16. Непостижимость референции

оснований имеются определенные причинно-следственные связи между именами и тем, к чему они отсылают, а также (если Патнэм прав) между предикатами и тем, относительно чего они верны.

Данная тема обширна и запутанна, и здесь я могу сказать о ней лишь немного. К тому же мои взгляды не совпадают со взглядами Куайна не в этой области. Тем не менее, данная тема, разумеется, близка настоящей дискуссии. По-моему, Филд запутал дело, допустив, что если существуют, скажем, причинно-следственные связи между словами и объектами, то не может быть, чтобы теории истины (а также значения и референции) проверялись исключительно с помощью эмпирических свидетельств, касающихся предложений и способов их выражения. Он зачарован тем фактом, что стандартные теории истины объясняют то, что способствует истинности предложения посредством назначения семантических ролей его частям (референции, именованию, выполнимости), если некоторая теория истины будет соблюдать свои объяснительные притязания и свойства. Такая формулировка не учитывает различия между объяснением истины, если дана теория, и нахождением доказательства того, что теория верна относительно некоего носителя языка или некоего сообщества. Весьма последовательным будет утверждать, что теории являются проверяемыми только на уровне предложений при объяснении свойств предложений на основе их внутренней структуры. Но если так, то именно семантические свойства предложений (например, истинность) следует считать в высшей степени непосредственно связанными со свидетельствами, тогда как семантические свойства слов, как бы их ни постулировать, будут выполнять свои функции лишь в том случае, если они объяснят свойства предложений: принять эту позицию означает допустить, что истину легче связать с неязыковыми свидетельствами, чем референцию. По-моему, мы прекрасно можем доказать свою правоту в этом вопросе".

Это я сделаю позже. Сейчас я хочу сказать, что даже если слова все-таки причинно связаны с тем, к чему они отсыла-

32?

ЯЗЫК И РЕАЛЬНОСТЬ

ют, то это не означает, что адекватность той или иной теории истины не следует проверять на уровне предложений. Предположим, что верна какая-нибудь причинно-следственная теория имен. Как же нам следует установить этот факт по отношению к языку конкретного носителя языка или конкретного сообщества? На мой взгляд, лишь обнаружив, что эта причинно-следственная теория объясняет потенциальное и актуальное языковое поведение носителей языка. Это поведение, в первую очередь, касается предложений и их высказывания. Ибо представим себе, что у нас есть доказательство того, что слова, не будучи употребленными в предложениях, имеют некоторую причинно-следственную связь с объектами, но что этот факт не имеет никакого отношения к тому, как эти слова употреблены в предложениях. Разумеется, мы сделали бы вывод, что явления первого типа не имеют отношения к теоретическому рассмотрению языка. Если это верно, то определение того, что каузальная теория референции истинна относительно некоторого говорящего, должно зависеть от свидетельств, почерпнутых из способа рассмотрения и употребления предложений, в той же мере, что и всякая другая теория языка.

Допустим, что существуют причинно-следственные связи между словами (или их применением) и объектами. Тогда предложение типа «Уилт высок» может быть истинным лишь в том случае, если — среди прочего — произнесение слова «Уилт» в этом словесном контексте причинно-следственным образом связано с Уилтом. Можем ли мы сказать, что хотя бы отчасти спасли автора схемы от попросту произвольного выбора схем референции для говорящего?

Как будто бы нет, и по причинам, объясненным Уоллесом и Филдом. Ибо предположим (как прежде), что ф — изменение вселенной, а Сх,у — подходящее причинно-следственное отношение между словом и объектом. Одна из хороших теорий утверждает, что «Уилт» относится к Уилту, только если С «Уилт», Уилт (я кое-как «стряпаю» различие между словами и их высказыванием), тогда как другая эмпирически от нее неотличимая теория говорит, что «Уилт» относится к