5.3. Стратегия проведения

Одна из особенностей техники нарративного интервью заключается в том, что тема беседы сообщается информанту непосредственно перед началом, а не заранее: рассказ должен быть экспромтом. До интервью в процессе пере­говоров о его проведении информанту следует сказать лишь несколько общих фраз, например, что интервью будет зат­рагивать самые разнообразные аспекты, что ничего выхо­дящего за рамки его компетенции не будет, а ответы фор­мулируются в свободной форме.

Необходимость получения рассказа-экспромта объясняется двумя моментами:

- считается, что в таком рассказе, как правило, уменьшается вероятность появления пространных рассуждений, оценок вне связи с непосредственным жизненным опытом, с событиями жизни;

- считается, что содержание рассказа-экспромта в меньшей степени определяется особенностью ситуации взаи­модействия с интервьюером: неподготовленный к расска­зу информант будет меньше стараться произвести впечат­ление на интервьюера. В этом случае содержание рассказа будет в большей степени соответствовать жизненному опыту рассказчика. Это, конечно, не означает, что влияние контекста, Т.е. ситуации общения с конкретным интервью­ером, будет полностью устранено. «Я» как результат коммуникации всегда присутствует (вспомним концепцию трех «Я» рассказчика - см. тему 2 части II). Вместе с тем, считается, что значимость этого «Я» в рассказе-экспромте несколько уменьшится.

(c.307) Ф.Шютце полагает, что нарративное интервью как процедура, процесс состоит из трех этапов.

Первый этап - начало интервью и основной рассказ, исследователь кратко формулирует просьбу или общий вопрос. Это называется «нарративным импульсом», цель которого - стимулировать информанта к рассказыванию истории своей жизни. Нарративный импульс не должен зат­рагивать приватных или неприятных для информанта тем.

После того как начался рассказ, функция интервьюе­ра сводится к роли слушателя и стимулирования продолжения повествования кивками головы и обычными для заин­тересованного слушателя репликами: «Хм-хм», «Что было дальше?» и т.д. В случае, если респондент заканчивает по­вествование, интервьюер должен попытаться задать новый вопрос. При этом вопрос должен быть задан так, чтобы не было необходимости рассказчику давать оценки и аргумен­ты. Цель такого вопроса - стимулировать рассказ о пери­одах жизни, которые либо были недостаточно освещены, либо вообще остались незатронутыми.

Второй этап - «фаза нарративных расспросов». Рас­сказчику задаются вопросы о событиях, упомянутых им ранее в своем повествовании. Опять речь идет не об оцен­ках и аргументации. Интервьюер касается прерванных линий рассказа, малопонятных для него мест и предлага­ет информанту дополнить или прояснить их.

Третий этап - заключительная часть. Респондент по­лучает слово как «теоретик», развивая аргументацию, да­вая объяснения по поводу событий своей жизни. Таким «теоретическим» резюме интервью и завершается.

Нарративное интервью, как правило, записывается на диктофон, а потом его текст транскрибируется.

(с.308) 5.4. Отношения "интервьюер-информант" в нарративном интервью

В отличие от методологии классического социологического исследования, устанавливающей монологичные, субъект-обьектные отношения между исследователем и исследуемым, методология качественного социологичес­кого исследования декларирует установление принципиально другого характера этих отношений: они становятся диалоговыми, субьект-субьектными, отношениями равноправных партнеров исследовательского процесса.

На уровне процедуры интервью это означает, что в качественном интервью в целом и в нарративном (как его наиболее «ярком» виде), отношения между интервьюером и информантом также должны быть субъект-субъектные.

Однако действительно ли эти отношения являются межличностными отношениями двух субъектов общения, можно ли их назвать подлинно субъект-субъектными? На наш взгляд, методологический посыл качественной со­циологии в ситуации реальных взаимоотношений в про­цедуре интервью «дает сбой».

В самом деле, социальные психологи утверждают, что межличностные отношения в процедуре общения (а интервью - это всегда общение) только тогда могут быть дей­ствительно субъект-субъектными, когда предполагают равенство партнеров в процессе общения, когда его участники выступают как равно активные и равно свободные партнеры. Вместе с тем в нарративном интервью (как и в качественном вообще) интервьюер и информант все же не могут рассматриваться ни как равно активные, ни как рав­но свободные партнеры.

Они не равно активные партнеры в процедуре интервью в двух смыслах:

1. Прежде всего, они по-разному вовлечены в процесс общения, при этом разная вовлеченность «задана» различиями (с.309) в выполняемых здесь ролях. Здесь, несомненно, боль­шая вовлеченность информанта, в «свободном полете» рас­сказывающего историю своей жизни или ее фрагмента. Вовлеченность интервьюера здесь минимальна и сводит­ся лишь к выражению знаков заинтересованности в рас­сказе. Она обусловлена самим императивным требовани­ем его невмешательства в повествование информанта. Все то немного е, что он делает в процедуре интервью, и «нарративный импульс», и всевозможные междометия «гм», «ага» и короткие фразы типа «как это интересно», «неуже­ли все это было», служат только одной цели - максималь­но «раскрепостить» информанта.

2. У исследователя и информанта совершенно разная мотивация к участию в интервью. Для информанта это всегда навязанная деятельность, общение здесь в большей или меньшей степени - вынужденно. Конечно, в нарративном интервью эта вынужденность несколько сглаживается: рассказ о себе, своей жизни - это обычная повседнев­ная практика, В процедуре интервью информанты часто оказываются увлеченными самим процессом, да и «про­говаривание жизни» нередко выступает экзистенциальной потребностью поиска ее смысла: рассказывая свою исто­рию жизни, человек зачастую «избавляется от неудобной жизненной ситуации, изживает неприятности».⁷³ Поэтому навязанная «обязательность» повествования нередко ухо­дит на второй план для информанта, хотя принципиально все-таки остается.

Интервьюер и информант - не равно свободные субъек­ты общения, если под свободой понимать отсутствие жес­ткой регламентации процедуры общения, ее неформаль­ный характер. Действительно, подлинно свободное неформальное межличностное общение предполагает, что партнер

_____________

73 Бургос Мартина. История жизни, рассказывание и поиск себя // Вопросы социологии. 1992. Т.l. №2. C.129.

(с.310) есть сам по себе цель общения, это фактически беско­рыстное общение. В процедуре нарративного интервью (и качественного в целом) - другая ситуация. Жизненный мир информанта интересен исследователю прежде всего в контексте познавательной задачи, в горизонте его пусть интуитивного, смутного, но все же некоторого содержа­тельного образа результата. Само поведение интервьюе­ра в процедуре интервью не есть проявление его личной заинтересованности, субъективности, но всегда лишь ими­тация непринужденной беседы, всегда искусственный и искусный способ «разговорить» информанта, чтобы его понять. Да и общение это достаточно «одностороннее»: сам интервьюер не «раскрывает», как правило, себя, свой внутренний мир.

Исключение составляют современные феминистски ориентированные качественные исследования, пытающиеся «вписать опыт женщин в сферу научного рассуждения» и потому вынужденные «продвигаться к созданию новых методов, пригодных для описания женских жизней и их активности, не покидая при этом границ социологии».⁷⁴ Для них характерна попытка изменить эти отношения, сделать их «более гуманными», неиерархическими, осуществить реальное равноправное партнерство в процедуре интервью. Такое «переделывание» типичных для каче­ственного интервью отношений обусловлено прикладной направленностью феминистских исследований: стремлени­ем преобразовать положение женщин, «просветитъ» их как группу, находящуюся в подчиненном положении в мужс­ком мире. Фактически такие исследования - сплав исследовательской и преобразовательной деятельности. Не случайно К.Панч выделяет особый тип исследования - «аction

___________

⁷⁴ Клименкова Т. Феминистские стратегии интервьюирования и ана­лиза данных // Возможности использования качественной методологии в гендерных исследованиях. М., 1997.

(С.311) research»⁷⁵ (исследование с акцентом на преобразовательную деятельность), в ходе которого исследователь целе­направленно старается одновременно производить сбор данных и изменять поведение женщин. Оба участника в таком интервью равны в том плане, что они не только могут, но и должны активно взаимодействовать, апеллировать к своему личному опыту и опыту других, отвечать на вопросы друг друга. Интервьюер получает полное право активно оказывать влияние на ход мыслей собеседни­цы путем объяснения, убеждения. Чаще всего участники такого интервью становятся друзьями, между ними уста­навливаются близкие, дружеские отношения. Отношения, складывающиеся в таком интервью, это практически не­формальное межличностное общение.

В качественном интервью и в нарративном как в его виде, не преследующем феминистских целей, иная ситуа­ция: отношения «интервьюер-информант» все-таки иерар­хичны и в этом смысле не подлинно субъект-субъектные. В то же время здесь гораздо большая степень субъектной выраженности информанта, гораздо меньшая степень рег­ламентации процедуры общения в сравнении с классичес­ким интервью. И потому эти отношения не субъект-объектные. Очевидно, здесь имеет место особый тип субъект­субъектных отношений, основанных на сохранении опре­деленной дистанции, когда четко различаются интервью­ер и исследуемый субъект. Можно даже сказать, что у исследуемого субъекта остается «объектная» сторона - ведь он интересен интервьюеру в первую очередь не как уни­кальная личность с набором уникальных характеристик, но как носитель именно тех характеристик, которые зна­чимы с точки зрения целей и задач исследования.

________________

75 Pиnch К. Introduction to Social Research. Qualitative and Quantitative Approaches. Sage Publications, London, Thousand Oaks, New Delhi, 1998. P.143.