7.4. Смысл человеческого бытия. Проблема свободы

Как писал французский философ-экзистенциалист А. Камю, есть только один фундаментальный философский вопрос: стоит ли жизнь того, чтобы быть прожитой. Каждая философская система, обосно­вывая определенные ценности, предлагает свою версию ответа на вопрос о цели и смысле жизни. Проблема смысла жизни возникает из осознания человеком своей смертности. Человек — единственное существо, которое знает о границах своего существования. На фоне смерти ценность жизни и ответственность за нее осознаются еще более отчетливо. Философия не занимается умозрительным констру­ированием смысла жизни, но она обнаруживает эту проблему и пред­лагает спектр ее решений.

Все многообразие ответов на вопрос о смысле жизни можно объ­единить в две группы: религиозные и светские версии. Религия и религиозная философия связывают смысл индивидуального бытия с Богом, предлагая искать цель и оправдание жизни в потустороннем. Из обещания вечной жизни выводится абсолютность нравственных постулатов, поскольку их нарушение обрекает человека на вечные страдания. Религиозный смысл жизни заключается в служении Богу, выполнении религиозных заповедей, приготовлении к переходу в вечность. Земная жизнь сама по себе оказывается лишенной смысла. Она дана человеку в качестве испытания. Для того, кто выдержит испытание, уготовано бессмертие в потустороннем. Религиозная цель жизни — спасение бессмертной души.

Светская философия отрицает идею Бога, отказывается от поиска смысла в потустороннем, по при этом либо подчиняет индивидуаль­ную жизнь надличностным, внечеловеческим целям, либо пытается обнаружить смысл в самой жизни. Например, смысл индивидуаль­ной жизни может напрямую выводиться из общего исторического смысла и подчинять жизнь личности задачам общества. Такой ответ на вопрос о смысле жизни дают Платон, Г. Гегель, марксисты и др. С другой стороны, экзистенциалисты и персоналисты настаивают на первичности индивидуального бытия, ищут смысл жизни в ней са­мой. По мнению этих философов, человек сам хозяин своей судьбы, его сознание и воля позволяют обрести твердую основу без обраще­ния к надличностным или потусторонним силам. Как выразил эту мысль А. Камю, «либо мы несвободны, и ответ за зло лежит на всемо­гущем Боге, либо мы свободны и ответственны, а Бог не всемогущ»,

В экзистенциальной философии вопрос о смысле человеческого бытия становится одним из главных. Экзистенциализм не камуфли­рует момент осознания человеком собственной смертности, выводя из него все особенности существования. Человек — временное, ко­нечное существо, предназначенное к смерти. Смерть — граница лю­бых начинаний, личность не должна убегать от сознания своей смер­тности, именно тогда у нее появляется шанс прожить осмысленную жизнь. Проясняя вопрос о смысле жизни, К. Ясперс говорит о по­граничных ситуациях — предельных жизненных обстоятельствах, в которых наиболее ясно проявляется осознание человеком своей конечности. Пограничными ситуациями немецкий философ называет; переживание смерти, страдания, вины, конфликта, подвластности случаю. Пограничная ситуация показывает границу возможностей человека, ставит его перед необходимостью принятия решения, пе­ред необходимостью выбора.

Многообразие интерпретации темы смысла жизни свидетельству­ет, что окончательного ответа на этот вопрос не существует. Каждая, эпоха или культура предлагают собственный идеал человека и совер­шенной жизни и формулируют свой ответ на вопрос о ее смысле и цели. Как только образец исчерпал себя, он неизбежно заменяется другим, появляется иная версия старой темы. Время смены культур­ных образцов — переходная эпоха — индивидуально переживается как эпоха неустойчивости и неустроенности, когда одновременно возможно все, но при этом нет никаких ясных целей, не на что опе­реться. Как пишет X. Ортега – и - Гассет, в это время становятся неуве­ренными шаги человека по жизни, так как стерты очертания окружаю­щего и поколеблены цели, «сами пути ускользают, вырываясь из-под наших подошв». В переходную эпоху обостряется сознание того, что никакие культурные образцы сами по себе ничего не гарантируют, не существует никаких вечных, раз и навсегда определенных горизонтов и перспектив. Каждому человеку, несмотря на богатство культурного опыта, приходится самостоятельно искать ответ на этот вопрос.

В целом ряде философских учений тема смысла жизни напрямую связывается с проблемой свободы. Современный человек стремится к свободе, эта ценность санкционирована нашей культурой в качестве фундаментальной. Порой, отрицая свободу на практике, западная ци­вилизация в мысли целиком ориентирована на нее. Как пишет Н. Бер­дяев, «человек полюбил свободу больше, чем он любил ее прежде, и требует свободы с необычайной настойчивостью... Он не выносит уже внешнего и внутреннего насилия над своим творческим инстинктом. Наряду с этим действуют в современном человеке и другие инстин­кты, инстинкты рабства и жестокости, и обнаруживается творческое бессилие». Сложность проблемы свободы можно выразить слонами Г. Гегеля; «Ни об одной идее нельзя с таким полным правом сказать, что она неопределенна, многозначна, доступна величайшим недоразумени­ям и потому действительно им подвержена, как об идее свободы».

В философии, придерживающейся принципа детерминизма, сво­бода понимается как действие в соответствии со знанием необходи­мости. Как пишет Б. Спиноза, «я признаю свободной такую вещь, которая существует и действует из одной только необходимости сво­ей природы; принуждением же я считаю то, что чем-нибудь другим детерминируется к существованию и к действию тем или другим определенным образом». Свободна только субстанция, являющаяся причиной самой себя, все остальное в мире, в том числе и че­ловек, ограничены в своей свободе. Б. Спиноза противопоставляет свободу не необходимости, а принуждению: «свобода как раз и есть познанная необходимость», — заявляет он.

По мнению философов-просветителей, свобода связана со способностью человека действовать в согласии с законами разума. Как писал Ш. Монтескье, «для того, чтобы пользоваться свободой, надо, чтобы каждый мог творить то, что он думает; для того, чтобы сохранить сво­боду, опять-таки надо, чтобы каждый мог творить то, что он думает».

И. Кант разделил мир природы и мир свободы. Идея свободы, на­ряду с идеями Бога и бессмертия души, является регулятивной нормой разума, не имеющей познавательного значения, но заставляющей че­ловека постоянно преодолевать границы возможного опыта. В мире явлений, или вещей-для-нас, свободы нет, все детерминировано. Однако в ноуменальном мире вещей-самих-по-себе человек наделен свободой, природная детерминация над ним не властна. Человек при­надлежит двум мирам одновременно, поэтому обладает двумя характе­рами: эмпирическим, подчиненным необходимости, и ноуменальным, свободным. Возможность свободного действия и морали И. Кант обо­сновывает наличием у человека ноуменального характера.

Одной из наиболее развернутых концепций свободы является философия Н. Бердяева. В пику детерминистам Н. Бердяев считает, что объединять на каких-либо основаниях свободу и необходимость (природную или социальную) неприемлемо. Свобода не укоренена в бытии, она сама наряду с бытием выступает основой всего существую­щего. Свободу нельзя также отождествлять с выбором. «Определение свободы как выбора есть еще формальное определение свободы. Это лишь один из моментов свободы. Настоящая свобода обнаруживает­ся не тогда, когда человек должен выбирать, а тогда, когда он сделал выбор. Тут мы приходим к новому определению свободы. Свобода есть внутренняя творческая энергия человека. Через свободу человек может творить новую жизнь общества и мира. Но было бы ошибкой при этом понимать свободу как внутреннюю причинность. Свобо­да находится вне причинных отношений», — пишет Н. Бердяев. И в другом произведении добавляет: «свобода есть мощь творить из ни­чего, мощь духа творить не из природного мира, а из себя».

В философии экзистенциализма тема свободы становится цен­тральной. Свобода — фундаментальная характеристика экзистенции (человеческого существования). По мнению Ж. П. Сартра, свобода есть безосновность, возведенная в ранг цели, противоположнос­тью свободы является фатум, судьба. Бытие человека случайно, он заброшен в мир в то место и время, которых не выбирал. И в этой ситуации безосновности главным выбором становится способ са­мореализации. Ничто не может указать человеку, как действовать, в мире нет знамений и предписаний, человек абсолютно свободен. Мир его поступков, рассмотренный объективно, является столь же жестким, необходимым, как и любая другая причинно-следственная цепочка в природе. Но если на тот же мир взглянуть изнутри, с точ­ки зрения порождающей его силы, он предстает областью свободы. Человек сам выбирает, каким ему быть, что делать, сам выбирает иде­алы и ценности, сам формирует свою личность. Свобода, по мнению Ж. П. Сартра, сопряжена с ответственностью. Выбирая ценности, человек тем самым утверждает их в качестве всеобщих. Отсюда тре­вога за будущее человечества. Как пишет Ж. П. Сартр, «человек сам себя выбирает» и «носит в себе последствия своей свободы».

В философии экзистенциализма подчеркивается, что человек свободен независимо от реальных возможностей осуществления его желаний. Человек свободен даже тогда, когда не чувствует себя сво­бодным или не хочет таковым быть. Как утверждает А. Камю, «любая стена — это дверь... Так не будем же отыскивать дверь, избегая сте­ны, с которой столкнула нас судьба».

Человек может забыть о свободе или бежать от нее. Феномен «бегства от свободы» описал Э. Фромм. Свобода налагает определен­ные обязательства, она сопряжена с трудностями и одиночеством, поэтому человек часто не хочет быть свободным. Бегство от свободы выражается в том, что современный человек действует ради успеха, власти, денег, но только не ради самого себя и своей свободы. Он бежит от свободы в царство суррогатов, а его подлинная личность заменяется псевдоличностыо. Свобода реализуется через выбор, но выбор — лишь предпосылка свободы. Выбирая суррогаты, человек не обретает свободы, но, напротив, удаляется от нес.

Западная философия центрирована на идее свободы, при этом свобода по-прежнему остается величайшей проблемой. Хотя об­раз человека, задаваемый культурой, противоположен тому, во что на протяжении XX столетия превращала его социальная практика, в философии он предстает как творец самого себя, маленький бог в собственном мире. Именно такой гуманистический взгляд на самого себя определяет самопереживание человека нового века.