Вопрос III. «Господин – Великий Новгород».

3.1. Особенности государственного управления.

3.2. Факторы экономического развития.

3.3. Причины экономического обособления.

3.4. Новгород и европейская торговля.

3.5. Роль внешней торговли.

3.6. Ушкуйничество.

3.7. Купеческие корпорации.

3.8. Первые предприниматели.

3.9. Предпринимательство и социальные проблемы.

3.10. Предпринимательство и культурное развитие.

3.11. Садко – как символ новгородского гостя.

3.12. Присоединение к Москве – начало упадка новгородской торговли.

3.13. Вывод. Значение новгородской торговли и предпринимательства.

Иллюстрацией того, что славяне способны быть эконо­мически и политически свободными и в целом предпри­имчивыми и активными людьми, служит судьба другого рус­ского княжества – Новгородского. Оно находилось в более благоприятных политических и экономических условиях и в отпущенное ему историческое время показало, что уровень ци­вилизованности, богатства и мобильности развития общества напрямую зависит от «градуса» свободы в целом и предприни­мательской деятельности в частности.

Очень много похожего было в жизни княжеств Русского го­сударства, поэтому мы укажем только на отличия Новгородской республики от Киевского княжества.

В Новгороде и его землях (особенно зависимых городах: Пскове, Ладоге) государственное, княжеское начало не было так выражено, как в Киеве. Князь приглашался на княжение из других княжеств, и его функции были очень ограничены, пре­стол не наследовался. Права приглашенного князя строго ого­варивались, что напоминало черты будущих конституционных монархий.

Высшим органом власти считалось народное Вече, которое состояло из представителей как городских, так и сельских жи­телей. Даже решение главных внешнеполитических дел при­надлежало Вечу. Все решения Веча подготавливались прави­тельственным советом (советом господ). В совет входили все основные силы Новгородской республики – экономические и политические. Главную «умиряющую» роль играл председатель совета – архиепископ. Он имел хорошее образование, пользо­вался высоким доверием у иностранных государств, сосредо­тачивал в своих руках огромные богатства, а значит, власть. Причем не только личные богатства, но и все реальные и иде­альные ценности Новгородской республики. Имел архиепископ и «архиепископский» полк1. Разделение властей – светской и духовной, так характерное в Европе XIII – XIV вв., существова­ло и в Новгороде, как прообраз будущего политического разде­ления – законодательной и исполнительной власти. В совет также входил посадник – глава правительства, тысяцкий –начальник земщины (земель) и ополчения, а также князь –главнокомандующий вооруженными силами. Вторая часть сове­та состояла из представителей местной администрации – ста­рост и сотских, представителей «концов» (районов) и «улиц». Экономические круги представляли крупные землевладельцы, купцы. Как видно, управление Новгорода имело такую степень демократичности и свободы, которая составляла мечту будущих поколений русских людей.

Экономической особенностью Новгорода являлось то, что там, а также и в Пскове было распространено владение землей на праве полной собственности. К XIII – XW вв. три-четыре десятка именитых фамилий сосредоточили в своих руках более половины новгородских земель. Это обеспечивало им поли­тическое господство, руководство внутренней и внешней тор­говлей, контроль над ремесленным производством. Эта новго­родская аристократия экономически и политически противо­стояла усилению государственной власти. Власть рассредо­точивалась в обществе. «Привилегии» для высших слоев обще­ства постепенно превращались бы в «права» большего количества людей. Это путь борьбы и разрешения противоречий. На него вступила Новгородская республика. Не только в поло­жении господствующего класса имелось отличие от Киевской Руси, но и в жизни низших слоев населения. Например, у всех феодалов крестьяне были на оброке, после уплаты которого они могли тратить свои усилия на устройство своего хозяйства. Ко второй половине XV в. Существенное значение стали приобре­тать денежные платежи. Они означали дополнительные эконо­мические возможности и предпринимательскую свободу.

Демократичность внутренней политической и эконо­мической жизни Новгорода требовала и внешней независимо­сти от сильной власти Киевского князя. Условия для такой не­зависимости были. Отгороженный лесистой, болотистой, бездорожной, непроходимой и непроезжей для конницы мест­ностью, Новгород был мало уязвим для походов великого Ки­евского князя. Учитывая постоянную необходимость оборо­няться от кочевников, великий князь предпочитал иметь с Новгородом договор.

Обособление Новгорода как государства от остальной Руси началось в 30 – 40-е годы XI века. В основе этого обособления лежал акт об освобождении Новгорода от уплаты ежегодной дани великому князю, дарованный Новгороду и его «пригородам» Ярославом Мудрым в 1019 году. До 1136 года – года отделения и создания Новгородской республики – его власти выторговывали и отвоевывали у Киева свободу, права и льготы. Уже через не­сколько лет после провозглашения независимости русские князья воспринимали Новгород как иностранное государство. Конечно, реальной причиной обособления Новгорода были различия в политическом и экономическом устройстве, большая свобода и меньшая традиционность всех сторон жизни: города, возникшие по экономическим причинам, свободнее и пригоднее для пред­принимательства, чем города, возникшие по военным и админи­стративным причинам.

Исторически и по устройству жизни Новгород был ближе к Скандинавии. Из Норвегии и Швеции в Новгород непрерыв­ным потоком приезжали гости: для службы, к родственникам, даже в изгнание. Эти частые и многочисленные гости приезжа­ли со слугами, с купцами-торговцами, сами привозили товары и скупали их в Новгороде, вывозили в основном меха. С тех пор понятия «гости», «купцы», «торговцы» стали отождеств­ляться. Новгород постепенно вовлекался в общеевропейскую торговлю – с немцами, датчанами, потом с ганзейцами, далее с голландцами. Внешняя торговля Новгорода была и государственным, и частным делом. Кроме купцов в ней участвовали и бояре, и новгородская Церковь. Далекие торговые экспедиции, требовавшие хороших кораблей и вооруженной охраны, оп­лачивались боярско-купеческими кругами, что выдвигало их на видное место в управлении. Участвовали в торговле, учитывая нравы того времени, только смелые люди. Известен случай, когда в 1134 году новгородских купцов в Дании бросили в тюрьму: «…рубоша новгородь за морем въ Дони»1. Поскольку Новгород имел более безопасное положение по сравнению с другими русскими землями до нашествия немецких феодалов, новгородские воины могли использоваться не для войны, а для охраны купеческих караванов. Подробно внешняя торговля Новгорода описана достаточно2. Иностранцы в ней были лучше организованы, немцы, например, были хозяевами новгород­ского рынка. Обе стороны (новгородцы и немцы) усердно ста­рались обмануть друг друга. Новгородцы жаловались, что нем­цы привозят сукна слишком узкие, что винные бочки меньше положенного, а вино низкого качества. Немцы жаловались, что русские недостаточно туго набивают кадушки воском, в воск подкладывают кирпичи, подсовывают испорченную шкуру. Иногда купцы ссорились, брались за оружие, прерывая торгов­лю. Но торговля была взаимовыгодна, и обиды забывались, об­мен продолжался. Предпринимательство на первых этапах сво­его развития обычно связано с обманом, принимает уродливые формы; может быть, поэтому на Руси торговля считалась недос­тойным делом, ей не было найдено даже хорошего лек­сического эквивалента.

Внешняя торговля была двигателем всех сторон жизни горо­да и окрестностей – экономической, культурной, бытовой. Но достаточно развитой была и внутренняя. Торговля определяла ценность каждая из сторон жизни, стимулировала или коррек­тировала ее. В XII – XIII вв. Великий Новгород был огромным городом, основное население которого составляли ремесленни­26и самых разных специальностей. Они работали сначала на заказ, а потом на рынок. Конкуренция с иностранными това­рами побуждала к производству, рынок насыщался, люди, ста­раясь достать больше денег, стремились производить больше сами, становились предпринимателями. Но это в идеале и в будущем.

Основанием богатства Древнего Новгорода в 1015 году «Русская правда» называет помимо прочего и грабительские походы на Византию, Литву, Полоцкие земли, Чудь. Бояре со своими холопами ходили за добычей в далекие грабительские походы по русским рекам на ушкуях-лодках. Ушкуйники наво­дили страх на русские города и селения. Кроме того, новгород­цы грабили свои северные колонии. Торговали с «хантами» и «мансями», если не могли их из-за сопротивления ограбить. Но с XIV века положение Новгорода в колониях пошатнулось, и это следует рассматривать как положительное явление. Экстен­сивное использование природных экономических богатств страны, выражающееся в собирательстве, охоте, рыболовстве, в экстенсивном развитии производства, было характерной осо­бенностью для Новгородской республики, как и для всего Ки­евского государства. Это не стимулировало развитие предпри­нимательства, делало экономическое процветание Новгорода поверхностным, не формировало внутреннюю структуру хозяй­ства республики.

Самыми организованными в Новгороде были купцы. Разви­тие торговли привело к созданию купеческих организаций. Особенно выдвинулось объединение купцов-вощаников, кото­рое создалось у Церкви на Опоках. Оно называлось «Иваньское сто» – своеобразный купеческий клуб, которому был передан даже купеческий суд, в его ведении находились меры веса и длины. Кроме Иваньского, существовал ряд других купеческих организаций: Заморские купцы, Низовские купцы, Югорщина. Каждая группа купечества имела храм (как и западноевропей­ские купеческие гильдии), который являлся и духовным покро­вителем организации. После большой прибыли закладывали церкви, обозначая тем самым начало столь характерной для Руси традиции – меценатства. В Древнем Новгороде было 120 церквей. Новгородские бояре и купцы часто жертвовали земли и деньги монастырям. Это было и стремление показать богатство, и страх перед грозными возможными бедствиями, и забота о спасении грешной души.

Купцы концентрировали в своих руках крупные суммы де­нег, которые пускали в оборот и ростовщичество. В Новгороде нашли богатую купеческую усадьбу XII века, а среди вещей – две грамоты, содержащие ростовщические записи.

Остались в истории и имена первых предпринимателей. Так, новгородский купец Климята (Климент), живший в конце XII –начале XIII вв., сочетал торговлю с отдачей денег в рост. Кли­мята был членом купеческого ста, занимался бортничеством и скотоводством. К концу жизни ему принадлежало четыре села с огородами. Перед смертью он оставил духовную, в которой пе­речислял свыше десятка различного рода людей, связанных с ним предпринимательской деятельностью. Он не только пре­доставлял кредиты, но и брал их. Все состояние Климята заве­щал новгородскому Юрьевскому монастырю.

Показателем развитой предпринимательской деятельности служит не только обмен продукцией, но главным образом про­изводство ее для обмена. К XVI веку в Новгороде из 6103 вла­дельцев лавок лишь 342 торговали чужой продукцией, остальные своей. Посредников – купцов-лавочников, делающих бизнес только на перепродаже, было меньшинство.

Новгородцы перешли к чеканке своей монеты позднее, чем в Центральной Руси. Причина в том, что в Новгороде имели хождение иностранные монеты.

Особенностью «вольного» города было и то, что здесь по­стоянно кипела борьба, слои и группы населения выясняли отношения друг с другом. Причем за хаотичностью конкретных выступлений просматривается тенденция освобождения от раз­личных форм гнета, несправедливости – это традиционные причины смут. В Новгороде это были выступления различных групп населения, особенно из низов – купцов, ремесленников, черных людей за свои права и свободу деятельности, за отрегу-лированность общественных, в значительной степени эконо­мических отношений. Сначала все новгородцы – от низов до верхов – боролись за «новгородские вольности», против власти Киева. Кроме того, различные группы боярства боролись между собой, «черные люди» выступали против бояр, ростовщиков и монастырей. В XIII веке в Новгороде было 27 восстаний, в XIV веке – 18. Например, в 1209 году вспыхнуло восстание про­тив посадника Дмитрия Мирошкинича. Его сокровища были разделены восставшими «по зубу» – «по три гривны по всему граду». В 1229 году «простая чадь» Новгорода возмутилась про­тив архиепископа Арсения и тысяцкого Вячеслава. Народ пря­мо с веча двинулся с оружием против боярских и владычных дворов, в результате был поставлен другой архиепископ. В 1447 году чеканщики ухудшили качество монет, деньги обес­ценились, цены на товары выросли. Новгородцы подняли бунт, жестоко рассчитались с виновными, сбросив их в Волхов и за­хватив их имущество. После этого чеканка монеты в Новгороде сделалась государственной монополией. Как видно, эта борьба не была в чистом виде борьбой бедных против богатых, просто бессмысленным бунтом, а имела вполне конкретные цели и достигала вполне конкретных результатов, не разрушая естест­венного хода развития общества.

Свобода предприимчивых людей отражалась буквально на всей сторонах жизни Новгорода. Здесь впервые на Руси воз­никло летописание. Большинство русских книг XI – XV вв. на­писаны в Новгороде. Живопись (иконы) и архитектура Древ­него Новгорода составили этап в развитии русского национального искусства. Но самым замечательным явлением в Новгороде было наличие новгородских берестяных грамот, имеющих экономический и массовый бытовой характер. Сво­бода и экономическая активность стимулировали развитие са­мых разных способностей и интересов людей. В берестяных грамотах широко отражены особенности экономической жизни Новгорода, не выявленные другими источниками. Грамоты по­казали, что экономическая и предпринимательская активность были характерны для всех слоев Новгорода, имели развитые формы и проявления1.

Временами Новгород страдал от пожаров, эпидемий и голо­да. Жесточайший голод был связан и с экстенсивным, осно­ванным на вывозе характере экономики, и с хищническим ис­треблением природных богатств, и просто с неумением делать запасы, экономно расходовать ресурсы. Но в целом город про­цветал, и его зажиточная жизнь засвидетельствована многими источниками. В Новгороде в XIII веке был, вероятно, водопро­вод. Вот колоритное описание продукции Новгородского торга, созданной трудом и предприимчивостью новгородских граждан: «Если мы представим себе «богатого гостя Садко», который скупает все товары Великого Новгорода, то мы должны будем признать, что возможности у него были большие. Он мог на торгу попить меду, поесть пирогов, одеться в китайский шелк или во французское сукно, он мог при желании купить сотни рабов, мог тут же на торгу одеть их, вооружить и посадить на коней или в ладьи. Больше того, тут же в Новгороде он мог купить участок земли, купить строительный лес, нанять за деньги «древоделей» и построить хоромы с крепким тыном, внутреннее убранство которых также в значительной степени могло быть куплено на торгу. Нечто подобное дает нам биография Антония Римлянина, явившегося в Новгород безо всякого груза (но, очевидно, с деньгами) и скоро построившего мона­стырь, купившего землю, обзаведшегося богатым хозяйством»1.

Как видно, Новгород был очень богат и в этом качестве мог бы служить Русскому государству, являясь мостом между Рос­сией и Западом, тем «окном в Европу «, которое было закрыто при ликвидации Новгородской республики сначала Иваном III, а потом его внуком Иваном IV. Богатые новгородцы могли бы брать на себя крупные военные расходы, поддерживая бедное государство во время военных походов, как потом делала семья Строгановых, отдавая в казну больше налога, чем целые облас­ти Русского государства. И в мирное время налог, получаемый с богатой Новгородской республики, ежегодно мог бы значительно превосходить то, что получили московские цари при его тотальном разорении сначала в XV веке, а потом в XVI веке.

Но дело в том, что московскую власть интересуют не только и не столько присоединение земель и военные трофеи. Глав­ный удар она наносит по независимости Новгородской респуб­лики, ее свободному духу, по образу жизни экономически и политически свободных людей. Подтверждение тому – вывоз Новгородского вечевого колокола в Москву, переселение 2 тысяч новгородских семей в Московскую область и население Новгорода москвичами. Повторение такого переселения в XVI веке окончательно подорвало жизненные силы Новгорода. Москва не стала использовать проторенные новгородские пути на Запад, а нашла других торговых партнеров, близких по духу. Но эта история касается уже следующего этапа в развитии Рос­сийского государства.

Чем же интересен опыт Древней Новгородской республики как части Русской земли? Новгород отличался от Киевской, Владимирской, а затем и Московской Руси не уважением к свободам и правам человека в современном понимании. Он создавал лишь предпосылки для их будущего зарождения. Но идея собственного достоинства, присущая сначала социальной группе (горожане, «чернь», например), а потом отдельной личности, уже была свойственна новгородцам. В других рай­онах Древней Руси шел противоположный процесс – закрепо­щения личности.

Новгородский архиепископ и бояре-землевладельцы могли быть ничуть не добрее киевского князя и бояр, но их экономическая сила и самостоятельность закладывали будущее разде­ление властей и участие в управлении если и не большинства сначала, но хотя бы некоторых. Постепенно бы закладывалась, судя по опыту Западной Европы, идея автономной личности, свободной в рамках закона. Ну, а экономическая предпри­имчивость и большая независимость, активность граждан Нов­городской республики уже в средние века создала богатый го­род в казалось бы не пригодном для жизни месте. Необходимо изучать опыт Новгородской республики, которая дала начало развитию собственного предпринимательства в истории России.