4.3. Сознательное и бессознательное

Первая развернутая теоретическая концепция бессознательного была создана в начале XX в. Зигмундом Фрейдом, однако представле­ния о неосознаваемой психике существовали еще в античной фило­софии. У Демокрита есть различение души, состоящей из мокрых и малоподвижных атомов, и души, состоящей из огненных и подвиж­ных атомов. Огненная душа соответствует разуму, ясному сознанию, влажная душа — тому, что мы сейчас назвали бы бессознательным. В эпоху Средневековья Аврелий Августин в своей «Исповеди» гово­рит не просто о сознании, но о некотором внутреннем опыте субъективности, который гораздо шире, чем сознательный опыт. В Новое время Г. Лейбниц воспроизводит в иных терминах представления о существовании неосознаваемой психики.

Несмотря на длительную и богатую историю представлений о не­осознаваемом, философское понятие бессознательного было сфор­мулировано только в XX в. Новые идеи возникли в рамках клиничес­кой психологии сначала как попытка построить методику лечения невротических заболеваний, затем психоанализ стал общепсихологи­ческой теорией, и значительно позже благодаря усилиям последова­телей и учеников 3. Фрейда превратился в философско - мировоззрен­ческую концепцию.

Принципиальное и фундаментальное отличие теоретической позиции 3. Фрейда от взглядов его предшественников заключает­ся в том, что 3. Фрейд постулирует первичность бессознательного по отношению к сознанию и принципиально критикует позицию, представляющую бессознательное как низшую форму психической активности, преодолеваемую благодаря возникновению сознания. Если раньше считалось, что сознание первично, а неосознаваемые проявления человека — лишь недоразвитое сознание, то 3. Фрейд выступил категорически против данного тезиса. Бессознательное — исходная и непреодолимая часть человеческой субъективности. Сознание производив и вторично и составляет лишь незначительную часть субъективной реальности.

Бессознательное — это вся совокупность психических явлений и процессов, лежащих вне сферы разума, неосознаваемых и не­поддающихся сознательному волевому контролю. Сознательные содержания могут забываться, подавляться или вытесняться в бессознательное. Забываться может любое психическое содержание, вытесняются, как правило, тягостные воспоминания, а подавляются те психические содержания и функции, которые квалифицируются как негативные. Кроме того, некоторые чувственные восприятия на­столько слабы и неинтенсивны, что не доходят до сознания и оста­ются бессознательными с момента своего возникновения. Граница между сознательным и бессознательным размыта, существуют такие психические явления, которые мигрируют из сферы сознания в бес­сознательное, и наоборот.

Для того чтобы обозначить границу между сознательным и бес­сознательным, 3. Фрейд вводит понятие подсознания. Подсознание — это те бессознательные психические явления, которые связаны с пе­реходом на уровень сознания. Бессознательное прорывается наружу в виде сновидений, полугипнотических состояний, оговорок, описок, ошибочных действий и т.п. Именно по этим следствиям работы бес­сознательного мы узнаем о его природе, содержании и функциях.

По мнению 3. Фрейда, бессознательное имеет биологическую природу. Его главной функцией является охранительная. Бессозна­тельное уменьшает нагрузку на сознание со стороны негативных и тягостных переживаний. Его содержание носит сексуальный ха­рактер. Бессознательное структурировано в виде комплексов. Ком­плекс — устойчивая психическая структура, которая складывается вокруг определенного переживания. Комплексы формируются под влиянием многих личных факторов и обстоятельств жизни, затем вытесняются в бессознательное и могут стать причиной психических заболеваний. Психоаналитическая методика З. Фрейда как раз и направлена на выявление комплекса, доведение его до уровня созна­ния и тем самым облегчение страданий человека. З. Фрейд считал, что способом выявления и разрушения комплекса является методика свободных ассоциаций и толкования сновидений.

З. Фрейд предложил собственную модель субъективности, в ко­торой представлены как сознательная, так и бессознательная сферы. Структура субъективной реальности выглядит следующим образом:

• «Оно», или «Id», — глубинный слой бессознательных влечений личности, в котором главенствует принцип наслаждения;

• «Я», или «Ego», — сознательная сфера, посредник между бес­ сознательным и внешним миром, в сознательной сфере действует принцип реальности;

• «Сверх - Я», или «Super - Ego», — установки общества и культуры, моральная цензура, совесть.

«Сверх - Я» выполняет репрессивные функции. Инструментом ре­прессии выступает «Я». «Я» — посредник между внешним миром и «Оно» — стремится сделать «Оно» приемлемым для мира или приве­сти мир в соответствие с желаниями «Оно». Под внешним миром по­нимается культура, которая как раз и состоит из требований «Сверх - Я», т.е. норм и установок, чаще противоречащих желаниям «Оно», чем соответствующих им. Для иллюстрации взаимоотношений «Я» и «Оно» З. Фрейд вводит образ всадника и лошади. «Я» — всадник, управляющий лошадью — «Оно». В нормальной ситуации «Я» вла­ствует над «Оно», превращает волю «Оно» в собственное действие. Невроз возникает, когда противоречия между стремлениями «Оно» и установками «Сверх- Я» становятся непреодолимыми и «Оно» вы­рывается из-под контроля «Я».

Любопытен тот факт, что модель субъективности, предложенная 3. Фрейдом, совпадает с моделью мира у греческого поэта Гомера: небо, соответствующее «Super - Ego», земля — «Ego», и Аид — подзем­ное царство мертвых — «Id».

По мнению З. Фрейда, все люди невротичны, поскольку живут в культуре, которая подавляет фундаментальные биологические вле­чения: агрессивность, деструктивность, сексуальность и т.п. Вопрос заключается только «степени невротичности. В душе каждого совре­менного человека существует конфликт между «Оно» и «Сверх - Я», а сознательное «Я» оказывается настолько слабым, что не в состоянии управлять инстинктивными влечениями личности. До тех пор, пока человек вынужден подчиняться общественным и культурным уста­новкам, он не может избавиться от давления «Сверх - Я». С другой стороны, до тех пор, пока у него есть тело, он не сможет избавиться от желаний «Оно». Поскольку ни избавиться от тела, ни вырваться из культуры человек не может, единственным выходом остается ус­тановление разумного компромисса между «Оно» и «Сверх - Я». Ин­струментом этого компромисса выступает «Я». Содержание «Оно» должно постепенно осознаваться и превращаться в содержание «Я». Чем более осознана внутренняя жизнь личности, тем менее эта лич­ность невротична. Однако совершенно свободных от душевного стра­дания людей в современной культуре нет. Таков неутешительный вывод 3. Фрейда.

Последователи 3. Фрейда не считали, что сам факт доведения до сознания пациента какого-то бессознательного переживания по­могает излечиться. В этом вопросе 3. Фрейд выступает скорее как классический философ, для которого знание справедливого и бла­гого означает следование ему. Идея совпадения знания о благе с самим благом принадлежит Сократу. Однако знание о болезни не излечивает от самой болезни. Это верно и в случае с невротически­ми и психическими заболеваниями. Поэтому на протяжении XX в. классический психоанализ породил огромное количество школ и направлений, которые, во-первых, отказались от пансексуализма З. Фрейда, а во-вторых, стремились найти более действенные спосо­бы освобождения человека от душевных страданий.

В своих поздних работах З. Фрейд предпочитает заменить поня­тие «сексуальное влечение» как основную характеристику бессозна­тельного на более широкое понятие «либидо», под которым понима­ется не только сексуальность, но и вся сфера любви — родительские, дружеские, патриотические и т.п. чувства. В поздний период своего творчества наряду с понятием «либидо», или «эрос», 3. Фрейд вводит понятие «танатос». Эрос — греческий бог любви, Танатос — грече­ский бог смерти. По мнению З.Фрейда, не только эрос, или инстинкт жизни, управляет поступкам и человека, но и танатос — инстинкт раз­рушения и смерти. Эрос и танатос — два противоположных, но совер­шенно равноправных влечения, которые руководят и управляют че­ловеком на протяжении всей жизни. В ком-то более силен инстинкт жизни, в ком-то инстинкт смерти, но оба эти влечения присутствуют в душе каждого человека.

***

Одним из учеников 3. Фрейда был Карл Густав Юнг. Оставив общее определение бессознательного как тех психических содер­жаний, которые не осознаются и закрыты для волевого контроля. К. Г. Юнг принципиально разошелся с З. Фрейдом в вопросе о при­роде и функциях бессознательного. По его мнению, бессознательное имеет не биологическую, а символическую природу и структури­ровано в виде архетипов, определяющих основу всех переживаний, представлений и поведения людей. Кроме того, бессознательное вы­полняет не охранительную функцию, являясь своего рода ямой, куда сбрасывается все негативное, а компенсаторную. Бессознательное дополняет сознание до целостности.

По мысли К. Г. Юнга, бессознательное, так же как и сознание, обладает онтологическим статусом, т.е. существует не как проявле­ние или свойство чего-либо другого, а совершенно самостоятельно. Действительность предметов внешней реальности, с точки зрения К. Г. Юнга, совершенно равнозначна действительности содержаний бессознательного — символов, идей, образок и т.п. Обе реальности в одинаковой мере влияют на поведение и переживания человека.

В соответствии со своей иррациональной природой бессознатель­ное находится за пределами познания, однако с помощью некоторых приемов оно может быть активизировано. Приемами активизации бессознательного являются гипноз и методика свободных ассоциа­ций. Кроме того, бессознательное спонтанно проявляется в снови­дениях, фантазиях, оговорках и ошибках, именно поэтому его можно изучать и на основе знания о продуктах бессознательной активности делать косвенные выводы о его природе.

Согласно К. Г. Юнгу, бессознательное существует и личной и кол­лективной формах. Личное бессознательное — все психологические приобретения личного существования — продуманное и почувство­ванное, а затем забытое, вытесненное или подавленное. Это личный багаж человека, формирующийся в процессе его жизни. Коллектив­ное бессознательное имеет над личностную форму и никогда не было предметом сознательного восприятия или чувствования. Коллектив­ное бессознательное возникает из наследственной возможности пси­хического функционирования вообще, из наследственной структуры человеческого мозга и проявляется в виде стабильных мифологичес­ких мотивов, сюжетов и образов, возникающих везде и всюду незави­симо от исторической эпохи или культурной традиции.

Если личное бессознательное структурировано в виде комплексов. то структура коллективного бессознательного задается архетипами. Архетипы — это универсальные структуры человеческой психики. Их понимание возможно по аналогии с априорным и формами И. Канта. Однако если априорные формы И. Канта относятся к сознанию, то архетипы К. Г. Юнга имеют отношение только к бессознательному. Слово «архетип» происходит от греческого «arche» — начало и «typos» — образ; буквальный смысл термина «архетип» — изначальный, исконный образ. К. Г. Юнг по-разному определяет архетипы, в его работах можно обнаружить следующие определения;

• изначальные, исконные образы, присущие целым народам и эпохам;

• общие мифологические мотивы всех рас и времен;

• основная форма всегда возвращающегося душевного пережива­ния;

• психически и остаток бесчисленных переживаний одного итого же типа;

• формальные образцы поведения, на основе которых формиру­ются конкретные стереотипы поведения и переживаний людей раз­ных эпох и культур.

Давая столь разные определения, К. Г. Юнг тем не менее постоян­но подчеркивает абсолютно формальный характер архетипа. Имен­но поэтому архетип доступен изучению не сам по себе, а только в связи с каким-либо конкретным содержанием, обусловленным эпо­хой и культурой. Для иллюстрации формального характера архетипа К. Г. Юнг проводит аналогию с кристаллической решеткой. Решетка не существует сама по себе, ее можно обнаружить только в связи с каким-либо веществом, которое структурируется вдоль определенных линий. Так же и архетип — проявляется только в связи с конкретным психическим содержанием, но сам по себе, вне этого содержания, существует только как потенциальная форма, как возможность. Дей­ствительностью архетип становится в идеях, символах или образах, которыми насыщено пространство культуры.

Архетипы лежат в основе культурной символики, задают содер­жание мифов и верований, опосредованным образом определяют ха­рактер философских учений и т.п. Герои мифов и сказок, по мнению К. Г. Юнга, являются персонификациями психических содержаний и в зримой форме передают глубинные программы, по которым су­ществует как отдельный человек, так и человечество в целом. Таким образом, с помощью понятия «архетип» К. Г. Юнг утверждает идею психического единства человечества.

Особое внимание К. Г. Юнг обращает на следующие архетипы: «ego», «персона», «внутренняя личность, или душа», «тень» и «са­мость».

«Ego», или «Я», — комплекс идей и представлений, составляющих центр сознания, обладающий непрерывностью и идентичностью с самим собой, представляющий осознанные психические элементы. По мысли К. Г. Юнга, западный человек отождествляет себя именно с «Я». Представитель западной цивилизации привычно редуциру­ет свою личность только к осознаваемым психическим элементам. Особенно ярко эта тенденция выразилась в европейской философии XVII—XIX вв., которая сводила сущность человека к интеллекту или самосознанию, совершенно игнорируя другие проявления личности. Классическую философию можно считать проявлением ego - центриз­ма, спровоцировавшего в XX в. переоценку ценностей, которую сами философы назвали кризисом западноевропейской культуры. По мнению К.Г. Юнга, «ego» —лишь незначительный фрагмент субъек­тивной реальности, но именно этот фрагмент более всего знаком че­ловеку и служит своеобразной точкой опоры в процессах самоиден­тификации.

Другим хорошо известным каждому человеку архетипом является «персона, или внешняя личность». «Персона» — комплекс психиче­ских функций для приспособления и удобства во внешнем, социаль­ном мире. Этот комплекс проявлений личности, так же, как и «Я», ошибочно может отождествляться с субъективностью вообще. Если вопрос «Кто Я?» часто является трудноразрешимым и провоцирует мировоззренческие и религиозные искания, то но поводу «персоны» таких проблем не возникает. Человек легко соотносит себя со своей «внешней личностью»: я — врач, я — юрист, я — отец, я — француз и т.п. «Персона» формируется на основе тех психологических приемов и установок, которые вырабатываются у человека при взаимодействи­ях в социуме. Содержание «персоны» представлено совокупностью Устоявшихся социальных ролей, которые личность играет, стремясь действовать в соответствии с ожиданиями других людей. Если человек в значительной степени отождествляет себя с «персоной», то в субъективности появляется специфический комплекс психических функций, который К. Г. Юнг называет «маской». «Маска» может за­менить человеку его истинное лицо. Полная идентификация с одной или несколькими социальными ролями по сути своей невротична и чревата серьезными психологическими кризисами, связанными с утратой привычной социальной функции.

Архетип «внутренней личности, или души» — это психологичес­кая установка человека по отношению к собственному внутреннему миру. «Душа» дополняет «персону» и по своим свойствам противо­положна ей. «Внутренняя личность» может иметь как мужские, так и женские черты. Так, «внутреннюю личность» женщины К. Г. Ют называет «Анимусом», а «внутреннюю личность» мужчины — «Анимой». «Душа» женщины несет в себе мужские черты, и напротив, «душа» мужчины — женские по принципу дополнения до целостно­сти. По мнению К. Г. Юнга, из характера «персоны» человека можно вывести характер его «души»: все, что в норме должно быть во внеш­ней установке, но по каким-то причинам отсутствует, находится во внутренней. Если человек не осознает комплекс своих внутренних установок и проявлений, т.е. не осознает свою «душу», то эти психи­ческие содержания могут проецироваться во сне — в реальное лицо, которое становится объектом любви или ненависти. Сознательное приспособление к объекту, представляющему собой душевный об­раз, невозможно до тех пор, пока человек не осознает особенности своей «внутренней личности».

Архетип «тени» фокусирует в себе все те психологические черты и переживания, которые оцениваются как негативные: агрессивность, разрушительность и т.п. Чем менее человек осознает наличие в себе такого негативного психического содержания, тем сильнее и разру­шительнее может быть проявление «тени».

Архетип «самости, или целостности» выражает единство лич­ности, всех ее сознательных и бессознательных проявлений. «Са­мость» — наиболее таинственный архетип, в культуре он проявляется в виде образов идеальной, божественной личности. «Самость» — центральный архетип, цель саморазвития человека. По мнению К. Г. Юнга, смысл человеческой жизни состоит как раз в том, чтобы раз­вивать свои внутренние силы и способности, двигаться к личностной полноте, т.е. наполнять конкретным содержанием архетип самости.

В мифах, сказках разных народов мира, а также и художественной литературе можно обнаружить образы, соответствующие основным архетипам коллективного бессознательного: и образ «тени», и об­раз «Анимы» или «Анимуса», и образ идеальной личности известны в качестве внешних культурных констант, однако, несмотря на из­вестность и привычность, они по-прежнему с трудом осознаются как собственные внутренние психические переживания.

Несмотря на принципиальную новизну и нетрадиционность не­которых идей К.Г. Юнга, его концепция получила широкое распро­странение в философии и психологии второй половины XX в. Идеи К. Г. Юнга оказались приемлемой основой для самопонимания за­падного человека конца XX в. Кроме того, они позволяют прояснить некоторые важные особенности современной культуры.