10.2. Циклические модели т. Куна и и. Лакатоса

В моделях, отличных от накопительных, первостепенное внимание уделено пристрастности научного знания, обусловленной воздействием социальных, групповых и индивидуальных факторов. Начало таким моделям положили циклические модели Т. Куна и И. Лакатоса.

Т. Кун представил науку общественным учреждением, в котором действуют научные сообщества. Объединяющим основанием сообщества служит парадигма: «признанные всеми научные достижения, которые…дают…модель постановки проблем и их решения». Из этих моделей возникают конкретные традиции того или иного направления в исследованиях. Парадигмы предписывают методы исследования, видение мира опыта, формы представления проблемных ситуаций и стандарты решения проблем.

Научная теория создается в рамках той или иной парадигмы. Теории, существующие в рамках различных парадигм, не сопоставимы (не соизмеримы). Поэтому одна и та же теория не может находиться в различных парадигмах и не может что-либо перенимать у других теорий. Это исключает преемственность научных теорий при смене парадигм.

Дисциплинирующую роль парадигмы в существовании и развитии науки Т. Кун подчеркнул именованием ее дисциплинарной матрицей. Дисциплинарна она потому, что принуждает ученых к определенному поведению и стилю мышления (замечать подобное признанному сообществом и не замечать чужого, мыслить в признанных понятиях и отбрасывать как непонятные чужие и т.п.), а матрица – потому что состоит из упорядоченных элементов различного рода, а именно: символических обобщений и формализованных конструкций; метафизических, общеметодологических представлений и концептуальных моделей; одних для всего сообщества ценностей; образцов – признанных сообществом примеров средств и результатов познания.

Любая парадигма, дисциплинарная матрица временна. В конкуренции с другими парадигмами она слабеет, устаревает и уступает место другой парадигме в качестве ведущей. В последней свое видение мира, свои средства и результаты познания. Внешне это напоминает цикл: наука развивалась в рамках одной парадигмы, исчезновение парадигмы влечет за собой исчезновение всего достигнутого ею и наука начинается заново в новой парадигме. Т. Кун изобразил развитие науки в виде чередований периодов нормальной и аномальной науки.

Нормальная наука составляет эволюционную стадию развития науки. На этой стадии уточняются факты, породившие парадигму, взаимоуточняются и сближаются факты и научная теория, расширяется теория и уточняется парадигма. Но постепенно возникают факты, сеющие сомнения в достоинствах парадигмы. Парадигма как привычный стиль мышления расшатывается и наступает кризис основных исходных понятий в данной науке.

В кризисный период развития научной теории возникает множество новых толкований старой парадигмы, ограничивающих либо отбрасывающих ее ограничения. Меняется тематика исследований, возрастает интерес к аномальным фактам. Кризис разрешается научной революцией, состоящей в замене старой парадигмы новой. Окончательное решение о принятии новой парадигмы зависит от большинства согласившихся на это членов научного сообщества.

Доводами в пользу принятия новой парадигмы служат ее возможности при решении научных задач, простота, изящество, научный престиж ее авторов. В большинстве случаев доводы в пользу старой и новой парадигм взаимно уравновешиваются. Но поскольку выбор парадигмы происходит в период кризиса, разочарования в старой парадигме, постольку новую парадигму принимают не за достигнутые ею успехи, которых вначале может и не быть, а на веру в ее возможности. Эта вера, как правило, лишена рациональных оправданий, и ее принятие выглядит иррациональным обращением в новую веру.

Обычные ученые, члены научного сообщества связаны старой парадигмой и не могут выдвинуть новую парадигму. Новую парадигму выдвигают либо молодые ученые, либо ученые, недавно пришедшие в новую область. Отвержение старой парадигмы новой происходит только перед лицом новой. Решение отбросить одну парадигму является одновременно решением принять новую в процессе сравнения обеих парадигм с природой и друг с другом.

С принятием новой парадигмы меняется весь мир ученого, включая восприятие фактов и их истолкование. Объективный или нейтральный язык наблюдения невозможен. Ученый вновь оказывается в рамках языка парадигмы, несоизмеримого с языками других парадигм.

Итак, основные черты циклической модели развития науки Т. Куна сводятся к следующим. Нормальное состояние науки – расширение знания путем решения задач в рамках парадигмы сообщества ученых. Вид фактов, их объяснения и предсказания обусловлены парадигмой. Язык парадигмы (его форма и смысл) замкнут и несоизмерим с языками других парадигм. Сопоставление парадигм невозможно ни по их отнесению к научным фактам (ибо нейтральных фактов вне парадигм нет), ни по особенностям теоретического содержания (ибо содержания парадигм различны, несоизмеримы). Достижения предшествующих парадигм отвергаются последующими парадигмами, факты предшествующих парадигм могут перейти в факты последующих парадигм, если возможно их выражение языком последующих парадигм. Только в таком отношении развитие науки включает накопление знаний. В целом же развитие науки представляет собой сосуществование и последовательность революционно сменяемых парадигм, проходящих стадии возникновения, расширения, упадка и гибели (замены), которые исключают рациональные взаимоотношения и какую-либо общую тенденцию развития (например, накопление знаний, углубление познания мира, приближение к полноте знания мира и т.п.).

Достоинства модели развития науки Т. Куна состоят в отражении ею социально-психологической и логико-прагматической обусловленности развития науки. Наука, в самом деле, зависит от логико-прагматических средств познания, от психологической предрасположенности к предмету и средствам познания, от привязанности к традициям научного сообщества и солидарности с ним. Однако все эти зависимости не могут отменить или подменить собой основную познавательную цель науки – достижение истинного знания о мире, которое требует открытости науки к внешнему миру и знаниям о нем, опосредующим отношение к нему. Без учета основной познавательной цели науки представления о ее развитии не отличимы от представлений о развитии любой организованной деятельности, даже от деятельности шайки преступников.

Отличную от модели Т. Куна циклическую модель развития науки предложил И. Лакатос.

И. Лакатос предложил считать основными единицами измерения научного знания не научные факты, объясняющие теории и парадигмы, а исследовательские программы. Исследовательская программа включает в себя принятое по соглашению (и потому неопровержимое, согласно заранее избранному решению) твердое, жесткое ядро, методологию и защитный пояс вспомогательных гипотез. Жесткое ядро – это научная метафизика – совокупность утверждений о структуре исследуемого аспекта реальности. Эти утверждения экспериментально не проверяемы, молчаливо признаются неопровержимыми в рамках заданной программы и защищаются всей исследовательской программой. Ученые знают о существовании аномалий (опытных данных, противоречащих «твердому ядру» программы), но они «отодвигают» их до тех пор, пока не ослабеет «сила» исследовательской программы. Лишь когда эта сила идет на убыль, они начинают уделять внимание аномалиям.

Методология включает позитивную и негативную эвристики. Позитивная эвристика определяет выбор проблем исследования, способы совершенствования создаваемых по плану программы теорий, предсказывает контрпримеры и аномалии, учит, как следует изменить ту или иную теорию, чтобы эти аномалии превратились в подтверждающие теорию примеры и т.д. Негативная эвристика является рядом правил, указывающих, каких путей, способов и методов следует избегать в научном исследовании. Она запрещает развивать теории, несовместимые с начальной исследовательской программой, направлять modus tollens (если ложно следствие, то ложна посылка) на «твердое ядро» программы и перенаправляет его на «защитный пояс» гипотез, которые выстраиваются вокруг ядра. Осуществляется исследовательская программа в исторически разворачивающейся последовательности теорий, каждая из которых возникает из предыдущей посредством модификации под влиянием встречи с противоречащими ей опытными данными (контрпримерами).

Исследовательская программа считается прогрессирующей тогда, когда ее теоретический рост превосходит ее эмпирический рост, то есть когда она с некоторым успехом может предсказать новые факты («прогрессивный сдвиг проблем»); программа регрессирует, если ее теоретический рост отстает от ее эмпирического роста, то есть когда она дает только запоздалые объяснения либо случайных открытий, либо фактов, предвосхищаемых и открываемых конкурирующей программой («регрессивный сдвиг проблем»)¹.

Концепция Лакатоса имеет дело с серией связанных единой программой теорий; здесь анализируются отношения не между двумя сторонами (между теорией и экспериментом как в случае верификации, фальсификации или «нормальной науки» Т. Куна), а между тремя сторонами: между конкурирующими исследовательскими программами и экспериментом.

Концепция исследовательских программ И. Лакатоса должна была решить следующие задачи: превратить во внутренние элементы эволюции многие факты и процессы, которые до сих пор считались внешними по отношению к истории науки (философские, мировоззренческие взгляды и данные наблюдений); объяснить относительную независимость теоретического знания; объяснить непрерывность развития науки.

Решение первой задачи призвано служить большей рационализации истории науки, т.е. представления ее эволюции. Оно свелось к переопределению понятия науки, включившему в его содержание философско-мировоззренические знания в качестве составной части защищаемого твердого ядра исследовательской программы, с одной стороны, и лишившему эмпирические факты их независимости от научных теорий,  – с другой (иначе не объяснимо, «почему именно эти факты, а не другие были выбраны в качестве предмета исследования»²). В результате, по признанию И. Лакатоса, «при достаточной изобретательности и некоторой удаче можно на протяжении долгого времени «прогрессивно» защищать любую теорию, даже если она ложна». Такое переопределение науки делает ее неотличимой от вненаучного знания, включая религиозно-мистическое и мифологическое.

Объяснение относительной независимости научной теории от опытных данных и проверяющих экспериментов достигается не ссылкой на специфику связи общего и единичного, необходимого и случайного и т.п., а на основе признания приоритета субъективных привязанностей исследователей, обеспечиваемых прагматически ориентированными защитными гипотезами. В основе такого объяснения лежит переопределение цели научного познания: ею оказывается не достижение истины, а сохранение избранного твердого ядра исследовательской программы.

Непрерывность развития знания, по мнению, И. Лакатоса является следствием многообразия научных теорий, входящих в исследовательскую программу. Возможность наличия в программе даже взаимоисключающих теорий позволяет ей объяснять непрерывно растущее многообразие фактов, т.е. обеспечивать непрерывный рост знания. Однако непрерывность развития прерывается научной революцией, состоящей в замещении одной исследовательской программы другой. И хотя победившая программа призвана объяснить эмпирический успех своей предшественницы (вытесняя предшественницу способностью предсказывать неизвестные ранее факты), не ясно, каким образом факты, теоретизированные предшествующей программой, могут войти в новую программу. В то же время замена одной программы другой означает отбрасывание теорий, входивших в устаревшую программу. Так что невозможно назвать носителей непрерывности и связанной с нею накопительности научного знания. Отсюда следует, что смены исследовательских программ знаменуют возвраты науки на новые исходные позиции, т.е. цикличность ее эволюции.

Заметной для всех, включая самого И. Лакатоса, оказалась неопределенность критериев прогрессивного и регрессивного сдвигов проблем, а также момента необходимости замещения одной программы другой. По признанию И. Лакатоса, трудно решить (после отказа от требования прогрессивности каждого отдельного шага науки), когда же регресс исследовательской программы стал безнадежным или в какой момент одна из конкурирующих программ взяла решающий верх над другой. Это в его концепции не имеет никакого рационального объяснения.

Характеризуя в целом модель развития науки И. Лакатоса, можно отметить, что в ней более широко и подробно представлен аспект непрерывного (нормального, по терминологии Т. Куна) развития науки, а также предложены характеристики соперничающих исследовательских программ. Эта модель подлежит критике за неопределенность границы между прогрессивным и регрессивным сдвигами проблем программ, за подмену познавательной цели науки, за уход от проблемы истинности научного знания и уклонения от различения естественных (объктивно-содержательных) и умозрительно-формальных теорий и гипотез защитного пояса, которое демонстрирует интеллектуальную неразборчивость в выборе средств защиты твердого ядра исследовательской программы.