Граф Пётр Иванович Шувалов,

1710-1762

Был сыном одного из сподвижников Петра Великого, выборгского коменданта, затем генерал-майора и кавалера Ивана Максимовича Шувалова. 13 лет от роду, в ноябре 1723 г., Пётр Шувалов был взят ко двору Петра I и назначен пажом императрицы Екатерины. 3 февраля 1726 г. молодой Шувалов был назначен камер-пажом супруга цесаревны Анны Петровны герцога Голштинского Карла Фридриха, а в 1731 г, определён камер-юнкером ко двору цесаревны Елизаветы Петровны, при котором служил и играл довольно видную роль его старший брат Александр Иванович Шувалов. Вскоре и Пётр приобрёл там значение благодаря женитьбе на любимице и фрейлине цесаревны Мавре Егоровне Шепелевой. Елизавета Петровна оставалась неизменно милостива к супругам Шуваловым и их родне до самого дня своей смерти.

Хотя Пётр Иванович и не играл особенно деятельной роли во время государственного переворота 25 ноября 1741 г., но как лицо, близкое к цесаревне, не мог не сочувствовать её воцарению. С первых же дней нового царствования на него посыпались милости. 30 ноября он вместе с другими наиболее близкими к императрице лицами был пожалован в действительные камергеры. При переименовании гренадерской роты в Лейб-кампанию он был назначен подпоручиком Лейб-кампании. 25 июля 1744 г. Шувалов произведён в генерал-поручики и получил в вечное потомственное владение три мызы в Лифляндии, а через два дня после этого назначен сенатором.

5 сентября 1746 г. Пётр Иванович и брат его Александр Иванович были возведены с нисходящим потомством в графское Российской империи достоинство, а 17 декабря того же года повелено было отпускать Петру Ивановичу камергерское жалованье в размере 1500 руб. Осенью 1749 г. значение Шувалова ещё более увеличилось или, по крайней мере, укрепилось: 22-летний двоюродный брат его Иван Иванович Шувалов был пожалован в камер-юнкеры и сделался фаворитом императрицы. Его влияние не прекращалось до самой смерти Елизаветы Петровны.

5 сентября 1751 г. Шувалов был произведён в генерал-аншефы и назначен генерал-адъютантом императрицы; в 1756 г. назначен конференц-министром и генерал-фельдцейхмейстером. В то же время он командовал Петербургской дивизией, а перед Семилетней войной, до назначения фельдмаршала С.Ф Апраксина, ему была поручена вся армия. С февраля 1758 г. до августа 1760 г, он был вице-президентом Военной коллегии.

Как сенатор Шувалов внёс в Сенат ряд проектов, преследовавших главным образом увеличение государственных доходов и "народную пользу". В марте 1753 г. он предложил увеличить портовые и пограничные таможенные сборы, но при этом уничтожить все внутренние сборы в таможнях и канцеляриях, от которых терпят крестьяне и купцы. Императрица утвердила доклад Сената по этому вопросу, и внутренние таможни были уничтожены. Они, по выражению Соловьёва, разрывали Россию на отдельные страны, и уничтожением их Елизавета заканчивала дело, начатое Иваном Калитою. В феврале 1754 г. Шувалов, заботясь о купечестве, предложил учредить купеческий банк. Заботясь о сохранении лесов, он хлопотал, чтобы установлен был определённый порядок относительно рубки и разведения лесов. Денежные же реформы Шувалова оказались убыточны для бедных людей.

Граф Шувалов держался того взгляда, что промыслы и горные заводы в руках частных лиц могут достигнуть более высокой степени развития, чем при казённом управлении, – взгляда, в то время господствовавшего и выразившегося в составленном в царствование Анны Иоанновны берг-регламенте (Берг-регламент (от нем. Berj; гора) - правила, касающиеся руководства горным делом), который предписывал отдать рудокопные заводы компаниям или партикулярным людям. Правительство признало, что передача принесла пользу казне, в действительности промыслы прежде приносили гораздо больше, чем при Шувалове.

Заботясь об увеличении государственных доходов, Шувалов не забывал и себя. В его руках очутились все северные и каспийские рыбные промыслы, приносившие большие доходы.

Новейший исследователь утверждает, может быть несколько преувеличенно, что финансово-экономическая деятельность Шувалова имела следующие результаты: "1) господство гр. П.И. Шувалова в промышленной и торговой сфере; 2) его, гр. Шувалова, единение с крупнейшими русскими и действовавшими на русской почве иностранными капиталистами, скреплённое и официальным, и "купецким" значением гр. П.И. Шувалова; 3) уничтожение внутренних таможен, проведённое Шуваловым как непосредственно в своих интересах, так и в интересах указанного единения, и, наконец, 4) расстройство государственных финансов..."

Большое внимание Шувалов обращал на армию. В 1748 г. она была увеличена, по его представлению, на 50 батальонов; полки сделаны трёхбатальонного состава. В 1749 г. увеличено было в каждом полку число мушкетёров и гренадер. Из последних составлено было некоторое время спустя четыре гренадерских полка. Получив в командование дивизию, Шувалов, по собственным его словам, "приметя людей не токмо весьма худо экзерцированных, но и так великую разницу, что один полк с другим ниже в приёмах согласно делал, а офицеры весьма слабо должности свои исполняли и об нужнейшей вещи, касающейся до марширования и обращения корпусами, худое понятие имели, (то) от всех полков (своей дивизии)... со всякой роты рядовых, от полку офицера и барабанщика к себе взял, экзерцируя их, и, приведя в соглашение, в полки отправил, и оные потому и поправились". В 1735 г. он обучал Петербургский пехотный полк и Лейб-Кирасирский полк, и, как он сам рассказывает в записке о своей деятельности, "не токмо способнейшая экзерциция в состояние приведена, но эволюции и марши до такого состояния доведены, что, по свидетельству Военной коллегии, всей армии по тому исполнять поведено и печатные с планами книги для того выданы". Шувалов заботился и о хорошем составе офицеров: неспособные генералы и штаб-офицеры были уволены от службы.

Самым любимым детищем Шувалова была артиллерия, которою он заведовал в качестве генерал-фельдцейхмейстера. Он нашёл её, по его словам, в "сожалительном состоянии". Будучи убеждён, что "артиллерия и инженерный корпус, на науке будучи основаны, должны снабжены быть весьма наученными офицерами", но что из артиллерийской и инженерной школ таких офицеров получить нельзя, он задумал преобразование школы. В 1758 г. он соединил петербургские артиллерийскую и инженерную школы в одну с двумя отделениями – дворянским и солдатским. Дворянскую школу Шувалов начал мало-помалу подготовлять к преобразованию в кадетский корпус, улучшил там научное образование и поднял нравственный уровень учеников, которые все выпускались офицерами.

Другой заботой Шувалова, к которой он прилагал много стараний, было усовершенствование артиллерийских орудий с целью достигнуть большей результативности выстрелов и удобоподвижности артиллерии. Его единороги были пригодны для операций и в труднопроходимых местах, и их качества были оценены при первых же боевых столкновениях.

Хотя Шувалов лично и не принимал участия в военных действиях во время Семилетней войны, тем не менее под его начальством находился обсервационный корпус, которым он командовал, не выезжая из Петербурга. При его устройстве Шувалов имел оригинальную, по выражению военного историка, мысль: обречь пехоту во время боя исключительно на прикрытие артиллерии, которая должна была иметь решительное влияние на исход сражения. Корпус по проекту Шувалова должен был быть снабжён ружьями нового образца и громадным количеством артиллерийских орудий разных типов, изобретённых или самим Шуваловым, или другими лицами под его покровительством. Но ни то ни другое предположение не могло быть осуществлено вполне. Состав корпуса был очень разнообразен. В него вошли и гусары Хорвата, и донские казаки, и казанские татары, и башкиры, и мещеряки, и недоросли из дворян. Корпус стоил больших денег: на него было израсходовано более миллиона рублей, но, кроме вреда, он ничего не принёс.

Печальная участь постигла его в 1759 г. под Кунерсдорфом. Обсервационный корпус и не мог принести пользы, потому что он, по словам военного историка, "со дня рождения носил все зародыши будущего расстройства, которое и оказалось в первом же сражении... Как каждая вновь сформированная часть, шуваловский корпус не представлял целого, с прочной воинскою связью отдельных частей между собою. Граф П.И. Шувалов, оставаясь в Петербурге, командовал этим корпусом, вошедшим в состав действующей армии – бывшей тогда в Пруссии, – и хотел командовать не номинально: главнокомандующему по каждому вопросу приходилось сноситься лично с всесильным в то время графом. Короче говоря, весь вред отдельных привилегированных корпусов вполне подтверждается обсервационным корпусом". После Кунерсдорфской битвы обсервационный корпус был расформирован (в феврале 1760 г.). Из одной части были образованы три артиллерийских полка, а другая часть была передана в пехоту.

В последний год царствования Елизаветы Петровны Шувалов тяжко заболел и не мог более исполнять всех возложенных на него обязанностей. Некоторые были почему-то убеждены, что наследник престола великий князь Пётр Фёдорович не расположен к Шувалову, и предсказывали, что в случае смерти императрицы граф Шувалов будет сослан в Сибирь, а имущество его конфисковано. Слухи эти оказались совершенно неосновательными. Шувалов оставался в силе и при новом императоре, несмотря на свою болезнь. Через три дня после вступления на престол Петра III 28 декабря 1761 г. он был произведён в действительные генерал-фельдмаршалы.

Только неделю пришлось пользоваться Шувалову своим новым высоким званием. Он с каждым днём всё больше и больше слабел. Потеряв всякую надежду на выздоровление, он окружил себя, как рассказывают, духовенством и 4 января 1762 г. скончался. П.И. Шувалов погребён в Александро-Невской лавре.