1.2. Философский аспект гуманистической сущности народной педагогики

Народная педагогика как составная часть коллективного народного творчества, как проявление педагогической куль­туры масс, зародилась в глубокой древности. Она олицетво­ряет собой думы и чаяния народа, отражает его идеалы, воззрения, представления о человеке, семье, детях и предла­гает свои пути и средства воспитания подрастающего поко­ления. Народная мудрость воспитания, передаваемая из поколения в поколение преимущественно в устной форме, заключена в своеобразных миниатюрах, какими являются поговорки, пословицы, сказки, легенды, песни, кубаиры и другие жанры фольклора. Важную роль в передаче народно­го опыта воспитания играют также традиции, обычаи и обряды.

Отражая одну из важнейших сторон бытия, аккумули­руя ее непреходящие ценности, народная педагогика разви­вается, как одна из граней общественного сознания и тесно связана с самыми различными сторонами социальной жиз­ни этноса. По своей сущности, она представляет собой диа­лектическое единство общего и особенного. Общим в ней являются общечеловеческие ценности, а особенное отражает этнические особенности личности и социальной группы, социально-экономические условия их жизни, те многооб­разные влияния, которые они испытали на своем пути раз­вития.

Необъятна и уникальна традиционная педагогическая культура каждого народа. Тысячелетиями формировались мировоззрение, уклад жизни, традиционные занятия, нор­мы этики и морали, народное искусство, народная филосо­фия, психология, экология, медицина, национальная кух­ня. Время отсеивало то, что противоречило экологическим, экономическим, климатическим условиям, здравому смыс­лу и складу национального характера. Все необходимое для сохранения и продолжения жизни народа, для сбережения его здоровья, рождалось в повседневной, будничной и празд­ничной жизни или заимствовалось у соседних народов и передавалось от старшего поколения к младшему.

Изучение народной педагогики доступно всем, но не всякий может достичь ее глубинной сущности. Исследовате­лю с застывшим мировоззрением, слепо придерживающе­муся тех или иных стереотипов мышления, редко удается понять сакральный смысл народной мудрости воспитания.

Многомерность пространства является наиболее харак­терным свойством модели мироздания, созданной коллек­тивным умом любого народа, любой этнической общности. И поныне в народном сознании окружающий мир раскрыва­ется перед человеком как арена великой драмы, герои кото­рой разделены невидимой и непреодолимой линией на два лагеря, противостоящих один другому. В общественном сознании сложилась весьма противоречивая картина окру­жающего пространства. Единое в своей вещности пространство в то же время распадается на мифическое и социальное: причем обе эти сферы то сближаются, то разъединяются.

Многочисленные мифы, сказки и легенды с детства при­учают человека к тому, что боги, различные духи природы, души предков находятся где-то рядом и постоянно вмешива­ются в жизнь социума. Воспитание исподволь готовит чело­века к восприятию действительности в единстве реального и воображаемого. В народном сознании образы и представле­ния, взятые из непосредственного опыта и порожденные коллективным воображением, присутствуют как две сторо­ны единой действительности.

У башкир, например, и по сегодняшний день существует поверье, что умерший знает о том, что за него читается молитва и готовятся поминальные блюда. Душа умершего якобы вылетает в момент смерти изо рта и может наведы­ваться домой, принимая различный облик.

Душа умершего видима не для всех. Считается, что она в течение 40 дней после смерти незримо летает возле дома, на­ведываясь к своим родственникам. В некоторых районах в доме, откуда вынесли покойника, 40 дней не гасят свет, что­бы душа не заблудилась и прилетала на свет. А над дверью дома в стену вбивают деревянный крюк для души умерших и для ангелов, причем этот крюк непременно должен уста­навливаться на открытом и светлом месте. С.И.Руденко пишет, что башкиры-табынцы однажды видели душу в виде утки, другой раз — в виде мухи. Башкиры верили, что душа человека, умершего неестественной смертью, выходила из тела и первое время находилась возле тела покойного. По­этому, если утонувшего удалось быстро вынуть из воды и откачать, душа возвращалась в тело, утопленника клали у воды и изо рта его до воды протягивали шелковую нитку. С этой целью башкиры-сплавщики барок и плотов всегда возили с собой «на случай» шелковые нитки.

Мифический мир мог вторгаться из другого измерения пространства в жизнь человеческого общества. Гнев обита­телей этого мира был опасен людям, а он мог быть вызван даже совершенно случайным, невольным поступком. Нео­сторожный жест или неловкий шаг, небрежно брошенное слово были иной раз достаточны для того, чтобы разрушить благосостояние не только семьи, но и всего народа.

Чтобы предупредить негативное воздействие параллель­ного мира, народное сознание выработало целый комплекс запретов — табу и систему обрядов. Если запреты служили пассивной формой защиты общества от вторжения мифиче­ских сил в социальный мир, обрядность была призвана слу­жить активной формой упорядочения взаимодействия и сосуществования людей и мифических сил.

Обрядностью были окружены рождение человека и его наречение именем, его вступление в общество в пору возму­жания, создание им собственной семьи, его уход к предкам после кончины. Обрядностью были охвачены все формы тру­довой деятельности человека и общества — полевые работы, охота, собирательство и др. Посредством обрядности общест­во умилостивляло богов в период голода, стихийных бедст­вий и эпидемий.

Для большинства людей и в современном мире акт появ­ления человека на земле — деторождение — окружено вели­кой тайной. Для религиозного же человека появление Жизни — это центральная тайна мироздания. Эта Жизнь «приходит» откуда-то, не из этого мира, чтобы затем поки­нуть мир и «уйти» за его пределы, продолжиться загадоч­ным образом где-то в неизвестном месте, недосягаемом для большинства живущих на земле. Человеческая жизнь не ощущается как короткое появление во Времени, между дву­мя небытиями; ей предшествует до существование и за ней следует после существование. Об этих двух внеземных эта­пах человеческой жизни известно сравнительно мало, но известно, по меньшей мере, то, что они существуют. Для ре­лигиозного человека смерть не является окончательным завершением жизни: смерть лишь иная форма человеческо­го существования. Вот почему все народы мира придают осо­бое значение обрядам, которые совершаются при рождении и смерти человека. Можно сказать, что в каждом из этих случаев речь идет о некотором посвящении, так как здесь происходит коренная перемена онтологического состояния человека.

Сложные обряды сопровождают, прежде всего, смерть человека: ведь умерший должен пройти через ряд испыта­ний, от которых зависит его загробная судьба, но кроме это­го он должен быть принят сообществом мертвых и признан как один из них. У некоторых народов лишь ритуальное погребение является свидетельством смерти: тот, кто не был похоронен так, как требует обычай, не считается мертвым. У других народов смерть кого-либо признается действитель­ной только после совершения погребального обряда и риту­ально введена в новое жилище — в иной мир.

Таким образом, в народном сознании человек не являет­ся существом, заключенным в трехмерный «ящик» прост­ранства, где время течет линейно лишь в одном направле­нии — от прошлого к будущему. Пространство и время в народном понимании обладают целым рядом дополнитель­ных свойств, которые придают смысл человеческому суще­ствованию и заключают в себе огромный потенциал, способ­ный изменить все мировоззрение любого представителя рода человеческого.

Каждое поколение, принимая накопленный предшест­венниками социальный опыт, привносит что-то новое в сис­тему человеческих отношений и социально-значимых ка­честв. Содержание этого «нового» определяется изменения­ми, происходящими в обществе и этносе. Значительные революционные изменения, приводящие порой и к круп­ным явлениям, произошли за столетия в башкирском этно­се и, соответственно, в системе воспитания.

Педагог, обеспечивая национальное воспитание, формирует национальное самосознание ребенка путем обучения родному языку, путем ознакомления с обычаями, традициями, ценностными ориентациями народа. Однако, ставя в структуре личности национальное на первый план, следует учитывать две возможные крайности: нигилистическую — отрицающую и не признающую свою национальность и ее культуру, и националистическо - шовинистическую — проповедующую лишь свои национальные приоритеты и установки и принижающую роль, и значение других национальностей. Поэтому очень важна параллельная работа по ознакомлению с другими этническими коллективами, чтобы не упустить сенситивный период усвоения других языков и культур, не ограничить мир социальных контактов детей.[Б]

Национальное самосознание, как осознание своей принадлежности к определенному этносу, формируется у человека впервые годы его жизни. Именно этот период является определяющим в становлении основ характера и выработке норм поведения, во многом зависящих от социального окружения.

Одними из важнейших факторов, определяющих процесс формирования этнической идентичности, являются сохранность и полноценность существования этнических традиций в окружающем социуме.

Традиционному воспитанию в педагогике башкирского народа были свойственны целенаправленность, организа­ция и стимулирование активной деятельности детей. Оно не удовлетворялось подготовкой молодого поколения к жизни и труду лишь под воздействием среды и стихийных влия­ний. Традиционное воспитание предполагало создание усло­вий, помогающих детям овладевать выработанным до них знаниями о природе и социальной действительности, прак­тическими умениями и навыками, необходимыми человеку в его жизни. В связи с этим в сфере традиционного воспита­ния дети включались в разнообразные виды труда, игры, массовые праздники, чтобы они через свою деятельность, собственные творческие усилия могли овладевать знания­ми, практическими умениями, способами творческой дея­тельности и навыками общения.

Формирование педагогических воззрений башкирского народа в древнейшие времена шло под воздействием соот­ветствующих представлений самых разных народов. На Южном Урале и в прилегающих к нему степях, на стыке двух континентов — Европы и Азии — происходила перво­начальная консолидация башкирской народности, в кото­рой участвовали разноязычные племена — тюркские, угро-финские, монгольские, иранские. Ведущую роль в этом сложном этноисторическом процессе, протекавшем почти одно тысячелетие на огромной территории от Алтая до Чер­ного моря, играли древние тюркские кочевники. Наличие в преданиях и легендах башкир мотивов, связанных с вол­ком, мифическим прародителем древних тюрков, богатыр­ская сказка об Алпамыше, распространенная и среди других тюркских народов, свидетельствуют в пользу этого. Кроме того, известно, что бог у древних тюрков именовался Тэнгри, у башкир и поныне он остается объектом поклоне­ния. JI.H. Гумилев пишет о нем так: «Тэнгри может не толь­ко миловать, но и давить сверху, и земля тогда разверзается, но благосклонность Тенгри можно вымолить, и оно помо­жет, ибо «время (т.е. судьбу), распределяет Тэнгри». Такое отношение к этому божеству сохраняется у башкир по сей день. Есть основание полагать, что такие традиции башкир, как гостеприимство, уважение к старшим, любовь к родной земле, почитание предков, связаны с древнетюркским пери­одом развития народа, так как они характерны для всех тюркских народов и в настоящее время.

Завоевание Южного Урала татаро-монголами и включе­ние его в состав Золотой Орды имели глубокие последствия для башкирского народа. В ходе освободительных войн против татаро-монголов многие башкирские племена были разгромлены и прекратили свое существование, а оставшее­ся население насильственно было влито в состав новых родо - племенных образований и завоевателей. Однако даже в таких условиях башкиры смогли сохранить своеобразие языка, материальную культуру, которые сложились значи­тельно раньше и отличали их от всех соседних народов.

Другим важным фактором, повлиявшим на националь­ные традиции воспитания, явилось распространение исла­ма. Оно началось в X в., и к началу XIII в. значительная часть башкир исповедовала новую религию. Башкиры вос­приняли мусульманскую религию без принуждения, пото­му что идеи, провозглашаемые ею, были созвучны с сущест­вовавшими в то время нравственными нормами и воспитательными традициями. Культ в исламе, например, не был воспринят как догматические обряды и мертвые бесцельные церемонии. В них башкиры видели школу воспитания, кузницу нравственности и благочестия, а практическим смыслом и целью молитвы они считали очищение моляще­гося от скверны и греховности.

Вместе с исламом среди башкир стал занимать ведущее место монотеизм, стали укореняться нормы поведения, изложенные в священной книге мусульман Коране. Поло­жительное влияние на нравственность народа нового миро­воззрения не вызывает сомнений: ведь упование на совесть особенно характерно для мусульманской религии. Совесть же в морали играет исключительную роль. «Только тогда совершай какой-либо поступок, если не чувствуешь угрызе­ний совести». Это наставление пророка Мухаммеда взывает к общечеловеческому чувству стыда, совестливости. Совест­ливый человек не может совершить дурной поступок, счита­ет этика ислама.

Процесс добровольного вхождения Башкирии в состав России, начавшийся в 50-е годы XVI в. и окончательно за­вершившийся в первой четверти XVII столетия, оказал и продолжает оказывать исключительное влияние на воспи­тательные традиции башкирского народа.

Об экономической и Духовной жизни народа после присо­единения к России можно узнать не только по памятникам устного народного творчества, но и по шежере — записях геологического древа башкирских родов и племен. Среди этих письменных документов наиболее ценными являются те, которые по существу представляют собой полную запись рода. «Такое башкирское шежере по существу имеет энцик­лопедический характер: в нем можно найти сведения об истории народа или рода, о его жизни, быте, обычаях, а так­же образцы народного творчества и речевой культуры», — пишет Г.Б.Хусаинов, характеризуя их значение для изуче­ния истории и культуры башкирского народа. Шежере не только кратко описывали события, происходившие при жизни записываемого поколения, но и давали небольшую характеристику каждому члену рода, особо подчеркивая заслуги и достоинства одних и выражая отрицательное отно­шение к неправильной жизни и плохим чертам других. Например, шежере племени Усерган начинается с прослав­ления основоположника рода Муйтен-бея, который был и стройным, и красивым, и храбрым, и почитался в народе за свою доброту. Его сын Джурек не давал в обиду свой народ, другой потомок Тугман был известным храбрецом, Исхак и Исмагил выделялись как меткие стрелки и мастера слова. В шежере есть и обжора Урал-бай, который не мог поднять свое жирное тело, и узколобый, злой Кинья-булат, и жад­ный Кужанак. В этих письменных документах отражаются, таким образом, представления народа об истинных и мни­мых достоинствах человека, его идеал настоящего муж­чины.

Более подробные сведения о положении башкир в эту эпоху можно узнать из документов, составленных чиновни­ками Российского государства. В истории Башкирии XVII— XVIII вв. было много народных волнений против произвола, беззакония и злоупотреблений со стороны царизма, и каж­дое такое волнение нашло свое отражение в документах, ны­не хранящихся в различных архивах России и зарубежных стран. Не всегда политика местной администрации была последовательной и взвешенной. Стремление установить контроль не только за мусульманским духовенством, но и общинниками приводило к чрезвычайным мерам. Так. 5 июня 1817 года и 28 апреля 1818 года были изданы имен­ные указы, предписывавшие юртовым и кантонным началь­никам «наблюдать за поведением каждого башкира и меще­ряка под ответственностью собственного имущества». Влас­ти объясняли этот шаг необходимостью борьбы с «воровст­вом», которое якобы имело значительное распространение среди коренного населения. Кроме того, если «общество» заметило неблагонадежность одного из жителей кантона, то должно немедленно сообщить об этом письменно военному губернатору. Если человек неоднократно обвинялся в небла­гонадежности и в том, что он представляет опасность и вред для общества, то «таких башкир и мещеряков, не предавая суду, удалять из жительства по назначению военного губер­натора». Закон предписывал, чтобы эти меры осуществля­лись негласно.

Безусловно, унизительные для башкирского населения указы нельзя считать средством борьбы с воровством и дру­гими существовавшими преступлениями. Можно считать проявлением беззакония предложения военного губернато­ра графа П.П.Сухтелена, составленные им в 1831 году, что «башкирцев и мещеряков Челябинского и Троицкого уездов всего 196 человек как людей вредных для настоящего их общества, удалить из жительства, отправив в Иркутскую губернию, для причисления к тамошнему иррегулярному войску, где по малому числу магометан и по неимению свя­зей, они должны будут прекратить обычное воровство и под строгим надзором смогут сделать полезными для службы». Такие меры, безусловно, не могли способствовать эффектив­ному управлению краем и учету религиозных особенностей народов, его населяющих.

Таким образом, этноконфессиональные факторы оказали большое влияние на внутреннюю и внешнюю политику местной администрации и заставляли ее действовать более осторожно, гибко и лояльно по отношению к коренному населению.

Размышляя над вопросом о влиянии восстаний на наци­ональный дух башкирского народа, испытываешь двоякое чувство с одной стороны, гордость за мужество и самоотвер­женность народа, вставшего на защиту своей родной земли, обычаев и традиций, с другой — горечь за потерю самых лучших сыновей, так как во всякой войне в первую очередь погибают те, кто смел, храбр и честен. Освободительные войны;, как это ни тяжело признавать, роковым образом отразились на судьбах башкирского народа, заложив в по­следующих поколениях такие качества, как покорность, равнодушие к судьбам народа, апатию и неверие в будущее.

Многие башкирские старшины во время восстаний восполь­зовались бедственным положением простых людей, еще больше разоряли их и грабили, много «казнили безвинных, не следуя и не рассматривая, и не приемля никаких оправ­даний, посылали их в ссылки, жен и детей раздавали и про­давали, пожитки, брав себе».

В то же время присоединение Башкирии к России сыгра­ло и положительную роль в исторических судьбах башкир­ского народа. Оно привело к заметным сдвигам в развитии производительных сил края, оказало благотворное влияние на хозяйственное и культурное развитие народа. Именно под влиянием передовой интеллигенции из числа предста­вителей русского народа в дальнейшем сформировались педагогические взгляды башкирских просветителей Мирсалиха Бекчурина, Мухаметсалима Уметбаева и Мифтахетдина Акмуллы.

Творческое наследие Мифтахетдина Акмуллы (1831 — 1895) выделяется тем, что в нем ярко отражено морально- этическое осмысление социальных проблем. Поэт уверен, что с помощью моральных проповедей можно установить отношения равенства и доверия между людьми. В этом со­стояла особенность просветительства М. Акмуллы. Глубоко понимая роль нравственности в жизни общества, он ориги­нально решает проблему соотношения моральных представ­лений и знании человека об окружающем мире. По мнению М. Акмуллы, моральное воспитание должно предшество­вать получению знаний, т.е. должно быть фактором позна­ния:

«Уничтожим в себе к соблазнам

и проступкам стремление,

Иначе не получим мы пользы

от познанья» — пишет поэт-просветитель.

Башҡорттарым, уҡыу кәрәк, уҡыу кәрәк

Арабыҙҙа наҙандар күп, уҡыу һирәк.

Аңғыра айыуҙан Уралдағы ҡурҡҡандай,

Эй туғандар, наҙанлыҡтан -курҡыу кәрәк!

Башкиры, всем нам нужно просвещенье!

Невежд немало, редкость — обученье.

Страшней медведя-шатуна незнанье.

Усилим, братья, к знанию влеченье.

XX век башкирский народ встретил с таким призывом знаменитого поэта Акмуллы. В течение века наш народ живет и устраивает свою жизнь в этом духе, с этим стремле­нием. В области образования и науки он завоевал немало вы­сот. Намного расширились горизонты его интеллектуально­го мира, но накануне вступления в новый век, в третье тыся­челетие святой призыв и крылатые слова поэта: «Мои баш­киры, надо учиться и учиться», — все еще окрыляют наши души. Это стремление определяет одну из основных целей бытия — утверждает башкирский поэт Равиль Бикбаев.

Судьба башкирского народа, его быт, обычаи и традиции живо интересовали передовых представителей русской ин­теллигенции. В научных трудах, художественных произве­дениях и статьях многих писателей, ученых сохранились бесценные сведения о башкирском народе» его культуре, обычаях и обрядах. К числу положительных качеств народа Д.П. Никольский, например, Относит сравнительно невысо­кий процент преступности, гостеприимство, доброту, приветливость, мягкость характера. Из русских писателей, с сочувствием писавших о башкирах и повлиявших на разви­тие общественной мысли и просветительства в Башкирии дореволюционного периода, можно назвать JI.M. Федорова, Д.Н. Мамина-Сибиряка, Р.Г. Игнатьева, Ф.Д. Нефедова, М.В. Лоссиевского, II.A. Крашенинникова и др.

Примеры из башкирской народной педагогики широко использованы в книге В.В. Катаринского «Букварь для баш­кир» (Оренбург, 1893). Автор впервые использовал в учеб­нике башкирский фольклор не только как иллюстративный материал при первоначальном обучении детей родному язы­ку, но и в целях воспитания у башкирских детей «правил хорошего тона». В букваре содержится материал для всесто­роннего воспитания детей данного возраста. «Не делай лю­дям зла и самому вреда не будет», «Не желай людям того, чего себе не желаешь», «Доброе имя лучше всякого богатст­ва», «Ищущая пчела мед находит» — вот некоторые из пословиц, включенных в букварь В.В. Катаринского.

Наиболее емко и точно охарактеризовал положительные стороны народных традиций башкир в области воспитания молодого поколения поэт-декабрист П.М Кудряшев. В конце поэмы «Абдрахман», обращаясь к самим башкирам, он пи­шет:

Башкирцы, Ваше воспитанье

Достойно похвалы прямой:

В нем нет уроков утонченных,

Понятий хитрых, отвлеченных,

Рожденных пылкою мечтой,

Но вы счастливы простотой!

В годы советской власти народная педагогика башкир претерпела серьезные изменения. Отмена частной собствен­ности на средства производства, государственная монополия на землю, господство одной и той же идеологии во всех сфе­рах общественной жизни и воинствующий атеизм оказали сильное влияние и на народные традиции воспитания.

В течение веков педагогические воззрения башкир опре­делялись исходя из положения, что для человека нет ничего важнее на свете, чем Родина. Понятие Родины же для баш­кир, как и для других народов, прежде всего, ассоциирова­лось с родной землей. Вплоть до революции башкиры не покидали ту землю, где они родились и выросли. Земля поила и кормила их, а после смерти они желали быть похо­роненными на родной земле. Такие пословицы, как «Своя земля — золотая колыбель» («Үҙ илең — алтын бишек»), «Лучше быть в родной стране стелькой, чем султаном в чужой стране» («Сит илдә солтан булғансы, үҙ илеңдә олтан бул ») и десятки других аналогичного смысла свидетельству­ют о нравственных качествах народа, связанных с Родиной и землей предков. В народных песнях и кубаирах, эпосах и легендах в первую очередь воспевались герои, сложившие головы за родную землю.

В годы коллективизации советское государство фактиче­ски отобрало всю землю, оставив у народа лишь небольшие участки для посадки картофеля и овощей. Распахивание пастбищ, вырубка лесов в больших масштабах, загрязнение рек и озер отходами промышленных предприятий оказали отрицательное влияние на нравственные устои народа. У башкир появилось отчуждение к земле, и молодежь нача­ла покидать родные края в поисках лучшей доли на чужой стороне.

Воинствующий атеизм подрубил корни мусульманской религии, лишив тем самым человека верной и надежной опоры в жизни, какой является вера в Бога. Следует отме­тить, что религия была и есть (если не брать во внимание такие ее крайности, как нетерпимость к представителям иных конфессий, призывы к священной войне с неверными и др.) и остается важнейшим инструментом воспитания молодого поколения.

В настоящее время, на наш взгляд, среди башкирского народа четыре основные группы населения, каждая из кото­рых является носителем той или иной педагогической куль­туры: 1)патриархальная, основанная на канонах ислама, культура людей преимущественно старшего поколения, 2) педагогические воззрения башкир, забывших свой язык, культуру, национальные традиции и по существу ставших чуждыми для своего народа; 3) своеобразная культура мар­гиналов, которые занимают промежуточное положение между своим народом и каким-либо другим народом; 4) нравственная и педагогическая культура башкир, ратую­щих за возрождение национального самосознания, за сохра­нение родного языка, воспитательных традиций и обычаев предков в контексте общечеловеческих ценностей.

Идею народности в воспитании в широком понимании впервые выдвинул великий русский педагог К.Д.Ушинский. В советский период одним из первых к проблемам на­родной педагогики обратился известный этнограф и педагог Г.С. Виноградов, а в начале 60-х годов академик РАО Г.Н.Волков впервые в педагогической литературе ввел тер­мин «этнопедагогика», фактически положил начало науч­ному подходу к изучению эмпирического опыта народов в сфере воспитания молодого поколения. Г.Н.Волковым про­ведено четкое разграничение понятия «народная педагоги­ка» и «этнопедагогика». Если народная педагогика имеет отношение к опыту и его описанию средствам и идеям народ­ного воспитания, то этнопедагогика — сфера теоретической мысли, сфера науки. Этнопедагогика — это наука, предме­том которой является педагогическая культура рода, племе­ни, народности и нации. Г.Н.Волков считает, что народная педагогика — это «совокупность и взаимозависимость це­лей, задач, путей и средств воспитания и обучения, педаго­гических навыков и приемов, применяемых трудящимися в целях привития личности качеств, желательных народу».

Хотя в советское время этнопедагогические исследова­ния не очень поощрялись, ныне имеется целый ряд трудов, посвященных этнопедагогике русского народа (Б.А.Алек­сандров, З.П.Васильцова), азербайджанского (А.Ш.Гашимов), татарского (Я.И.Ханбиков, З.Г.Нигматов), белорус­ского (А.П.Орлова), украинского (М.П.Стельмахович), грузинского (А.Ф.Хинтибидзе), чувашского (Г.Н.Волков), и других народов.

В Республике Башкортостан этнопедагогические иссле­дования только начинают разворачиваться. Основная часть исследований оформлена лишь в форме кандидатских и док­торских диссертаций по специальности 13.00.01 — теория и история педагогики. В настоящее время проблемами этнопедагогики башкирского народа занимаются ученые Т.К.Исхаков, А.М.Сафин, З.Д. Киекбаева, Ю.З.Кутлугиль­дина, В.И.Баймурзина, Х.Х.Баймурзин, У.Ш. Атангулов и др. В их трудах выявлены прогрессивные традиции народ­ной педагогики, разработаны пути их использования в эсте­тическом и нравственном воспитании школьников. В своих работах они опираются на труды, посвященные истории, культуре и национальным традициям башкирского народа (Д.Ж.Валеев, А.З.Валиди, С.А.Галин, И.Г.Галяутдинов, Р.Г.Кузеев, Г.С.Кунафин, Ф.А.Надршина, Р.А.Султангаре- ева, А.М.Сулейманов, А.Н.Усманов и др.).

Сегодня существует несколько подходов к трактовке народной педагогики башкирского народа с точки зрения ее внутренней основы, функций и содержательной стороны.

Первое направление представлено в исследованиях Н.В.Бикбулатова, Д.Ж.Валеева, Н.М.Ахмеровой, в произ­ведениях М.Гафури, Х.Давлетшиной, З.Биишевой, М.Карима и других. Функционирование башкирского народного воспитания, показывают они, тесно связано с семейной педагогикой, по характеру и направленности не отличается от семейного воспитания; и в наше время народная педаго­гика функционирует как педагогика семьи, быта, межлич­ностных отношений. Исходя из такого подхода, следует изу­чить сущность народного воспитания через семейную педа­гогику.

Второе направление, разрабатываемое З.Д.Киекбаевой, И.Баймурзиной, Х.Х.Баймурзиным, Ю.З.Кутлугильди­ной, учеными-фольклористами Ф.А.Надршиной, А.М.Сулеймановым, А.Галиным, и других, раскрывает функ­циональную основу башкирской народной педагогики. По их мнению, народная мудрость воспитания в основном сосредоточена в устном педагогическом творчестве народа. Изучение башкирского фольклора, как утверждают сторон­ники этой концепции, способствует усвоению идей, тради­ций, тенденций башкирского народного воспитания.

Третье направление представлено в работах этнографов прошлого века Д.П.Никольского, П.С.Назарова, Ш.Сюнчелей и других, современных ученых-этнографов Р.Г.Кузеева, Н.В.Бикбулатова, Ф.Ф.Фатыховой и других специалистов. Это направление — этнографическая концепция социаль­ной ориентации подрастающего поколения к жизни и труду. Оно направлено на формирование у детей: 1) знаний тради­ционных устойчивых норм поведения; 2) представлений об этических нормах поведения и общения в процессе труда, взаимоотношений поколений и досуга; 3) нормативной сис­темы этикета.

Четвертое направление представлено в трудах педагогов - ученых A.M. Сафина, Т.К.Исхакова, У.Ш.Атангулова и других. По их мнению, причины явной неэффективности воспитательной системы школ объясняются «гиперболиза­цией воспитательной роли школы и недооценкой семейного воспитания, утратой традиций народной педагогики в се­мейном воспитании». В связи с этим появляется, как утверждают сторонники этой концепции, необходимость возродить народную педагогику в семье, ибо «семейное вос­питание всегда являлось главным звеном в передаче тради­ционной культуры народа». С учетом этого семейное воспи­тание следует выделить в качестве особого предмета — «На­родная педагогика». Изучение этого предмета поможет осознать содержание народного воспитания и его социализи­рующую роль в современных условиях.

Вышеприведенная классификация подходов к народной педагогике башкирского народа предложена A.M. Сафиным, который является наиболее продуктивно работающим ученым в области этнопедагогики башкирского народа. Он сам считает, что башкирское традиционное воспитание — это фактор, имеющий решающее значение в становлении башкирской народности и превратившийся в самое влия­тельное условие ее развития. Оно имеет свой предмет, сущ­ностью которого является создание условий подрастающим поколениям для усвоения социального опыта, т.е. для ук­репления социальных связей, социализации личности, для обеспечения обмена информацией между разными поколе­ниями в процессе развития. Предметом традиционного вос­питания является включение молодого поколения в само­стоятельную жизнь, привитие им умений, навыков и при­вычек, составляющих основу жизнедеятельности человека, передачу норм и правил поведения в обществе при различ­ных обстоятельствах.

Теоретическая и практическая значимость этнопедагогических исследований очевидна. В современных условиях необходимо выработать концепцию развития башкирской национальной системы воспитания и образования молодого поколения. При осуществлении этой сложной и широкомас­штабной задачи придется пересматривать многие устарев­шие взгляды, отказаться от шаблонов и стереотипов. На наш взгляд, система образования и народная педагогика должны ориентироваться не на западные ценности, а выра­ботать свою систему ценностей. Может быть, настала пора по-новому взглянуть и на такой вопрос: должна ли быть школа светской или нет? Не менее важное значение имеет в настоящее время проблема искоренения вредных привычек и наклонностей, таких как пьянство, воровство, курение. В связи с нехваткой рабочих мест, особенно в сельской мест­ности, встает проблема создания нетрадиционных отраслей производства, таких, как ковроткачество, гончарное произ­водство, изготовление игрушек, заготовка грибов и лесных ягод, сбор лекарственных растений, пчеловодство, коневод­ство, развитие народных ремесел, этнотрудовых традиций и др. Все это потребует пересмотра учебных планов и про­грамм, сроков обучения в условиях общеобразовательной и профессиональной школы. Учитывая богатство региона ми­неральным сырьем, в первую очередь различными камня­ми, следует продумать пути и способы их использования в интересах народа. В сельской местности давно пора присту­пить к строительству домов в два этажа, первый из которых был бы каменным. Тут хорошо было бы перенять опыт жите­лей хуторов, широко распространенных в Прибалтике.

Научная, профессиональная и народная практика ныне не образуют единое целое и слабо обогащают друг друга. Та­кая разрозненность педагогического сознания народа не да­ет возможность эффективно решать задачи, стоящие перед этносом на современном этапе развития общества (когда мы говорим о педагогическом сознании народа, имеем в виду всех представителей этноса: и родителей, и учителей, и на­учных работников, для которых небезразличны судьбы народа). Воспитать физически и морально здоровое поколе­ние, свободное от вредных привычек и способное выработать собственные духовные ценности на основе рачительного ис­пользования имеющихся в распоряжении природных и ма­териальных ресурсов, — вот какая задача стоит перед наци­ональной педагогикой. Основными показателями правиль­ной политики в области воспитания и образования могут служить: 1) улучшение экологических условий; 2) умень­шение смертности новорожденных; 3) прирост коренного населения; 4) увеличение количества населенных пунктов и др.

Мир людей чрезвычайно сложен и в нем полно всяких ре­гуляторов поведения людей — правовых, религиозных, на­циональных, партийных, профессиональных. Но чем бы человек ни руководствовался в своей повседневной жизни, одно, несомненно: везде в той или иной степени присутству­ют нравственные нормы — предмет этики. Нет моральных норм — нет человека.

С учетом усиления тенденции международной интегра­ции, проблема подготовки молодежи к жизни и труду в многонациональной и поликультурной среде в мире, нена­силии, уважении других народов, ее воспитания в духе вза­имопонимания, в духе общечеловеческих ценностей являет­ся актуальной. Она должна занимать приоритетное положе­ние среди задач современного образования, в решении кото­рых отводится ведущее место этнопедагогике — науке буду­щего. Поэтому исследования в этой области следует продол­жить, так как от успеха этой науки зависит будущее.

Учитель, более чем кто-либо, является последователь­ным и активным носителем национального в этом процессе, он должен способствовать передаче молодому поколению достижений национальной культуры и национально-регионального компонента научных знаний на фоне достижений мировой культуры и науки. Определяющим в этом благо­родном деле могут стать такие ведущие идеи, как:

1. Возрождение этнокультурных традиций народов Баш­кортостана и России.

2. Соотнесение прогрессивных педагогических техноло­гий со средствами народной педагогики, с её возможностями совершенствования межнациональных отношений, а также с практикой конфессионального воспитания, обладающего богатым опытом сохранения нравственного потенциала че­ловека и межрелигиозного мира.

3. Утверждение взаимодействия и непосредственного об­щения представителей различных национальностей в проведении совместных культурно-массовых мероприятий.

Стратегия обновления современной школы, в том числе и национальной, её модель, учебный план и программы не могут быть одинаковыми для всех. Перед современной сис­темой образования встает и глобальная проблема нацио­нального согласия, превращение которой в повседневную устойчивую реальность сопряжено с её материализацией в образовании и воспитании, знаниях личности, ценностных ориентациях, нравственных установках и качествах, кото­рые могут служить гарантией построения мирного общече­ловеческого дома.

Разрабатывая Концепцию воспитания подрастающего поколения, можно выдвинуть как приоритетные следую­щие принципы:

1. Формирование у молодёжи таких ценностей, как Ро­дина (большая и малая), республика, Конституция, демо­кратия, государство, семья, гражданская и социальная ответственность; выработка ответственной позиции по вопросам национальной проблематики; воспитание чувства гражданина многонациональной Республики Башкортостан и Российской Федерации.

2. Приобщение учащихся к совокупности культурных ценностей, отражающих богатство общечеловеческой куль­туры, в том числе и культурных традиций, обычаев, обрядов народов Башкортостана и России, к их взаимодействию и взаимовлиянию, к их истории и языкам; формирование гражданского отношения к историческим, духовным и нравственным завоеваниям этих народов, а также чувства носителей и творческих продолжателей этнокультурных традиций.

Эти наиважнейшие принципы должны способствовать равноправному диалогу всех народов, формированию у молодёжи культуры межнационального общения в усло­виях многонациональной республики, формированию их личности.

Ориентация системы образования на учёт региональных особенностей, развитие национальных школ побуждает учи­телей-практиков обращаться к малоисследованному пласту педагогической мудрости — педагогике народов. Она в на­стоящее время подвергается существенным изменениям под влиянием современной общественной жизни и науки о вос­питании. В то же время, демократизация системы образова­ния укрепляет позиции педагогики народов.