1923 Года Советы снова сменили скомпрометированные

дипломатические шифры. Чтобы сломать их в этот раз, стареющему

Фетти уже понадобилось два года.

Агентурные шифры России были тогда слабее дипломатических.

Завербованный в парижском центре белогвардейского движения агент

жаловался на слабость и неудобство применяемых шифров. Больше

всего пунктуального офицера русской армии раздражало то, что

шифровки наносились тайнописью меж строк обычных посланий, а

Москва нередко забывала специальным образом пометить письмо,

содержащее тайнопись, и оно уничтожалось без прочтения. Более

того, проявленный дрянным составом тайнописный текст исчезал

порой так быстро, что не удавалось успеть его скопировать.

Любопытное веское доказательство того, что шифровки третьего

Коминтерна читались англичанами, привела газета "Новости разведки

и контрразведки". Оказывается, англичане знали о существовании в

Лондоне его подпольной радиостанции, но не прекращали ее работу!

Лишь к концу тридцатых годов с появлением специальных крупных

криптографических подразделений, привлечением талантливых ученых

и инженеров криптография в России вновь вышла на передовые

позиции, что чрезвычайно пригодилось в годы Второй мировой войны.

По-видимому, шифры немецкой машины Энигма удавалось читать лишь

отрывочно, периодически - не было подходящей электронной техники,

какая имелась у союзников. Тем не менее, вручную вскрывая более

простые шифры, можно было неплохо контролировать ситуацию на

фронтах.

Во всех крупнейших сражениях незримо участвовали

шифровальщики и расшифровщики: без их поддержки цена победы могла

бы стать много дороже. В романах, популярных статьях и

воспоминаниях нам приходилось читать о знаменитом разведчике

Кузнецове, назвавшем дату наступления немецких войск под Курском.

Может быть, это и так, но окончательное решение об этой битве

было принято после того, как буквально за сутки отечественные

криптоаналитики вскрыли шифрованный приказ Гитлера о наступлении.

Все было будто обычно: перехватив радиограмму, связисты

опознали почерк радиста ставки главнокомандующего противника, а

по характеру передачи допустили, что она содержит очень важный

приказ. Криптологи знали, что речь может идти о крупном

наступлении и предположили, что в конце документа находится

подпись единственного человека, который мог издать этот приказ -

Адольфа Гитлера. Дальше идет уже техника взламывания шифра: через

известный участок текста вскрывается ключ, а ключом

расшифровывается весь остальной текст. Можно было сомневаться в

правильности сообщения Кузнецова: нет ли там дезинформации, игры

контрразведки противника, но не доверять подлинности приказа

войскам уже не приходилось. "Этому наступлению, - говорилось

Гитлером в оперативном документе номер 6, - придается решающее

значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом..."

Для проведения операции, получившей наименование Цитадель, на

флангах Курского выступа были сосредоточены 50 отборных дивизий,

10000 орудий, 2700 танков и свыше 2000 самолетов. Дешифровка

приказа установила, что наступление начнется утром, и в 2 часа 20

минут началась артиллерийская контрподготовка. Из-за больших

потерь ВВС, понесенных в сражении под Курском, Германия вынуждена

была впредь полностью отказаться от действий своей авиации по

объектам нашего глубокого тыла.

Несмотря на решающую роль атаки криптографов в победе под

Курском, о ней до сих пор говорили лишь в очень туманных

выражениях. Так, маршал Василевский в своей статье "Историческое

сражение", написанной к 25-летию Победы для газеты "Правда" от

4.7.1968 года, скромно отметил роль неких "важнейших

разведывательных данных". Другой участник подготовки битвы под

Курском, маршал Жуков, в своих мемуарах привел блестящий пример

того, как можно делиться воспоминаниями, ничего по сути дела не

рассказывая: "Стало известно, что сведения, полученные в тот день

от захваченного пленного солдата 168-й пехотной дивизии, о

переходе противника в наступление на рассвете 5 июля,

подтверждаются..." Вот так! Просто стало известно...

Имя нашего героя Курской битвы еще ни разу не упоминалось в

печати, и автор не решается первым его назвать. Однако другого

человека, тоже вложившего немало своих сил в эту победу, давно

знает весь мир. Это - Джон Кернкросс. С 1942 по 1944 год он в

Блетчли Парке был куратором проекта ULTRA и редактором

перехваченных документов.

А в 1981 году госпожа Тэтчер, выступая в британском

парламенте, признала, что он был также и советским разведчиком.

Кернкросс особенно гордился тем, что шифры люфтваффе, которые он

передал советскому командованию, позволили перед курской битвой

разбомбить большинство немецких самолетов на земле.

После войны службы криптографии России окрепли, получив

необходимые технику и теорию. При всем том несоизмеримо возросла

и сложность решаемых ею задач. Именно в это время начинают

употребляться исключительно машинные шифры многоалфавитной замены

осложненные перестановкой с ключами очень большой длины, которые

отвечали самым высоким требованиям секретности. Шифры недавних

союзников были настолько крепким орешком, что расколоть их не

представлялось возможным, если только шифровальщиком не

допускались грубые ошибки. Американцы привозили свои

дипломатические шифровки из здания посольства на Садовом кольце в

Центральный телеграф, где их сдавали почти как обычные

международные телеграммы. Аналогично поступали и наши дипломаты в

Вашингтоне. Единственное отличие от обычных телеграмм состояло в

том, что шифровки доставлялись на телеграф в виде перфолент,

готовых к передаче, ведь набить без ошибки шифрованный текст -

трудоемкая и ненадежная процедура.

Разведка активно вела охоту за криптографами противника: их

склоняли к измене, запугивали, соблазняли. Так, из материалов

следствия по делу Абеля стало известно, что шифровальщик

посольства США в Москве был завербован КГБ, попавшись на шантаж.

Другой американский криптограф, после ряда лет сотрудничества с

советскими спецслужбами по идеологическим причинам, остаток жизни

доживал в СССР. Третий, офицер ВМФ США, передал секретнейшие

криптографические ключи. О нем поставлен популярный

художественный фильм "Шпион, выдавший ключ", имевшийся у

отечественных видеопиратов в прокате. Однако ЦРУ тоже не сидело

сложа руки и переманило шифровальщика ГРУ в Канаде на свою

сторону. Даже американскому президенту пришлось признать, что

"сведения о шифрах представляются настолько же важными, как ключи

от сейфа..."

Криптография становилась важной подотраслью информатики.

Только Агентство национальной безопасности США тратило на нее

около 15 миллиардов долларов в год, содержав штат из 65 тысяч

строго засекреченных специалистов (Обстановка секретности вокруг

АНБ настолько велика, что его английскую аббревиатуру NSA шутники

переводят как "No Such Agency" иди "Нет такого агентства".). И

хотя данные о численности персонала и расходах КГБ на

криптографию отсутствуют, но они должны быть сопоставимы. Ручное

расшифровывание отошло в область преданий и единственным способом

атаки стал подбор ключа на ЭВМ. Это вызывало особый интерес к

быстродействующим машинам и созданию сверхмощных вычислительных

сетей. В списке первоочередных задач страны начала семидесятых

годов значилась программа АИСТ объединения всех мощных ЭВМ СССР в

единую сеть, предложенная 8 управлением КГБ. К сожалению, эта

интересная программа, которая могла вывести СССР в лидеры

компьютерных коммуникаций, так и не стала задачей страны:

победили ведомства, отстаивающие свои курятники, смогли же они

незадолго до этого "свалить" Хрущева, покусившегося на их вотчины

и предложившего совнархозы.

Очевидно, основную задачу российская криптографическая служба

видела и видит больше в защите своих шифров, чем взломе шифров

потенциального противника. Увеличивающееся отставание

отечественной электроники не оставляет надежд на силовой подход к

взлому шифров подбором ключа, а усиливать свои шифры в любом слу-

чае необходимо. Настораживают частые визиты американских

подводных лодок в наши территориальные воды. Как правило, это

указывает на то, что рядом с подводными кабелями связи оставлены

устройства записывающие радиоизлучение, информацию с которых

нужно периодически снимать. Эти операции опасны и очень дорого

стоят, почему же США идут на них, неужели читают шифры? Скорее

всего, даже имея сверхбыстродействующие ЭВМ, противник не в

состоянии читать правительственные шифровки. Но многие каналы в

кабеле бывают засекречены слабыми военными шифрами, используемыми

в нижних звеньях управления войсками. Это дает шанс перехватчику

получить информацию, по которой можно судить о состоянии дел

абонентов, что вполне окупает затраты. Возможно, что и чеченские

террористы тоже успешно использовали слабость шифров армейских

подразделений.

Напомним, что по неосторожности приказ Гитлера о приостановке

наступления под Дюнкерком в мае 1940 года был продублирован по

незащищенному каналу связи и перехвачен англичанами. Тогда группа

союзных армий была зажата в тиски, а подвижные войска фашистов

вышли на рубеж в 20 км от Дюнкерка - последнего порта,

оставшегося в распоряжении союзников. С занятием его союзные

армии были бы уничтожены, но англичане с 27 мая начали поспешно

выводить свои войска из Франции и в ночь на 3 июля эвакуация была

закончена. Всего удалось эвакуировать 338 тысяч человек, треть из

которых составляли французы и бельгийцы. К этому времени бельгий-

ская армия капитулировала и немцы возобновили наступление, но уже

было поздно. Долгое время "чудо под Дюнкерком" приписывалось

доблести солдат и таланту генералов, пока, наконец, историки не

оголили истину вполне - отсутствие шифра спасло армии!

Область криптографии росла: сначала правительственная связь,

а затем военная и спутниковая. Любопытный эпизод российской

криптографии, связанный с разработкой аппаратуры засекречивания

телефонных разговоров в условиях ГУЛАГа, описан в романе

Солженицына "В круге первом". Однако там нет ни одного персонажа

криптографа и похоже, что создавалась не система закрытия

телефонных разговоров, а так называемая вокодерная (от voice

coder или кодировка речи, но не шифрование!) система

параметрического уплотнения речевых сигналов, которая, впрочем,

тоже может шифроваться. С тридцатых годов правительственная связь

использовала телефонию с перевернутым и сдвинутым спектром

речевого сигнала. Уровень секретности этих систем был так низок,

что некоторые люди разбирали речь в бульканье и взвизгах,

слышимых в трубке. Настоящее же засекречивание телефонной связи

было создано лишь во время хрущевской оттепели: по крайней мере

Гагарин в космическом полете ей уже пользовался. Насколько

государственное засекречивание речевых сигналов ненадежно,

говорит следующий факт. Когда был сбит корейский лайнер над

Охотским морем, уже через неделю США представило в ООН дешифровку

переговоров пилотов, ставшую вещественным доказательством

агрессивных действий СССР. На этом стоит завершить экскурсию по

истории криптографии. Если у читателей возникли вопросы, то

бесполезно их адресовать к автору книги: попробуйте обратиться в

архивы органов безопасности - там наверняка знают много больше.

Чтобы у читателя не возникло иллюзий, будто сильная

криптографическая служба с большими затратами на нее способна

решить все проблемы разведки, следует привести ряд ее тяжелых

поражений. Криптологи Британии, добившиеся колоссальных успехов в

мировых войнах, между ними, в тридцатые годы, не смогли сломать

ни одной шифровки потенциальных противников. Поэтому в 1938 году

во внутреннем меморандуме руководитель Интеллеженс Сервис

отметил, что подчиненная ему криптографическая служба "была

совершенно непригодной для тех целей, ради которых она

создавалась". А так ли уж важно читать шифровки противника?

Например, чтение всего радиообмена армии Роммеля не спасло

союзников от сокрушительных поражений в Африке. Более того,

именно взломка кодов больше всего содействовала неудачам. Раз из

пустыни Роммель доложил Берлину о своем отчаянном положении.

Когда же воодушевленная этим известием британская армия

попыталась окружить его, то была разбита. Оказалось, что

состояние немецких войск было великолепное. Похоже, Роммель

пытался привлечь внимание генштаба к своим проблемам,

преувеличивая их до гротеска. При Кассерине он еще раз разбил

англичан, так как они из шифровки знали приказ немецкого генштаба

выступать ему в одном направлении, а он пошел в другом, потому

что лучше видел сложившуюся ситуацию. Американцы же за день

потеряли половину бронетанковой дивизии из-за того, что Роммель

начал наступление на два месяца раньше указанного ему генштабом в

шифровке срока. Читать шифровки врага - не значит читать его

мысли! Проницательный и независимый немец Роммель хорошо доказал

этот тезис на деле.

Код в шифре тоже представляет трудную задачу для понимания

замыслов противника. Британские разведслужбы, читая шифрованные

приказы немцев, знали, что примерно с 9 по 13 августа 1940 года

Германия проведет операцию "День орла", в которой будет

задействовано люфтваффе.

Однако смысл этой операции не был понятен до тех пор, пока она не

началась. Пагубны как недоверие, так и слепая вера во всесилие

криптографических служб. Так наступление под Арденнами стало

гибельным для союзников, считавших, что через радиоперехват они

полностью контролируют ситуацию. Но Гитлер, взяв руководство этой

операцией на себя, запретил все радиопередачи и приказы войскам

доставлялись лишь фельдъегерями. Не получая информации, союзные

войска были спокойны, хотя "радиомолчание" противника практически

всегда свидетельствует о передислокациях его частей. Из-за

радиомолчания несколько дней авиация и артиллерия американцев

наносила удары по острову Кыска, откуда гарнизон японцев был

давно эвакуирован. То же самое произошло и при захвате ими

острова Миндоро.

Еще нужно заметить, что добившись больших успехов в ломке

шифров Энигмы, англичане настолько запустили совершенствование

своих методов шифрования, что немцы не имели проблем со взломом

их. По заявлению пленного немецкого криптоаналитика, они не

читали всю английскую переписку лишь потому, что не хватало

переводчиков, с серьезной языковой практикой. Теперь подсчитано,

что союзникам это стоило 50000 жизней моряков, потому что шифры

для караванов судов были особенно слабы.