Объективные преимущества православной конфессии

Однако главное в другом. Православие, по мнению Соловьева, позволяет вообще снять паразитарную дилемму»: «светское – религиозное». Любая ее трактовка приводит к деструктивным результатам, к воздвижению неразрешимого противоречия между возвышенным и мирским, и делит людей на высших и низших. Кстати говоря, элитарность – одно из оснований западной классической философии. Так, по Гегелю, за бортом Абсолютно духа остается большинство западноевропейцев, находящихся на низких и средних ступенях социальной лестницы, и даже целые, например, славянские народы. Однако, по Соловьеву, такой путь неприемлем ни в социальном, ни даже в религиозном плане. Конечной целью религиозно-философских построений является гуманность и антиэлитарность. И наоборот, органическое сочетание антиэлитарности и антипрофанности – его идеал. Этому требованию отвечает православие, в котором главным является не каноническая оболочка, а естественная общенародность, которая, в свою очередь, является единственно возможным базисом всеединства и соборности.

Религиозная

ориентация

философии

Соловьева

Соловьев, пытаясь найти общую основу мироздания, согласования его разных оснований, доказывает, что невозможность собрать мир воедино ни в «головном» синтезе (по типу Гегеля), ни в морально-эстетически-религиозно-фило-софском (по типу Шопенгауэра) основывается на том факте, что на самом деле мир выступает как переплетение множества «миров», каждый из которых обладает особенностями, часто не согласуемыми с особенностями других «миров» или даже антагонистичными им. Конструирование возвышенного мира философствующей интеллигенцией и стремление жить в этом мире наталкивается на ряд трудностей: давление примитивных принципов «низших» миров, малый круг людей, живущих в «высшем» мире, обнаруживающаяся хрупкость человеческой натуры при столкновении ее с жизненными противоречиями и т.п. Но самое главное испытание для человека, избравшего домом своего обитания высший мир, – нецелостность, внутренняя несогласованность и противоречивость параметров этого «высшего» мира.

Долг и сострадание, истина и вера, прекрасное и общепринятое – вот то фундаментальное, что необходимо согласовать. Единственно возможным выходом из этой сложной «разорванной» жизненной ситуации является поиск не особого мира своего обитания, а особого пути к этому миру, пути единения, гармоничного взаимоотношения человека и Бога. Лишь ориентация на божественную трансцендентность, на внемировой характер божественной силы сообщает человеку чувство целостности. И это есть высшая мудрость и истина, которая в видениях явилась Соловьеву в образе Софии. София была для Вл.Соловьева не только интеллектуальной или душевной, но и эстетической субстанцией, воплощенной в чувственно-пластическом образе.

На пути к Богу человечество, по мнению Соловьева, прошло два этапа. В основе традиционной формы религии лежал принцип веры в Бога как в человека (но уже и над-человека), т.е. трансцендентного абсолюта. Западная цивилизация поставила на место веры в Бога веру в человека как внеисторическую личность. Эти два, порознь взятые, положения правильны лишь наполовину. Последовательное же проведенные и до конца осуществленные обе эти веры – вера в Бога и вера в человека – сходятся в единой, полной и всецелой истине Богочеловечества. Утверждением данного положения Соловьев добивается двух мировоззренчески-методологических результатов. Во-первых, выводит анализ религии на уровень всеобщности и универсальности. Во-вторых, доказывает суверенность внерелигиозных форм бытия и мировоззрения человека: эстетической, нравственной и научно-рациональной. В конечном счете, он утверждает историю как процесс положительно-духовного развития человечества. На его первой стадии господствовала религия природы (политеизм), на второй – господство переходит к различным формам отрицательных откровений, вплоть до буддизма, и, наконец, на третьей стадии религия приобретает собственное содержание, где божественное начало открывается в том, что «оно есть само в себе и для себя».

Религиозное единство общества, согласно Соловьеву, обусловлено самим фактом внутреннего родства индивидов. Оно приводит их к пониманию и мироприятию Бога. Всякие же религии или другие миросозерцания, отрицающие внутреннее родство человека с Богом, как в православии, одновременно отрицают Бога. Единство и множественность божественного и естественного, по мнению Соловьева, является диалектикой, а не механицизмом: «Нет и не может быть ни чистого единства, ни чистой множественности, все, что есть, необходимо: и единое, и многое». В указанной связи Соловьев стремился утвердить принцип «разумного мировоззрения», которое есть диалектика относительного и абсолютного в отношении между личностью и универсумом. Все мирские существа не имеют подлинного бытия в своей отдельности. Но каждое из них может существовать в себе и для себя лишь постольку, поскольку оно находится во взаимодействии и взаимопроникновении с другими.

Ни абсолютизация внешнего мира, ни абсолютизация внутреннего мира (мира человека) не приводят к пониманию сути божества и его творения. Более того, указанные абстрактные позиции: натурализм и слепая вера – только отдаляют Бога от человека, отрывают естественное от божественного. Соловьев развивает свою философию религии, которая является высшей формой осознания религии и одновременно, по сравнению со слепой верой, – атеизмом или формальной теологией. Вместе с тем, для гармоничного состояния вселенной различные по степени развитости формы веры не должны уничтожать или принижать друг друга. Гармония между ними возможна лишь в том случае, если они каждая в отдельности не претендуют на абсолют.

«Высшая степень религиозного развития, высшая форма божественного откровения должна, во-первых, обладать наибольшей свободой от всякой исключительности и односторонности, должна представлять величайшую общность и, во-вторых, должна обладать наибольшим богатством положительного содержания, должна представлять наибольшую полноту и цельность (конкретность). Оба эти условия соединяются в понятии положительной всеобщности (универсальности), которое прямо противоположно отрицательной, формально-логической всеобщности, состоящей в отсутствии всяких определенных свойств, всяких особенностей».

Утверждением данного положения Вл.Соловьев хочет добиться двух мировоззренчески-методологических результатов. Во-первых, вывести разговор о религии на уровень всеобщности и универсальности. Во-вторых, доказать суверенность внерелигиозных форм бытия и мировоззрения человека: эстетической, нравственной и научно-рациональной. В конечном счете, он утверждает историю как процесс положительно-духовного развития человечества. На его первой стадии господствовала религия природы (политеизм), на второй – господствует откровение буддизма, на третьей – религия приобретает собственное содержание. Божественное начало открывается в том, что «оно есть само в себе и для себя».

При всей своей антигегелевской настроенности Соловьев осуществляет суперсинтез, утверждая тождество не только мыслимого и действительного, но и должного и сущего. Основное противоречие философии Канта (между должным и сущим) и основное противоречие философии Гегеля (между абсолютным и относительным) синтезируется Соловьевым в императив разумной чувственности.