Тема 12. Грамматика: Синтаксис: Словосочетание. Основные единицы синтаксиса. Синтаксические связи и отношения в синтаксисе. Словосочетание как синтаксическая единица. Разновидности словосочетаний

Основой синтаксиса в истории о языке была теория предложения. Предложение рассматривалось с разных точек зрения, и, собственно, определение предложения в какой-то мере различает направления в области лингвистики. По тому, как определяют предложение, нередко можно судить о направленности всей грамматической теории той или иной лингвистической школы.

Логическое направление в теории синтаксиса

Древние греки, создатели теории синтаксиса, представляют логическое направление в синтаксисе.

В основе логического направления лежит отождествление грамматического строя языка и логического строя мышления при ведущей роли мышления. Сторонники логического направления отождествляли предложение с логическим суждением, и, исходя из этого, определяли предложение как мысль, выраженную словами. Это так называемое традиционное определение предложения. Оно является универсальным для всех языков мира и основывается на том, что в языках логическая форма суждения, форма мысли слита с грамматической формой.

Следовательно, в предложении можно видеть отражение логического мышления. Логический субъект отождествлялся с грамматическим субъектом, с подлежащим. Логический предикат отождествляется с грамматическим предикатом, со сказуемым.

Вопрос о членении предложения так же показателен для развития синтаксической теории, как и вопрос об определении предложения. При членении предложения мы выделяем обычно подлежащее, сказуемое, дополнение, определение и обстоятельство. Такой традиционный принцип членения предложения был унаследован от древнегреческих языковедов.

Обычная школьная характеристика членов предложения основывается на логическом понимании предложения и его структуры.

Логическое направление в области синтаксиса достигло особого развития в период расцвета рационалистической философии (конец XVIII в.) и господствовало в науке о языке до второй половины XIX в.

Психологическое понимание предложения

В 60-х годах XIX в. логическое понимание предложения было подвергнуто критике. С критикой «логицистов» выступили сторонники психологического направления в языкознании. К середине XIX в. были достигнуты значительные успехи в области психологии, и это не могло не отразиться на исследовании языков. Языки начали рассматриваться как известное отражение процессов, протекающих в человеческой психике. Языковедами психологического направления, первыми выступившими с критикой логического синтаксиса, были на Западе немецкий ученый Г. Штейнталь, в России – А.А. Потебня. Потебня доказал в своих работах, что между логикой и грамматикой нет тождества. Логические формы мышления неизменны, стабильны, а грамматика языков исторически меняется.

Кроме того, логических категорий несравненно меньше, чем грамматических. Все это не позволяет отождествлять грамматику и логику.

Критикуя логическое направление в теории синтаксиса, психологи исходили из двух основных соображений: во-первых, содержание предложения, говорили они, не всегда представляет логически оформленную мысль. Например, различного рода побудительные, эмоционально окрашенные предложения не тождественны логическому суждению. Во-вторых, предложение с точки зрения грамматической может быть правильным, а с логической точки зрения – нет. Между правильностью мысли и правильностью речи нет постоянного соответствия. Следовательно, считали психологи, предложение – это психический акт соединения определенных представлений в сознании говорящего, т.е. психологическое суждение.

Формально – грамматический подход к предложению

В конце XIX – начале XX в. против логического направления в синтаксисе и против психологического понимания предложения выступили представители формального языкознания. Они предлагали рассматривать предложение с точки зрения его строения и критиковали как логицистов, так и сторонников психологического направления за игнорирование ими собственно-грамматических моментов при рассмотрении предложения. Языковеды формального направления обратили внимание на то, как в действительности построено предложение. Они установили, что с точки зрения морфологии в разных языках принцип построения предложения различен. Например, то, что мы говорим о строении предложения русского или других флективных языков, неприменимо к строению предложения палеоазиатских языков.

Такой подход к исследованию предложений был основан на знании большого фактического материала. Языковеды формального направления показали, что при формально-лингвистическом подходе к предложению нельзя отождествлять предложения в различных языках. В связи с этим для языковедов конца XIX – начала XX в. стало характерным выделение группы слов или словосочетания как особого вида синтаксических единиц. Понятие словосочетания (Wortgruppe) было введено немецким языковедом Д.Рисом, а в России разрабатывалось Ф.Ф.Фортунатовым. Исследование словосочетаний помогло вскрыть типологические особенности языков и выявить специфику строения предложения конкретного языка.

О предмете синтаксиса в современном языкознании

В современном теоретическом языкознании складываются три точки зрения на предмет синтаксиса.

Во-первых, синтаксис рассматривается как учение о предложении и его частях, членах предложения. Из современных работ такая точка зрения развивается, например, в книге Г.Г. Почепцова, в которой положения традиционного синтаксиса и новые приемы и методы исследования строения предложения объединяются в теорию конструктивного синтаксиса. При этом словосочетание не признается объектом исследования синтаксиса.

Синтаксис определяется, во-первых, как учение о словосочетании. Последователи Ф.Ф.Фортунатова В.К. Поржезинский, М. Н. Петерсон, а также А.М. Пешковский не усматривали качественного различия между словосочетанием и предложением. Так, М.Н. Петерсон трактовал предложение как разновидность словосочетания, как словосочетание, соотносимое с суждением. Сравнительно недавно идея синтаксиса словосочетаний развивалась профессором А.Б. Шапиро.

В настоящее время синтаксис словосочетаний кладется в основу описания синтаксической системы малоизученных языков.

Наибольшее признание в современном языкознании находит третья точка зрения, согласно которой предметом синтаксиса являются и словосочетание и предложение. Эта точка зрения находит свое наиболее полное выражение в синтаксическом учении академика В.В. Виноградова, в работах Н. Ю. Шведовой, В.А. Белошапковой.

Синтаксические связи - сочинение и подчинение, словосочетание, синтагма, предложение и его члены.

В синтаксисе как науке изучаются лишь синтаксические связи и отношения между словами и предложениями. Изучая основы науки о языке, разумеется, нельзя охватить все области и проблемы современной синтаксической теории. Придется ограничиться наиболее важными категориями синтаксической структуры языка. К числу таких категорий обычно относят сочинение и подчинение, словосочетание, синтагму, предложение и его члены.

Сочинение и подчинение – два главных типа синтаксической связи между предложениями и их членами Они отличаются равноправностью ~ неравноправностью грамматической зависимости связанных членов. Дело вовсе не в том, что при сочинении слова (предложения) грамматически независимы, а при подчинении они зависимы. И при сочинении, и при подчинении они зависимы: ветер и вьюга; читали, но не поняли; иду на завод; новая звезда. Но в одних случаях зависимость равноправная , т.е. нет грамматического «господства» или подчинения: ясень и береза; велосипед или мотоцикл; неразговорчивый, но добрый. В других же случаях зависимость неравноправная, т.е. одно слово (предложение) грамматически «господствует» над другим: ехали весело; великолепные луга; чтение книги; пошли быстрее, потому что накрапывает дождь; говорили, что приезжает известный певец. Грамматическая равноправность сказывается в том, что одно слово (предложение) не может осмысливаться как признак другого и потому не допускает грамматического вопроса к этому другому. Грамматическое подчинение сказывается в том, что подчиненное слово (предложение) осмысливается как признак главного и потому допускается грамматический вопрос от главного к подчиненному: чтение (чего?) книги; поехали (куда?) в город; говори (о чем?), что весна будет ранней.

Сочинение и подчинение слов (порядком) известно в очень многих языках разных семей и морфологических структур.

Внешне синтаксические отношения выражаются разными и не совпадающими в различных языках средствами – союзами и союзными словами, предлогами, послелогами, порядком слов и порядком предложений, согласованием, управлением и примыканием, интонацией и т.д.

Формальные показатели сочинения используются языком как сигналы о б ъ е д и н е н и я нескольких слов (предложений) в одно сложное целое. При этом ряд сочиненных членов нередко может быть продолжен, он, как говорят, может быть грамматически открыт. (В самом деле, к трем сочиненным словам можно присоединить четвертое: березы, дубы и ясени, но березы, дубы, ясени и клены; к четырем – пятое и т.д.). Таким образом, новые члены как бы «нанизываются» на одну и ту же «сочинительную нить».

Формальные показатели подчинения приспособлены историей языка для р а с п р о с т р а н е н и я одного слова (предложения) другими. При этом ряд членов, связанных подчиненными отношениями, не может быть продолжен, он грамматически замкнут. (К двум словам, объединенным подчинением, например, чтение книги, нельзя присоединить еще одно слово так, чтобы «нанизать» его на ту же самую «подчиненную нить»: вместе с новыми словами будут появляться и новые «подчиненные нити» - громкое чтение книги; чтение интересной книги; чтение книги из библиотеки; чтение книги журнала; чтение книги для детей и т.д.)

Во многих языках при выражении синтаксических отношений широко применяются согласование, управление и примыкание, называемые обычно видами синтаксической подчинительной связи слов. Вероятно, было бы точнее назвать согласование, управление и примыкание по-иному: например, видами морфологической связи слов, выражающими подчинение. Ведь слова согласуются, управляются и примыкают в соответствии со своими морфологическими, а вовсе не синтаксическими свойствами. С о г л а с о в а н и е – это морфологическое уподобление одного слова другому: зеленая трава; зеленой травой; зеленые травы; зелеными травами; (о) зеленых травах; зеленое озеро; зеленые озера и т.д.

У п р а в л е н и е – это выбор одной из падежных форм зависимого слова в соответствии с морфологическими свойствами главного слова и коммуникативной целью высказывания: ловить рыбу; писать карандашом; ехать в Киев. П р и м ы к а н и е – это присоединение зависимого слова к главному на основе морфологического значения (при отсутствии в зависимом слове свойств, необходимых для согласования или управления): петь громко; начать играть; ехали разговаривая, чтение вслух. Конечно, в конкретных предложениях слова соединяются примыканием в зависимости и от их лексических значений, но для понимания сути примыкания это не должно приниматься во внимание, так как примыкание, по существу, морфологично (как согласование и управление). И согласование, и управление, и примыкание применяются для выражения синтаксических отношений между словами в словосочетании и предложении.

Словосочетание как особый вид синтаксических единиц. Разновидности сочетаний и типы связи слов

Слова в речевой цепи не представляют простую последовательность, а находятся в определенных отношениях друг к другу. Каждое слово связано не сразу со всеми словами предложения, а непосредственно с каким-либо одним самостоятельным словом. Это является основной идее при выделении словосочетаний.

С л о в о с о ч е т а н и е – это группа слов в предложении, непосредственно связанных между собой. Словосочетание представляет собой смысловое и грамматическое единство не менее двух знаменательных слов и в целом подобно слову выполняет номинативную (назывную) функцию в языке. В семантико-грамматических признаках сочетающихся знаменательных слов коренятся наиболее существенные различия даже между близкородственными языками.

Семантико-грамматическая природа слов определяет характер их взаимной связи.

Сочетание слов происходит на основе сочинительной (копулятивной) или подчиненной связи между ними.

Сочинительные словосочетания

В сочинительных словосочетаниях ввиду функционального единства их компонентов общие грамматические категории компонентов одинаковы, т.е. в таких словосочетаниях объединены слова, относящиеся к одной и той же части речи: мать и отец; война и мир; высокий, но худой; быстро и хорошо и т.п.

Система форм словообразования, т.е. парадигма, сочинительных словосочетаний образуется одинаковыми формами словоизменения составляющих их компонентов: (нет) матери и отца – (о) матери и отце; (нет) высокого, но худого – (дать) высокому, но худому…

Сочинительные словосочетания с точки зрения возможности их распространения являются «незамкнутыми» (Булаховский), «открытыми» (Щерба). Количество входящих в них компонентов не ограничено: «Возы были нагружены сеном, соломой, мешками с мукой, горшками, кирпичом, дровами» (А.С.Пушкин); «О доблестях, о подвигах, о славе я забывал …» (А. Блок).

Конструкции с сочинительными сочетаниями « образуют особый тип расширенных сочетаний многословного образования», четко противопоставляющихся словосочетаниям с подчинительной связью между компонентами.

Подчинительные словосочетания

Более многочисленны и разнообразны по своей структуре подчиненные словосочетания. Они образуются распространением слова в соответствии с его семантическими и грамматическими свойствами формой другого слова.

В отличие от сочинительными словосочетаниями, словосочетания подчиненные являются замкнутыми, закрытыми. Количество входящих в них компонентов ограничено: основным структурным типом является двучленное словосочетание.

В подчиненных словосочетаниях одно из знаменательных слов является главным, стержневым словом, центром словосочетания. Оно-то и определяет структуру словосочетания в целом, а второе знаменательных слов выступает как компонент, зависимый от первого, новый дом, дом отца, идти на станцию, очень большой и т.д.

Система форм и связей внутри подчиненных словосочетаний зависит от грамматической природы главного компонента и от его семантики. Поэтому парадигма подчиненных словосочетаний – это парадигма их главных компонентов (дом отца – к дому отца – о доме отца), которая дублируется в определенных типах словосочетаний зависимыми компонентами (большой дом – большому дому – от большого дома).

Сложилось несколько способов классификации подчиненных словосочетаний. Словосочетания можно описывать в терминах морфологии – как сочетания определенных частей речи. В основу такой классификации кладется принадлежность главного компонента к определенной части речи и устанавливаются именные (новая книга, человек дела), адъективные (очень высокий, бледный от усталости), адвербиальные (совсем близко, далеко от Москвы) и глагольные (читать письмо, писать красиво, уехать из города) словосочетания. Эту классификацию словосочетаний можно было бы назвать морфологической.

Словосочетания можно описать и в терминах синтаксиса – как сочетания определенных членов предложения. Тогда в основу классификации кладется роль второго компонента как члена предложения и устанавливаются определительные (новая книга), объектные (читать письма, уехать из города) и обстоятельственные (очень высокий, совсем близко) словосочетания.

Морфологический и синтаксический подходы к установлению типов словосочетаний определенным образом связаны. Важным фактором в них выступает лексическое значение сочетающихся слов.

О типах связи слов

Во всех рассмотренных группах словосочетаний стабильными остаются типы связи между компонентами, которые могут быть описаны по двум различительным признакам: 1) ограниченность/ неограниченность развертывания; 2) ограниченность/неограниченность свертывания. На основе этих противопоставлений выделяются четыре типа связи, которые принимаются нами за основу при анализе и классификации словосочетаний.

А т р и б у т и в н ы й тип связи, при котором развертывание неограниченно, а свертывание возможно до «определенного ( а не любого) компонента». Атрибутивный тип связи объединяет слова со значением предмета, процесса, а также слова, указывающие на их признаки. Так, в русском языке любое сочетание существительного и прилагательного представляет вид атрибутивной связи, причем грамматическим приемом выражения атрибутивной связи выступает согласование. При согласовании грамматическое значение зависимого компонента словосочетания повторяет грамматическое значение главного компонента. «Однако формы рода, числа и падежа имен прилагательных выражают не внутренние оттенки качественных значений, а лишь указывают на синтаксическую связь прилагательных с именами существительными в процессе речи. Эти основные формы имен прилагательных являются формами синтаксических отношений, формами грамматического согласования». Согласование характерно для языков с развитой системой форм словоизменения (например, для флективных языков). Атрибутивный тип связи будет связывать также и компоненты словосочетаний, названных выше адвербиальными или обстоятельственными. Грамматическим приемом выражения атрибутивной связи в этом случае выступает примыкание – простое соположение компонентов словосочетания. Это мы наблюдаем, например, в русском языке при сочетании с наречиями (говорить громко, очень весело и т.п.). В ряде языков (в корнеизолирующих, например) примыкание выступает основным приемом выражения атрибутивного типа связи.

К о м п л е т и в н ы й тип связи характеризуется невозможностью (или крайне ограниченной возможностью) развертывания и свертывания до определенного компонента (как при атрибутивном типе). Это - связь компонентов словосочетаний с прямым или предложным управлением. При управлении грамматическое значение главного компонента обусловливает наличие определенного грамматического значения у зависимого компонента: решать задачу (проблему); снимать книгу (с полки), копию (документа), шапку, обувь, пенку (с молока), комнату…; размышлять о случившемся; работать над книгой; писать письмо другу на Север…

В случаях комплетивной связи особенно очевидна роль семантики слов в образовании словосочетаний. К проблеме сочетаемости слов одним из первых обратился академик Л.В.Щерба. Сочетаемость слов, связанная с их лексическими значениями, получила название синтаксической валентности.

Третий тип связи – п р е д и к а т и в н а я связь – характеризуется невозможностью свертывания и наблюдается только в предложении. Предикативная связь как связь главных членов предложения выступает в каждом предложении со сказуемым.

Четвертый тип связи – к о о р д и н а ц и о н н а я ( она же в других системах терминов – к о п у л я т и в н а я или с о ч и н и т е л ь н а я связь). Это – связь функционально равноправных компонентов. При координационном типе связи конструкция может быть свернута до любого компонента; развертывание может быть неограниченно длинным. Координационная связь организует не только определенные словосочетания, но и сложносочиненные предложения.

Словосочетание и предложение представляют собой функционально разные единицы языка.

ТЕМА 13. Грамматика: Синтаксис: Предложение. Определение предложения. Типы предложений: простые и сложные. Классификация простых предложений. Классификация сложных предложений. Актуальное членение предложения и средства выражения синтаксических связей

Второй, и пожалуй, основной единицей при изучении синтаксической системы языков выступает предложение. Понимание природы предложения как наиболее сложного языкового образования возможно только при уяснении ряда вопросов теории языка, философии, логики и психологии в их совокупности на современном уровне развития научных знаний. Несмотря на существующие в настоящее время расхождения в вопросах вопросов, оказывается возможным выделить и общее в современной теории предложения.

Через предложение осуществляется основная функция языка – коммуникативная. Предложение является «главным средством формирования, выражения и сообщения мысли». Поэтому одним из основополагающих вопросов синтаксиса является вопросов о соответствии предложения и суждения, а шире – языка и мышления. Мы видели, как в истории разработки вопросов синтаксических теорий о т о ж д е с т в л е н и е мышления и языка, логического и грамматического при абсолютизации мышления (в логическом синтаксисе) и р а з ъ е д и н е н и е их и непризнание воздействия логического строя мышления на грамматический строй языка (в теориях психологистов) фактически снимали проблему взаимосвязи мышления и языка.

Одним из основных положений языкознания является признание тесной связи между мышлением и языком.

Формы взаимосвязи и сложный механизм взаимодействия мышления и языка обусловлены двумя сторонами функционирования, двумя формами проявления и языка и мышления. «С одной стороны, и язык и мышление представляют собой порождение мозга человека как homo sapiens, с другой стороны, язык и мышление являются социальными продуктами, поскольку сам человек есть социальное явление». Двойственная природа и языка и мышления, каждый из которых воплощает в себе е д и н с т в о с о ц и а л ь н о г о и и н д и в и д у а л ь н о-б и о л о г и ч е с к о г о, является их общей чертой. Понимание двойственной природы языка, в частности, чрезвычайно существенно для осознания специфики предложения.

В языке и в мышлении «осуществляется познавательная и коммуникативная деятельность человека как члена общества». В мышлении разграничивается две стороны: познание (чувственное познание и абстрактное мышление) и оформление знаний в качестве в качестве информации, а язык выступает как орудие познания (мышления) и как средство выражения мыслей и сообщения знаний другим людям «путем преобразования мыслительного содержания в коммуникативную информацию». Соответственно этому и язык и мышление представляют собой, с одной стороны, явления с т а т и ч е с к и е, «в которых реализованы, закреплены достижения общественного познания», а с другой – д и н а м и ч е с к и е, проявляющиеся в мыслительном процессе и речевой деятельности. Объединение статических и динамических элементов в предложении также очень важно для понимания его специфики.

Признаки предложения

С точки зрения смысловой предложение характеризуется относительной з а в е р ш е н н о с т ь ю передаваемого им сообщения и обладает поэтому коммуникативной автономностью. Предложение представляет собой «закрытую систему», элементы которой структурно организованы определенными языковыми средствами.

Каждое предложение обладает п р е д и к а т и в н о с т ь ю. Предикативность – это отношение содержания высказывания к действительности, устанавливаемое в момент речи.

Главным признаком, отличающим предложение от слов и словосочетаний, является наличие в нем именно предикативности. Слово или словосочетание может стать предложением, обретя этот признак: «Мороз и солнце. День чудесный!»( А.С. Пушкин). «Деревня. Серые избушки» (С. Есенин).

Предикативность выражается определенными языковыми средствами. Наиболее распространенным в языках средством передачи предикативности является глагольная форма, в которой находят выражение частные грамматические категории лица, времени и наклонения. Не случайно поэтому организующим центром предложения чаще всего выступает глагол: «Восходит солнце. Иней тает. Прибрежные пески делаются темными от росы» (К. Паустовский).

В предложениях, лишенных глагольной части, единственным средством выражения предикативности является интонация. «В предложении выражается не только сообщение о действительности, но и отношение к ней говорящего», т.е. признаком предложения является также м о д а л ь н о с т ь. Языковыми средствами, выражающими модальность, могут выступать морфологическая грамматическая категория наклонения, модальны слова и интонация (например, предложение Приехали! в зависимости от интонации может выражать и радость и сожаление как отношение говорящего к сообщаемому факту). Модальность тесно связана с предикативностью и поэтому может также рассматриваться как категория, включаемая в понятие предикативности.

Универсальным способом выражения смысловой завершенности, предикативности и модальности предложения выступает интонация в ее различных видах.

Предложение – коммуникационная единица

Предложение – главная синтаксическая единица языка и главная синтаксическая категория. Чем предложение отличается от других единиц языка (т.е. от фонемы, морфемы, слова, словосочетания)? Ответить на этот вопрос мы сможем, если из всего круга признаков предложения (формальных, смысловых и т.д.) выделим один, нехарактерный для других единиц языка, но обязательный для любого предложения. Этот признак – к о м м у н и к а т и в н а я с а м о я т е л ь н о с т ь. Мы знаем, что главная функция языка - коммуникативная. Но ни фонемы, ни морфемы, ни отдельные слова, ни словосочетания не осуществляют актов коммуникации вне предложения, т.е. эти единицы языка сами по себе некоммуникативны. Только предложение самостоятельно коммуникативно.

Специфика предложения как единицы языка

Предложение качественно отличается от тех языковых единиц, с которыми мы знакомились ранее. Фонемный состав конкретного языка известен. Состав морфем языка, если брать служебные морфемы, также установлен для каждого языка вполне определенно. При фонемном или морфемном анализе языка мы имеем дело с конечным числом конкретных языковых единиц. Если же говорить о предложении, то синтаксической единицей языка являются не конкретные предложения с определенным лексическим наполнением, а типы (формулы или модели) предложений. Предложения как единицы языка обладают способностью к воспроизводству не в своих частных лексических наполнениях, а как определенные структурные схемы, по которым говорящий всякий раз заново строит свои высказывания.

В речевом потоке встречаются не только грамматически правильные, «идеальные» предложения (высказывания), но и масса высказываний, в большей или меньшей степени лишенных структурно-грамматических признаков. Как первые, так и вторые обладают функциональной общностью. Однако они различаются по степени грамматической оформленности. «На полюсе, противоположном «идеальному» предложению, находятся грамматически аморфные фразы. К их числу относятся диалогические реплики, выражающие эмоциональную, положительную или иную реакцию на полученное сообщение (ср. Ладно! Подумаешь! Хватит! Подумать только! Хорош! Вот и главное! Еще бы! Вот так так! и т.д.), а также высказывания, принадлежащие к сфере куртуазных отношений и социального этикета (приветствия, поощрения, пожелания, знаки благодарности, извинения). Очень далеки от грамматически организованных конструкций междометийные высказывания». Обладая лишь интонационной характеристикой, эти образования в массе своей относятся в сфере разговорной речи, т.е. к устной форме языка. В письменной форме языка (например, в литературном произведении) они могут встречаться в виде диалога или реплик, имитирующих разговорную речь.

Простое предложение

Простые предложения в своем большинстве распадаются на два основных типа по составу членов предложения: предложения со сказуемым, или односоставные, и предложения с подлежащим и сказуемым, или двусоставные.

Структурную основу односоставных предложений составляет один член предложения, который может быть распространен, т.е. являться главным компонентом словосочетания. На материале русского языка односоставные предложения представлены тремя типами, выделяемыми в зависимости от лексико-грамматической природы члена предложения:

1. именной тип. Рассвет. Тишина. Нас двое. Ни слова…;

2. глагольный тип: он может быть дифференцирован на а) спрягаемо-глагольный тип: Светает. Не ладится. Весело живется. Следует учесть. Не остается времени. Звонят. Есть о чем подумать… б) инфинитивный тип: Встать! Быть беде. Нечего ждать. Ссоры не миновать. Работать так работать…;

3. наречный тип: Грустно. Пора, пора! Не слышно шума… Довольно! Нет мест….

Односоставное предложение может включать детерминант: Без учеников как без рук. В старости есть о чем подумать.

Структурную основу двусоставных предложений образуют подлежащее и сказуемое. Это наиболее распространенный в языках вид предложений. Двусоставные предложения представлены в каждом языке несколькими структурными схемами в зависимости от грамматического оформления подлежащего и сказуемого и в зависимости от характера связи между ними.

По последнему признаку в русском языке, например, различаются двусоставные предложения с координируемыми и с некоординируемыми членами. Брат-агроном. Ночь тиха. «Писательство – не ремесло и не занятие, писательство – призвание» (К. Г. Паустовский).

Вторые представлены разнообразными схемами, в которых подлежащим (S) выступает имя или инфинитив, а сказуемым (P) являются наречия, предложные или беcпредложные падежи имени, инфинитив, глагол в 3-м лице, например: Сестра дома. Учиться интересно. Мы за мир. Курить воспрещается и т.п.

Члены предложения могут быть распространены, и в двусоставном предложении могут включаться детерминанты: «Старый помещичий дом стоял в низине. По вечерам курился вокруг холодный туман…» (К.Г. Паустовский).

Предикативная основа предложения, как нераспространенная, так и распространенная, в своих частях или в целом дает представление о всем многообразии структур (формул) простого предложения.

Сложное предложение. Бессоюзные и союзные предложения. Сложносочиненные и сложноподчиненные предложения.

Сложные предложения функционально подобны простым, т.е. выступают как целостные коммуникативные единицы. Однако структурно сложные предложения представляют собой своеобразное грамматическое явление и до сих пор исследованы еще недостаточно полно.

В истории изучения с л о ж н ы х предложений сложились два подхода к толкованию их сущности. Сложные предложения трактуются либо как соединения отдельных предложений (А.М. Пешковский, А.А. Шахматов), либо как единое целое, не членимое на отдельные предложения (В,А, Богородицкий, Н.С.Поспелова). Каждая из этих точек зрения имеет определенные основания, так как типы сложных предложений качественно различны и структурно многообразны.

При характеристике сложных предложений существенно противопоставить способы связи их частей, в соответствии с чем разграничиваются бессоюзный и союзный тип предложений.

Бессоюзие в предложениях открытой структуры воспринимается как отсутствие четких критериев отграничения этих сложных предложений от простых: «Я гашу лампу и ночь начинает медленно светлеть. Темнота пропитывается отсветом снега. Морской залив во льду»( К.Г. Паустовский).

По существу «бессоюзные сложные предложения содержат несколько предложений, объединенных интонационно».

В бессоюзных предложениях закрытой структуры разнотипность частей выражается различной временной и модальной характеристикой предикативных основ, включением в одну из частей предложения служебного слова, неполнотой одной из частей. Поэтому в бессоюзных предложениях закрытой структуры почти всегда возможно введение соответствующих союзов и тогда эти неполные предложения можно рассматривать как случаи реализации союзных предложений закрытой структуры: «Думал, в глазах это рябило, - а это показался первый цветок» ( М. Пришвин) – «Думал, что…»; «Я несчастлив: каждый день гости» (А.П. Чехов) – «Я несчастлив, потому что…»; «Слой облаков был очень тонок – сквозь него просвечивало солнце» (К.Г.Паустовский) - «Слой облаков был очень тонок, так как (поэтому) …»; «Ставнем стукнет –он вздрогнет и побледнеет» (М.Ю. Лермонтов) – «Если ставнем стукнет, …».

Союзные предложения открытой структуры содержат союзы, передающие однотипность таких предложений – повторяющиеся перед каждой частью союзы или замыкающие союзы (и, а, а то). Место союзов в предложениях открытой структуры строго фиксировано.

Функция союзов в предложениях закрытой структуры – выражать смысловые и синтаксические отношения между частями минимальных конструкций. Отношения передаются двумя типами союзов: нерасчлененными, находящимися в одной части предложения, и расчлененными, части которых находятся в обеих частях предложения: «Если раньше могли быть забытыми мыслители, писатели и поэты, то теперь этого не может быть и не будет» (К. Г. Паустовский). По значению союзы выражают или смысловые отношения между явлениями, о которых говорится в предложении, или синтаксическую связь между частями сложного предложения. Смысловая дифференциация союзов дает формальное основание для разграничения явлений сочинения и подчинения.

Определение сочинения – подчинения через понятие независимость – зависимость частей минимальной конструкции сложного предложения не является строгим, так как противоречит принятому определению сложного предложения как структурного и смыслового целого. Следовательно, независимых частей в предложении быть не может. Исследуя сочинение и подчинение на основе их формальных различий (союзы), А.М. Пешковский установил, что при подчинении показатель отношения (союз) находится только в одной из соединяемых частей, в придаточной; подчинительный союз составляет «органическую формальную принадлежность» придаточного предложения. При сочинении союзы, располагаясь в каждом предложении (части) или между ними, «не сливаются внутренне ни с одним из них».

Исследования явлений сочинения и подчинения в сфере союзных предложений позволило современным синтаксистам прийти к заключению, что за понятиями «сочинение» и «подчинение» стоит «интуитивное установление изоморфизма между отношениями частей в сложном предложении и отношениями между словоформами в простом предложении. Отношения в сложносочиненном предложении уподобляются отношениям между однородными членами, т.е. отношениям между словоформами в ряду, занимающем одно синтаксическое место в предложении; отношения в сложноподчиненном предложении уподобляются отношениям между неоднородными членами, т.е. словоформами, каждая из которых имеет особое синтаксическое место в предложении. Именно это и делает понятия сочинения и подчинения, по выражению А. М. Пешковского, «полуосознанной или почти неосознанной основой синтаксиса».

Сложносочиненные предложения могут быть открытой и закрытой структуры.

По своей семантике предложения открытой структуры выходят за рамки сочинения. Сложносочиненные предложения закрытой структуры делятся по семантике на соединительные (с союзом и, который можно обозначить как синтаксический тип союза) и противостоящие ему все другие типы (сопоставительно-противительные, пояснительные, градационные). Связь между частями здесь осуществляют семантические союзы (например, в сопоставительно-противительных предложениях союзы типа а то, не то, а не то, иначе, в противном случае).

Сложноподчиненные предложения могут быть только предложениями закрытой структуры. Среди сложноподчиненных предложений различают два типа (в зависимости от характера отношений между главным и придаточным предложениям). Во-первых, сложные предложения, в которых придаточные предложения возникают как результат распространения о д н о г о из слов (членов) главного предложения в соответствии с лексико-грамматической природой распространяемого слова. Это так называемые присловные придаточные предложения. Структура сложноподчиненных предложений с придаточными присловными «основана на правилах синтаксической сочетаемости, аналогичных тем, которые действуют в сфере словосочетаний и простых предложений. Среди присловных предложений выделяют: 1) придаточные присубстантивного типа ( Мой дом – Дом, в котором я живу ); 2) придаточные изъяснительного типа, которые при глаголе главного предложения занимают место косвенного падежа ( Брат написал о своем приезде – Брат написал, что он приезжает); 3) придаточные в качестве «субъектного определителя» ( Мне нравится его выступление – Мне нравится, как он выступает).

Сложные предложения с придаточными присловными противостоят второму типу, включающему все прочие сложноподчиненные предложения, «правила построения которых не определяются закономерностями синтаксической сочетаемости слов».

В таких сложноподчиненных предложениях придаточное предложение соотнесено не с одним каким-либо словом главного, а с главным предложением в целом. Это сложноподчиненные предложения с придаточными времени, места, причины, цели, образа действия, условными, уступительными, следствия.

В определенной своей части эти придаточные предложения изоморфны детерминирующим членам простого предложения.

Актуальное (коммуникативное) членение предложения

Кроме определенной формально-синтаксической структуры каждое предложение (исключая однословные) характеризуется той или иной линейно-динамической структурой, воплощающей его так называемое актуальное членение. Для тог, чтобы уяснить себе эти понятия, сопоставим следующие русские предложения:

1. В четверг я дам тебе книгу.

2. Книгу я дам тебе в четверг.

3. В четверг я дам книгу тебе.

4. В четверг книгу дам тебе я.

5. В четверг книгу я тебе дам.

Во всех пяти случаях говорится об одном и том же факте действительности; все пять предложений передают о д н у и т у ж е вещественную и н ф о р м а ц и ю. Содержание этой информации явствует из грамматической структуры данного предложения и из его лексического наполнения, которые во всех пяти вариантах остаются теми же. Во всех вариантах дам является сказуемым, я – подлежащим, книгу – прямым дополнением, тебе – косвенным дополнением, а в четверг – обстоятельством времени. Вместе с тем любой носитель русского языка отчетливо чувствует, что каждое из пяти предложений отличается по смыслу от четырех других. В чем же здесь дело? Какова природа этих смысловых различий?

Совпадая по передаваемой ими вещественной информации, эти предложения различаются по содержащейся в них а к т у а л ь н о й и н ф о р м а ц и и. Цель, которую ставит перед собой говорящий, здесь каждый раз другая. Избирая первый вариант, он либо хочет сообщить о факте в целом, не выделяя особо отдельных моментов, либо при более сильном ударении на последнем слове, подчеркнуть, что даст он именно книгу (а не, скажем, конспект лекций и т.д.). Во втором – четвертом вариантах выделяются другие моменты: что будет дана в четверг (а не в другой день), будет дана адресату сообщения (а не другому лицу), что даст ее именно говорящий (а не кто-либо другой). В пятом варианте подчеркивается, что передача книги действительно состоится, что факт этот будет иметь место непременно (такой вариант уместен, например, в случае, если было высказано сомнение или был задан вопрос, будет или не будет дана книга). Очевидно, варианты второй – пятый (и первый при усиленном ударении на слове книгу) используются в тех случаях, когда говорящий хочет информировать о какой–то стороне факта, в остальном уже известного собеседнику. Только ради сообщения об этой еще неизвестной стороне факта и реализуется данное высказывание. Таким образом, актуальная информация есть как бы тот у г о л з р е н и я, под которым подается вещественная информация, то, без чего сама вещественная информация теряет свою целенаправленность.

Актуальная информация передается линейно-динамической организацией предложения, т.е. п о с л е д о в а т е л ь н о с т ь ю е г о э л е м е н т о в и м е с т о м л о г и ч е с к о г о у д а р е н и я, а также использованием некоторых других грамматических и лексических средств, обслуживающих членение предложения на две взаимно соотнесенные части – так называемые – тему и рему.

Т е м а – это то, что служит отправной точкой, своего рода «трамплином» для развертывания актуальной информации и что обычно ( но не всегда) в какой-то мере известно адресату сообщения или самоочевидно для него. Р е м а – это то, что сообщается о теме, что составляет «ядро» и основное содержание высказывания. (Др.-греч. rhema первоначально и значило ‘ высказываемое, сказанное’.

В простейших случаях тема может совпадать с подлежащим, а рема (здесь она выделена курсивом) – со сказуемым, например, «Брат уехал», но нередко отношение оказывается обратным: « Уехал брат» (ответ на вопрос «Кто уехал?»). Ср. далее: «Молоко привезли», «У девочки грипп», «В доме кто-то был». Тема, как правило, дана ситуацией общения или предшествующим контекстом и потому даже может быть опущена без ущерба для понятности предложения (все приведенные примеры можно превратить в неполные предложения, сохранив в них только часть, набранную курсивом). Рема, напротив, не может быть опущена. Так, если указание на лицо говорящего или собеседника не входить в рему, соответствующее личное местоимение в именительном падеже в русском языке и в некоторых других языках часто опускается: «Книгу дам тебе в четверг»; «Эту работу можете закончить». Однако, если указание на лицо говорящего или собеседника входить в рему, пропуск личного местоимения – подлежащего абсолютно невозможно: «Книгу дам тебе я»; «Работу закончишь ты».

Иногда рема целиком состоит из одного только нового, неизвестного для собеседника: «Секретаря зовут Михаил Семенович»; «Сойдите на четвертой остановке». Часто, однако, рема содержит элементы, уже известные, и новизна заключается только в их соотнесении с темой: «Это сделаю я»; «Я еду в Москву».

Существуют предложения, в которых и тема и рема состоят из «нового» (обычно в начале речи), например, «Жили-были дед и баба»; «Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова» (первые слова «Пиковой дамы» Пушкина). В русском языке в подобных предложениях глагол часто стоит на первом месте или, во всяком случае, предшествует подлежащему.

В языках с фиксированным порядком слов (201,2) нередко перед глаголом ставится «формальное подлежащее», а основное подлежащее (являющееся ремой) следует за глаголом: нем. «Es war einmal ein Konig» ‘Жил-был однажды король’.

В связном повествовании, в диалоге и т.д. рема предшествующего предложения обычно становится темой последующего.

В рассмотренных до сих пор примерах тема линейно предшествует реме. Такую последовательность чешский языковед В. Мат`езиус (1882 – 1945), разработавший основные теории актуального членения предложения, называл «объективным порядком», при котором мы движемся от известного к неизвестному, что облегчает слушателю понимание произносимого». Существует и обратный порядок – «субъективный» (по Мат`езиусу), когда рема выдвигается в начало, что придает ей особую значимость. В этом случае предложение всегда характеризуется о с о б ы м и н т о н а ц и о н н ы м к о н т у р о м, специальным подчеркиванием ремы, а в плане содержания – большей эмоциональностью и экспрессивностью. Ср. «Я дам тебе книгу» - с усиленным ударением на я.

Помимо интонации и порядка слов есть и д р у г и е с р е д с т в а п е р е д а ч и а к т у а л ь н о й и н ф о р м а ц и и: некоторые лексические элементы (усилительно-выделительные частицы, местоимения), специальные синтаксические конструкции, артикли, залоговые трансформации (например, замена актива пассивом и наоборот) и т.д.

Так, частица даже выделяет и подчеркивает рему: «Даже она этого не знала»; «Она даже этого не знала»; «Она этого даже не знала»; а энклитическая частица - то иногда подчеркивает тему: «Я –то этого не знал», «Ему-то я говорил». Неопределенные местоимения чаще сопровождают рему, а указательные – тему. Ср. «Такую (или эту, или вот какую) историю рассказал мне один знакомый (или кто-то из друзей)».

Оборот с что касается оформляет тему («Что касается меня, то я этого не знал»). А примером синтаксических конструкций, оформляющих рему, когда она оказывается подлежащим в предложении, могут служить англ. that is he who …, фр. c`est lui qui…и т.п., например «That was Mr. Brown who told me this story» ‘Эту историю рассказал мне мистер Браун’; «C`est moi qui ai fini le premier» ‘Первым кончил я’. Значительная распространенность подобного выделительного оборота в ряде языков связана с тем, что в этих языках порядок слов служит средством в первую очередь формально-синтаксического членения предложения и лишь в очень ограниченных размерах может привлекаться для передачи актуального членения. Подобным же образом строятся выделительные конструкции для ремы, выступающей в функции других членов предложения. Ср. фр. «C`est le style que j’ admire» ‘Я восхищаюсь стилем’ (именно стилем, а не чем-либо другим).

Употребление неопределенного артикля нередко характерно для ремы, а определенного артикля – для темы. Ср. нем. «Die Tur offnete sich, und ein Greis trat ins Zimmer» ‘Дверь открылась, и в комнату вошел старик’ - «Die Tur offnete sich, und der Greis trat ins Zimmer» ‘Дверь открылась, и старик вошел в комнату’.

Замена залога может быть связана с изменением актуального членения предложения. В английском предложении John loves Mary всегда, а в аналогичном русском Ваня любит Машу при отсутствии логического ударения на Ваня первое слово составляет тему или входит в нее. Если же по ситуации темой должны быть Mary и Маша, а ремой John и Ваня, то в русском языке мы можем изменить либо место логического ударения (Ваня любит Машу), либо порядок слов (Машу любит Ваня), либо еще и залог (Маша любима Ваней), причем последнее вовсе не обязательно. А английском языке изменение порядка слов без изменения залога в данном случае невозможно, а потому трансформация в пассив становится главным средством, с помощью которого может быть передано изменение актуального членения: «Mary is loved by John» (иной способ – использование приведенной выше выделительной конструкции «That was who loves Mary»). Сходным образом обстоит дело во французском, немецком и в ряде других языков.

ТЕМА 14. Лексикология. Лексико-семантическая система языка. Лексическое значение. Смысловая структура слова. Национальное своеобразие структуры значений и систем лексических единиц. Полисемия. Омонимия. Синонимия. Антонимия. Стиль языка. Стилистическая дифференциация лексики

Совокупность слов современного языка как обозначений предметов, явлений и понятий образует его словарный состав, или лексику. Как и другие уровни языка (фонетика, грамматика), лек­сика является предметом изучения соответствующего раздела языкоз­нания - лексикологии.

В отличие от фонетики и грамматики слово рассматривается здесь не с точки зрения его звукового (фонемного) состава, грамматической принадлежности к определенной части речи и роли в предложении, а прежде всего со стороны его предметного содержания. Для фонети­ки существенно, например, что языковая единица дом состоит из трех звуков (фонем): <д>, <о>, <м>, для грамматики — то, что это суще­ствительное, обладающее определенными грамматическими катего­риями (родом, числом, падежом) и способное выполнять те или иные синтаксические функции в предложении, а для лексикологии важно в первую очередь то, что это — словарная единица, имеющая опреде­ленные лексические значения: 'здание' (шестнадцатиэтажный дом), 'семья' (Они знакомы домами), 'учреждение' (Дом отдыха, Дом ученых), 'магазин' (Дом книги, Дом обуви) и др. Слово рассматривает­ся здесь как единица словарного состава языка со свойственными ему предметными значениями и системой словоизменительных форм.

Словарный состав как предмет изучения рассматривается в раз­личных аспектах. В соответствии с этим выделяются и области его ис­следования.

Общая лексикология занимается изучением лексики различ­ных языков и выявлением общих закономерностей ее системной организации и функционирования. Частная лексикология иссле­дует словарный состав одного из языков, например русского, его об­щие закономерности и специфические особенности. Такие области исследования и

описания языка соотносятся как общее и частное (от­дельное).

Различают описательную (синхроническую) лексикологию, которая изучает определенную систему одновременно сосуществую­щих лексических единиц современного языка, и историческую (ди­ахроническую) лексикологию, которая рассматривает словарный состав языка в процессе его формирования и исторического развития.

Словарный состав того или иного языка, например русского, мо­жет изучаться в сопоставлении с другими языками. Это предмет со­поставительной лексикологии, в которой соотносительные едини­цы и категории лексики рассматриваются с точки зрения их сходств и различий.

Сопоставительная лексикология опирается на исходные данные частной лексикологии тех языков, которые сравниваются.

Практическая лексикология отличается по своим целям и за­дачам от теоретической лексикологии: первая содержит описание, необходимое для практического овладения языком, вторая дает науч­ное лингвистическое освещение понятий, единиц и категорий лекси­ки, обеспечивая вместе с другими теоретическими дисциплинами со­знательное, филологическое владение языком как предметом изуче­ния и преподавания.

Все аспекты лексикологии взаимосвязаны: теоретическое знание языка предполагает полное или хотя бы частичное практическое вла­дение им; многие факты современного языка требуют исторической интерпретации, становятся понятнее при их соотнесении с единица­ми других языков.

Основные задачи теоретического курса лексикологии — это изу­чение важнейших понятий лексической (единицы словар­ного состава, структура их значений и закономерности функциониро­вания в речи), категориальных и лексико-семантических отношений (многозначность (полисемия), омонимия, синонимия, конверсия, ан­тонимия), классификация и научное описание русской лексики с точ­ки зрения ее формирования (исконные и заимствованные слова), ха­рактера и сферы употребления (устаревшие и новые слова; диалект­ная, терминологическая и жаргонная лексика; нейтральные и стилистически маркированные слова), изучение основных вопросов русской фразеологии и лексикографии.

Лексикология как раздел языкознания тесно взаимосвязана и вза­имодействует с другими лингвистическими дисциплинами.

Лексико – семантическая система языка

Подобно другим уровням языка (фонетическому, словообразова­тельному, грамматическому) лексика представляет собой систему, т. е. множество элементов (включая фразеологизмы), находящихся в за­кономерных отношениях и образующих в совокупности определенную целостность. Это лексико-семантическая система языка. Ее эле­менты — лексические единицы, которые связаны отношениями тож­дества, сходства, противоположности, включения и др.

Каждая единица лексической системы включается в определенные поля на основании содержательного сходства и опреде­ленных ассоциаций с другими единицами. Лексика как сис­тема представляет собой множество таких полей, единицы которых не только взаимосвязаны между собой, но и взаимодействуют со «словами-понятиями» других полей. Так, для обозначения очень юного, не дос­тигшего зрелого возраста и поэтому неопытного человека используется синонимичная единица другого семантического поля — зеленый (ср. зеленый юнец), в котором она выступает в значении 'неспелый, недозре­лый' (яблоки на этой яблоне еще зеленые, неспелые). В свою очередь это обозначение есть результат ассоциативной причинной связи с исходным полем - обозначениями цвета (зеленый цвет, зеленая краска): зеле­ный — еще неспелый. Так смысловые микрополя обозначений возраста человека, спелости фруктов, плодов, злаков и названий цвета оказыва­ются, как и множество других, взаимосвязанными.

Одним из важнейших проявлений системности лексики является принципиальная возможность последовательно описать словарный со­став языка путем распределения его единиц по семантическим полям (классам слов с общим значением). Такая классификация лексики пред­ставлена в идеографических словарях. Весь словарный состав делится на большие классы слов, затем на подклассы и, наконец, на лексико-семантические группы, такие, скажем, как обозначения род­ства, перемещения, передачи, созидания, разрушения, цветообозначения и т. д. Единицы лексики, распределенные по таким группам, мо­гут быть вполне определенно противопоставлены друг другу и описаны с помощью соответствующих дефиниций. Такая систематизация осно­вывается на последовательном включении единиц более низкого уров­ня в классы единиц иерархически более высокого уровня.

Другое проявление системности лексики — широко представлен­ные в ней отношения синонимии, антонимии, конверсии, словообразо­вательной деривации и другие. Обратившись к толковым словарям, нетрудно заметить далее, что минимальные лексические единицы («сло­ва-понятия») с одинаковыми звуковыми (и графическими) оболочками группируются в многозначные слова — своеобразные микросистемы, в образовании которых лежат определенные закономерности.

Вполне определенная, хотя и разноплановая, систематизация сло­варного состава языка представлена противопоставлением классов слов типа: исконные — заимствованные, активные — пассивные (устарев­шие и новые), литературные — диалектные и др.

Системность лексики обнаруживается не только в ее классификации, но и в определенных закономерностях употребления языковых единиц в речи (тексте). Как будет показано в дальнейшем, слова с близкими или противоположными значениями (единицы одной лексико-семантической группы, синонимы, антонимы и др.) обладают сходной лексической со­четаемостью, что является внешним выражением их внутренних свойств. Больше того: оказывается принципиально возможным упорядочить и систематизировать всю несвободную лексическую сочетаемость, сведя ее к ограниченному количеству (к нескольким десяткам) лексических функций («глубинных смыслов»). Благодаря этому удается обнаружить функциональное единообразие большого множества сочетаний.

Лексико-семантическая система во многом аналогична другим сис­темам языка. Вместе с тем, как и любая другая система, она имеет свою специфику, которая объясняется прежде всего природой и составом ее единиц. Лексика языка — самая сложная система: она включает в себя такое большое количество объектов, связанных самыми различными отношениями, которое не идет ни в какое сравнение с числом единиц фонетической (фонологической) или грамматической систем. Достаточ­но, например, сравнить число фонем русского языка (42) и количество лексических единиц, которое в семнадцатитомном «Словаре современ­ного русского литературного языка» превышает 120 ООО слов. Кроме того, лексико-семантическая система, в отличие от других, тесно свя­зана с внешними, экстралингвистическими, факторами и непосред­ственно отражает изменения, происходящие в действительности. Сло­варный состав языка находится в состоянии непрерывного изменения: он постоянно пополняется словами и значениями слов, необходимыми для обозначения новых реалий и понятий, и, наоборот, освобождается от тех лексических единиц, которые перестают быть необходимыми. В силу этого лексика представляет собой открытую систему, противо­поставляясь таким системам, как фонетическая (фонологическая) и грамматическая. Наконец, еще одна важная особенность лексичес­кой системы: она менее «жесткая», чем другие, что объясняется диф­фузным характером значений многих слов.

Лексические единицы об­наруживают более тесные, глубокие и многообразные связи с контек­стом, чем единицы других систем, а потому и более «подвижны» и вариативны по своему содержанию.

Конечно, было бы неправильно думать, что все микросистемы лек­сики структурированы в одинаковой мере: одни из них более системны (и их большинство), другие — менее упорядочены и труднее поддаются анализу. Наконец, в лексике есть и асистемные явления, подобно тому, как в большинстве правил существуют исключения, которые, однако, не умаляют значения самих правил.

Семантика и лексикология. Аспекты лексической семантики

Одна из важнейших задач лексикологии, как мы уже говорили, состоит в изучении предметного значения слов и выражений. Значе­ние различных единиц языка исследуется в одном из важнейших раз­делов лингвистики — семантике. Эта научная дисциплина возник­ла сравнительно недавно, в конце прошлого века, и переживает сей­час период своего бурного развития.

В отличие от плана выражения (формальной стороны), план со­держания (значение) в языке, обращенный непосредственно к чело­веку, долгое время оставался без должного внимания, воспринимал­ся как нечто само собой разумеющееся. Современная лингвистика рас­сматривает значение как важнейшую составную часть языка, так как выражение и восприятие смысла является главной его целью и обес­печивает коммуникативную и другие функции

Лингвистическая семантика изучает как словарный состав язы­ка, так и его грамматический строй и подразделяется в соответствии с этим на лексическую и грамматическую.

Лексическая семантика изучает лексическое (предметное) зна­чение, т. е. то, что характеризует данную языковую единицу во всей системе ее форм, например существительное стул (стула, стулу..., стулом... стулья, стульев...) в отличие от других и прежде всего близ­ких по смыслу единиц, скажем, существительных — обозначений мебели: кресло, табуретка, диван, тахта, стол и т. п.

Лексическое значение

Слово как единица лексики представляет собой единство знака, т. е. звуковой и графической оболочки слова, и значения — специфическо­го языкового отражения действительности. Звуковая (и графическая) оболочка слова, например последовательность звуков [д'е'р'ьвъ] или букв дерево, становится знаком в силу того, что имеет значение (в дан­ном случае 'многолетнее растение с твердым стволом и ветвями, обра­зующими крону'), обозначает нечто.

Какие же факторы определяют лексическое значение? Прежде всего объективная действительность, с которой соотносит­ся языковая единица. Предметы и явления действительности, их свой­ства и отношения отражаются в сознании человека как результат слож­ного взаимодействия языка и мышления. Отсюда тесная взаимосвязь языкового значения и соответствующего логического понятия. Нако­нец, значение как необходимая составная часть лексической едини­цы тесно связано в каждом языке с определенным знаком, входит в со­ставе слова в языковую систему и оказывается обусловленным ею.­

Лексическое значение слова представляет собой специфически языковое отражение объекта: это краткая характеристика обозначае­мого предмета, минимальный набор характерных признаков (взятых из числа признаков понятия), которые позволяют экономным обра­зом «опознавать» этот предмет. Основная функция языкового значе­ния — эффективно намекать на определенное внеязыковое содержание, на те или иные специальные знания, которые имеются в человеческом опыте.

В качестве содержательной стороны языковой еди­ницы лексическое значение включается в систему языка, отражает ее национальную специфику и характеризует слово с точки зрения его эмоционально-экспрессивной окраски.

Как видим, понятие и значение, несмотря на их принадлежность к разным наукам, — категории соотносительные и во многом одно­родные. Значение несколько упрощенно можно представить как ми­нимум признаков понятия, необходимый и достаточный для опоз­нания и понимания слова. Различие же понятия и значения в том, что один и тот же феномен (содержание знака) рассматривается с разных сторон (т. е. соответственно под углом зрения мыслительно­го или языкового процессов) и с различной степенью глубины. Зна­чение не без основания называют наивным, обыденным понятием, определяя его как представление о предмете (явлении), характер­ное для среднего интеллигентного носителя языка и основанное ча­сто на донаучных понятиях, закрепленных в языке.

Основные типы лексических значений слов

Лексическое значение слова, являясь элементом общеязыковой системы, тем не менее обладает достаточной самостоятельностью .Оно имеет собственно семантические, то есть присущие только ему специфические свойства, например разные способы номинации предметов, понятий, явлений, признаков по характеру соотнесения с действительностью( прямое- непрямое, или переносное), по степени мотивированности (непроизводное- производное), по способам и возможностям лексической сочетаемости( свободные- несвободные), по характеру выполняемых функций ( номинативные- экспрессивно-синонимические).

По способу номинации выделяются два типа лексических значений: прямое, или основное, и непрямое, или переносное. Прямым значение названо потому, что слово, обладающее им, прямо указывает на предмет (явление,действие,качество и т.д.) то есть непосредственно соотнесено с понятием или отдельными его признаками. Прямое значение , выступающее в качестве основной, устойчивой номинации предмета называют также первичным.

Непрямым( или переносным) называется такое значение слова, появление которого обусловлено возникновением сравнений, ассоциаций, объединяющих один предмет с другим. Переносное значение появляется в результате переноса прямого (основного) обозначения предмета на новый предмет.

Например, у слова нога ( уменьш. ножка ) основное, прямое значение – «одна из двух нижних конечностей человека». По сходству выполняемых функций, а также месту расположения это название было использовано и для наименования «опоры, нижнего конца мебели, стропил, сооружений, например: ножки стола, ноги шасси. С лексико-семантической точки зрения это значение уже является не прямым, а переносным. Переносные значения, в свою очередь, могут быть подразделены на переносные с потухшей образностью (нос корабля, крылья самолета) и переносно-образные ( золотое сердце, каменное лицо).

По степени семантической мотивированности выделяются два вида значений слова: непроизводное (первичное) и производное (мотивированное первичным, исходным значением, являющееся вторичным).

Так, Д.Н. Шмелев, сопоставляя слова земля, лес и земляк, лесной отмечал, что два первые считаются немотивированными, а два вторые – мотивированные.

По возможности лексической сочетаемости, или виду синтагматических отношений между словами, выделяются значения свободные и несвободные. Если сочетаемость оказывается относительно широкой,то такие значения называются свободными. Например, к свободным относятся значения слов голова, стол, скатерть, сказка.

Эти слова обладают высокой сочетаемостью. Например : сказка – длинная, коротка, интересная, страшная, русская и др. Однако «свобода» лексической сочетаемости подобных слов - понятие относительное, ибо она ограничена предметно – логическими отношениями слов в языке. В другую группу значений включаются слова, лексическая сочетаемость которых ограничена не только предметно-логическими отношениями, но и собственно языковыми. Среди лексических несвободных выделяются две группы значений слов: фразеологически связанные и синтаксически обусловленные.

Фразеологически связанным называется такое значение, которое реализуется только в условиях определенных сочетаний данного слова с узко ограниченным, устойчивым кругом лексических единиц. Так, у слова кромешный значение “ полный, абсолютный» проявляется лишь при условии его сочетания со словами ад, тьма.

Границы фразеологически связанных значений очень узки: круг слов , в сочетаниях с которыми реализуются эти значения, как правило, невелик, нередко сводится к одному слову ( ср. сочетаемость слов закадычный, горючие, стоеросовая и др. , которые используются только со словами друг, слезы, дубина ).

Синтаксически обусловленным называется такое переносное значение, которое появляется у слова при выполнении необычной для него функции в предложении.

Так, прямое значение слова ворона - хищная птица с черным или серым оперением реализуется в том случае, когда слово используется в роли подлежащего или дополнения, например : Ворон скорее следует отнести к полезным птицам, чем к вредным. Переносное значение слова ворона - «нерасторопный, неловкий человек, ротозей» развилось у слова в процессе его использования в явно не характерной для имени существительного функции – сказуемого. Это значение и есть синтаксически обусловленным. Например: -

Ворона!— перебил он вдруг себя.- Пропустил почтовый ящик. (А. Куприн).

По характеру выполняемых функций могут быть выделены два вида лексических значений слова: собственно номинативные и экспрессивно-синонимические.

Номинативные— такие значения слов, которые используются прежде всего для называния предметов, явлений, качеств, действий и т.д. В семантической структуре слов, обладающих подобным значением, как правило, не находят отражения дополнительные признаки (например, оценочные). Однако в процессе последующего употребления эти признаки могут появиться. Номинативным будет значения слов бессмысленность, гордиться, еда, помощник и др. Каждое из них непосредственно соотнесено с понятием, называет его.

Экспрессивно- синонимическим называется значение, в котором основным является эмоционально- оценочный или коннотативный признак. Слова с таким значением возникли как добавочные экспрессивно – эмоциональные наименования уже существующих в языке номинаций с денотативным значением. Например, каждое из приведенных слов в соответствующем контексте может быть заменено словом, обладающим экспрессивно-синонимическим значением: бессмысленность- ахинея, гордиться- вознестись, двигаться- плестись, ноша- бремя и др. Слова с такими значениями существуют в языке самостоятельно и отражены в словарях, однако воспринимаются в сознании носителей языка по ассоциации с их номинативными синонимами. Само появление слов с экспрессивно-синонимическим значением возможно лишь при условии существования в языке нейтральных лексических единиц.

Итак, типология лексических значений опирается на три основных вида отношений: понятийно-предметную связь (то, что составляет основу лексической парадигматики), отношение слов друг к другу (т.е. синтагматические отношения) и степень мотивированности значения (деривационные связи). Выделение разных типов лексических значений помогает глубже понять семантическую структуру слова, понять характер системных внутри условных связей.

Национальное своеобразие структуры значений и систем лексических единиц

Согласно теории лингвистической относительности внеязыковая действительность по-разному (хотя и в значительной мере сходным образом) отражается и членится в различных языках, то есть в соответствии с системой данного языка, относительно ее.

Знак и значение в силу определенных культурно-исторических, социально-психологических и собственно лингвистических причин и условий (например, наличие языковых средств) получают в каждом языке определенную соотнесенность, характеризуются специфической сочетаемостью и значимостью, по- разному сегментируя действительность. Это приводит к тому, что соотносительные единицы и их системы в разных языках далеко не всегда и не вполне совпадают, что может стать причиной нежелательной интерференции. Учет этого обстоятельства очень важен при практическом изучении иностранных языков и в процессе перевода с одного языка на другой.

Различное распределение значений между лексемами в соотносительных семантических системах(полях) разных языков и вызванное этим несовпадение объемов значений языковых единиц образуют соответствующие «картины мира»,отражая то или иное его видение. Так, для обозначения конечностей человека в русском языке используются слова рука и нога . Внимание направляется здесь на конечность как целое. В английском, французском, немецком и других языках, напротив,подчеркивается раздельное представление о них: hand / arm, main / bras, Hand /Arm; foot / leg, pied / jambe, FuB/Bein, то есть соответственно : ' кисть ‘ + ' рука от кисти до плеча’, ‘ступня' + 'нога до ступни, голень'. Одному русскому слову соответствует, таким образом, два слова в английском, французском, немецком и других языках.

Национальная специфика в лексических системах различных языков, их типологическое своеобразие с особой наглядностью проявляется при сопоставлении семантических полей. Их «наложение» позволяет вскрыть как существенно общее для сравниваемых языков, так и особенное в структуре лексики как системы для каждого языка. Своеобразие лексических номинаций в каждом из языков, их семантические границы и парадигматическая значимость в составе поля как структуры здесь особенно ощутимы. Национальное своеобразие лексико-семантической системы того или иного языка представляет собой лишь результат специфического отражения в языке первичной данности- объективной действительности.

Категориальные лексико-семантические отношения

Полисемия ( многозначность) – это способность слова иметь одновременно несколько значений (семем) или в ином плане – обнаруживать несколько взаимосвязанных лексико-семантических вариантов (ЛСВ ). В качестве примеров многозначности можно привести слова вода, дом, стол, отец, передавать и др.

Моносемия (однозначность) слов является частным случаем многозначности, ее «нижним пределом». Такие слова характеризуются наличием одного устойчивого значения или, говоря иначе, представлены одним ЛСВ: ср. береза, ель, враг, перрон, веселиться и т.д.

Полисемия представляет собой категориальное лексико-семантическое отношение внутренне мотивированных значений, выражаемых формами одного слова( одной лексемой) и разграничиваемых в тексте благодаря разным, взаимоисключающим друг друга позициям ЛСВ этого слова.

Это отношение лежит в основе выделения лексико-семантического класса многозначных слов, то есть совокупности полисемантических единиц, представляющих собой структуры взаимосвязанных ЛСВ. Два и более ЛСВ образуют структуру многозначного слова, если у них тождественные знаки (одна и та же лексема) и связанные между собой значения: конь ‘ лошадь’- конь' шахматная фигура с изображением головы лошади'- конь' гимнастический снаряд на четырех подставках '.

Полисемия естественное и широко распространенное явление в языке, одна из важнейших семантических закономерностей. Можно выделить две основные причины этого явления.

Одна из них объясняется принципом экономии и заключается в известном противоречии между беспредельностью нашего опыта и ограниченностью ресурсов языка..

Другая причина явления многозначности объясняется самим характером человеческого познания мира: обобщение, свойственное нашему мышлению, неизбежно отражается в языке, в том числе и полисемии.

Таким образом, многозначность- это не только экономный , но и удобный, обобщенный способ хранения языковой информации о мире.

Омонимия.

По сравнению с полисемией, которая характеризуется типичностью, повторяемостью, регулярностью отношения значений, омонимия представляется категорией негативной, а сами отношения слов, тождественных по форме и не связанных по значению, - нерегулярными и исключительными: коса – сплетенные вместе волосы; коса- сельскохозяйственное орудие; коса- отмель; топить - поддерживать огонь в печи, обогревать ; и топить - заставлять тонуть.

Омонимия – категориальное лексико-семантическое отношение не связанных по значению слов, которые совпадают по своему написанию(звучанию) и различаются в тексте благодаря разным контекстуальным окружениям.

Две (или более) языковые единицы представляют собой омонимы, если у них одинаковые знаки (звуковые, графические оболочки) и несвязанные (немотивированные значения.

Истинные лексические омонимы бывают полными и частичными.

Полные лексические омонимы принадлежат к одной части речи и совпадают по всей системе их форм: ключ (от квартиры) и ключ (родник); топить (печь) и топить (лодку).

Частичные лексические омонимы представляют собой созвучные слова, одно из которых целиком (во всех своих формах или в одной форме) совпадает с частью форм или отдельной формой другого слова. Такова , например,омонимия существительных ,совпадающихтолько водной из форм числа : очко, очки очко / очки1 и — / очки 2 (уверенно набирать очки, терять очко (в спорте) и очки в роговой оправе), такт / такты 1 и такт2/ — (проиграть последние такты вальса, отбивать такт и соблюдать такт, вести себя с тактом), или глаголов, созвучных в формах одного из видов: приговорить / приговаривать1 и — / говаривать2 (приговорить ( приговаривать) к тюремному заключению колотить и приговаривать, т. е. сопровождать что-нибудь словами), положить I располагать1 и — / располагать2 (расположить (располагать) отряд на опушке леса и располагать средствами, временем).

В других случаях частичные омонимы совпадают в одной единственной форме: стук1 (стука, стуку ...) и стук2 как междометная форма глагола-сказуемого (громкий стук и Он стук (= стукнул) кулаком в дверь), даром1, рядом1 (формы творительного падежа единственного числа существительных дар, ряд) и даром2 'бесплатно', 'бесполезно', рядом2 'близко' (как наречия) и т.п.

Полная и примыкающая к ней частичная омонимия образуют ядро омонимии как одного из распространенных явлений лексико-семантической системы языка.

Синонимия

В основе синонимии лежит семантическая близость однородных языковых единиц,

тождество или высокая степень сходства их смыслового содержания. Это дает основание определить синонимы как слова одной и той же части речи с полностью или частично совпадающими значениями. Такой подход к рассмотрению синонимии можно назвать семантическим. При другом подходе к этому явлению, операциально-семантическом, синонимы определяются как слова, которые могут взаимно замещать друг друга, не изменяя смысла текста.

Такие определения по существу своему не исключают, а, напротив, предполагают и дополняют друг друга как собственно семантическое и функциональное. Наконец, при третьем подходе синонимия рассматривается как явление стилистического порядка, а сами синонимы — выражение эмоционально-экспрессивной оценки обозначаемого. В эти подходы отражают различные стороны синонимии и должны быть в равной мере учтены при ее определении.

Семантическая сущность синонимии — это эквивалентность всего содержания лексических единиц (языкознание — лингвистика), отдельных их значений (ЛСВ) (дорога — путь) или совпадающих частей значений (ЛСВ) слов (ключ 'источник, в котором вода выходит с напором, с силой' — родник 'источник, в котором вода просачивается на поверхность земли'). Синонимы семантически тождественны (эквивалентны) в пределах определенных значений (ЛСВ) или совпадающих частей значений (ЛСВ) и в соответствии с этим взаимозаменимы в тексте в тех пределах (позициях), которые соответствуют их общему содержанию, т. е. пересечению их смысловых объемов: друг — товарищ (общая, совпадающая часть их значений — 'близкий человек').

Синонимия — это лексико-семантическое категориальное отношение тождественных или близких по содержанию значений.

Антонимия

Антонимия представляет собой противоположность внутри одной сущности (противоположные определения одной и той же сущности), это крайние противостоящие проявления одной сущности, их полярные определения. Антонимы выступают в качестве знаков раздвоен­ного на противоположности единства, одновременно и определяя предел проявления какого-нибудь качества, свойства, действия и т. п., указывая на неразрывную связь противоположностей в каждом конкретном проявлении данной сущности.

Антонимия — это категориальное лексико-семантическое отношение

противоположных значений, выражаемых формально различными словами (ЛСВ), которые реализуют в тексте функцию противопоставления и другие связанные с нею функции. Такое отношение является основанием для выделения лексико-семантического класса антонимов. Лексические единицы (ЛСВ, слова ) являются антонимами, если у них различные знаки (лексемы) и противоположные значения -(семемы).

Как и синонимам, антонимам свойственна контрастирующая дистрибуция, отражающая их эквиполентные оппозиции. Они обладают как общей, совпадающей, так и индивидуальной сочетаемостью — весенняя ночь, холодный день — холодная ночь, длинный день – длинная ночь и др., но: солнечный, хмурый, погожий день и глубокая, лунная ночь. Однако, в отличие от синонимов, которые передают близкие, совместимые понятия (например, друг, товарищ), антонимы соответствуют несовместимым понятиям («молодой» — «старый», «истинный» — «ложный»). Поэтому значения синонимов имеют в целом эквивалентный, уточняющий характер, а значения автонимов — взаимно отрицающий, что и проявляется в их функциях.

К числу наук, изучающих структуру языка, относится и с т и л и с т и к а (от гр. stylos — палочка для письма) — наука об основных разновидностях языка и речи, или стилях: художественном, публи­цистическом, деловом, научном, бытовом и т. д.

Стиль языка - разновидность языка, закрепленная в данном обществе традицией за одной из наиболее общих сфер социальной жизни и частично отличающейся от других разновидностей того же языка по всем основным параметрам - лексикой, грамматикой, фонетикой.

Язык существует как система стилей, т. е. его функциональных разновидностей, каждая из которых характеризуется определенным выбором и употреблением языковых средств, соответствующих той или иной сфере общения: официального и неофициального.

В стилистике обычно выделяются следующие функциональные стили: публицистический (в сфере массовых коммуникаций: газета, общественно-политические и литературно-художественные журналы, агитационно-пропагандистские выступления и др.), официально-деловой (в области канцелярско-деловых, дипломатических, юридических Я и других отношений), научный (в сфере науки) и разговорно – бытовой (в неофициальном и непринужденном общении обычно устном, а также в частных письмах и записках).

Иногда в число функциональных стилей ошибочно включают так называемый «художественный стиль» (язык художественной литературы), но язык художественной литературы содержит элементы всех стилей как эстетически организованные изобразительные средства литературного произведения.

Различия в стилях находят непосредственное отражение в стилистической дифференциации лексики, которая делится на межстилевую способную благодаря ее нейтральности употребляться во всех стилях, и стилистически окрашенную (маркированную), которая свойственна только вполне определенному стилю и не может в силу закрепленности за ним употребляться в другом стиле.

При рассмотрении словарного состава языка с точки зрения его стилистической дифференциации следует иметь в виду, что оценоч­но-стилистическая характеристика лексики тесно взаимодействует с функционально-стилевой (поэтическая, публицистическая, научная, официально-деловая, разговорная и др.). Характерная, маркирован­ная (но не вся) лексика книжной речи имеет в целом оценку выше нейтральной, разговорная — ниже нейтральной.

Точкой отсчета в стилистической дифференциации словарного состава является нейтральная лексика.