Задача 31

Закономерность правового регулирования, заключающаяся в том, что правом, свойственным гражданско-правовому отношению с иностранным элементом, является право, имеющее с ним наиболее тесную связь, закреплена в правовой системе в виде принципа тесной связи. Указанный принцип имеет не только (и не столько) коллизионный характер, т.е. обусловливает применение соответствующей коллизионной нормы. В правовой действительности он имеет фундаментальное значение для регулирования международных частных отношений в целом, определяя соотношение коллизионного и материального регулирования в этой сфере. Оба метода есть не что иное, как проявление тесной связи, так как опосредованное (коллизионное) либо прямое (материальное) регулирование – это проявление сущностных свойств принципа тесной связи. Принцип тесной связи имеет международно-частноправовую природу, отражая сущность и природу международного частного права в целом. Указанный принцип стоит над коллизионным и материальными методами правового регулирования. Принцип тесной связи является общим принципом МЧП, определяющим основополагающие начала в правовом регулировании международных частных отношений. Коллизионный и материально-правовой методы являются частными принципами МЧП, применимость которых обусловлена действием принципа тесной связи¹.

Можно ли утверждать, что правом, свойственным гражданско-правовому отношению с иностранным элементом, является право, имеющее с ним наиболее тесную связь? Является ли применение такого права закономерностью правового регулирования? Почему принцип тесной связи имеет фундаментальное значение для регулирования международных частных отношений в целом и определяет соотношение коллизионного и материального регулирования? Можно ли утверждать, что и опосредованное (коллизионное), и прямое (материальное) регулирование представляют собой проявление сущностных свойств принципа тесной связи? Можно ли утверждать, что принцип тесной связи имеет международно-частноправовую природу и отражает сущность и природу МЧП в целом? < огласны ли вы с тем, что этот принцип стоит над коллизионным и материальными методами правового регулирования и является общим принципом МЧП? Можно ли утверждать, что коллизионный и материально-правовой методы являются частными принципами МЧП, применимость которых обусловлена действием принципа птной связи?

Задача 32

В международных отношениях немежгосударственного характера судьи и арбитры устанавливают содержание национального права, исходя из международных документов немежгосударственного характера. Принципы УНИДРУА стали реальным средством легитимизации применения национального права. Они не содержат «случайных норм», которых так много в национальных правовых системах; это «рафинированное право», созданное посредством «культивации» современных обычаев международной торговли и сравнения частного права многих стран. Чтобы доказать, что решение, вынесенное в соответствии с национальным правом, соответствует международным стандартам, судья «оправдывает» применение права, установленного суверенным законодателем, ссылками на право, разработанное учеными и воплощающее правопорядок международного делового сообщества. В вопросах международной торговли суверенный законодатель значительно менее компетентен, чем ученые – знатоки lex mercatoria, авторы Принципов УНИДРУА. Ссылка суда на международно-правовой документ, чтобы доказать легитимность решения, вынесенного в соответствии с национальным правом, свидетельствует, что право отдельного государства не является самодостаточным и абсолютным регулятором, согласованным только с самим собой. Любое национальное право имеет корни в глобальных регуляторах и нуждается в согласовании с ними. Такая ссылка – признание существования lex mercatoria и его роли в регулировании вопросов международной торговли¹⁹.

Что представляют собой международные отношения немежгосударственного характера? Корректно ли их отождествление с частноправовыми отношениями, отягощенными иностранным элементом, или международными гражданскими правоотношениями? Что представляют собой международные документы немежгосударственного характера? Можно ли установить содержание национального права на основе таких документов? Что означает «легитимизация применения национального права»? Согласны ли вы с тем, что национальные правовые системы содержат большое количество «случайных норм»? Что представляет собой «культивация» современных обычаев международной торговли? Можно ли утверждать, что Принципы УНИДРУА представляют собой «рафинированное право» и являются реальным средством легитимизации применения национального права? Что означает «рафинированное право»? Почему судья должен доказывать, что решение, вынесенное в соответствии с национальным правом, соответствует международным стандартам? Существует ли необходимость «оправдать» применение права, установленного суверенным законодателем? Можно ли считать право, разработанное учеными, юридически обязательной нормативной системой, целостной совокупностью обязательных правовых предписаний? Способно ли право, разработанное учеными, «воплощать правопорядок международного делового сообщества»? Корректно ли утверждение, что «в вопросах международной торговли суверенный законодатель значительно менее компетентен, чем ученые – знатоки lex mercatoria, авторы Принципов УНИДРУА»? Входит ли право международной торговли в структуру МЧП? Можно ли утверждать, что положения lex mercatoria являются частью нормативной структуры МЧП?