47. Традиции и современность в архитектуре Японии

В современной архитектуре Японии выделяют несколько специфических творческих принципов, созвучных национальному модусу мышления. Наиболее универсальный - опора на фундаментальную геометрию. Естественно, это характерно и для Запада. Но в Японии сквозная геометрическая подоснова, расчлененность и модульность решений - историческая традиция. Пожалуй, Т. Андо наиболее последовательно воплощает этот принцип. Его базисная проектная решетка восходит к традиционной

Рис.1 Церковь света в Осаке, 1989 системе татами. Фундаментальная геометрия - основа минимализма Андо.

Следующим принципом является рафинирование форм — это вообще примечательная национальная склонность японцев. Высокая степень рафинирования присуща всему массиву работ Курокавы. Творчество Курокавы, так или иначе, отразило все особенности и специфические ракурсы национальной архитектуры соответствующих периодов. Поражает даже не столько изящество авторской интерпретации современной архитектуры - западной по своему происхождению, сколько необычайная естественность сочетания ее с традиционными японскими мотивами и выработка на этой основе неких невиданно новых вариантов, пронизанных национальным духом. Именно Курокава в 1960-е годы инициировал движение метаболизма совместно с несколькими другими архитекторами. Самой яркой демонстрацией метаболизма в действии явились широко известные сооружения ЭКСПО-70 в Осаке, среди которых самая впечатляющая принадлежит Курокаве - павильон

Рис.2 Такара Бьютилион, Курокава, 1970 Такара Бьютилион. Структура из гнутых труб могла бесконечно наращиваться в любом направлении и включала 200 функциональных ячеек-капсул различного типа. Все было собрано в неделю и примерно в такой же срок демонтировано. Разборка представляла собой зрелище, напоминающее, как писал Курокава, разбрасывание лепестков цветущей вишни, и соответствовала духу японского буддизма - завершить жизненный путь и уйти красиво.

Символизация некоего представления, позиции, концепции - это третий и, пожалуй, наиболее тонкий подход в сегодняшней японской архитектуре. Так, например, Т. Ито прокламирует, будто работает в соответствии с «иными» концепциями - «город подобий», «архитектура, рефлектирующая ветер. Хотя на деле все сводится к тому, что природа включается в постройки, и это символически обыгрывается. В его башне Ветров в Иокогаме компьютерная программа преображает направление и силу ветра в оптические эффекты. Подобно ветру, архитектура Ито претендует быть всегда свежей и ясной. Он не хочет создавать монументы. Обильно используя метафоры, трактует архитектуру как моду, варьируя стиль в соответствии с меняющимися предпочтениями. В этом смысле Ито очень японский архитектор — динамичный, восприимчивый.¹

Также следует упомянуть такого архитектора, как Кунио Рис.3 Башня Ветров в Иокогаме, Ито,1986 Маэкава. Архитектор с интересом экспериментирует с современными для своего времени материалами (прежде всего бетоном, железобетоном). Именно в начале 1960-х гг. Маэкава стал уделять особое внимание традиционным элементам японской архитектуры, непременно включая их в собственный проект. Не скрывая, а, наоборот, подчеркивая, текстуру новых материалов, мастер тем не менее стремился к воспроизведению традиционных канонов архитектуры. Именно тогда в архитектурной критике заговорили о развитии «стиля Маэкава». Первые шаги в этом направлении архитектором были сделаны при проектировании здания Киото-холл (1960 г.). Поднятая на опорах постройка имеет массивные горизонтальные объемы. Внутренний двор выполняет функцию обязательного сада в традиционном японском жилище. Сильно выступающие вогнутые карнизы «затеняют» внутреннее пространство залов, имеющих почти сплошное остекление. За счет этого проникающий внутрь естественный свет «смягчается», наполняя интерьер традиционной для Японии пространственно-эстетической характеристикой - полутенью. Здание Метрополитэн-Фестиваль-холл в Токио (1961 г.) архитектор вписывает в окружающую городскую среду, пользуясь запасом символов, устойчиво существующих в культуре на протяжении уже многих веков. Виртуозно используется культ промежуточной зоны, которая находит свое воплощение в опоясывающем здание со всех сторон балконе. Прежде всего, это помогает плавному перетеканию пространств и органичному соединению интерьера и внешнего окружения. Железобетонная кровля с огромным вывернутым вверх козырьком становится инверсией формы традиционной Рис.4 Здание Метрополитэн-Фестиваль-холл кровли. Сильно выступающий карниз затеняет в Токио, Маэкава, 1961 промежуточную зону балкона, создавая эффект полноценной «энгава» традиционного японского дома, всецело удовлетворяющей не только своему функциональному назначению, но и соответствующей древним эстетическим канонам. Кроме сохранения традиционной пространственной организации, даже внешний вид здания наводит на очевидное сравнение со средневековыми японскими деревянными постройками, получившими современное развитие в железобетоне .²Японский опыт убедительно свидетельствует в пользу возможности сохранения национальных традиций в архитектуре в эру глобализации. Сохранение окажется гармоничным и продуктивным, если в его основе будет лежать не слепое копирование внешних форм национальной архитектуры, а творческое наследование национальной архитектурной традиции.