7.4. Нравственная система современного американского общества

Как американцы расценивают себя и свой национальный характер? Как они представляют себе правильный образ жизни? Чему они учат своих детей? Попытаемся выделить несколько основных пунктов нравственной парадигмы американцев.

Индивидуализм

Мерило ценности человека – его личный успех, который создается только через опору на собственные силы. При этом важно не просто разбогатеть, а важно сознавать, что ты добился этого сам благодаря своей предприимчивости, деловой хватке и т. д. Успешным считается self–made man.

Однако такая позиция имеет и обратную сторону. Безработица или служебный неуспех воспринимаются как страшный удар, который разрушает саму личность (ибо американец, потеряв работу, не будет возлагать ответственность на корпорацию, общество и т. д. – только винить самого себя, видеть в себе неудачника; в то же время он не согласится на другую работу с более низким социальным статусом, а будет греться у канализации, сопьется и т. д.).

Р. У. Эмерсон еще в 1841 г. писал: «Добро и зло – не более чем пустые слова, которые можно приложить к чему угодно; правильно лишь то, что отвечает моему складу, не верно – то, что ему противно. Если ты подчиняешься обычаям, ты впустую растрачиваешь отпущенные тебе силы; займись своей работой, и я буду знать, кто ты…»

Этим представлениям полностью отвечают «герои Америки» – одинокий и непонятый ковбой, защитник «со стороны», который приходит и уходит, не имея места в обществе; сыщик–одиночка, умный, сильный характер, но не понятый и не стремящийся сделать карьеру, отстаивающий свою моральную чистоту вопреки давлению со стороны коррупции.

В последние годы их круг расширился. Это человек статуса, герой–менеджер, преуспевающий, конкурентоспособный, жестокий и предприимчивый, независимый в душе и гибкий конформист на работе. На работе его роль – манипулировать людьми ради успеха корпорации; его жизнь дома – совершенно другая (жена, дети, религия, община и др.). Контраст между его поведением на работе и дома воспринимается как достоинство, показывающее богатство его натуры. Это, кроме того, «психотерапевт» – человек, который получает удовольствие от манипуляций самим стилем своей жизни: приспособляться ко взглядам других, не спорить с ними и при этом оставаться самим собой, не меняться. Ему противопоказаны прямота и моральная нетерпимость – ведь можно общаться с отпетыми негодяями и при этом чувствовать себя вполне адекватно, если прятать свои чувства в дальний ящик… Психотерапия помогает индивидуалисту «спасти лицо», сохранить самоуважение даже в ситуации, когда он является винтиком в корпорации, укореняет принцип «подчиняйся, чтобы преуспеть»: на работе ты вынужден быть конформистом, угодничать и поступаться принципами, но на самом деле твои ценности не страдают, твой дух остается свободным. С другой стороны, психотерапия учит не влезать в чужие проблемы, скрывать симпатии и антипатии к клиентам, если они мешают делу (вспомним известный девиз «keep smiling»).

Отношения контракта

Нравственная основа американского индивидуализма – разумный эгоизм, выражающийся в знаменитом моральном императиве: поступай в отношении другого, такого же индивида, так, как бы тебе хотелось, чтобы он поступал в отношении тебя.

Утверждать собственное достоинство нельзя, навязывая свой характер и капризы окружающим; хамить другим – категорически нельзя; знаки предупредительности – обратной стороны самоуважения повсюду. Улыбка американца – не уважение, а дистанция (если вы не улыбаетесь, у вас что–то случилось, а кого это интересует?).

Сравните с аналогичным принципом у русского дворянства (относись…). Здесь «если есть деньги, делай, что хочешь, – кури марихуану, вгони шприц с наркотиком, – но не вздумай учить этому моих детей, не выноси эту грязь из своего дома».

Из отношений контракта вытекает мораль коммуникации (именно этому и учит психотерапия): разберись в своих чувствах, выясни, что для тебя важно, потом наметь цель и выбери стратегию для ее достижения. Если при этом тебе мешают какие–то принципы нравственности – пересмотри их, выработай свои ценности, смотри, чего ты хочешь, чем ты готов поступиться и чего ты отдать не готов. Однако и у других есть свои ценности – так что не просто совершай поступок, но и думай, как отнесутся к нему другие, как он повлияет на твои отношения с людьми.

При такой логике отношений не остается надежды на верность обязательствам: каждая сторона может в любой момент нарушить договор, если цена за это не слишком высока.

Для чего же становиться самостоятельным, добиваться успеха? Для того чтобы стать свободным. Понятие свободы наиболее дорого для американца. Индивидуалист понимает под свободой прежде всего освобождение от обязательств и ценностей, которые ему пытаются навязать с рождения другие люди, могущественные общественные учреждения, прежде всего государство. Другими словами, это классическое либеральное понимание свободы, сформулированное еще древними (Цицерон, Тацит, Эразм и т. д.).

Нравственные основания труда

Для чего нужна работа? Различные религиозные системы решали этот вопрос по–разному.

Позиция католицизма: труд – либо средство для поддержания жизни, либо предупредительная мера против греховных помыслов; герои Средневековья – монах и воин.

Позиция протестантизма: труд сам по себе и богатство как его результат наиболее угодны Богу. Другими словами, именно протестантизм дал нравственное обоснование стремлению человека к наживе и, шире, всему капитализму.

Приведем здесь позицию православия: герой православия – юродивый, богатство растлевает души, частное предпринимательство как таковое несправедливо.

Достаточно оснований имеет теория, согласно которой современное западное общество возникло благодаря «творящему духу капитализма»: работа сама по себе есть благо, ради нее мы родились на свет. В этом состояла позиция американцев поколения 1950–х гг. Сейчас во многом благодаря атеизации общества этот дух почти полностью исчерпал себя, однако он продолжает воспроизводиться при религиозном воспитании детей.

На место религиозно–нравственных оснований к труду пришли прагматические. Самым старым подходом является размер дохода как мерило успеха человека (сколько он стоит). Так, шофер такси не пойдет работать на завод, где он мог бы зарабатывать гораздо больше, из соображений сохранения «чистоты профессии». Сегодня все чаще работа воспринимается как карьера, средство достижения высокого социального статуса («крысиные гонки»). В ситуации конкуренции это приводит к массовым неврозам, особенно среди работающих женщин, к алкоголизму, к массовым обращениям к психотерапевту. И крайне редко встречается подход к работе как призвание (тогда человек озабочен смыслом, самоценностью труда, т. е. тем, состоялся ли он как личность).

Взаимоотношения с другими людьми

Фактор друзей, знакомых и прочее воспринимается американцем как переменный. Людей сближают не общие высокие цели, идеалы и прочее, а параллельные потребности и цели. Когда в судьбе происходит поворот (например, переезд), за ним остаются и все прежние связи. Соответственно организуется и общение. Деловое общение происходит «на бегу». Здесь задача – говорить в основном на специальные темы, экономить время, ограничиваться сутью. Во внеделовом общении, напротив, главная задача – расслабиться. Здесь позволено все, кроме формально–делового стиля; приветствуется поиск многочисленных, но мимолетных знакомств без обязательств, а не тесной дружбы. Категорически не принято предлагать или ждать помощи, особенно в денежных вопросах. Например, американка в России говорит об «угрозе бабушек», которые обсуждают, как она одевает свою дочь.

Здесь целесообразно вспомнить теорию Э. Берна об уровнях общения.

Таким образом, в дружбе формально отсутствуют социальные или моральные устои. Тем не менее они есть: социальный критерий молодежной компании – уровень образования; моральный критерий – чтобы компаньон не лгал, не крал и был порядочным человеком лично ко мне, остальное – не мое дело. Идеал дружбы соответствует Д. Карнеги – круг людей, которые тебе могут пригодиться.

Из чего складывается понятие «счастье» для американца? Счастье – это самовыражение, материальные успехи, техника хорошего самочувствия, описанная в известном руководстве Д. Карнеги (в частности, не иметь врагов или игнорировать их и т. д.), а также наличие любимого человека, причем равного тебе по силе и самостоятельности. Если же ты сделал свой выбор, говори другим и себе, что счастлив.

Семья

Самая страшная перспектива для родителей – дети, слишком долго «висящие на шее». Поэтому они очень рано начинают обращаться со своими детьми как со взрослыми, с личностями, отвечающими за свой поступок. Например, вместо «Сходи» американская мама говорит 5–летнему ребенку: «Не мог бы ты…» От ребенка ждут, что он уйдет из дома своих родителей. Дальше он только навещает родителей, но на них не рассчитывает. Ожидается, что он заведет собственный дом (лучше всего в прямом смысле слова) и семью – жену и детей (не обязательно, так как они противоречат индивидуализму).

Любовь в браке ставит перед американцем дилемму – как сочетать свободу воли и полную близость любящих существ. Абсолютная гармония редка, кто–то уступает больше (чаще это женщина), становится эксплуатируемой стороной в браке, теряет свое «я» – и тот, кто его прежде любил, может его бросить.

Другими словами, брак – это добровольный контракт двух независимых личностей, который в любой момент может быть расторгнут ради лучшего контракта. Постоянно обсуждается справедливость распределения обязанностей. Распространены сепарации (пробные разводы) – отдохнули друг от друга, потом соскучились и опять съезжаются; зато дети не живут в обстановке постоянного семейного скандала.

Религия

Религиозное обоснование морали, добра и любви просто необходимо для американца, потому что, как мы видим, другой моральной опоры у него нет. Человечный, любящий, моральный – значит, верит в Бога, атеист – значит, человек без чести и совести. Обращение к Богу особенно помогает на поворотах жизни – люди получают сильнейший заряд уверенности, начинают жить в согласии с самими собою, обретают моральные силы для решительных поступков. Например, будущий президент Дж. Картер в результате такого перелома вначале занялся миссионерством, потом уверился в своем предназначении стать губернатором Джорджии, а затем – президентом США. При этом можно верить во что угодно: никакого религиозного фанатизма, все церкви сосуществуют. Вполне допустимо поменять вероисповедание, можно несколько раз в жизни.

Принадлежа к какой–то религии, ты становишься членом местного прихода, общины, где снимаются твои стрессы, куда ты приходишь, когда тебе тяжело, где набираешься сил (но при этом тебя никто не будет порицать или воспитывать). Кроме того, частные школы с религиозным уклоном отличаются высоким уровнем преподавания. Наконец, церковные ритуалы нужны для того, чтобы укрепить объективно распадающиеся семьи: в Священном Писании говорится не о добровольном контракте двух существ, а о том, что любить – значит, прежде всего делать людям добро, не думая о своей выгоде.

Отсюда – любовь к семейно–религиозным праздникам, к благотворительности. В середине 1980–х гг. более половины взрослых американцев и 53 % молодежи бескорыстно отдавали свое свободное время общественной деятельности.

Отношение к правилам формальной демократии

Обожествляются конституция, отцы–основатели и правила формальной демократии (наш знакомый демократический централизм): решение обсуждается, принимается большинством и становится законом для всех. Однако решение правомерно не потому, что оно было принято большинством, а потому, что оно было принято по формальным правилам (достаточно долго обсуждалось, велся протокол обсуждения, все имели возможность высказаться). Иначе – это продукт давления «группы особого интереса».

Моральные поиски, страсти вокруг идеала справедливости для современных специалистов–космополитов считываются неприличными и архаичными. Гражданский долг реализуется только через инициативу снизу и объединение в соответствующие группы.