Граф Павел Петрович Сухтелен

1788-1833

Происходил из голландской семьи Ван Сухтелен, получившей от императора Александра I сначала баронское, а затем и графское достоинство В лице отца его, известного генерала и русского посланника в Стокгольме Петра Корнилиевича Сухтелена, поступившего в 1782 г. на русскую службу и в 1806 г. принявшего со всем семейством русское подданство. Пётр Корнилиевич, человек выдающегося ума и обширной учёности, библиофил, обладатель громадной библиотеки, собиратель коллекций ландкарт, монет и медалей, подвизался на поприщах военном, инженерном и дипломатическом (присоединение Финляндии в 1809 г.), пользуясь постоянным расположением и доверием государей и всеобщей любовью как человек.

Под руководством отца, от которого он унаследовал "благороднейший характер", Павел Сухтелен, "с детских лет являвший прекрасные качества ума и сердца", получил блестящее образование, развившее его "отличнейшие способности". Сын не был учёным, как его отец, но был широко образованным, гуманным и просвещённым человеком. Он также пользовался всеобщим расположением, а с отцом своим, имевшим несчастье пережить сына, был до конца жизни в близких и наилучших отношениях. В августе 1811 г. С.Н. Марков писал из Петербурга графу М.С. Воронцову: "Письмо это тебе отдаст Сухтелен; он важный малый, и я надеюсь, что ты его полюбишь, ибо он не из числа молодых людей, которые, кроме себя, никого не почитают, которые презирают всех, кто прежде них родился. Он даже тем странен, что слушает и любит своего отца".

Павел Сухтелен начал службу под начальством отца 26 января 1802 г. колонновожатым в свите Е.И.В. по квартирмейстерской части; Пётр Корнилиевич был тогда генерал-квартирмейстер. Молодой Сухтелен не провёл и года в звании колонновожатого. 23 сентября того же года он был произведён в подпоручики квартирмейстерской части, а через год переведён по собственному его желанию корнетом в Кавалергардский полк. Семнадцати лет ему уже пришлось вступить на боевое поприще.

Во время знаменитой атаки кавалергардов под Аустерлицем в числе раненых и взятых в плен офицеров был и Сухтелен, получивший сабельный удар в голову и контуженный ядром в правую ногу. Отец Сухтелена, участвовавший в том же сражении, состоя при государе, узнал о плене своего 17-летнего сына.

Отправляясь после сражения ночевать в Позоржиц, Наполеон встретил дорогою наших пленных и, узнав, что между ними есть гвардейские офицеры, потребовал к себе старшего из них. Явился князь Репнин. "Ваш полк честно исполнил свой долг, – сказал ему Наполеон и, заметив Сухтелена, прибавил: – Он слишком молодым вздумал тягаться с нами". "Молодость не мешает быть храбрым", – смело отвечал Сухтелен. "Хороший ответ, молодой человек! Вы далеко пойдёте".

В апреле 1806 г. Павел Сухтелен возвратился в Россию и получил за Аустерлиц золотую шпагу с надписью "За храбрость" и в том же году был произведён в поручики. В феврале 1807 г. он выступил с Кавалергардским полком в поход и проделал с ним всю кампанию. После Тильзитского мира он был командирован сопровождать отца, обозревавшего западные границы России от Балтийского моря до Чёрного.

Во время Шведской войны Павел опять состоял при своём отце, находившемся при главнокомандующем Буксгевдене, и был с ним при занятии Ловизы, Борго и Гельсингфорса. Во время осады Свеаборга он первый был послан для переговоров со шведским адмиралом Кронштетом о сдаче крепости. Закончены переговоры были Сухтеленом-старшим, и результатом их была сдача Свеаборга.

Пожалованный званием флигель-адъютанта, Павел участвовал и в дальнейших военных действиях против шведов и награждён бантом к ордену св. Владимира 4-й ст.; был при завоевании Аландских островов, доходил до Улеаборга. В 1809 г. он совершил с Кульневым переход по льду Ботнического залива на шведский берег. 10 мая того же года он произведён в штабс-ротмистры, а спустя год ездил в Швецию, состоя при отце во время чрезвычайного его посольства в Стокгольм. По возвращении оттуда просил назначения в действующую южную армию. В половине августа 1811 г. Павел Сухтелен был уже на Дунае в главной квартире Кутузова.

Осенью 1812 г. был послан в корпус графа Витгенштейна, подходившего к Березине. За участие в разных делах Сухтелен был 20 февраля 1813 г. произведён в чин полковника. По переходе русских войск за границу он находился при занятии Берлина; после того был в разных авангардных делах и 23 февраля ранен пулею в правую руку выше локтя с повреждением кости; награждён орденом св. Анны 2-й ст. с алмазными украшениями, а также получил прусский орден.

Ещё не совсем оправившись от раны, Сухтелен участвовал 21 марта с отрядом Чернышёва во взятии Люнсбурга; но по истечении перемирия в начале августа снова был назначен состоять при Витгенштейне и с ним был в сражениях под Дрезденом и Пирной, за которые получил орден св. Владимира 3-й ст., прусский и шведский ордена. За Лейпциг он получил Георгиевский крест из рук графа Витгенштейна и оставался при нём во время преследования армии Наполеона от Лейпцига до Рейна.

В декабре 1813 г. он был назначен командиром Волынского уланского полка, находившегося в отряде Чернышёва; в январе 1814 г. участвовал со своим полком в переходе через Рейн и в занятии Люттиха, а потом при взятии Намюра. 1 февраля он был послан Чернышёвым под Суассон. В этом деле Павел Сухтелен командовал правым крылом отряда и вступил в город с двумя эскадронами волынских улан и двумя казачьими полками. За взятие Суассона он произведён в генерал-майоры. По заключении мира Сухтелен возвратился в Россию, получив прусский орден Красного Орла 2-й ст.

В начале 1815 г. он был послан в Швецию, где, состоя при наследном принце, участвовал в походе в Норвегию. По получении известия о высадке Наполеона во Франции был послан к русской армии, шедшей из Варшавского герцогства к берегам Рейна. По переходе русских войск за Рейн Сухтелен командовал отдельным отрядом на левом крыле армии, а при оккупации Франции заведовал департаментом. Здесь справедливостью и ласковым обращением с жителями он сумел снискать любовь и уважение французов, получил от Людовика XVIII орден св. Людовика. Был назначен командиром 1-й бригады 2-й гусарской дивизии и в декабре 1815 г. возвратился с нею в Россию. Император Александр, зная его недостаточное состояние, пожаловал ему аренду на 12 лет.

В начале царствования Николая I в 1826 г. Сухтелен был назначен генерал-квартирмейстером Главного штаба Его Императорского Величества. В день коронования 22 августа он был произведён в генерал-лейтенанты и получил единовременно 6 тыс. рублей.

Павел Сухтелен был близким человеком к начальнику штаба Дибичу и был другом с Паскевичем. Когда последний был послан на Кавказ для совместных с Ермоловым действий против персиян, а затем и сменил его в звании командующего Кавказским корпусом, состоялось назначение Сухтелена начальником штаба Кавказского корпуса.

Он принимал участие в осаде и взятии Эривани, участвовал в походе Паскевича к Тавризу, и во время приезда персидского наследника в Дей-Карган для переговоров о мире участвовал в них. Переговоры были безуспешны; военные действия возобновились. Сухтелен двинулся к укреплённому городу Ардебилю и 26 января занял его. Здесь, в этом священном городе персиян, русские овладели богатой библиотекой редких восточных рукописей, причём исполнителем этого поручения был Павел Сухтелен.

За взятие Ардебиля Сухтелен был пожалован званием генерал-адъютанта и по возвращении в Петербург получил 50 тыс. рублей. В Петербурге он назначен был состоять при принце Хозреве-Мирзе, приехавшем в Петербург во главе чрезвычайного посольства по поводу убийства Грибоедова.

Пробыв всего месяц в Петербурге, Сухтелен 8 мая 1827 г. отправился на Дунай к действующей армии. Он прибыл к войскам, осаждавшим Браилов, под начальством великого князя Михаила Павловича; 6 июня Браилов сдался. После этого Сухтелен отправился к главной армии, находившейся у Базарджика. Для обеспечения со стороны Варны движения армии к Шумле ему был поручен отдельный отряд из 4 батальонов, 12 эскадронов, 1 сотни, 12 орудий и 2-х рот пионеров (инженерных) – всего 4558 человек; он должен был обложить Варну и открыть сообщение с Черноморским флотом, который должен был осаждать Варну с моря.

После месяца боёв, говорил Михайловский-Данилевский, "июля 6-го пришёл к Варне отряд г,-л. Ушакова, а Сухтелен получил приказание отвести отряд свой в Праводы, сдать его там ген.-ад. К.Х. Бенкендорфу и явиться в главную квартиру, бывшую под Шумлою, для занятия своей должности генерал-квартирмейстера Главного штаба". За Турецкую войну Сухтелен был награждён орденом св. Владимира 2-й ст. и золотой шпагою с алмазами.

По возвращении в Петербург в марте 1829 г. он был уволен в отпуск за границу для поправления расстроенного здоровья. В апреле 1830 г. ему была пожалована украшенная бриллиантами табакерка с портретом государя, а 21 апреля того же года граф Сухтелен был назначен оренбургским военным губернатором и командиром Отдельного оренбургского корпуса.

2 июля 1830 г. П.П. Сухтелен прибыл в Оренбург и вступил в управление войском и краем. Необыкновенно деятельная натура и выдающийся ум позволили ему быстро ознакомиться с положением дел, разобраться в сложных местных интересах и даже лично объехать некоторые части губернии. Первое дело, которое встретило его на месте, был вопрос о преобразовании Оренбургского казачьего войска, численность которого в это время достигала 32 676 душ, положение же было бедственное, и средств очень мало.

На увеличение численности войска и на поднятие его материального благосостояния было прежде всего обращено внимание Сухтелена. Что касается до строевого устройства войска, он проектировал разделить его на бригады и линейные полки (21 полк) по линии и на кантоны внутри губернии. Для строевого образования казачьих полков предлагал прикомандировать к ним до 30 кавалерийских офицеров. Заметив, что младшие казачьи офицеры живут крайне бедно и с трудом могут содержать себя на службе, Сухтелен ходатайствовал о немедленном отводе хорунжим, сотникам и есаулам временных участков в размере от 60 до 120 десятин каждому. В начале 1832 г. была удовлетворена просьба военного губернатора об отпуске ежегодно суммы в 3 тыс. руб. из казны на пенсии и пособие бедным семействам убитых в сражениях офицеров.

Для улучшения в войске лошадей около Оренбурга были заведены первые казачьи конные заводы. Построено было пять новых форпостов. Как в этих форпостах, так и в других поселениях Уральской области Сухтелен выказывал особую заботу о положении церквей и их причтов. При нём было одновременно здесь заложено десять каменных церквей православных и единоверческих.

Наряду со многими заботами им положено начало изучению края. Уже в 1832 г. было издано "краткое обозрение достопамятных событий Оренбургской губернии". Мысль о распространении просвещения в крае была излюбленной у графа Сухтелена; она никогда не оставляла его, всегда и всюду в той или другой форме он поднимал вопросы о школе. В Уральске была возобновлена школа, в Оренбурге основано приходское училище, в Верхнеуральске устроены школы для обучения казачьих детей; наконец, при личном посещении в 1831 г. Челябинска Сухтелен изыскал средства и убедил местных жителей сделать пожертвование на учреждение уездного училища, которое и было утверждено министерством народного просвещения.

Граф Сухтелен пробыл губернатором в Оренбурге менее трёх лет, но и за этот короткий период времени им было сделано для края так много, что память об этой светлой личности сохранилась там. Даже краткий обзор его деятельности ясно показывает, сколько внесено им было энергии, сколько душевных и телесных сил вложено графом в его деятельность.

Голландец по происхождению и лютеранин по вероисповеданию, Сухтелен пользовался особой любовью и расположением среди уральцев, в большинстве случаев даже старообрядцев; память о нём надолго его пережила, и в каждом форпосте рядом с иконами можно было видеть портрет этого популярнейшего из местных деятелей.

Кипучая деятельность, постоянное напряжение сил, многочисленные раны, особенно сабельный удар по голове, полученный при Аустерлице, имели результатом появление уже с осени 1832 г. сильных головных болей, постепенно усиливавшихся. Не придавая им значения, Павел Петрович продолжал заниматься делами и 20 марта 1833 г. "мгновенно скончался" в половине 10-го вечера, на 46-м году жизни. Стечение народа при погребении П.П. Сухтелена было необыкновенное; жители Оренбурга, не исключая магометан, со слезами провожали любимого начальника и на себе довезли колесницу от губернаторского дома до церкви.