Рекомендации

Основным вопросом данного семинарского занятия является проблема упорядочения социальной целостности, которая обычно раскрывается через понятие «структура». В чем сущность и специфика общественной структуры? Как взаимосвязано устойчивое и динамичное в социальной действительности?

Совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих его целостность, называется структурой. Чаще всего структура соотносится с понятиями система и организации. При этом «система» как правило, рассматривается в качестве интегральной категории. При изучении темы 4 нам удалось показать, что системно-функциональный подход к исследованию общества, несмотря на его широкое распространение, не может считаться единственно возможным. Категория социальной целостности (тотальности), социально целого, единого, разрабатываемая в частности франкфуртской школой, в рамках холистической парадигмы обнаруживает серьезные эвристические возможности. Общество как многомерный объект не может быть адекватно описано в рамках единого универсального подхода. Холистический и системно-функциональный подходы – оба они рассматривают фактор целостности как существенную основу социальности. Возникает вопрос, что лежит в основе целостности? Чем она формируется?

Второй подход, определяя общество как систему, характеризует ее в виде совокупности элементов, упорядоченных различными типами связей и отношений. При этом акцент может делаться как на совокупность элементов (индивиды, социальные общности, общественные институты) так и на связи/отношения между ними. В рамках холистического подхода социальная тотальность определяется как единство субъекта и объекта, реализуемая через совокупность связей и отношений. Тем самым социальная связь есть базисная категория социальной целостности.

В итоге, суммируя оба подхода можно выделить структурообразующие основы социальности, его элементарные частицы. Таковые должны обладать следующими признаками: 1) простота и известная неделимость; 2) широкий ареал существования – т.е. они должны пронизывать все стороны общественной жизнедеятельности; 3) они должны лежать в основе более сложных уровней организации.

В.С.Барулин и А.К.Уледов выделяют следующие исходные элементы: субъект, деятельность и отношение. Последний, на наш взгляд, нуждается в уточнении. Правильнее было бы говорить о связи/отношении, поскольку связь также является первичной составляющей общественного устройства. Субъект выступает как исходный носитель социальности. Общество, в конечном счете, есть мир людей, их связей и отношений. Общество не существует вне субъекта. Деятельность характеризует способ существования общества и воспроизводится во всех сферах общественной жизнедеятельности. Общество структурируется связями и отношениями. Их тесная взаимосвязь позволяет говорить о связи/отношении. При этом связь и отношение не тождественны. Отношение возникает тогда, когда два объекта возможно сопоставить друг с другом по выбранному или заданному основанию сравнения (т. е. признаку). Связь же предполагает непосредственное или опосредованное взаимодействие, вызывающе сопутствующие изменения в контактирующих объектах. Отсюда нет связи без отношения, но есть отношения без связи. Еще Маркс говорил, что общество это не просто сумма индивидов, а совокупность связей и отношений в которых индивиды находятся друг к другу.

Для описания структуры общественного устройства в литературе обычно применяют термины общественная сфера и система (подсистема). Данные термины зачастую применяются без их четкого определения, иногда выступая как синонимы, но предпринимаются и попытки их категориального размежевания. Так В.С.Барулин называет общественной сферой совокупность специфических законов функционирования подсистемы общества. Н.В.Герасимов характеризует сферу как особый, отдельно взятый организационно оформленный род деятельности и отношений, имеющий собственную материальную базу. Система же, на его взгляд, отражает целостную совокупность рода деятельности и взаимосвязанных с ней отношений. Таким образом, согласно данной точке зрения, сферы и подсферы входят в систему как ее составные части. Впрочем, эта проблема, являясь дискуссионной, весьма далека от окончательного разрешения. Думается все же, что названные категории нельзя соотносить между собой по принципу: часть-целое. Сфера и субсистема касаются одного объекта, но в разных измерениях. Когда мы применяем понятие «система», то акцентируем внимание на институциональную сторону объекта, с соответствующими связями и отношениями, а когда используем термин «сфера», то имеем в виду разноплановый комплекс явлений и отношений: материальное и идеальное, объективное и субъективное, системное и несистемное, относящееся к определенной стороне общественной жизнедеятельности.

Отсюда наиболее распространенное деление на экономическую, политическую, социальную и духовную подсистемы, каждой из которых соответствует аналогичная сфера: сфера материального производства, духовного производства, политическая сфера, социальная (сфера производства, общественного человека).

Сферы и субсистемы не существуют изолированно в чистом виде. Каждая сфера находится в многостороннем подчинении, выполняя функции, ориентированные на все подсистемы. Сферы и подсистемы проникают друг в друга, формируя объемные модели, развертывающиеся в нескольких системах координат. Так в социальной сфере присутствуют экономические, политические, духовные отношения, восходящие к соответствующим системам. Устанавливаются многоаспектные отношения (экономико-духовные, политико-экономические).

Возникновение сфер общественной жизнедеятельности есть результат общественного разделения труда. Из первозданной нерасчлененности выделяются различные виды деятельности, которые затем институализируются. Некоторые формы первобытного общества, обычно характеризуемые через понятие «институт» (например, родовые институты, институт семьи и т.д.), правильнее было бы именовать пред(прото)институциональными, поскольку они предшествуют крупным общественным разделениям труда. Окончательную же институционализацию общественных сфер следует связать с переходом от первобытности к цивилизации. М.А.Чешков считает неправомочным применять термин субсистема в отношении докапиталистических и тоталитарных обществ, поскольку неотъемлемый признак субсистемы – наличие автономной логики развития, о чем никак нельзя говорить вплоть до буржуазных революций. Субсистема – это атрибут дифференцированного общества, а в докапиталистических, как и в тоталитарных обществах, по его мнению, существовали лишь институционализированные сферы. Первая общественная структурная дифференциация обычно связывается с отделением экономической и политической подсистем («промышленная революция» по Т.Парсонсу (водоразделом здесь выступают буржуазные революции), затем идет отчленение правовой системы от религиозной, а социального сообщества от политической системы («демократическая революция» по Т.Парсонсу). В конечном счете, формируется гражданское общество. Завершенность процессу дифференциации общественных структур по Т.Парсонсу придает образовательная революция, связанная с вычленением системы соответствующих институтов, входящих в подсистему воспроизводства структуры и поддержания культурного образца. (L).

В общественной структуре выделяют причинно-следственные и функциональные связи. Диалектика взаимосвязей между общественными сферами может решаться с нескольких методологических позиций. Крайними полюсами здесь выступают абсолютный детерминизм (классический пример – марксизм) и индетерминизм («теория факторов» – все они объявляются равнозначными). Марксизм рассматривает материальное производство как абсолютную причину – субстанцию общественного устройства. Однако в условиях социальной тотальности причинно-следственные связи обнаруживают свою относительность. Состояние отдельных сфер (субсистем) надо выводить не друг из друга, а из целостности социальной структуры как исходной. Модель «первичное – вторичное» сводит общественное устройство к механическим воздействиям и линейной детерминации. Станет ли вектор, возникший в какой-либо общественной сфере доминирующим и структурообразующим, зависит от общего состояния социальной структуры в целом (например, от степени ее дифференциации, от наличия/отсутствия контртенденций и т.п.). В этом смысле особенно показательны судьбы капиталистических элементов в Италии и Испании с одной стороны, а с другой – в Голландии, Англии и Франции в XIV – XVIII вв.

Здесь возникает феномен так называемой «стратегической переменной»: либо доминирует вектор, исходящий из определенной сферы (капиталистические общества – из сферы материального производства) или происходит взаимопогашение ряда векторов и составляющая складывается через их взаимное отклонение. При этом импульсы, идущие из одной сферы, могут даже полностью блокироваться другими. Детерминация, идущая от способа производства, зачастую встречает непреодолимые препятствия со стороны социокультурных, социополитических и экологических факторов.

Общественное устройство в целом может быть рассмотрено как система детерминаций (системный подход) либо как целостность, развертывающаяся в различных измерениях (ипостасях), каждая из которых есть свое отражение целого (многомерный подход). В марксистской трактовке общество рассматривается в социально-экономическом измерении. Измерения не отменяют, а дополняют друг друга. Они не сводимы к единому знаменателю. Измерения выступают как срез социальной структуры по определенному основанию, не соответствующие делению на целое и часть, тем самым отражая многомерную природу целого.

В рамках системно-структурного подхода общество трактуется как иерархическая совокупность общественных сфер (субсистем), их диалектика может рассматриваться как в историческом, так и функциональном аспекте. Обычно выделяют следующие общественные сферы: материально-производственную (экономическую), политическую, духовную, социальную.

Экономическая сфера охватывает процессы материального производства (производство материальных благ), обмена, пере-и распределения, потребления. Основные компоненты здесь – субъекты производства, экономические отношения и материально-технический базис. Экономические отношения – есть специфическая форма реализации материальных интересов. В марксизме собственно экономические отношения сливались с социальными отношениями собственности на средства производства (производственные отношения) тем самым, утрачивая всякую специфику. Экономические отношения определяются внутренними свойствами субъектов, внешними материальными и социально-экономическими условиями общественной жизни.

Материальный базис состоит из: 1) условий и средств материального производства; 2) сферы обращения; 3) материальных фондов в духовном и социальном производстве; 4) фондов личного потребления.

Исследователи выделяют сферы и фазы материального производства. Так производство, обмен, потребление одновременно являются сферами и фазами материального производства, а пере-и распределение – только фаза движения продукта и своей обособленной сферы не имеет, ибо оно осуществляется во всех сферах без конкретной локализации.

Иногда в структуру экономической системы включают 4 рода отношений: трудовые отношения, отношения собственности, потребления, отношения определения социально-экономического поведения субъектов. При этом трудовые отношения получают более узкую трактовку, чем собственно труд в его философской интерпретации.

Политическая сфера представлена отношениями по поводу власти в обществе. Она формируется системой государственных и негосударственных общественных институтов, обеспечивающих функцию общественного управления и общественной регуляции индивидов. Два последних компонента и составляют сущность политики. Отсюда политическая власть – это способность проводить свою волю в сфере политики.

Важнейшим элементом политической сферы является государство. Помимо него в состав ее структуры входят политические партии, профсоюзы, общественные объединения и т.д.

Политическая сфера характеризуется целым рядом параметров, чаще всего отмечают ее мобилизующую и целеформирующую роль в общественном развитии, узловое место государства, особые функции политических партий. В качестве структурно структурно-функциональных компонентов здесь выступают политический субъект, политическая деятельность, политические отношения, политическое сознание. Политическая сфера выражает ту сторону общественной жизни, которая связана с социально-управленческой ролью.

Духовная сфера представляет широкий комплекс идей, взглядов, представлений – т.е. весь спектр формирования сознания (индивидуального и общественного), соответствующие институты, а также способы производства и трансляции культурных ценностей. Она окончательно обособляется после институализации духовной жизни.

В трудах ряда исследователей духовная жизнь исследуется всецело в структуре общественного сознания. Однако характер взаимосвязей между ними не поддается линейной детерминации, поскольку духовная жизнь охватывает более широкие слои жизнедеятельности общества, связанные с удовлетворением соответствующих потребностей индивидов, с их духовными поисками и общением. Нельзя также отождествлять духовную сферу исключительно лишь профессиональным духовным производством, с функционированием специализированных институтов. Нет никаких оснований исключать из нее неспециализированное индивидуальное духовное производство. Данная сфера – есть область, где материально-вещное, распредмечиваясь, обретает свой трансцендентный смысл, где функционируют институты, формирующие духовные ценности и каналы их трансляции. В этом плане целенаправленно организуемая обществом духовная деятельность лишь одна из ее частей. Духовная сфера как одна из сторон общественной жизнедеятельности есть область возникновения и передачи общественно значимых идеальных продуктов, имеющих различное (эстетическое, познавательное, практически-прикладное и пр.) назначение.

В качестве ее элементов выступают наука, искусство, идеология, религия, образование и воспитание. Как составляющая общественной жизнедеятельности она характеризуется следующими признаками:

1) основывается на формах общественного сознания;

2) представляет совокупность типов духовной деятельности;

3) включает соответствующие механизмы, вычленяющие и формирующие общественно значимые духовные ценности вместе со средствами их трансляции и внедрения.

Формы общественного сознания являются специализированными видами духовного производства, входя в общественную систему разделения труда. Именно в таком качестве они выступают элементами духовной сферы. Институализация отличает духовную сферу от общественного сознания. Ведущее, но не единственное место в ее структуре, занимает специализированное профессиональное духовное производство.

Социальная сфера видится более сложным, многомерным, интегральным явлением. Как правило, содержанием социальной сферы объявляется область общественной жизни, рассматриваемая через взаимодействие социальных общностей, которые представляют собой совокупность людей, объединенных исторически сложившейся системой надличностных связей и отношений. Эти общности формируются общественным разделением труда, материальными и духовными факторами. В литературе выделяют социальные метаобщности и микрообщности. К первым относят народ, нацию, класс; ко вторым – семьи, производственный коллектив и т.п. В марксистской теории сущность социальной сферы сводилась главным образом к межклассовым отношениям. Однако развивались воззрения и о целом спектре социальных структур, выделявшие социально-классовую, социально-территориальную (поселенческую), социально-демографическую, этно-национальную структуры.

Традиционная трактовка социальной сферы вызывает целый ряд вопросов. Первое, «социальный» (от лат. socialis) и «общественный» – слова-синонимы. Отсюда размывается различие между сферой общественной жизнедеятельности вообще и собственно социальной. В.Андрущенко предлагает устранить это противоречие, строго закрепив за «сферой вообще» термин «общественная», а категорию «социальная сфера» применять исключительно к специфической стороне общественной жизни, касающийся отношений между социальными общностями. С подобным подходом в принципе можно согласиться. Однако если общество в конечном счете есть мир индивидов и социальных групп вместе с их связями и отношениями, то возникает проблема разграничения общества в целом («большого общества») и «малого общества» (социальной сферы). Получается, что внутри одного «общества» находится другое. Они переходят друг в друга без ограничения. Далее, любая сфера должна обладать специфическим институтом. В трех первых их можно выделить с известной долей абстракции, а в социальной этого сделать никак не удается. Если в качестве института здесь рассматривать социальную общность любого масштаба, будь то класс или семья, то нетрудно заметить, что подобные общности формируются экономическими, политическими, духовными, биологическими и прочими отношениями, а на долю собственно социальных места не остается.

Отсюда можно сделать вывод, что институциональный подход к данной сфере неприменим. Перед нами система взаимодействия, возникающая на пересечении всех остальных сфер. Социальная сфера не может быть сопоставлена с обществом по принципу: часть – целое. Социальная сфера – это само общество в специфическом измерении, его особый срез по линии субъект-объектных взаимодействий. В этом плане она явление объемного, многомерного порядка.

Общество может существовать, лишь перенося свою деятельность из настоящего в будущее, тем самым осуществляется процесс его воспроизводства. Воспроизводятся ресурсы общества, социальные отношения и сам человек. Вне этого процесса воспроизводства общество существовать не может, тем самым движение есть неотъемлемая сущностная черта социальности. Однако общество не только движется из прошлого через настоящее в будущее, но и трансформируется в ходе данного процесса, что выражается через категорию общественное развитие (эволюция). Под развитием вообще понимается необратимое, направленное, закономерное изменение объекта. Обратимость же характеризует колебательные, циклические процессы, антиподом закономерности является случайность, превращающая единую картину в калейдоскоп разрозненных явлений. Направленность предполагает кумулятивность, т.е. накапливаемость изменений, что позволяет объекту переходить в качественно иное состояние.

В советской историографии процесс общественного развития раскрывался через категории эволюция и революция, как правило, противопоставляемых друг другу. Революция понималась как качественный скачок, «прерыв непрерывности», а весь процесс развития рассматривался через призму революций различного масштаба и интенсивности, которые собственно и стали воплощать принцип развития. В последнее время наблюдается тенденция использования первоначальное, более широкое толкование термина «эволюция», его отождествление с понятием развитие вообще, возвращение к контовской категории «социальная динамика», трактуемой как развитие/движение.

Переосмыслению подвергаются и традиционные категории, в частности «общественный прогресс». Сомнение вызывает прежде всего линейно-плоскостное понимание прогресса, когда движение в параметрах «низшее-высшее» считается исчерпывающим для понимания данного феномена. В самом общем виде под прогрессом можно понимать все то, что способствует наиболее эффективному функционированию объекта. Как движение он развертывается через взаимодействие двух составляющих: универсализации и специализации. Однако достижение состояния наибольшего благоприятствования в условиях отсутствия сколь-нибудь серьезных затруднений приводит к гомеостазису, после чего начинается деградация. При этом, с одной стороны, эволюционный процесс выступает как результат преодоления постоянно возникающих противоречий, раскрывающий качественно новые возможности социальной организации, что в свою очередь вызывает очередной виток проблем. Таким образом, процесс движения не столько разрешает возникающие противоречия, сколько их создает.

Общество, развиваясь, в конечном итоге за счет потребления среды обитания, имеет две возможные стратегии: поступательную (преобразующую) и адаптивную, являющихся крайними точками, между которыми располагаются бесконечно многообразный набор векторов эволюции. Тем самым поле напряжения, созданное этими двумя полюсами и задает развертывание эволюционных процессов.

Понятие прогресса как формы движения все более усложняющихся форм организации нам представляется одним из вариантов (линейно-поступательная эволюция), а именно развитием в русле единого сквозного вектора, позволяющего выделить универсальную систему координат, относительно которой и распределяются объекты по вышеназванным оценочным параметрам. Его значимость в глобальных эволюционных процессах все же не отменяет другие формы развития, для них Л.Н.Гумилев вводит категории «вращательного» и «колебательного движения», которые, как нам представляется, вполне адекватно передают их сущность. Если допустить наличие нескольких систем координат (т.е. придать объемность эволюционному полю), выявится обратимость линейной и нелинейной динамики, их взаимопереходы и трансформации.

Процесс социальной эволюции сам по себе вызывает вопрос об источнике подобного движения. Таковой обычно именуется как движущие силы развития общества. В этом качестве в разное время различными авторами в русле тех или иных парадигм, назывались всевозможные причины. В религиозной философии это божественный разум или мировой дух, в географическом детерминизме – природно-географические условия, рост населения и т.д. Технократические концепции делают акцент на развитие науки и техники. М.Вебер подлинную причину развития общества видел в господстве тех или иных коллективных умонастроений, формирующих дух эпохи (например, дух капитализма). Экзистенциализм и представители персонализма указывали на роль личности и творческого меньшинства. В марксизме в качестве движущих сил развития общества видится классовая борьба, являющаяся выражением конфликта ПС и ПО.

Все вышеназванные факторы можно разделить на две группы: внутренние и внешние. Если отбросить последние либо в силу их неверифицируемости (божественная воля) либо в силу отсутствия у таковых активной преобразующей силы (природно-географические факторы), то источник развития общества нужно искать в самом обществе. Движущие силы – это силы саморазвития. Диалектический подход в качестве источника саморазвития называет борьбу противоречий. Марксизм, абсолютизировав принцип борьбы, отвергает второй тезис диалектики – за борьбой противоречий скрывается их гармония. Борьба противоречий, отождествившись с классовой борьбой в антагонистических обществах, приобрела в марксизме самодостаточность и субстанциональность. Однако процессы постиндустриального развития показали беспочвенность подобного подхода. Оказалось, что «непримиримые» противоречия могут быть примирены, хотя и не в абсолютной мере. Другие вышеназванные причины также не имеют абсолютного характера и не могут рассматриваться в качестве субстанции, поскольку всегда можно задать вопрос, а что влияет на развитие самих причин. Таким образом, у первопричины оказываются свои причины и т.д.

В качестве субстанционального начала рядом исследователей предлагается понятие деятельности. Движущие силы связываются с деятельностью людей, поскольку таковая есть наиболее всеобъемлющее начало, служащее олицетворением самой общественной жизни. Все что происходит в обществе связано в конечном счете с деятельностью людей. Ничто в обществе не существует само по себе вне деятельности, которая есть сущностное качество социальности. При этом деятельность как таковую нельзя отождествлять ни с деятельностью конкретных общественных групп, ни с сознательно направляемыми действиями.

К деятельностному подходу применимы и синергетические принципы, сочетающие идеи эволюционизма с идеей бифуркации, где случайность встраивается в структуру закономерности, а порядок выступает как самоорганизующийся хаос. Рассматривая самодвижение общества, можно сделать вывод, что социальная динамика вырастает из рассмотренного выше многомерного взаимодействия общественных структур. Тем самым структура и процесс взаимосвязаны и взаимообратимы, существуя только друг через друга.

Основные же противоречия в общественной жизни мы усматриваем в постоянно возникающих диспропорциях между деятельностью социальных интеграторов, стремящихся консервировать сложившиеся порядки, и ростом разнообразия, динамикой составных элементов общественного устройства, если сбалансированное развитие предполагает, что процессам дифференциации и трансформации соответствует качественно новый уровень интеграции. Однако рост разнообразия составных элементов превосходит возможности социальных интеграторов.

В качестве субъектов исторического процесса называют народ, классы, личность и т.п. Если классовый подход в его традиционно марксистской трактовке, особенно что, касается революционного мессианства, себя в значительной мере скомпрометировал, то другое положение марксизма о народе как основном субъекте исторического процесса не может быть столь категорично отвергнуто. В самом деле, все условия для существования, функционирования общества создаются совокупной деятельностью народных масс. Это основа любого общества, но сие не означает, что остальные субъекты находятся по отношении к ней в состоянии однозначной детерминации. Неправомерно видеть в исторической личности лишь олицетворение социального заказа, выразителя интересов определенной социальной группы. Разве кто-либо что-то приказывал, заказывал, например, Наполеону? Общественная потребность не означает автоматического появления конкретной личности. Выдающаяся личность формируется как синтез общественной потребности, случайности и конкретной системы воспитания. Личность и народные массы в своей деятельности несопоставимы по принципу главенства, а знаменитый спор об этом носит схоластический характер. Данные субъекты воплощают различные измерения исторического процесса: событийный и структурно-эволюционный. Взаимосвязи между ними носят нелинейный характер, находясь вне отношений однозначной детерминации, части и целого, первичного и вторичного. Каждому из них присуща самодетерминация. Они преломляются друг в друге, развертываются одно через другое. История как событие выдвигает на первую роль личность, история как совокупность объективных условий и сменяющих друг друга общественных структур рассматривается через более общие категории: состояние производительных сил, степень развития и дифференциации общественных структур, положение макросоциальных общностей (страты, классы, нации, народы, этносы и т. п.). Иногда стечение условий и обстоятельств выдвигает на первый план определенную личность, позволяя ей сыграть заметную историческую роль, порой не всегда соответствующую ее личным качествам, или же действия исторической личности служат примером для последующих, создавая цель сходных событий, взаимодействующих и на макросоциальные процессы.