18)Становление методов научных исследований и реставрации в хiх веке.

В XIX веке намечается два основных направления архитектурной реставрации — художественная и техническая. Художественная реставрация имела старые и богатые традиции, так как восполнением утрат занимались всегда. В то время как техническая реставрация заключалась в консервации и постоянном уходе за объектом архитектуры. Именно она потеснила художественную реставрацию. Чуть позже появился новый вид реставрационных работ, который назывался «научной реставрацией», где главной целью является минимальное вмешательство. Реставрационное движение приобрело размах в XIX веке на волне романтизма, обострившего интерес современников к прошлым эпохам и их материальным свидетельствам. Мастера неоготики во главе с Виолле-ле-Дюком в середине XIX века основательно изучили приёмы средневекового зодчества и на основе этих знаний провели реставрацию множества крупных памятников, включая Сен-Шапель и собор Парижской Богоматери. Недостроенные или полуразрушенные сооружения (как, например,Виндзорский замок и Каркасонская крепость) при этом достраивались в том виде, какой, по предположению автора проекта, они могли иметь в древности. Против торжества принципа «гипотетической реставрации» выступили тонкие ценители старины, включая английского искусствоведа Джона Рёскина. Под его влиянием Уильям Моррис организовал в Англии Общество защиты старинных зданий. Тесно связанное с ним движение искусств и ремёсел отвергало использование для реставрации современных промышленных материалов, настаивало на сохранении максимальной аутентичности памятника архитектуры и на «ручном» характере реставрационных воздействий. Историко-культурное наследие России понесло огромный урон от неумелых попыток реставрации обветшавших памятников старины, которые предпринимались в XVIII и XIX веках. Например, в 1722 г. архиерей распорядился прорубить огромные окна в домонгольском соборе Боголюбского монастыря, после чего тот рухнул. В 1830-е гг. во время варварской реставрации Дмитриевского собора во Владимире были снесены древние галереи и лестничные башни, заодно смыты фрески XII века. В 1860-е гг. в порядке реставрации собора Рождественского монастыря Н. А. Артлебен снёс его до фундамента и построил заново. В 1870-е гг. под видом реставрации была практически уничтожена Якиманская церковь конца XIV или начала XV века. Реставрация палат Романовых в Москве и в Костроме обернулась их основательной перестройкой. Лишь в конце XIX века в Россию пришли теории Виолле-ле-Дюка, которые пропагандировал, в частности, Н. В. Султанов (проект реставрации дворца царевича Димитрия в Угличе). Тем не менее предпринятая на рубеже XIX и XX вв. реставрация Мстиславова храма во Владимире-Волынском и Васильевской церкви Овруча далека от современных представлений о первоначальном облике этих храмов.

19)Восстановление и сохранение памятников в Древнем мире.

История донесла до нас рассказ о том, что Александр Македонский (356 — 323 до н.э.), завоевав Вавилон в 331 году до н.э., приказал своим ветеранам заняться расчисткой и восстановлением сильно обветшавшей Вавилонской башни. Вообще история библейской Вавилонской башни — это своего рода олицетворение первоначальной эпохи в истории реставрации. Главный храм Вавилонского царства, посвященный верховному богу Мардуку, находился на вершине башни Этеменанки, или «Вавилонской башни», и был построен в VII веке до н.э. Сооружение, возведенное из сырцового кирпича, постоянно восстанавливалось. И Александр Македонский, заставший почти руины, был, очевидно, последним его реставратором. Древние «реставрации» всегда носили утилитарный, прагматический характер. Культура подобно живому организму сама заживляла свои раны. Произведения древности восстанавливались не как документы истории, но как носители актуальных значений с актуальными функциями. Александр Македонский пытался восстановить храм бога Мардука для привлечения на свою сторону элиты местного населения, то есть в политических целях. Для этого никакие теории не требовались. Поэтому можно сказать, что история приспособления древностей, а значит, и восстановления, насчитывает тысячелетия, тогда как история реставрации немногим более одного столетия. Исторические документы хранят многочисленные свидетельства деятельности, которая подпадает под определение реставрации. Но это всегда были акции по приспособлению памятников к актуальному использованию. Можно упомянуть историю о замене египетскими фараонами голов древних статуй, коллекцию вавилонского царя Навуходоносора (VII— VIвека до н.э.), в которой были собраны произведения, созданные за две тысячи лет до него для шумерского царя Шульги (ок. 2093 — 2046 до н.э.), многовековую практику поновления икон. Следует отметить, что проблема сохранения памятников прошлого в их подлинном виде — это специфическая проблема европейской культуры. Например, китайская традиция характеризуется ничтожной ролью собственно материального звена. Это подтверждает тысячелетняя традиция замены ветшавших древних пагод их точными копиями. Воссозданный храм принимал на себя все значения предшествующей постройки. Китайская ментальность отдавала предпочтение духовной значимости по сравнению с ее материальным носителем. Вероятно, в таком подходе проявлялась конфуцианская традиция пренебрежения ценностью материальной субстанции. Утверждение Конфуцием (551 — 479 до н. э.) в качестве одной из главных добродетелей следование ритуалу дает основание трактовать практику точного воссоздания как форму соблюдения ритуала, ведущую к познанию истины. Нечто подобное можно наблюдать в практике Православной церкви, когда список с чудотворной иконы воспринимал не только значения образца, но и его чудодейственные свойства, так как точность воспроизведения была одним из средств сохранения взаимосвязи образа с первообразом. С другой стороны, известный акт европейской истории, эдикт императора Майориана (ум. 461) 457 года, представляет собой, возможно, один из самых ранних в истории культуры документов в защиту памятников как материальных носителей ценных значений. В нем сказано, что «все здания, которые были воздвигнуты в древности для общего блага и украшения города, будь-то храмы или иные памятники, не должны быть никем разрушаемы, и никто не должен к ним прикасаться...». Примечательно, что западная традиция воплощает заботу о сохранении древностей в форме закона.