Что написано пером, то…? (Письменные источники).

Каждый из видов источников требует специальных знаний, умений и навыков. Один историк вряд ли сможет овладеть в полной мере всеми приемами работы со столь многочисленными и разноплановыми источниками. Но в большинстве случаев историки обращались и обращаются в первую очередь к вербальным источникам. Вербальные источники бывают устные и письменные. Акцент в работе историков делался, естественно, на письменные источники. «Устная история» только в последнее время стала привлекать внимание исследователей. Письменных источников сохранилось гораздо больше, они полнее, точнее. «Достаточно прочитать труд по истории общества, о котором не осталось буквально ни одного письменного свидетельства – о железном веке Британии или Зимбабве периода средневековья, - чтобы увидеть, до какой степени теряет жизненную силу история, лишенная своей главной источниковой базы».¹⁷⁰

При работе с письменными источниками следует иметь в виду, что написанный текст может выполнять несколько функций: информации, пропаганды, личных контактов, творческого самовыражения и т.д. Духовная жизнь эпохи и региона, когда и где написан тот или иной источник может весьма существенно отличаться от нашей. Поэтому необходима достаточно высокая техника работы с источником, его интерпретации.

В исторической науке принято различать источники и литературу по той или иной теме. «Источниками» называют оригинальные материалы, а «литературой» то, что писали по выбранной нами теме наши предшественники. Иногда, например, в английской исторической науке им соответствуют понятия «первоисточник» и «вторичный источник». Приоритет как правило отдается источникам (первоисточникам), ибо любая, даже самая авторитетная книга (литература или вторичный источник) после обнаружения новых исторических данных может оказаться на свалке исторической науки. Но и здесь не все так просто.

Трудности: 1). Не всегда легко различить первоисточник и вторичный источник. Понятие «первоисточник» или «оригинальный источник» подразумевает, что он принадлежит перу современника описываемых событий. Историк предпочитает источники, которые находятся ближе всего по времени и месту к интересующему его сюжету. Но что значит «современник»? Одно дело, когда документ написан через неделю или через месяц после описываемых им событий, а другое дело, когда через год или 10 лет. Одно дело, когда документ написан не только современником, но и очевидцем или участником событий, а другое дело, когда он написан современником, но с чужих слов, на основе слухов и т.п. 2). Возникает вторая проблема: какому источнику следует больше доверять: тому, что написан просто современником непосредственно после описываемых им событий или тому, что написан очевидцем этих событий, но лет эдак через 20-30? К тому же «многие первоисточники неточны, запутаны, основаны на слухах или являются намеренной дезинформацией, поэтому… важной частью работы историка является тщательное исследование источника на предмет подобных искажений».¹⁷¹

«В любой относительно недавний период люди пытались понять свое время, уловить суть происходящего при помощи книг, брошюр, газет. Их содержание помогает проникнуть в духовную жизнь эпохи, но для историка они не могут заменить непосредственные, повседневные свидетельства о мыслях и действиях людей, которые дает знакомство с письмами, дневниками и служебными записками; именно они представляют собой непревзойденные «анналы» прошлого».¹⁷² Т.е. среди письменных источников, при характеристике их ценности, мы должны различать источники, предназначенные для прочтения последующими поколениями или хотя бы современниками и источники, не предназначенные для публики или вообще для кого-нибудь. М. Блок назвал последние «невольными очевидцами»; они завораживают как подслушанный разговор. Но даже в отношении «невольных свидетелей» у историков возникают сомнения. «Каким бы непосредственным или авторитетным ни был источник, редкий письменный текст появляется благодаря лишь стремлению рассказать чистую правду».¹⁷³ Это может относиться и к автору интимного дневника, и к рассказу очевидца того или иного события. Сегодня историки более скептичны в отношении объективности источников.

Источники, рассчитанные на потомков. Эти источники повествуют о событиях иногда не без литературного таланта. Их называют нарративными (повествовательными). Недостаток их в том, что они отражают то, что представлялось значимым их автору, нас же может интересовать совершенно иное, то, что автор документа даже не счел достойным внимания. Сочинения Цезаря или Тацита, средневековые хроники и летописи, автобиографии, мемуары относятся к этому типу источников. Особенность двух последних в том, что цель автора очень часто состоит не в объективном изложении, а в оправдании своих действий (или бездействия) задним числом пред судом истории. Но даже тенденциозность автора источника может служить сама по себе объектом исследования. Иногда в субъективности (например, автобиографий) и кроется главная ценность источника.

Надо учитывать, что называлось мемуарами в ХVIII веке и, что мы понимаем под «воспоминаниями» сейчас. «В ХVIII веке термин «мемуары» понимали иначе: он относился к личной хронике, написанной действующим участником событий и предназначенной для опубликования лишь после – иногда намного позже – его смерти; целью мемуаров было желание рассказать о фактах и мнениях, обнародовать которые немедленно казалось неблагоразумным или опасным делом…». В чем здесь разница? Мемуары, составленные через несколько лет после описываемых событий, составлены уже в иной психологической атмосфере; другие настроения, другой эмоционально-психологический фон. Воспоминания (не путать с дневниковыми записями) пишутся в иной исторической и психологической обстановке, автор невольно, даже оставаясь верен фактам, дает событиям иную психологическую окраску.

Конечно, читать мемуарные источники гораздо интереснее, чем осторожные политические автобиографии. Мастером этого жанра считается герцог Сен-Симон, оставивший воспоминания о временах Людовика ХIV и Людовика ХV. Мемуары оставили не только аристократы, но даже рабочие первой половины ХIХ века. Однако ценность мемуаров как исторического свидетельства снижает их неточность. Стендаль писал в своих мемуарах «Жизнь Анри Брюлара»: «Очень прошу читателя... помнить, что я притязаю на правдивость только в том, что касается моих чувств; на факты у меня всегда была плохая память».¹⁷⁴ В своих воспоминаниях, пишет Стендаль, «наряду с очень ясными образами я нахожу пробелы, как на фреске, крупные куски которой обвалились».¹⁷⁵ «Я должен написать историю своей жизни; может быть, когда она будет написана, я наконец узнаю, какой я был, - веселый или печальный, умный или глупый, храбрый или трусливый, и, главное, счастливый или несчастливый…».¹⁷⁶ Как писать мемуары? «Нужно повествовать, а я пишу рассуждения о событиях; правда они мелки, но именно в следствии их микроскопических размеров они должны быть рассказаны с большей отчетливостью».¹⁷⁷ Не все авторы мемуаров столь самокритичны. Французские историки в начале ХIХ века любили говорить о национальной специфике мемуарной литературы. Барант, Шатобриан, Гизо, Сен-Мар Жирарден и др. выводили достоинства французских мемуаров из национального характера французов. Французы с их точки зрения настолько заняты собой, что постоянно выводят себя на сцену и оживляют все вокруг себя. «Отсутствие убеждений также помогает им беспристрастно описывать и судить себя и других», - писал Барант.¹⁷⁸

Источники, рассчитанные на современников. Большинство источников публикуется без оглядки на вечность (как мемуары и автобиографии), а с целью информировать современников, влиять на них, развлекать или пугать. Уже ХVIII век, не говоря о ХIХ веке, захлестнул поток официальных и не официальных изданий, газет, журналов, брошюр, книг, отчетов, проспектов, листовок и т.д. и т.п. Особенно хотелось бы выделить в этом ряду прессу и художественную литературу.

Пресса является одним из самых важных первоисточников для историка. Во-первых, газеты отражают политические и социальные идеи, имевшие в свое время наибольшее влияние. Во-вторых, газеты ежедневно фиксируют происходящие события. В качестве примера можно взять французскую «Монитёр» или английскую «Таймс». В-третьих, время от времени в газетах появлялись журналистские расследования. Традицию эту заложил Генри Мэйхью, нищий писатель, получивший временную работу в «Морнинг кроникл» в 1849-1850 гг.¹⁷⁹ Журналисты часто получали сведения неофициальным путем. Подчас это едва ли не единственный источник сведений для историка. Но, с другой стороны, не следует забывать, что даже о считающейся самой респектабельной в мире прессе – английской – британский премьер Дизраэли выразился так: «В газетах нет ни слова правды. Поэтому-то их и читают». Практически то же самое, но уже через почти сто лет сказал и министр иностранных дел Бевин: «Я читаю газеты от первой до последней страницы. Это для меня единственный способ оставаться в мире фантазий».

Художественная литература. Речь идет не об исторических романах Вальтера Скотта, из которых мы будем черпать фактические сведения. «Художественная литература позволяет проникнуть в интеллектуальную и социальную среду, в которой жил автор, а зачастую содержит и яркие описания его окружения».¹⁸⁰ Но сочинения, например, Диккенса могут дать историку данные об умонастроениях викторианского среднего класса по вопросу о «положении Англии», пьеса мадам де Сталь «Корина» будет выражением взглядов французских либералов на проблему развода и т.д. «Ничто не представляет эпоху лучше, чем оставшаяся от этой эпохи литература», – писал Т. Карлейль. В качестве подтверждения этого тезиса он приводит пример комедии Бомарше «Свадьба Фигаро». «Читателю наших дней довольно трудно представить, в чем магия и внутренняя сила этой пьесы, почему она привлекала к себе так много зрителей, но, приглядевшись попристальнее, он поймет, что, во-первых, комедия отразила страсть к любовным похождениям, так характерную для этого времени, а во-вторых, в ней прозвучало то, что все чувствовали и страстно хотели высказать. Содержание комедии не отличается широтой, сюжет вымученный, герои выражают чувства недостаточно ярко, сарказм тоже получился несколько натянутым, однако эта бедная и сухая пьеса всех захватила и увлекла, и каждый понял содержащиеся в ней намеки и увидел в ней самого себя и те положения, в которые ему приходилось попадать. Вот почему вся Франция аплодирует ей, и она уже прошла на сцене сто раз». См.: Карлейль Т. Французская революция. История. М., 1991. С. 48. Тот же Т. Карлейль (правда по поводу уже другой книги) заключает: «книга свидетельствует о многом, и прежде всего об обществе, которое могло рассматривать такую книгу как предмет духовной пищи». (с. 49)

Еще более ценной категорией письменных источников являются неопубликованные документы. Такие документы хранятся в архивах, личных собраниях, рукописных отделах библиотек. К ним относятся черновики, автографы, письма, дневники, служебные записки и т.п. Иногда встречаются и вполне завершенные сочинения не увидевшие свет по той или иной причине. Архивные сведения подчас сильно отличаются от наблюдений современников. Работа с архивными материалами требует от исследователя дополнительных знаний и скептического склада ума. «Архивы подобно маленьким детям прошлых времен, заговорят с вами, только если вы к ним обратитесь, и никогда не станут говорить с незнакомцем».¹⁸¹

Фонды архивов растут ежегодно. Только один пример. Общая протяженность для размещения ежегодных поступлений в Государственный архив Великобритании, составляет сейчас около мили.¹⁸² А в каждой практически стране помимо государственных архивов, существуют церковные архивы, ведомственные архивы, муниципальные архивы. На исторических факультетах преподается специальная дисциплина «архивоведение», которая рассматривает теоретические и практические вопросы работы с неопубликованными источниками.

Различные виды источников имеют разную познавательную ценность, различную репрезентативность для решения тех или иных задач. Например, основная функция публицистики как вида исторического источника состоит в заявлении позиции личности, осознающей себя частью определенной социальной группы. Но, если, например, в Западной Европе публицистика конца ХIХ - начала ХХ веков действительно отражает интересы различных социальных слоев или партий, то русская публицистика того же периода представлена в большей степени авторскими произведениями, что сближает ее с эссеистикой, выражающей личные взгляды. Таким образом, если западноевропейская публицистика поможет историку в осмыслении тех или иных групповых интересов, то российская публицистика ценна для личностной реконструкции. Если мемуары рассчитаны на ознакомление с ними более или менее широкого круга читателей, что сближает их с публицистикой, то записные книжки или письма носят более личный характер, они не предназначаются как правило ни для печати, ни для потомков, что повышает их репрезентативность и достоверность. И т.д.

Изучение источников следует проводить в совокупности, взаимосвязи, сопоставляя свидетельства как одного временного плана, так и свидетельства разных периодов истории, т.е. учитывая, что отдельный «феномен человеческой жизни - звено цепи, проходящей через века».¹⁸³

Документы:

«Из повседневных моих записок, до нынешнего времени с лишком год продолженных, некоторым образом явствует, и я как честный человек нелицемерно уверяю, что при всех моих с его императорским высочеством обращениях и разговорах единственно всегда перед глазами своими имел я намерение, чтобы вкоренить в нежное его сердце любовь к российскому народу, почтение к истинным достоинствам, снисхождение к человеческим слабостям и строгое последование добродетели <…> Принужденным себя нахожу и журнал сей покинуть. Чтоб продолжать его порядочно, надобно по большей части безотлучное тут пребывание, неослабное всего наблюдение, рассмотрительный потом из всего происшедшего выбор и складное расположение, на все сие немалое время. <…> А чтоб совсем не погребалось в забвении, что со мною и у нас происходить будет, то записывать буду в следующих, что мне когда покажется изо всего подостойнее примечания, для его высочества, для общества или для меня собственно, потому что я и сам к себе довольно близок. Сверх того за труды мои, хотя то со временем, воздаяние иметь буду, что самолюбие свое некоторыми из прошедших приключений своей жизни забавлять стану». (Порошин С.А. Записки, служащие к истории великого князя Павла Павловича // Русский Гамлет. М., 2004. С. 369-370)