Материалистическая диалектика.

Материалистическая диалектика выражается в системе философских принципов, категорий и законов, являющихся средством осмысления ею действительности во всех существенных формах ее проявления: и в природе, и в обществе, и в самом мышлении. Природа, по Ф. Энгельсу, есть «пробный камень диалектики», и ее изучение, по существу, невозможно без учета диалектики.

В отличие от четко выстроенной и замкнутой гегелевской системы материалистическая диалектика носила открытый характер, предусматривала самый широкий подход к изучению действительности. Главное значение придавалось обобщению исторического развития общества, культуры в единстве, взаимодействии ее форм, проявлений. В материалистической диалектике широко используются приемы научной аргументации, корректировки, углубления теоретических положений в соответствии с развивающимся знанием и практическим обществом. Кроме того, диалектика в новой ее форме нашла успешное применение в науке (начиная с политэкономии) и практике.

Материалистическая диалектика составляет ядро марксистского философского мировоззрения, метод изучения различных явлений, раскрытия закономерностей, тенденций развития и революционного преобразования действительности. Через диалектику форм, методов, приемов познания раскрывается сложный, противоречивый, изменяющийся мир.

Ошибки в интерпретации содержания диалектического метода в советский период (20 – 50-е гг.).

Новый этап в философии марксизма связан с именем В. И. Ленина в годы первой мировой войны Ленин пишет «Философские тетради», главное в которых – углубленная разработка диалектики и особенно ее ядра (закона единства и борьбы противоположностей), ее категорий и законов, в связи с чем исследовалось рациональное содержание философии Гераклита, Аристотеля, Гегеля. В центре внимания Ленина – диалектика процесса познания, мышления.

Сразу же после его смерти советские философы оказались втянутыми в дискуссию о статусе марксистской философии, ее отношению к естественным наукам. Если для «механистов» (Аксельрод, Тимирязев, Варьяш, Скворцов-Степанов, Сарабьянов и др.) не может существовать отдельной и обособленной области философствования, отождествляемого ими с выводами естественных наук, то для «диалектиков» (Деборин, Стэн, Кареев, Баммель и др.) марксистская философия обладает самостоятельным статусом и специфическим содержанием. Она представляет собой методологию и теорию познания. Каждая из сторон не стеснялась в методах (отсутствие научных аргументов компенсировалось грубостью эпитетов, необоснованными обвинениями), не слушала аргументы и контраргументы другой стороны. В итоге обе стороны допускали ошибки в интерпретации диалектического метода.

«Механисты» ограничивали все научное знание законами механики, а «диалектики» апеллировали к диалектическому методу немецкого классического идеализма. И те и другие пытались реставрировать внутри философского знания компоненты, уже отжившие – или механицизм, или идеалистическую диалектику.

Негативное отношение к ведущим теориям физики ХХ века составляло кредо «механистов». Один из лидеров «механистов», Тимирязев, обвинял физику в идеализме, поскольку она отказалась от наглядных механических моделей и заменила их абстрактно-математическими построениями. Так, теория относительности Эйнштейна для него – это область идеалистической философии, диаметрально противоположная марксистской философии. Столь же нигилистично было его отношение к квантовой механике. Ошибочно отождествив механизм с материализмом, а критику механизма с критикой материализма и с идеализмом, он связывал с отказом от механически наглядных моделей кризис физики вообще и в квантовой механике в частности. Все критики механизма, в том числе и среди советских ученых, квалифицировались именно как проводники буржуазного идеалистического мировоззрения.

Основные усилия «диалектиков» были направлены на то, чтобы доказать действенность гегелевской диалектики во всех частностях и деталях. Они не учли, что концепция Гегеля несет на себе печать культуры начала XIX века и в постановке и решении многих философско-методологических проблем она отражала особенности и ограниченность науки того времени. Завышенная степень научности гегелевской диалектики, ее перспективность для гносеологического и методологического анализа естествознания, представители группы Деборина пытались уложить достижения естествознания XX века в ее прокрустово ложе. Поэтому обвинения «диалектиков» в схоластике, выдвигавшиеся со стороны «механистов», были во многом заслуженными.

«Диалектики» подчеркивали скачкообразность перехода от низшей формы к высшей, не сводимость нового качества к количественным процессам, то «механисты» полагали, что именно такое сведение составляет основную характеристику научного знания. Трактуя качество, как изменение того же количества, а «скачки» как выражение нашего незнания скрытых количественных параметров, «механисты» обвиняли «диалектиков» в витализме, поскольку последние проводили мысль о не сводимости живого к физико-химическим процессам.

Такие ошибки были допущены советскими философами в 20-х годах XX века.