Фигура читателя: ретроспектива хх века и новые решения

В 1962 году ещё молодой Умберто Эко публикует свою работу «Открытое произведение», в которой проводит глубокий анализ новых феноменов культуры (в частности искусства) второй половины ХХ века и делает выводы, которые в значительной степени повлияли на тенденции в развитии философии и литературоведения. Умберто Эко одним из первых обращает своё внимание на новую форму творчества, которая нашла своё отображение практически во всех видах искусства, так называемое «открытое произведение». Эта новая форма предполагала соучастие адресата (читатель/зритель/слушатель) в акте творения произведения. В «открытом произведении» автор лишается своей уникальности и позиции диктатора (как содержания, так и смысла); вместо этого читатель принимает на себя роль со-творца. У. Эко выделяет два типа «открытых произведений». Первые из них представляют собой такого рода произведения, которые «приглашают [адресата] создавать произведение вместе с его автором»[4, 112]. Примерами такой формы могут служить музыкальные произведения, последовательность тактов которых играющий выбирает самостоятельно. Существует и другой тип произведений, которые «физически» завершенные, но «открытые» в более широком смысле, то есть «открытые для постоянного порождения всё новых и новых внутренних взаимодействий, которые адресат должен открывать и выбирать сам в процессе своего восприятия всё совокупности поступающих стимулов»[там же, 112]. Таким образом, Умберто Эко впервые начал говорить о читателе как тождественном и столь же значимом функционально субъекте как и авторе. Эти идеи обеспечили основу для развития новых тенденций в литературоведении и философии, представители которых поддавали критике сложившееся главенство пары автор-текст.

Семью годами позднее (1968 год) уже известный постструктуралист Ролан Барт опубликовал статью «Смерть автора», в которой изложил идеи уже несколько десятилетий имевших место в философском дискурсе, но пока ещё так и не получивших конечной реализации. Публикация данной статьи стала символической точкой разрыва с традиционной культурологической парадигмой. С этого момента фокус внимания окончательно смещается с пары текст-автор на пару текст-читатель. Суть подхода Р. Барта заключается в окончательном упразднении нововременного концепта автора как некоего центра, влияющего на содержание и все возможные интерпретации произведения. Вынесение автора как такового за скобки, позволяет читателю со-участвовать и со-творить текст. Концепт «смерти автора», таким образом, выдвигает на первый план вопрос о том, как именно происходит взаимодействие текста и читателя.

Для того, чтобы далее проследить интересующую нас тенденцию переместимся в 1979 год, когда лежа на морском берегу Ханс Ульрих Гумбрехт с друзьями принял решение о проведении коллоквиумов, задачей которых стали поиски новых возможностей истории гуманитарных наук и путей их реформации. Шесть лет спустя на одном з коллоквиумов Антон Касс или же Карлхайнц Барк предложил новую перспективу в исследованиях – «материальные факторы коммуникации»[2,26]. Впоследствии этот концепт трансформировался Х. У. Гумбрехтом в понятие «производства присутствия». Прежде чем объяснять связь данного концепта с текстом и читателем, необходимо разобрать его терминологическую «составляющую». «Присутствие» в данном контексте означает некое «пространственное отношение к миру», при котором факт присутствия чего-либо абсолютно явен. «Производство» же употребляется в качестве «выдвижения» какого-либо объекта в пространстве[там же,10]. То есть, Гумбрехт применяет данный концепт к культуре в целом (а к литературе и языку в частности), подразумевает специфическое эстетическое переживание, которое буквально «производит присутствие» некоего ощущения. Этот концепт может служить своеобразным ответом на вопрос о взаимодействии текста и читателя в новой парадигме: одновременно с тем, как читатель влияет на «физическую» или же смысловую составляющую текста, текст «манипулирует» читателем, «выдвигая» и «производя» те или иные ощущения.

Кажется уместным рассмотрения одного специфического случая «производства присутствия», который нашел своё отображение в романе Владимира Набокова «Отчаяние». Не углубляясь в подробности, необходимо отметить, что Набоков затевает особую «феноменологическую» игру с читателем. На протяжении романа Набоков предлагает читателю некоторые сведения, но тут же отрицает их. Такое «поведение» автора заставляет чуткого читателя вместо следования за скрупулезными длительными описаниями, предвкушать очередную игру. В рамках вышеизложенной концепции специфика данного текста мне видится в следующем: постоянное вскрытие лжи заставляет читателя отстраниться от самого текста и перестать слепо следовать задуманной автором линии повествования. То есть Набоков предупреждает слияние текста и читателя, «производя» читателя в качестве автономного субъекта.

Таким образом, мне представляется возможным понимание концепта «производства присутствия» как некоего эстетического переживания, которое «выдвигает» читающего/смотрящего/слушающего, делая его сосуществующим во времени и пространстве с «производящим присутствие» объектом.

Литература:

1. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика.— М.: Прогресс, 1989. — 616 с.

2. Гумбрехт Х.У. Производство присутствия: чего не может передать значение. – М.: Новое литературное обозрение, 2006. – 184 с.

3. Набоков В. В. Набоков В. Приглашение на казнь. Камера обскура. Отчаяние. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. – 478 с.

4. Эко У. Роль читателя. – М.: РГГУ, 2007.- 501 с.

Коваленко Анастасія

Черкаський національний університет імені Б.Хмельницького