Раздел iiнаправления русской социологической мысли позитивизм

Потребность в социологии как самостоятельной дис­циплине, со своими особыми задачами, своим предметом и ме­тодом стала осознаваться русской наукой и русским обществом уже к середине XIX столетия. Главным событием, положившим начало становлению новой научной дисциплины, было знаком­ство образованных людей с доктриной Огюста Конта, изложен­ной в известном его труде «Курс позитивной философии» [157]. Русские люди могли читать его в оригинале сразу же после пуб­ликации во Франции. Кроме того, регулярные прочные контак­ты с Францией, поездки в Париж и длительное пребывание там способствовали непосредственному общению русских с Коштом и его окружением. Имеются свидетельства очевидцев о встре­чах с учителем Конта Сен-Симоном М. С. Лунина, А. И. Турге­нева и др. Н. А. Полевой, Н. И. Надежд ин и другие известные русские деятели были в курсе новейших достижений француз­ской общественной мысли и, по предположениям, могли знать о появлении во Франции нового философского учения, связанного с именем Конта. Известно, что публичные лекции Конта посе­щал Н. П. Огарев, известный как один из первых критиков тео­рии французского мыслителя. А. И. Герцен был хорошо знаком с сочинениями последователя Конта и популяризатора его уче­ния Э. Литтре, антитеологические и материалистические идеи которого он горячо одобрял, хотя в целом отношение Герцена к позитивизму было весьма критическим, и к 40-м годам он был настроен к нему резко отрицательно. В статье «Дилетантизм в науке» он подверг позитивизм беспощадной критике за отрица­ние им самостоятельной роли философии, за эмпиризм, за от­сутствие средств решения таких проблем, как отношение теории и практики, эмпирического и теоретического, за отсутствие долж­ной четкости при изложении социальных вопросов [27, 3, 9].

Позитивизм в России был первым большим и влиятельным учением с момента основания социологии до начала XX столе­тия. Он дал отечественной и мировой науке много крупных имен, внесших ценный вклад в теорию и методологию обществоведе­ния. Главная сила идей Конта состояла в отказе от теологии и метафизики, чем создавался особый настрой на поиски новых путей и средств в изучении общества. П. Л. Лавров по этому поводу заметил: позитивизм — это лишь постановка вопросов и уяснение условий. Другая привлекательная сторона позитивизма состояла в том, что он вселял надежду на отыскание для чело­вечества пути к благоденствию.

Основным пафосом интеллектуальной жизни России была «ера в науку, в возможность разрешения общественных вопро­сов, средствами научного знания. Все это делало новое учение в глазах русской публики наиболее адекватным духовной атмо­сфере времени. В связи с этим вызывает удивление до конца не объясненный факт отсутствия в течение длительного времени имени Конта и названия его учения в российской прессе, что скорее всего было проявлением позиции официальных кругов по отношению к идеям позитивизма.

К моменту зарождения на Западе позитивистского учения в России была уже хорошо подготовленная почва для его восприя­тия. Здесь сложилась сильная собственная традиция изучения общественно-исторических событий в русле критической школы русской историографии, опиравшаяся на идеи Татищева, Болти­на, Мабли, Минье и др. Глава этой школы М. Т. Каченовский уже в 1809 г., основываясь на трудах Тюрго и других француз­ских историков эпохи, непосредственно предшествовавшей по­явлению теорий Сен-Симона, а затем и Конта, развивал идею трех стадий истории человечества. В самом начале века в русле антикрепостнических настроений зарождается русский либера­лизм. Обращение к опыту европейских стран и его осмыслению в трудах французских авторов — от роялистов до сен-симонистов — помогало русским общественным деятелям и ученым понять социальные процессы, происходившие в собственной стране [152, 45—64].

Русские люди 30—40-х годов, хорошо знавшие западную ли­тературу, регулярно следившие за прессой, свободно ориентиро­вавшиеся в европейских событиях, отмечали в письмах и раз­личного рода записках общность умонастроений французского и российского обществ, но при этом они видели и те огромные трудности, которые стояли на пути общественного движения Рос­сии. Это делает понятным тот отклик, который с самого начала получили идеи Конта в образованном обществе. Содержание но­вого учения проникало в российскую среду и через естественно­научную литературу, поскольку среди ученых-естествоиспытате­лей было много приверженцев позитивистской доктрины. Так, в частности, один из братьев Гумбольдтов, слушавший в 20-е го­ды лекции Конта (А. Гумбольдт), через свой журнал «Космос», имевший в России много читателей, пропагандировал идеи по­зитивизма. Популяризации идей Конта среди ученых разных •стран способствовал знаменитый ученый-химик Ю. JI. Либих. Знакомство с позитивизмом расширялось и благодаря большому интересу в России к теориям социалистов-утопистов, особенно к произведениям Сен-Симона. Среди тех, кто увлекался его идея­ми, есть имена известных общественных деятелей, писателей, ученых — от Пушкина до Грановского.

Первый обстоятельный очерк развития общественных нау;к в Европе был опубликован в России в 1845 г. в журнале «Фин­ский вестник» В. Н. Майковым, сотрудником В. Г. Белинского по журналу «Современник». Критический разбор западных тео­рий был предпринят им в связи с обсуждением вопроса о зако­нах, управляющих социальными процессами, В статье не упот­ребляется термин «социология», ему соответствуют выражения «философия общества», «общая наука о социальных явлениях»,, «общественная философия». Автор обнаруживает явное знаком­ство с трудами Конта, что особенно заметно, когда он говорит о главном пороке наук об обществе — «анархизме» теорий, а воз­можность систематизации общественных наук, прежде всего фи­лософии, истории, права, политэкономии, этики, видит на путях, указанных Контом и его выдающимися предшественниками Кондильяком, Гизо и др. Идея создания новой науки, которой пред­стоит войти в «общее сознание» и направлять действие общест­венных сил по пути достижения порядка и прогресса, была на­веяна, по признанию самого Майкова, формулой Конта, с помо­щью которой получают свое выражение статистические и дина­мические законы общественной жизни [84]. Так впервые в рос­сийской печати появилось имя Конта в статье автора, который одним из первых в России, как отмечал Кареев, был привержен­цем «Курса положительной философии».

Среди российских журналов первым к пропаганде материали­стически трактуемого позитивизма обратился «Современник». Позитивизм в России с самого начала своего появления был представлен в виде нескольких вариантов, среди которых одни были близки к религиозным течениям, другие стояли на проти­воположных позициях, тяготея к материализму. В этом разно­образии оттенков получала отражение реальная картина обще­ственной жизни и общественного сознания в стране, составляв­ших ту объективную основу, на которой происходила трансфор­мация учения позитивизма на начальном этапе его эволюции 1152, 64].

Идеи позитивной философии Конта оказались созвучными интеллектуальным поискам- русской студенческой молодежи, в среде которой в 40-е годы прошлого столетия отмечалось увле­чение «широкой общечеловеческой наукой». Знакомство с труда­ми Конта представителей естественных наук, обращение- к его идеям обществоведов сопровождались быстрым ростом популяр­ности нового европейского учения, и уже к концу 60-х годов Россия вступила в пору расцвета позитивизма. Экономист В. А. Милютин, химик Н. Н. Соколов, многие другие естествоиспыта­тели и ученые-гуманитарии стали горячими сторонниками учения Конта, идеи которого оказались одинаково близки людям раз­ных политических убеждений и философских взглядов.

В позитивизме многих привлекали приемы мышления. А в его способность с помощью новых методов преодолеть идеализм верили Д. И. Писарев, Л. И. Мечников, К. А. Тимирязев и др.

Демократическая молодежь 70—80-х годов одинаково могла увлекаться как Чернышевским и Добролюбовым, так и Контом, Спенсером, Миллем. Для нее существенным было стремление бороться с идеологической реакцией и архаическими формами деятельности, а не противопоставление одного течения другому (материализма — позитивизму) или преодоление метафизики. В Московском университете к концу века сложилась блестящая плеяда выдающихся ученых-позитивистов (Н. В. Бугаев, Ю. С. Г амбаров, В. А. Гольцев, И. И. Иванюков, В. Ф. Миллер, С. А. Муромцев, К. А. Тимирязев и др.). Благодаря широкому увлече­нию идеями позитивизма профессурой российских университетов студенты имели возможность знакомиться с основными принци­пами этих направлений в курсах лекций по истории, филологии, праву. Когда, в 1872 г. Ковалевский, окончив Харьковский универ­ситет, отправился за границу для продолжения занятий по спе­циальности, он, по его собственному свидетельству, не чувство­вал себя колеблющимся новичком в западной науке, а был хо­рошо подготовленным и убежденным позитивистом.

Возникавшие в русле позитивизма подходы составили основу для образования крупных самостоятельных направлений в рус­ской социологии: натуралистическое направление (органицисты Л. Ф. Лилиенфельд, А. И. Стронин); географическое (выдвигав­шее в качестве главного в социологии метод географического детерминизма:А. П. Щапов, Л. И. Мечников); субъективная школа (П. Л. Лавров, Н. К. Михайловский, С. Н. Южаков, С. Н. Кривенко). Каждое из них претендовало на первенство предлагаемого им метода. Некоторые видные социологи — по­следовательные сторонники Конта, не примыкавшие к какому- либо из этих направлений, разрабатывали свои оригинальные концепции (этико-социологическая концепция Н. И. Кареева, который, кроме того, был основателем русской школы филосо­фии истории; генетическая социология М. М. Ковалевского, раз­работавшего, кроме того, основы плюрализма в методологии со­циологии) .

В теории Конта получила научное обоснование идея эволю­ции, служившая средством объяснения действия естественных законов. Новая реалистическая трактовка этого понятия вытес­нила господствовавшее до этого выработанное немецкой филосо­фией метафизическое понимание эволюционизма, чем во многом предопредели лось дальнейшее развитие социологии.

Сформулированные Контом принципы новой науки об обще­стве, попав на благоприятную почву, стали предметом присталь­ного внимания и заинтересованной конструктивной критики все­ми поколениями позитивистов. Итогом первого этапа критики стали: 1) признание новизны и плодотворности изначальной идеи Конта (хотя при этом подчеркивалось, что сами по себе элементы, из которых она состоит, не новы); 2) подтверждение слов самого Конта, считавшего, что он не создал социологии, а лишь основал ее. К концу 50-х годов, т. е. когда самого Контауже не стало, социология только начинала зарождаться. И лишь на исходе столетия появились реальные основания для утверж­дения, что она обрела наконец свой статус как самостоятельная область научного знания¹. Термин «социология» стал появлять­ся на страницах российских изданий в 50-е годы в значении, «философия истории, разработанная на научной почве». Измене­ние значения происходило медленно и постепенно, по мере уточ­нения предмета и задач новой науки и разделения ее по пред­мету и функциям с другими науками об обществе.

____________________________________

«Когда строится царь, плотникам много работы» — эту образную фор­му применил Кареев для характеристики послеконтовского периода разви­тия социологии, имея в виду социологов, пришедших в науку начиная со- второй половины XIX в. [52].

Первое подробное изложение системы Конта было предпри­нято В. А. Милютиным, опубликовавшим в «Отечественных за­писках» за 1847 г. статью о началах политэкономии и об ис­пользовании положительного метода в общественных науках.А в 1848 г. в связи с известными событиями в Европе в России усиливается цензурный надзор, и имя Конта надолго исчезает со страниц печати.

К началу 60-х годов XIX в. начинается оживление деятельно­сти европейских позитивистов по критическому анализу доктри­ны Конта. Уже первые восприемники его идей Э. Литтре, Г. Н. Вырубов, Дж. Ст. Милль, Г. Спенсер, осмысливая различные стороны теории Конта, выдвигают новые оригинальные идеи. В принципиальных своих положениях они сохраняли преемст­венность с основными тезисами контовского «Курса». Милль и Спенсер своей критикой внесли ценные коррективы в первую в истории науки систему социологии. Они руководствовались тре­бованиями совершенствования научной теории, достижения большей точности в исследовании ею своего объекта и необхо­димостью отражать в теоретических формах знания реальную социальную практику — функционирование общества с учетом непрерывно происходящих в нем изменений. Таким образом, позиция здорового критицизма становилась традицией с первых шагов позитивизма, а самокритика — необходимым условием творческого развития науки. Эта критика имела большое значе­ние для восприятия идей позитивизма в России, где они усва­ивались часто не путем прямого обращения к Конту, а с учетом тех корректив, которые были внесены в его теорию его непо­средственными преемниками. Российские социологи тонко улав­ливали нюансы этого процесса и оценивали учение позитивизма во всем разнообразии течений. П. Н. Милюков, например, обра­щал внимание на важность различения понятий «позитивизм» и «контизм», считая, что Конт не просто предложил схему нового учения, а сформулировал программу широкого направления, ко­торое включало многие теории, не совпадавшие полностью со взглядами самого Конта.

Позитивистская социология в России — явление самобытное, несьма разноликое, нередко смешанное с другими течениями — прошла в своем развитии несколько этапов. На идеях Конта, Спенсера, а затем и их последователей были воспитаны несколь­ко поколений социологов, многие из которых сочетали профес­сию социолога с другими специальностями: юристов, историков, философов, а Ковалевский соединял три профессии: юриста, ис­торика и социолога. Созданные ими теории отличаются боль­шим разнообразием решаемых задан и оригинальностью подхо­дов, которые рассматриваются в следующих главах.