4.2. Политика и идеология

В политическом устройстве двух государств также проявляются неодинаковые черты. Египет в политическом отношении был единым государством с верховным централизованным управлением. Централизация выражалась в том, что управление провинциями осуществлялось сановниками фараона, им подчинялись назначаемые фараоном «коронные губернаторы» территориальных частей египетского царства. Историки отмечают, что в Египте не было отделения суда от администрации. Фараон одновременно являлся и высшим руководителем, и высшей судебной инстанцией для своих подданных. Такое устройство Египта сохранилось и после эпохи фараонов – при Птолемеях и римлянах.

Представители всех социальных групп были равны перед лицом фараона и Бога, являясь одинаково их слугами. Переходы между социальными группами были свободными (Ростовцев, 1924, с. 27). Библейское предание об Иосифе, из сына пастуха ставшего первым после фараона лицом в государстве – известная всем иллюстрация этого факта. При этом отмечается, что даже если Египет распадался на несколько частей (что не раз бывало в ходе его долгой истории), основные властные отношения между фараоном и населением в каждой из его частей оставались по сути такими же, как и в объединенном государстве (там же, с. 26).

Вавилония (Месопотамия) в этот же период представляла собой объединение мелких относительно самостоятельных царств под руководством царя господствующего племени, а не централизованное государство, управлявшееся одним царем и его чиновниками (Ростовцев, 1924, с. 21–22). Первооснову политической организации Вавилонии составляла тетраполия (объединение четырех древнейших городов), а затем на ее территории была образована так называемая первая Халдейская конфедерация, т.е. союз нескольких главнейших городов, из которых каждый в известный период имел гегемонию над другими, вследствие чего его царь получал в некотором смысле значение царя всей Вавилонии. Особенностью первой и последующей Халдейских конфедераций являлась высокая самостоятельность провинций по отношению к столичному Центру. Поэтому Вавилонию (Месопотамию) часто называют объединением месопотамских городов-государств. Даже талантливому властителю Вавилона Хаммурапи, пытавшемуся изменить институциональные основы древнего общества, лишь временно удалось создать централизованное государство и уничтожить самостоятельность городов, входивших в состав царства. Уже при его преемниках страна вернулась к прежнему устройству.

Характерной чертой политического устройства в Вавилонии было приобретение определенных политических прав высшими классами (Ростовцев, 1924, с. 27), которые одновременно являлись и наиболее крупными собственниками. Наиболее развитые политические отношения имели место в области городского самоуправления. Во главе месопотамских городов находились выборные магистраты, члены аристократических родов. В Вавилонии отмечен и первый известный истории прецедент третейского суда – прообраза независимой судебной системы современных западных стран. Царь г. Киша Мессалим выступил третейским судьей в пограничном споре между царями двух других городов (там же, с. 32).

В идеологической сфере древних государств, которая была в тот период представлена, прежде всего, господствовавшей религией, мы также встречаем альтернативные институты. Хотя и ранние месопотамские города-государства, и Египет были теократическими, теократия эта, как отмечают известные историки, была разного типа (Lensky & Lensky, 1970, p. 181).

В Египте было множество богов, которым поклонялось население и для которых строились храмы. Но какому бы божеству ни посвящался местный храм, последний либо украшала статуя фараона, либо на его стенах были барельефы, изображавшие подвиги фараона (Sir Leinard Wooley, 1963, p. 127). Это свидетельствовало о том, что фараон, которого почитали как живого Бога, имел власть, которую не могли оспорить никакие другие боги, культ фараона был превыше всего. Он закреплялся тем, что при вступлении на престол каждый египетский фараон получал еще одно имя, производное от имени какого-либо божества, и считался «сыном Ра», что указывало на его божественное происхождение. Тем самым в идеологии утверждалась единая идея культа фараона как живого Бога, и эта идея главенствовала над всеми иными, была выше, важнее любых групповых или местных культов.

Не то в Вавилонии, где правители выступали лишь в роли земных слуг того или иного «выбранного государственного божества» (Lensky & Lensky, 1970, p. 181), а население разных местностей или разные группы – солдаты, крестьяне, торговцы и др. – могли предпочитать собственных богов. Когда тот или иной город политически возвышался над другими, господствующее положение в государстве занимал и божественный покровитель этого города. Тем самым можно констатировать, что вместо доминирования одной надличностной, единой для всего общества идеи-ценности, воплощенной в культе фараона, как это было в Египте, в Вавилонии имел место своеобразный плюрализм идей, т. е. богов, в конечном счете, опиравшийся на частные – местные, социально-групповые, профессиональные – интересы общественных групп.

Итак, анализ истории двух древнейших государств через «институциональную призму» позволяет различить особенности институциональных матриц, лежащих в основе их развития.

Египет представлял собой образец государства с Х-матри­цей: его экономика регулировалась институтами редистрибуции, в политическом отношении он представлял собой унитарно-централизованное государство, а в сфере идеологии характеризовался приоритетом ценностей высшего, общегосударственного порядка по отношению к ценностям локальным, частным.

Вавилония, или Месопотамия представляла собой государство с частной собственностью и развитыми меновыми, рыночными отношениями. В политическом отношении Месопотамия может рассматриваться как опыт одной из первых известных истории федераций, т.е. союз городов-государств под общей выборной властью. В идеологической сфере здесь складывались предпосылки приоритета ценностей отдельных сообществ и групп по отношению к общегосударственным идеям. Все это дает основания считать Месопотамию государством, в основании которого лежит Y-матрица.

Таким образом, уже с самого начала социальной истории человечества и по настоящее время в разных странах функционируют свойственные разным матрицам системы базовых институтов, подробному описанию которых посвящена следующая, II-я часть книги.