Граф Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов

1758-1803

Отец его издавна служил в дворцовом ведомстве. Александр воспитывался дома, затем жил у своего дяди барона Строганова "на его коште" (Кошт - содержание, пропитание; иждивение; денежные средства). Мамонов владел итальянским и французским языками; "по-французски и по-русски говорил и писал, как немногие в те времена", и недурно рисовал. Когда поступил в военную службу и как служил – неизвестно. Из сохранившихся материалов видно лишь, что в 1784 г., будучи уже 26 лет, он состоял генерал-адъютантом князя Г. А. Потёмкина.

Два года спустя Потёмкин представил Мамонова императрице. Рассказывают, будто между Екатериной и Потёмкиным было условлено, что князь пришлёт ей своего адъютанта с картинкой, критика на которую будет служить оценкой подателя. Отпуская Мамонова, Екатерина ему велела передать князю, что "картинка хороша, но колорит дурён". 19 июля 1786 г. Мамонов был произведён в полковники с пожалованием во флигель-адъютанты, а 2 сентября того же года пожалован корнетом Кавалергардского корпуса с чином генерал-майора. 20 января 1787 г. он был пожалован действительным камергером, а 11 июня того же года премьер-майором Преображенского полка.

К чести Мамонова, должно указать на его отношения к великому князю Павлу Петровичу, служившему мишенью глумлений и дерзостей других фаворитов. Несмотря на отношение своей повелительницы к сыну, Александр всегда оказывал величайшее почтение и внимание к наследнику и его супруге и старался делать им одно приятное. Гарновский доносил Потёмкину, что обе половины двора живут теперь в наилучшем согласии.

Из всех фаворитов Екатерины Мамонов был единственный, который тяготился таким своим положением и спустя три года изменил императрице, женившись на её подданной. Это, впрочем, и единственные его отличия: своей жизнью и деятельностью он не оставил по себе заметного следа.

Приблизив к себе Мамонова, Екатерина старалась выработать из него государственного человека – все дела внутренней и внешней политики обсуждались и решались всегда в присутствии графа Мамонова, – но эти её усилия не увенчались успехом. Александр нимало не был придворным человеком, и он окончил свою придворную жизнь самым, по словам Потёмкина, "глупым образом".

Уже в декабре 1786 г., спустя всего лишь пять месяцев после назначения флигель-адъютантом, Мамонов говорит императрице, что ему "при дворе жить очень скучно" и что "между придворными людьми почитает он себя, как между волками в лесу". "Паренёк считает житьё своё тюрьмою, очень скучает", – говорит Захар Зотов.

Клетка была золотая – но всё же клетка. Фаворит тяготится своим положением, властью и решается променять всё это на личное семейное счастье. "Неблагодарный", он влюбляется в 16-летнюю фрейлину Дарью Фёдоровну Щербатову. В продолжение восьми месяцев он борется между чувством любви к княжне и благодарностью к императрице, осыпавшей его столь великими милостями.

О связи Мамонова со Щербатовой многие уже при дворе говорили. Императрица также слышала, но не хотела тому верить. "Мне князь зимой ещё говорил, - рассказывала она Храповицкому, – мол, матушка, плюнь на него, и намекал на Щербатову, но я виновата, я сама его перед князем оправдать старалась".

И однако на него сыплются награды: 1 мая 1788 г. он назначен шефом Казанского кирасирского полка; 4 мая – поручиком Кавалергардского корпуса с производством в генерал-поручики и с пожалованием в генерал-адъютанты; 9 мая он возведён в графы Римской империи. Но всё же государыня замечает, что Мамонов тяготится своим положением. Наконец отношения настолько сделались натянутыми, что Мамонов не выдерживает и 17 июня 1789 г. идёт к государыне, просит её совета, что ему делать. Императрица обещает подумать о retraite brillante (блестящей отставке), чтобы выйти ему из этого положения.

Граф Рибопьер в своих записках, говоря об этой сцене, приводит слова Екатерины: "Я старею, друг мой; будущность твоя крайне меня беспокоит. Хотя великий князь к тебе благосклонен, однако я крайне опасаюсь, чтобы завистники (а у кого их нет при дворе) не имели влияния на переменчивый его нрав".

Но Мамонов отказывается оставаться при дворе. В ответ на письмо государыни он пишет "дрожащею рукою", что он год уже влюблён в Щербатову и полгода, как дал слово жениться.

1 июля в девятом часу вечера происходило бракосочетание в придворной церкви. 2-го числа в 10 часов вечера он ходил к государыне прощаться, и в ночь молодые уехали в Дубровицы. Мамонов уезжал графом, шефом Казанского кирасирского полка, генерал-адъютантом, уезжал, получив от императрицы годовой отпуск, не отставку.

Однако Мамонов был тяжело наказан за неблагодарность к своей благодетельнице. Наказание это было в лице его жены, с которой он жил очень недружно. Отец и мать Мамонова, узнав об его удалении от двора, "затрепетали", а сам он постоянно упрекал жену в том, что она сломала его карьеру. Скоро раскаявшийся в сделанной им "глупости", он желал вернуться на службу в Петербург, писал об этом императрице, но дозволения вернуться, конечно, не получил...

24 ноября 1796 г. Мамонову по приказу Павла I было предложено или отправиться на службу в Казанский кирасирский полк, в котором считается шефом, или оставить службу. Мамонов 14 декабря подал прошение об отставке и получил её 20-го числа того же месяца.

В 1803 г. 29 сентября А. М. Дмитриев-Мамонов скончался в Москве, пережив всего на два года свою жену.