Инструментализм Дж.Дьюи

Джон Дьюи (1859-1952) стал основателем философии инструментализма. Он считал, что опыт нельзя свести ни к познанию, как процессу, ни к сознанию, как результату. «У опыта есть два измерения: одно – обладание им, другое – познание для более уверенного обладания им».

Концепция опыта Дьюи достаточно реалистична. Дьюи считает, что разумность поступков человека определяется сложностью борьбы с негативными элементами реальности. В этом проявляется суть инструментализма Дьюи и его теории исследования.

Познание в концепции Дьюи обретает четкий критерий своей эффективности. Оно успешно, если способствует успешному приспособлению личности. В связи с этим, Дьюи отрицает возможность существования фактов самих по себе. Факты, истина, идеи операциональны, так как являются проектами решения прагматических задач.

Итак, разум превратился в средство приспособления, он утратил созерцательность. Можно сказать, что его частично подменила активность субъекта. Поэтому Дьюи настаивает на неразрывность научного познания и здравого смысла, так как только практика определяет ценность той или иной теории. Поэтому идеи в философии инструментализма теряют свой традиционный статус ложности или истинности и обретают новый статус – действенности или бесполезности.

Смысл философии инструментализма можно выразить так: истина не в адекватности мышления бытию: «истина не в адекватности мышления бытию, скорее она «в надежности ведущей идеи».

Дьюи не предлагает каких-либо абсолютных ценностей. Все ценности проходят отбор благодаря апробированию их на практике. Поэтому политические идеологии, мораль, предрассудки как ценности становятся таковыми после практической проверки.

Отказ от абсолютных ценностей носит и политический характер. В работе «Либерализм и социальное действие» (1935) Дьюи пишет, что демократия является условиям существования свободного функционирования ценностей.

Фрейдизм и неофрейдизм

Одной из наиболее влиятельных фигур в философии XX века был немецкий врач, основатель психоанализа Зигмунд Фрейд (1856-1939).

В философском плане наиболее важным представляется пере­ворот в понимании субъекта, который осуществил психоанализ. До Фрейда человек рассматривался как существо, которое в своей деятельности руководствуется исключительно сознанием. Фрейд показал, что по­ведение человека в значительной степени определяется тем, что он не осознает. Кроме того, Фрейд акцентировал внимание на инстин­ктивном начале человеческой жизни.

Бессознательное - одно из наиболее важных понятий психо­анализа. Оно представляет собой область психики, которая образуется за счет отказа принимать влечения, воспоминания и представле­ния, неприемлемые для индивида (вытеснение не является единствен­ным механизмом образования бессознательного). В результате это­го определенное психическое содержание становится бессознатель­ным, что, впрочем, не означает его исчезновения: оно проявляет себя в разнообразных симптомах. Такой отказ может быть мотивирован не только давлением норм общества (например, запретом на убийство), но и требованиями реальности, которая часто не дает возможности непосредственного удовлетворения желания. Обязательным услови­ем для отказа принимать воспоминание или связанное с желанием представление является высокая интенсивность чувств, которую чело­век оказывается неспособным вынести.

Психоанализ признает правомерность норм, регулирующих социальные отношения, а их травмирующий эффект объясняет в основном незрелостью детской психики, которая не всегда в со­стоянии более или менее безболезненно усвоить их. С одной сто­роны, этот социальный контроль необходим, поскольку без него об­щество было бы просто разрушено. Но, с другой стороны, именно социальный контроль является причиной большинства психологиче­ских проблем, так как не дает возможности удовлетворять личности свои потребности.

Фрейд разработал особую концепцию человеческой психики, компонентами (инстанциями) которой являются «Я», «Сверх-Я» и «Оно». «Оно» - это резервуар влечений, или особой энергии, ко­торую Фрейд называл либидо. Оно требует немедленного удовлет­ворения всех желаний, что естественно вступает в конфликт с реаль­ными возможностями. Кроме того, желания могут вступать в конф­ликт и со «Сверх-Я», которое представляет собой обезличенные следы родительских образов, являющихся для ребенка как объектами любви и восхищения (идеалами), так и воспитателями, наказывающими за про­ступки. «Сверх-Я» воплощает в себе общественные нормы и ценности (хотя в его основании лежат образы и ценности конкретных людей - родителей данного ребенка). Соответственно, эти интернализованные (перенесенные вовнутрь) фигуры также оказывают давление на инди­вида, а их требования вступают в конфликт с требованиями «Оно» (не всякое желание допустимо с точки зрения требований морали и закона). «Я» представляет собой лишь незначительную часть психичес­кого аппарата, которая обеспечивает адекватное восприятие реальнос­ти и избирает формы поведения, которые согласовывались бы с требованиями реальности, притязаниями «Оно» и императивами «Сверх-Я».

Еще одно важное понятие психоанализа - эдипов комплекс. По мнению Фрейда, каждый ребенок в определенный период своего развития желает получить сексуальную любовь одного из родителей ценой уничтожения (убийства) другого, однако боится быть наказан­ным (кастрированным) за это. При этом не обязательно, чтобы объектом желаний ребенка был родитель противоположного пола; когда им становится родитель того же пола, говорят о негативном эдиповом комплексе. Этот комплекс получил название от известного греческого мифа об Эдипе, в котором Эдип, не подозревая об этом, удовлетворяет свое инцестуозное желание, убивая отца и становясь мужем своей матери.

Возникновение социального контроля (а, следовательно, и самого общества) Фрейд связывал с тем, что люди установили запрет на ин­цест, т.е. создали Эдипов комплекс. Таким образом, он проецирует Эдипов комплекс в начало человеческой истории и предполагает, что реальная трагедия убийства отца племени в далеком прошлом дей­ствительно имела место. Запрет же на инцест и убийство отца стал первым шагом на пути к обществу.

Отталкиваясь от идей Фрейда, свою концепцию разработал и Карл Густав Юнг (1875-1961). Если для Фрейда основной задачей было выявление личностного бессознательного, образовавшегося в результате вытеснения, то Юнг сосредоточил свое внимание на коллектив­ном бессознательном, которое является бессознательным изначаль­но. Коллективное бессознательное - это еще более глубокий пласт психики.

Коллективное бессознательное находит выражение в древних сим­волах, мифах, сказках, снах, а также в художественном творчестве. Основным его элементом является архетип - врожденный паттерн пси­хологических проявлений, который реализуется в поступках человека или его эмоциях. В качестве примеров можно привести архетипы Анимы и Анимуса (мужской и женской частей души), Младенца, Отца, Матери, Мирового Древа, Жертвы, Воды и т.д. Архетип представляет собой связь между инстинктом и образом.

Коллективное бессознательное и архетипы Юнг рассматривал как врожденные, унаследованные структуры, которые существуют незави­симо от индивидуального опыта человека. Впрочем, Юнг полагал, что между коллективным бессознательным и личностным бессознатель­ным имеется четкая граница. В действительности личный опыт необходим для того, чтобы архетип, понимаемый как своего рода «каркас», мог обрасти плотью. Архетипы Юнг сравнивал с руслами высохших рек, готовых в случае необходимости принять в себя потоки избыточной эмоциональной энергии.

Крайне интересную интерпретацию фрейдовских идей через при­зму языка предложил французский психоаналитик и философ Жак Лакан (1901-1980), известный в основном как яркий представитель французского структурализма и постструктурализма.

Лакан стремился осуществить «ниспровержение субъекта» - развен­чание иллюзорного «Я», создаваемого культурой. Лакан в своих размышлениях опирался в первую очередь на идеи Фрейда. По его мнению, именно Фрейд первым указал на иллюзорность человеческого «Я».

Зарождение современного понимания субъекта Лакан относил к XV-XVI векам; до этого, по его мнению, господствовало совершенно иное его понимание. Однако поворот, совершенный Фрейдом, от это­го не утрачивает своей радикальности: до Фрейда субъект оставался центром мира, точкой отсчета, а после того, как Фрейд сформулировал идею бессознательного, этот центр сместился, выявив подлинную ил­люзорность представлений европейского человека о себе самом: «Современный человек держится о себе представления отчасти наив­ного, отчасти же детально проработанного. Его убежденность в том, что он устроен таким-то и таким-то образом, сформирована в сре­де расплывчатых, общепринятых в его культуре понятий. Хотя он и способен вообразить, будто убеждение это является результатом естественной склонности, на самом деле оно активно внушается ему со всех сторон нашей сегодняшней цивилизацией. Мой тезис заклю­чается в том, что техника Фрейда в ее первоначальном виде эту иллю­зию, получившую над человеческой субъективностью вполне конкрет­ную власть, преодолевает».

Преодоление этой иллюзии, по Лакану, заключается в том, что мы должны признать власть языка над субъектом. Говоря, человек не порождает речь, не является ее автором; если он так думает, то он ошибается. В действительности язык с его строгими законами гово­рит в нем и посредством него. Более того, субъект (то есть «я») фор­мируется этим дискурсом (речью в ее связи с ситуацией). Лакан пер­вым обратил внимание на общефилософские следствия того факта, что «я» - это пустое означающее, отсылающее только к субъекту речи, т.е. к тому, кто говорит, - и не более того. Любой из нас говорит «я», когда ему надо назвать себя в своей речи. Кроме того, можно вспомнить, что практически любой ребенок сталкивается с трудностя­ми в освоении личных местоимений: ему трудно понять, что «я» - это не собственное имя, что это же слово могут употреблять и дру­гие люди.

В человеческой психике Лакан выделял три инстанции, или регист­ра: реальное, воображаемое и символическое. Реальное - это то, что фактически не может быть познано, нечто изначально неопреде­ленное (по крайней мере, пока восприятие реального не организуется посредством языка).

Воображаемое - второй пласт психики, который представляет со­бой совокупность определяющих субъективное представление чело­века о себе самом. Принципиально важно, что эти представления являются иллюзорными. Опираясь на идеи этологии и антропологии, в первую очередь - на представление о преждевременности рож­дения человека, Лакан высказал предположение, что человек начи­нает воспринимать как нечто целостное лишь в результате того, что он «примеряет» к себе тот целостный образ, который он обнаружи­вает вне себя (например, в фигурах заботящегося окружения). Период, к которому относится этот процесс, Лакан назвал «стадией зеркала». Эта идея и послужила для Лакана основанием для утверждения, что целостность субъекта по своей природе иллюзорна.

Символическое - третий пласт психики, который формируется поз­же возникновения воображаемого. С символическим Лакан отож­дествляет язык. Именно этот регистр воплощает в себе закон, посколь­ку человек не имеет в своем распоряжении иного средства для его осмысления, кроме языка, а язык функционирует в соответствии с жест­кими правилами (традиционно описываемыми как правила граммати­ки - в широком смысле этого слова). Выражаясь иначе, говорящий субъект никогда не свободен. Говоря, субъект подчиняется тем правилам, которые лежат в основе языка.

Мотивируя идею смерти субъекта, являющуюся едва ли не самой главной в структурализме, Лакан обращается к символическому. Го­ворящий представлен в речи при помощи местоимения «я», которое в действительности является пустым означающим: «я» не обозначает ничего, кроме самого говорящего как того, кто говорит; за этим сло­вом не стоит никакого понятия. Поскольку же реальное также не суще­ствует без языка, Лакан приходит к выводу, что человеческое «я» - всего лишь иллюзия, хотя и принципиально неустранимая. За «я» не стоит ничего, кроме фантазмов.

Основное понятие психоанализа - бессознательное - Лакан отождествлял с языком. По Лакану, бессознательное структурирова­но как язык. Результатом этого стало вынесение на первый план речи анализируемого в процессе психоаналитического лечения. Имен­но речь оказывается тем полем, в котором в виде умолчаний, огово­рок, образов и символов реализуется то, что было вытеснено. Осно­ванием для этого сближения стало то, что усваиваемые ребенком законы, которые в силу своей жесткости могут стать причиной невро­за, являются бессознательными, как и сам язык. По этой причине Лакан отождествлял процесс анализа мыслей пациента с разгадывани­ем ребусов, которыми являются сны, оговорки и ошибочные действия.

Еще одна важная идея Лакана, оказавшая влияние на последующие исследования, - это представление о том, что говорящий субъект обычно не понимает полностью того, что он говорит. Если выражать­ся точнее, он не понимает, что его речь - это всего лишь продолже­ние дискурса (речи, взятой в ее единении с контекстом говорения), кото­рый был начат, инициирован не им. Субъект обречен нести на себе чужой дискурс, что у Лакана нашло выражение в образе раба, на чьем обритом черепе написано послание; это послание впоследствии за­росло волосами, и раб не знает, что он кому-то несет его.