однотонная душа. Серен Кьеркегор следующим образом описывает ничтожную душу: «В результате моей жизни получится «ничто» - она представляет собой одно настроение, один колорит; выйдет таким образом, нечто вроде картины художника, которому поручили изобразить переход евреев через Красное море: он покрыл все полотно красной краской, поясняя, что евреи перешли, а египтяне утонули»¹²¹.

Равнодушие характеризуется также малодушием. В самом деле, неиерархизированная душа, с без-различием относящаяся к высшему и низшему, добру и злу, становится малой, причем настолько, что приближается к ничто. Отсюда и малодушие как малая душа, и ничтожество как душа, в которой ничего нет: ни добра, ни зла.

==120

Там же. - С.29.

==151

Поскольку равная, неиерархизированная душа ничтожно мала, постольку она не замечается или сознательно игнорируется окружающими людьми. Данте спрашивает Вергилия о том, что так терзает равнодушных, «он: «Ответ недолгий подобает. / И смертный час для них недостижим, / И эта жизнь настолько нестерпима, / Что все другое было б легче им. / Их память на земле невоскресима; / От них и суд, и милость отошли. / Они не стоят слов: взгляни и мимо!»¹²².

Равнодушная или ничтожная душа и помыслы имеет ничтожные, пустые, и в таком случае даже греховная душа становится предпочтительней, чем равнодушная: - в первой хоть страсти кипят, пусть даже и греховные, злые, а последняя лишена и этого - она пуста. С. Кьеркегор восклицает: «Мысли современного человека жидки и непрочны, как кружева, а сами люди жалки, как кружевницы. Людские помыслы слишком ничтожны даже для того, чтобы назваться греховными... Желания людские степенны и вялы, страсти спят - люди только «исполняют свои обязанности» и то, как торгаши-евреи, позволяющие себе немножко поурезать червонец»¹²³.

Становлению равнодушия способствовало толерантное отношение к ценностям. Можно сказать, что ценностная и мировоззренческая терпимость неизбежно порождает безразличие и равнодушие. Жан Бодрийар отмечает, что в ситуации, «когда уже ничто более не находится во власти осуждения или предрассудков, возрастает не только терпимость, но и безразличие. Уже не пытаясь встретить взгляд другого, люди в конце концов перестают видеть друг друга. Так, на улицах сталкиваются, не глядя друг на друга, и то, что

¹²¹ Кьеркегор С. Афоризмы эстетика // Наслаждение и долг. - Ростов н/Д., 1998.-С.26.

¹²² Данте. Божественная комедия. - С.28.

¹²³ Кьеркегор С. Афоризмы эстетика // Наслаждение и долг. - Ростов н/Д., 1998. - С.25.

==152

может показаться проявлением сдержанности и вежливости, на деле проявление безразличия»¹²⁴.

Можно поступить так, как советует Вергилий: мельком взглянуть на равнодушных и быстренько пройти мимо (как говорится, не дай Бог еще уподобишься им или, хуже того, начнешь морализировать по поводу равнодушных). Но можно поступить иначе: присмотреться к этим маленьким людям, определив их наиболее характерные черты.

В русском языке слово «непосредственность» имеет множество смыслов, но непосредственность как антропологическая категория указывает на то, что действия человека не опосредованы высшими духовными ценностями, что такой человек непосредственно реагирует на жизненные ситуации, причем реагирование осуществляется на чувственном уровне, опять-таки в силу того, что отсутствует духовная опосредованность. Человек оказывается зависимым от жизненных ситуаций, последние господствуют над непосредственным человеком, но никак не наоборот. Отсюда жизнь непосредственных людей не является цельной. «Так как воззрение на жизнь этих людей лишено необходимой цельности и определенности и потому не может быть названо сознательным воззрением личности, то его и приходится назвать воззрением рефлективным; что же касается содержания или значения самой личности этих людей, то оно заключается опять-таки в их непосредственности. Такие люди всегда непосредственны во всех своих желаниях, как бы утончены и прихотливы эти последние ни были: живя лишь данной минутой, эти люди, несмотря на богатство и многосторонность своей натуры, живут именно непосредственной жизнью»¹²⁵.

¹²⁴ Бодрийар Ж. Америка. - СПб., 2000. - С. 172.

¹²⁵ Кьеркегор С. Гармоническое развитие в человеческой личности эстетических и этических начал // Кьеркегор С. Наслаждение и долг. - Ростов н/Д., 1998.-С.233.

==153

Поскольку непосредственная жизнь характеризуется неопо* средованностью Правдой, постольку реакции человека на внешние для него ситуации начинают носить чувственный характер. Непосредственность - это всегда чувственность: вспомним хотя бы, в каких ситуациях мы восклицаем: «Эта сама непосредственность!» Обычно в таких случаях речь идет о ребенке или взрослом человеке, который ведет себя, как ребенок. Глядя на ребенка, иногда кажется, что это резвящееся существо - само воплощение свободы - никаких запретов! Но это не так: ребенок во власти своих физических и физиологических желаний. «Я хочу!» - кричит дитя, но хочет не оно, во всяком случае не личность, хочет тело., физиология, чувственность, единичность.

Из ребенка в последующем может сформироваться личность, и именно такая особенность дитя вполне способна оправдать феномен детства. По мнению Ф. Ницше, дух в своем развитии проходит три стадии - дух как верблюд, как лев и, наконец, дух как дитя.

Культура, в которой господствует дух в виде верблюда, характеризуется поиском Правды, выработкой высших ценностей и детерминацией человеческих поступков долгом. И вот верблюд уходит в пустыню, где превращается в льва. Дух в форме льва жаждет сразиться с великим драконом, который лежит на дороге, искрясь на солнце золотыми чешуйками, и на каждой из них блестит «ты должен». Дракон как бы говорит, что он вобрал в себя все ценности мира, и отныне «я хочу» не должно существовать. И, наконец, дух льва превращается в ребенка. «Дитя, - восклицает Ф. Ницше, - есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения. Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир»¹²⁶.

¹²⁶ Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого // Ф.Ницше Сочинения. В 2-х т. - М., 1990. Т.2. - С. 19.

==154

Дитя - это существо, лишенное морали, существо, не знающее, что такое Правда, а значит, не несущее ответственности за свои поступки. «Ты ведешь себя как ребенок», - обычно говорят взрослому, который не думает о последствиях своего поступка. В этой оценке слышится осуждение, ибо констатируется, что человек уже не ребенок, он взрослый, а значит, должен относиться к жизни серьезно, т.е. ответственно. Цивилизацию, в которой произошло крушение Правды, Н.Ф.Федоров называет цивилизацией молодых. Так же называет современную Европу и Х.Ортега-и-Гассет, который писал, что в Европе появилось постыдное явление: защита молодежи как таковой. «Быть может, - пишет испанский философ, - это самое нелепое и уродливое порождение времени. Взрослые люди называют себя молодыми, так как они слышали, что у молодежи больше прав, чем обязанностей; что она может отложить выполнение обязанностей на неопределенное время, когда созреет. Молодежь, как таковую, всегда считали свободной от обязанности делать что-то серьезное, она всегда жила в кредит. Это неписаное право, полуироническое, полуласковое, снисходительно предоставляли ей зрелые люди. Но сейчас поразительно то, что это право она приняла всерьез, чтобы вслед за ним требовать себе и остальные права, подобающие только тем, кто что-то совершил и создал»^|27.

Призывы Ф. Ницше к человечеству оставаться на уровне дитя, быть поближе к земле и даже ввергнуться в хаос отчасти соответствуют известному русскому «авось». Ф. Ницше улавливает, что современная ему цивилизация деградирует в жизненном аспекте, Правда разрушена, господствует лишний, последний человек, который жаждет равенства во всем, в том числе равенства ценностного, что и ведет к крушению Правды. «Не будет более ни бедных, ни богатых: то и другое слишком хлопотно. И кто захотел бы еще управлять? И кто

¹²⁷ Ортега-и-Гассет X. Восстание масс //Вопросы философии. - 1989. - Х«4. С. 154.

==155

повиноваться? То и другое слишком хлопотно. Нет пастуха, одно лишь стадо! Каждый желает равенства, все равны»¹²⁸.

Феномен равенства и равнодушия неизбежно порождает современная демократия. На это обращает внимание Ж.Бодрийар: «Американское могущество породило равенство и то, что из него вытекает. Об этом равенстве прекрасно сказал Токвиль: «Я упрекаю равенство вовсе не в том, что оно вовлекает людей в погоню за запрещенными наслаждениями, а в том, что оно полностью поглощает их поиском наслаждений дозволенных»; равенство - это современное выравнивание статусов и ценностей и малозначительность черт и характеров... В связи с этим равенством и возникает парадокс Токвиля: американское общество тяготеет одновременно к абсолютной незначительности (все вещи стремятся к тому, чтобы уравняться и раствориться в общем могуществе) и к абсолютной оригинальности...»¹²⁹.

Жаждущих власти и богатства, стремящихся к карьере Ф. Ницше называет лишними. «Посмотрите же на этих лишних людей! восклицает Ф. Ницше. - Они всегда больны, они выблевывают свою желчь и называют это газетой. Они проглатывают друг друга и никогда не могут переварить себя. Посмотрите же на этих лишних людей! Богатства приобретают они и делаются от этого беднее. Власти хотят они, и прежде всего рычага власти, много денег, — эти немощные! Посмотрите, как лезут они, эти проворные обезьяны! Они лезут друг на друга и потому срываются в грязь и пропасть».

Заратустра проповедует на базарной площади, но базар всегда был символом деградации духа, здесь господствуют интересы наживы, царит обман, базар - это царство лишних людей. Современная цивилизация - это базар, большой рынок, пусть даже и регулируемый, но рынок. И чтобы из этого общества что-нибудь выросло, Ницше и

¹²⁸ Ницше Ф. Так говорил Заратустра. - С. 12.

¹²⁹ Бодрийар Ж. Америка. - С.165.

==156

призывает ввергнуться в хаос, опять вернуться к земле, стать детьми. «Я люблю тех, - проповедует на улицах рыночной цивилизации Заратустра, - кто не ищет за звездами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою - а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землею сверхчеловека»¹³⁰. Не надо бояться хаоса, ведь хаос - это не только разрушающее начало (что, впрочем, выступает положительным моментом, ибо хаос разрушает тот порядок, при котором доминирует средний человек), но хаос - это и созидающее начало, ибо из хаоса создан мир. «Я говорю вам: нужно носить в себе еще хаос, чтобы в состоянии родить танцующую звезду»¹³¹. Здесь-то и проступает русское «авось»: авось хаос и родит танцующую звезду, авось ребенок, не знающий Правды, родит новую, истинную Правду. Да и вряд ли можно назвать Правдой те ценности, которые породили современного рыночного человека! Поэтому надо разрушить эти лживые ценности, уйти в пустыню, авось и родится новая Правда. «Правдивым называю я того, - пишет Ф.Ницше, - кто идет в пустыню, где нет богов, и разбивает свое сердце, готовое поклониться»¹³².

Авось служит формой проявления иррационализма, но дело в том, что ницшеанское «авось» соотносится и с настоящим, сейчассуществующим бытием, и с бытием, которое может появиться из хаоса. Что же касается русского «авось», то оно отлично от ницшеанского в том, что соотносится только с сейчас-существующим бытием. В свое время В.О.Ключевский в качестве наиболее характерной особенности русского менталитета отмечал действия на «авось», обилие рационально не просчитанных поступков. Такой тип поведения он связывал с географическими и климатическими особенностями российского пространства, наличием множества зон рискованного земледелия. Именно в этих условиях неопределенности и

¹³⁰ Ницше Ф. Так говорил Заратустра. - С. 10.

¹³¹ Там же.-С. 11. ^шТамже.-С.79.

==157

неустойчивости бытия резко снижалась ценность рационального действия и формировалась привычка действовать по принципу «авось повезет». Но вместе с тем российский иррационализм, нашедший свое выражение в понятии «авось», способствовал рационализации поиска «светлого будущего», Правды, устремленности русских к рационально построенному обществу. «В российском сознании ценность настоящего, «бытия здесь и теперь» традиционно не занимала сколько-нибудь высокого места в системе ценностных приоритетов. Как компенсация всегда существовала мечта о «светлом будущем», которое полагалось высшей ценностью и целью. Характерно, что «светлое будущее» воспринималось часто как то, что обязательно должно наступить, что неизбежно, тогда как наличное бытие считалось чем-то нестабильным, вероятностным и зыбким» ^ш.

Конечно, ценность бытия здесь и теперь, которое занимает приоритетное место в духовной культуре западноевропейского общества, способствует рационализации сейчас-существующего бытия, однако в то же время такое отношение к бытию здесь и теперь часто приводит к разрушению Правды, к замене ее на приземленные, ориентированные на выживание цели, способствует меркантилизации существования. Русское «авось» в принципе аналогично классической категории «бытие здесь и теперь» или немецкому аналогу «Dasein». Так, речевым древнерусским эквивалентом «бытия здесь и теперь» будет выступать словосочетание «а во есьм» или «авось». Отсюда «авось» выражает собою не только отношение субъекта к бытию сейчас и теперь, но и сам этот род бытия. Кроме того, подобная тождественность отношения к бытию с самим бытием теперь и сейчас ориентирует субъекта на высшие ценности, способствует устойчивости иерархии жизненных ценностей.

¹³³ Степин B.C. Поиск новых ценностей и стратегия развития России // Вестник Российского философского общества. - 2000. - №1. -С.17.

==158

Отрицание Правды как иерархизированной структуры бытия ведет к уничтожению морали, которая всегда опирается на жесткую оценку всех поступков человека, всех проявлений его жизни сквозь призму добра и зла как двух различных полюсов жизненного процесса. Оно ведет к тому, что место нравственное регуляции человеческих действий занимают вненравственные ценности, например физическое здоровье. «Непосредственность человеческой личности, - пишет С.Кьеркегор, - лежит не в ее духовной природе, но в физической. Отсюда взгляд на здоровье как на величайшее благо в жизни»¹³⁴. У таких людей, по мнению Ф.Ницше, «есть свое удовольствие для дня и свое удовольствие для ночи; но здоровье - выше всего»¹³⁵. Физическое здоровье в эпоху крушения Правды начинает занимать главенствующее положение. Разумеется, физическое здоровье необходимо, оно является важным компонентом в ценностной структуре человеческого бытия - никто этого и не оспаривает, но важно другое: в постмодернистскую эпоху физическое здоровье из вненравственной категории превращается в категорию сверхнравственную. Например, по данным социологов среди основных причин развода фигурирует отсутствие физического здоровья: если один из супругов тяжело болен, то это воспринимается как существенная причина расторжения брачных уз и разрушения семьи.

Другой вненравственной ценностью выступает красота. Красота в единстве с добром вполне может занять высшее место в иерархии ценностей, но дело в том, что в эпоху постмодерна красота иалучадт самодовлеющее значение и, будучи высшей ценностью, претендует на сверхнравственный статус. Но именно стремление к красоте как таковой, без нравственного содержания, выступило одной из причин грехопадения. Плод, который Бог запретил первым людям срывать с

¹³⁴ Кьеркегор С. Гармоническое развитие в человеческой личности эстетических и этических начал. - С. 230.

¹³⁵ Ницше Ф. Так говорил Заратустра. - С. 12.

==159

дерева, был красив. «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт. 3:6). Вненравственная красота, непосредственно воспринимаемая чувствами, не опосредованными нравственными ценностями, наряду с физическим здоровьем, доминирует в структуре ценностных ориентации человека эпохи постмодерна.

Стремление человека к наслаждению также не является нравственной ориентацией. Вспомним широко распространенный девиз: «Нужно наслаждаться жизнью». Наслаждение обычно рассматривается как этическая категория, и учение, которое обосновывает и оправдывает стремление человека к наслаждению, получает статус этической теории. До сих пор философы с непонятным упорством называют гедонизм этическим направлением и скрупулезно исследуют его в рамках этики как науки. Но наслаждение жизнью, не опосредованное Правдой, не является нравственным понятием. Как представляется, наиболее значимым достижением философии С.Кьеркегора стало то, что в ней впервые наиболее последовательно проводилась мысль о гедонизме как вненравственном, внеэтическом явлении.

Непосредственного человека, чувственно воспринимающего мир, С.Кьеркегор называет эстетиком, ценностные ориентации которого он именует эстетическими началами. Возможно, термин не совсем удачный и вызывает определенную неприязнь, но, как бы то ни было, он уже занял довольно прочные позиции в философии и употребляется именно в том значении, которое придал ему датский философ.

Современная цивилизация так или иначе отказывается от этического пути, предпочитая ему эстетический. По мнению Х.Ортегии-Гассета, «наш мир переживает сейчас тяжкий моральный кризис, самый яркий симптом которого - небывалое восстание масс, а причина

==160

- моральное разложение Европы»¹³⁶. В таких условиях начинает доминировать симулякр - человек, претендующий на сходство с копией, с каким-либо идеалом, но, в сущности, лишенный такого сходства. «Копия - это образ, наделенный сходством, тогда как симулякр - образ, лишенный сходства. Катехизис, во многом питаемый платонизмом, уже познакомил нас с понятием симулякра. Бог создал человека по своему образу и подобию. Согрешив, человек утратил подобие, но сохранил образ. Мы превратились в симулякр, мы отказались от нравственного существования в пользу эстетического»¹³⁷.

Причина господствующего положения симулякра связана с крушением Правды как иерархизированной структуры бытия, которая задавала смысл жизни, центр тяготения и выражала «полноту времен». «А сейчас, - пишет Ортега-и-Гассет, - нет больше и «полноты времен», ибо она предполагает ясное, предопределенное, недвусмысленное будущее. Сегодня горизонт непрогляден, за ним скрывается неведомое, ибо никто не знает, кто будет править завтра. Никто не знает, к какому центру будет тяготеть наша жизнь в ближайшем будущем; и потому в наши дни она стала до неприличия временной»¹³⁸. Сама жизнь без Правды представляет собой фальсификацию подлинной жизни, в которой симулякр становится доминирующим персонажем. «Все, что сейчас происходит в общественной и частной жизни, вплоть до глубинного, личного (кроме, и то частично, науки) - несерьезно и непостоянно. Сейчас нельзя верить тому, что говорят, выставляют, все это так же быстро исчезает, как и появляется»¹³⁹. В этих условиях торжествует симулякр, который делает невозможными никакое четкое распределение, никакую четкую иерархию. «Симулякр основывает мир кочующих (номадических)

¹³⁶ Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. - С.151.

¹³⁷ Делез Ж. Логика смысла. - Екатеринбург, 1998. - С.335.

¹³⁸ Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. - С. 151.

¹³⁹ Там же.-С. 151.

==161

распределений и торжествующей анархии. Отнюдь не будучи каким-то новым основанием, он поглощает все основания, вызывая всеобщий крах, - но крах как радостное и позитивное событие, как некую без-