Тема 9. Просодические явления в языке. Понятие просодемы, суперсегментная фонема. Ударение как просодический различительный признак слова. Типы ударения. Функции словесного ударения.

Потребность введения суперсегментных новых единиц в области фонологии была вызвана необходимостью различения линейных явлений речи (т.е. явлений, располагающихся в одной временной последовательности) и явлений, перемежающихся или одновременных с линейными. Эти фонологические явления накладываются на общую, последовательно звучащую линейную речь и являются дополнительной характеристикой при описании фонологической системы языка. Для их характеристики были выработаны свои дифференциальные признаки. Таким образом, дифференциальные признаки стали делиться на два основных типа: внутренние, или ингерентные, и внешние, или просодические. Внутренние, или ингерентные, признаки характеризуют фонемы и связаны с их сегментацией. Внешние, или просодические, дифференциальные признаки выступают на уровне слога и последовательности слогов, получивших название «сверхсегментные» или «суперсегментные» фонемы.

Просодические дифференциальные признаки составляют характеристику суперсегментных фонем по высоте тона, длительности, силе и т.п.

Слог как кратчайшая просодическая единица языка носит название «просодема». Просодические дифференциальные признаки, характеризующие слог, связаны с ударением.

Типы ударения

Выделение одного из слогов в слове принято называть фонетическим ударением. По существу, фонетическое ударение – это способ фонетического оформления слова с помощью выделения одного из слогов.

В последнее время, в частности с развитием экспериментальной фонетики, многие сложившиеся ранее понятия, связанные с ударением, подвергаются пересмотру, и чем больше исследуют звуковую материальную оболочку языка, тем яснее видят, что в каждом языке переплетаются те характеристики слога, которые ранее рассматривались обычно как нечто обособленное и однозначное.

Установлено, что слог может выделяться в слове следующими способами: 1) увеличением интенсивности гласного звука; 2) изменением частоты основного тона; 3) увеличением времени звучания слога; 4) спектральной характеристикой звукового состава слога или (по Щербе) качественной характеристикой звукового состава, прежде всего гласного.

В зависимости от того, какой признак является преобладающим, определяется тот или иной тип ударения: динамическое, или экспираторное; музыкальное, или тоническое, тоновое; квантитативное, или количественное, долготное.

Качественное ударение (по четвертому признаку) обычно не выделяется.

Динамическое ударение

Для многих современных языков характерно динамическое ударение. Динамическое ударение может быть сильным и слабым (а правильнее – более сильным и более слабым). При сильном динамическом ударении возникает большая разница в силе ударяемого слога и безударных слогов. Таково ударение в русском языке, с чем связано явление редукции гласных в безударных слогах.

При более слабом динамическом ударении не возникает значительной разницы в экспирации ударяемого и безударного слогов. Поэтому ударение не сопровождается, как правило, значительной редукцией гласных. Слабое динамическое ударение можно наблюдать в североиндийских языках (хинди, урду).

Динамическое ударение может быть фиксированным, т.е. закрепленным за одним и тем же слогом, нефиксированным, незакрепленным, свободным. Фиксированное, или постоянное, ударение всегда связано с одним и тем же слогом в слове (например, ударение в персидском языке). Свободное ударение не связано с положением на определенном слоге в слове, такое ударение можно наблюдать в русском языке (например, окн`о, с`олнце, рак`ета), в языке пушту. Подвижное динамическое ударение – это ударение, меняющее место внутри одного и того же слова, в зависимости от той или иной его формы. Например, окн`о – множественное число `окна, сн`ег – снег`а и т.п. Неподвижное ударение – ударение, не меняющее место внутри одного итого же слова при изменении его формы (например, в русском языке – в склонении слова раб`ота).

В языках со свободным ударением безударные слоги не произносятся одинаково. «Во многих языках динамическая или хроматическая градация безударных слогов регулируется все же совершенно автоматически наличием определенного ритма чаще всего так, что просодемы, являющиеся четными (в ту или другую стороны) по отношению к вершинной просодеме, оказываются несколько более выделенными, чем нечетные просодемы, или же так, что последний или первый слог слова принимает на себя второстепенное ударение». Например, распорядительность, постановление, университет и др. Таким образом, в многосложных словах как русского, так и других языков с динамическим свободным ударением можно выделить главное и второстепенное или второстепенные ударения.

Наличие главного и второстепенного ударений в многосложных словах русского языка не является фонологически значимым.

Есть языки, в которых место второстепенного ударения обусловлено «этимологически». Например, в сложных словах немецкого (и других германских языков) главное ударение – на первом элементе сложного слова (вершинная просодема), а второстепенное ударение – на каждом корневом слоге: Spr`achk`unde «языкознание», H`ochsch`ule «высшая школа». В немецком языке ряд приставок дифференцируется ударением подобно корневым слогам: ubers`etzen «переводить», `untern`ehmen «предпринимать» и т.п. Этимологическое второстепенное ударение является фонологически значимым, например ubers`etzen «переводить», а `ubersetzen «переправлять».

В языках со свободным ударением имеются слова, лишенные ударения. Это так называемые проклитики и энклитики. Они произносятся слитно с предыдущим или последующим словом. Например, На Севере [нас’`эв’ьр’ь], когда-то [кагд`атъ] и т.п.

Музыкальное, или тональное ударение

Музыкальное ударение – это выделение слога в слове благодаря изменению

частоты основного тона, что воспринимается на слух как повышение или понижение тона. Музыкальное, или тональное, ударение встречалось во многих древних индоевропейских языках (в древнегреческом, древнеиндийском и др.).

Тональное ударение может наблюдаться в немногих европейских языках: шведском, норвежском, литовском, латышском, северокашубском, словенском, сербохорватском, североалбанском и в отдельных диалектах немецкого и голландского языков.

Среди современных языков изменение тона характерно для языков Дальнего Востока и ряда языков Юго-Восточной Азии. Однако природа тона и его соотношение с ударением в этих языках существенно различаются, и не для всех этих языков оказывается правильным говорить о наличии музыкального ударения.

В китайском, дунганском, вьетнамском, тайском и бирманском языках тон является неотъемлемой качественной характеристикой слова наряду с его звуковым составом. В этих языках тон не является средством выделения ударного слога, так как для каждого слога наличие определенного тона обусловлено исторически. Это так называемый этимологический тон. В современном китайском языке различают четыре этимологических тона. Как звуковой состав слога, так и его этимологический тон реализуются полностью только под ударением, т.е. при условии длительности и интенсивности произнесения слога. Безударные гласные китайского языка утрачивают свой этимологический тон и произносятся с редуцированным или так называемым легким тоном. Различие в характере тона при произнесении слога фонематично, т.е. связано с изменением значения слога.

Возможность варьировать слоги в зависимости от характера тона приводит к тому, что в китайском языке зафиксировано большое количество (1425) разнообразных слогов с различными тоновыми окрасками.

Во вьетнамском языке шесть этимологических тонов. По сравнению с характером тона китайского языка во вьетнамском языке наблюдается осложнение его фарингализацией и гортанной смычкой в третьем и шестом тонах. Тон во вьетнамском языке тесно связан со структурой слога и всегда находится во взаимосвязи со звуковым составом слога (чего нет в китайском языке). Во вьетнамском языке, так же как и в китайском, тоны обладают фонологической значимостью, т.е. различие в характере тона связано с различиями в значении слога.

Таким образом, тон в китайском, вьетнамском и других указанных выше языках представляет собой исторически сложившуюся и независимую от словесного ударения составную часть слога, природа тона слоговая. Тон в этих языках не является музыкальным ударением.

В японском, корейском и некоторых других языках, напротив, слог сам по себе не обладает тоновой характеристикой. Тон выступает в слове тогда, когда слог входит в состав слова. В слове японского языка тон может характеризовать и сразу несколько слогов, и только часть долгого гласного или один из гласных дифтонгов. В японском языке природа тона словесная. Тон является основным средством выделения слога в слове и, таким образом, представляет собой музыкальное ударение.

Количественное ударение

Третий тип ударения – ударение количественное, или долготное. Оно достигается удлинением слогообразующего гласного звука. Количественное ударение возможно только в тех языках, где нет фонологически значимого различия гласных по долготе и краткости. Гласные в безударных позициях почти не редуцируются. Такое ударение преобладает, например, в индонезийском языке, хотя имеются элементы и динамического и отчасти музыкального ударения. В текстах на индонезийском языке долгота ударяемых гласных на письме не обозначается. В индонезийском языке ударение (удлинение гласного) приходится на предпоследний слог слова, но в речевом потоке при сочетании, например, с энклитиками или в некоторых словах иностранного происхождения долготное ударение может перемещаться.

Количественное ударение обычно сочетается с другими средствами выделения слога в слове. По данным экспериментальной фонетики, ударный слогоноситель в своей фонетической реализации отличается от неударного слогоносителя большей длительностью. Таким образом, ударение, например в русском литературном языке, является по существу экспираторно-количественным.

Подвижность – неподвижность ударения

В подавляющем большинстве русских слов ударение закрепле­но за одним и тем же слогом, за одной и той же морфемой во всех фор­мах слова. Такое ударение называют неподвижным. Вместе с тем в русском языке имеются слова, формы которых различаются местом ударения. Такое ударение называют подвижным. По подсчетам ис­следователей, у имен, например, в 91% слов ударение постоянно пада­ет на основу (тип А), в 7% слов — на флексию (тип В): подвиг, подвигу, подвиги, подвигам; статья, статье, статьи, статьям. Остальные 2% составляют слова с подвижным ударением в словоизменительной па­радигме (тип С). В этом случае одни словоформы имеют ударение на основе, другие — на флексии: рука, рукй, рук'е, руку, рукой, о руке; руки, рук, рукам, руками, (о) руках.

Иногда подвижность ударения выхо­дит за рамки словоформы и ударение переносится на предлог или час­тицу: от роду, по морю, на ночь; нё был, не было, не были.

Подвижность ударения в русском языке ограничена. Имеются ог­раничения прагматические (привычность — чуждость слова и частота его употребления), семантические, морфологические (словообразова­тельные и словоизменительные), синтаксические, стилистические и фонетические.

Подвижное ударение характеризует главным образом привычные, общеупотребительные, частые слова. Прежде всего сюда относятся ста­рые, исконные слова, принадлежащие к древнейшему пласту лексики и обозначающие конкретные предметы, явления, действия. Таковы, в частности, термины родства: мать, сын, дочь, сестра, муж, жена, вдо­ва, зять, сноха, семья...; названия частей тела: глаз, нос, зуб, волос, че­реп, ноготь, локоть, рука, нога, голова, спина, губа, щека, скула, боро­да, бровь, грудь, тело, сердце, лицо, ухо, плечо, ребро...; названия эле­ментов ландшафта и явлений природы: лес, луг, поле, степь, земля, вода, река, море, озеро, берег, остров, гора, небо, облако, звезда, луна, гроза...; названия животных и растений: зверь, волк, конь, гусь, лиса, коза, овца, свинья, лошадь, дерево, дуб, сосна, трава...; названия посе­лений, построек, хозяйственного инвентаря: город, деревня, село, дом, изба, мост, соха, пила, коса, борона, игла...; глаголы движения: ходить, возить, водить, носить, бродить и т. д. Для имен с абстрактным, от­влеченным значением подвижное ударение, так же как и постоянное ударение на флексии, нехарактерно. Ср., с одной стороны, нос, носу, носы, носам; зуб, зубу, зубы, зубам; конь, коню, кони, коням; стол, столу, столы, столам; нож, ножу, ножи, ножам; раб, рабу, рабы, рабам*, а с другой — спор, спору, споры, спорам; знак, знаку, знаки, знакам; страх страху, страхи, страхам.

В просторечии, в разговорной и профессиональной речи подвиж­ное ударение распространено шире, чем в книжной, литературной речи, и охватывает даже слова с абстрактным значением: шум, шума, шумы, шумам. Многим словам подвижность ударения придает сти­листически сниженную окраску — разговорную, просторечную. В то же время подвижное ударение — в силу своей нетривиальности — де­лает слово более экспрессивным. Ср. у В. С. Высоцкого:

Мы говорим не «штормы», а «шторма», — Слова выходят коротки и смачны. «Ветра'», не «ветры», сводят нас с ума, Из палуб выворачивая мачты.

Благодаря частому употреблению в разговорной речи, в профес­сиональном просторечии подвижное ударение получили многие сло­ва позднего происхождения, в том числе заимствованные из других языков: адрес, адресу, адреса, адресам; доктор, доктору, доктора', докторам; профессор, профессору, профессора', профессорам.

Нетривиальное ударение — подвижное и флексионное — нередко соотносится с нетривиальным словоизменением. Например, у суще­ствительных мужского рода признаками нерегулярного склонения считаются именительный падеж множественного числа на -а, -я, пред­ложный падеж на у, -ю: годы — года, я'кори — якоря, тракторы — трактора', на дубе — на дубу, в круге — в кругу.

Сильнодействующим ограничителем подвижного ударения явля­ется словообразовательная структура слова. Подвижное ударение име­ют в первую очередь первообразные, непроизводные слова (примеры см. выше). В производных словах подвижность или неподвижность ударения зависит от способа образования. Суффиксация (как в чис­том виде, так и в сочетании с другими способами) ограничивает под­вижное ударение. Ср.: сад, саду, сады, садам и садик, садику, садики, садикам; город, городу, города, городам и горожанин, горожанину, горожане, горожанам. При чистой префиксации и постфиксации та­кого ограничения нет. Ср.: учить, учу, учишь, учат — изучить, изучу, изучишь, изучат — учиться, учусь, учишься, учатся. В соответствии с различной нагрузкой этих способов в образовании существительных и глаголов у производных существительных подвижное ударение встре­чается значительно реже, чем у глаголов.

В словоформах типа конь, стол из-за отсутствия гласного во флексии происходит автоматический сдвиг ударения на основу. При определении схемы ударения в этом и подобных случаях считается, что ударение пада­ет на флексию, так же как в словоформах со слоговыми ударными флек­сиями. Следовательно, слова такого типа имеют неподвижное ударение на флексии: условное — в словоформе именительного падежа единствен­ного числа, действительное — в остальных словоформах. Сходным обра­зом определяется ударение в словоформах с неслоговыми основами.

Значение синтаксических связей и функций слова отчетливо выяв­ляется в акцентных различиях между атрибутивными и предикативны­ми формами прилагательных и глаголов. Подвижное ударение возмож­но только в предикативных формах и невозможно в атрибутивных. Ат­рибутивные (полные) формы прилагательных и причастий (генетически производные), согласуясь с существительными в роде, числе и падеже, дублируют морфологические значения существительных. В этих усло­виях словоизменительные характеристики полных прилагательных и причастий оказываются в значительной мере избыточными, а акцент­ная дифференциация словоформ, даже омонимичных, становится из­лишней, тем более что согласующиеся слова входят обычно в одну син­тагму: живой труп, живой воды, живой воде', живой водой, прожитой недели, прожитой неделе, прожитой неделей, о прожитой неделе. Од­нотипное акцентное различение глагольных форм прошедшего време­ни, кратких форм прилагательных и страдательных причастий обуслов­лено их функциональной общностью: все они выступают в функции сказуемого. Сказуемое же, хотя и связано с подлежащим отношениями координации, нередко отделяется от него синтагматической границей, и это способствует сохранению подвижного ударения в предикативных формах. Ср.: жил. жила', жило, жили; жив, жива', живо, живы; прожит, прожита', прожито, прожиты.

Некоторые ограничения подвижности связаны также с фонетичес­кой структурой слова. Иногда эта связь не прямая, а опосредованная. Так, в соответствии со словообразовательными ограничениями ударение имеют главным образом слова с односложной и двуслож­ной основой. Для более длинных слов подвижное ударение нетипично.

Немаловажно место ударения в исходной словоформе. Так, у су­ществительных мужского рода с нетривиальным ударением подвиж­ное ударение свойственно в основном словам с начальным ударением в именительном падеже единственного числа. При конечном ударе­нии в именительном падеже единственного числа остальные словофор­мы характеризуются ударением на флексии. Как видно, в данном слу­чае подвижное ударение связано с флексионным отношениями допол­нительной дистрибуции. Ср.: берег, берегу, берега', берегам; голубь, голубю, голуби, голубям и язык, языку, языки, языкам; богатырь, богатырю, богатыри, богатырям.

Имеет значение и сегментная организация слова: беглость — небег­лость гласного в основе, характер конца слова. Так, в словах мужского рода, принадлежащих к наиболее распространенному типу подвижно­сти, беглые гласные отсутствуют. О значении характера конца слова говорит, в частности, тот факт, что существительные женского рода на -а, -я и на мягкий согласный имеют разные типы подвижности.

Тип подвижности ударения самым тесным образом связан с мор­фологической характеристикой слова, его словоизменительным типом. Каждый морфологический класс имеет свои типы подвижности ударе­ния. Преобладают следующие типы подвижности:

- у существительных — 1) мужского и (реже) среднего рода — непод­вижное ударение на основе в единственном числе, неподвижное на флек­сии во множественном числе (схема А / В): вечер, вечеру, вечера, вече­рам; слово, слову, слова, словам; 2) среднего и женского рода на -а, -я — неподвижное ударение на флексии в единственном числе и неподвиж­ное на основе во множественном числе (схема В / А): письмо', письму', письма, письмам; страна', страну', страны, странам; 3) женского рода на мягкий согласный — неподвижное ударение на основе в единствен­ном числе и подвижное во множественном числе (схема А / С): ночь, ночи, ночи, ночам.

- у прилагательных — неподвижное ударение на основе и (реже) на флексии в полных формах, подвижное в кратких формах (схемы А / С и В / С): тонкий, тонкому, тонкая, тонкой, тонкое, тонкие, тонким, тонок, тонка, тонко, тонки; плохой, плохому, плохая, плохое, плохие, плохим, плох, плоха', плохо, плохи.

- у глаголов — 1) неподвижное ударение на флексии в формах насто­ящего времени, неподвижное на суффиксе (детерминативе) или корне в формах прошедшего времени (схема В / А): говорю, говоришь, говорят, говорил, говорила, говорило, говорили; стригу, стрижёшь, стригут, стриг, стригла, стригло, стригли; 2) подвижное ударение в формах настоящего времени, неподвижное на суффиксе в формах прошедшего времени (схема С / А): люблю, любишь, любят, любил, любила, любило, любили; 3) неподвижное ударение на флексии в формах настоящего вре­мени, подвижное в формах прошедшего времени (схема В / С): плыву', плывёшь, плывут, плыл, плыла', плыло, плыли.

Анализ «Частотного словаря русского языка» (М., 1977) показал из­вестную противоположность акцентных тенденций, действующих в суще­ствительных и глаголах. У глаголов особенно высока частота схем В / А и С / А — с флексионным или подвижным ударением в формах настояще­го времени и неосновным ударением в формах прошедшего времени. У существительных подвижное ударение встречается гораздо реже (по меньшей мере в 2 раза), причем наиболее употребительны схемы А / В и А / С — с неосновным ударением в формах единственного числа и флек­сионным или подвижным в формах множественного числа.

Подвижность ударения служит дополнительным к флексиям сред­ством противопоставления полупарадигм единственного и множествен­ного числа существительных, настоящего и прошедшего времени глаго­лов, полных и кратких форм прилагательных и причастий. Она исполь­зуется также при образовании видовых пар глаголов и степеней сравнения прилагательных и наречий: нарезать — нарезать, посыпать — посыпать, старый — старее, старейший, быстро — быстрее. Внутри полупарадигм с помощью подвижного ударения выделяются формы ви­нительного падежа единственного числа и именительного падежа мно­жественного числа у существительных, форма 1 -го лица единственного числа у глаголов настоящего времени, форма женского рода у глаголов прошедшего времени и у предикативных прилагательных и причастий.

При этом у существительных подвижность ударения в полупарадигме единственного или множественного числа представляет собой отклоне­ние от неподвижного ударения на флексии: нога', ноги, ногу, ногой, (о) ноге'; зубы, зубов, зубам, зубами, (о) зубах. У глаголов и большинства предикативных прилагательных и причастий подвижность ударения яв­ляется отклонением от неподвижного ударения на основе: вожу, возишь, возит, возим, возите, возят; взял, взяла, взяло, взяли; горек, горька, горько, горьки; занят, занята, занято, заняты.

В ряде случаев подвижное ударение служит единственным раз-личителем омонимичных словоформ: луга — луга, лица — лица, страны — страны, курите — курите и т. п.

У имен существительных подвижное ударение может выступать основным или вспомогательным средством дифференциации абстракт­ных и конкретных значений слова, абстрактных и конкретных значе­ний падежных форм. Например, отглагольные бессуфиксальные име­на существительные, обозначающие отвлеченное действие (состояние), чаще всего имеют ударение на корне: просмотр, просмотру, просмотры, просмотрам; просчёт, просчёту, просчёты, просчётам; взнос, взносу, взносы, взносам; взгляд, взгляду, взгляды, взглядам; сдвиг, сдвигу, сдвиги, сдвигам. В словах с вторичным конкретным значением ударе­ние во множественном числе передвигается на флексию: ходы, роста, счета. Падеж­ные формы с более абстрактным — объектным — значением, а также в переносном употреблении имеют ударение на корне. Те же формы с бо­лее конкретным — определительным — значением: места, времени и т. п. — характеризуются передвижением ударения либо на флексию, либо на предлог. Ср.: о степи — в степи, не сбавляя шага — четыре шага', бои за город — выехать за город, во цвете лет — яблони в цвету.

Природа русского ударения

Как уже говорилось, ударение обычно связывается с выделением одного из слогов (ударного) на фоне других (безударных). Это выделе­ние выражается акустически в различиях ударного и безударных сло­гов по интенсивности, длительности, частоте основного тона и тембру. Обычно один из этих признаков выступает как ведущий в данном языке, и тогда говорят либо о динамическом, либо о количественном, либо о музыкальном, либо, наконец, о качественном ударении.

Просодическая природа русского ударения определялась по-раз­ному. Указывалось то на силу голоса, то на его повышение, то на про­тяжение, то на комбинацию всех трех компонентов. Как показали позднейшие экспериментальные исследования русско­го ударения, все эти определения, несмотря на их кажущуюся проти­воречивость, справедливы, но каждое из них применимо лишь к опре­деленным фразовым условиям и не охватывает всех случаев.

Возможность и степень выделения ударного слога теми или ины­ми просодическими средствами зависит от позиции слова во фразе. Можно выделить два основных типа позиций: 1) положение слова под фразовым ударением и не под фразовым ударением, 2) положение сло­ва в начале, середине или конце фразы.

Положение слова под фразовым ударением и не под фразовым ударением определяет степень выраженности словесного ударения. Фразовое ударение падает обычно на тот же слог, что словесное, уси­ливая последнее. Не под фразовым ударением даже в полнозначных словах словесное ударение может быть ослаблено в большей или мень­шей степени. Ср., например, произношение слова улицы, под фразо­вым ударением и не под фразовым ударением: Опустели городские улицы. — Улицы города опустели. Опустели улицы города. Акцент­ная структура слова не под фразовым ударением опознается хуже, чем под фразовым ударением.

Положение слова во фразе и сам тип фразы существенно влияют на его просодическую организацию и соответственно на выделение удар­ного слога интенсивностью, частотой основного тона, длительностью.

а) Интенсивность. Для русского языка, как и для многих других, типично падение относительной интенсивности от начала фразы к концу (с некоторыми модификациями в зависимости от мелодического контура). В соответствии с этим не только ударный, но и безударный гласный в начале фразы может быть интенсивнее ударного гласного в конце фразы. Тенденция к выделению ударного слога как наиболее интенсивного в слове может в полной мере осуществиться лишь в том случае, если это не противоречит движению интенсивности во фразе. При прочих равных условиях, в частности при одинаковом звуковом составе ударного и безударного слогов, динамическое выделение ударного слога наиболее вероятно в словах с начальным ударением: муку, пили, мало, трактора..., наименее вероятно — в словах с конечным ударением: муку, пили, мала', трактора'....

б) Частота основного тона. Роль мелодического компонента в выделении ударного слога слова зависит от степени центрированности интонационного контура. В повествовательном предложении без логического ударения каждое полнозначное слово, кроме последнего, характеризуется повышением частоты основного тона на ударном сло- ге. В повествовательном предложении с логическим ударением, а также в общем и специальном вопросах мелодические пики на ударных слогах сглаживаются, исключая слово, находящееся в интонационном центре.

в) Длительность. Длительность является наиболее устойчивым просодическим признаком словесного ударения в русском языке. Ударный гласный имеет обычно большую относительную длитель­ность, чем безударные. Но и этот признак весьма подвижен и, так же как другие просодические признаки, испытывает влияние фразовых условий. Если ударный гласный попадает в сильную фразовую пози­цию (начало, ударный слог — носитель фразового или синтагматичес­кого ударения, абсолютно конечный слог), то он естественно выделя­ется длительностью: Муку эту не забыть. — Надо просеять муку. Если в сильной фразовой позиции оказывается безударный гласный, он может не уступать ударному по длительности и даже превосходить его в этом отношении: Муку надо просеять. — Не забыть эту муку.

Таким образом, просодические характеристики слова указывают на его положение относительно фразового ударения и краевых пози­ций фразы. Просодия слова в русском языке — это отражение фразо­вой просодии и ее компонент. Поэтому просодические признаки сло­весного ударения не являются постоянными, а просодическое выде­ление ударного слога может отсутствовать. Как же в таком случае опознается место словесного ударения, акцентная структура слова? В значительной мере это оказывается возможным благодаря качествен­ным различиям между ударным и безударными слогами слова, кото­рые касаются характеристик гласных по степени подъема, ряду и ла­биализованности — нелабиализованности; сегментации гласных; сте­пени расчлененности компонентов слога.

Качественные изменения безударных гласных фонетически выра­жаются, в частности: а) в сближении открытых и закрытых гласных по степени подъема: открытый гласный а становится более закрытым, а закрытые гласные -и, -ы, -у — более открытыми; б) в ослаблении разли­чий гласных верхнего подъема по ряду: с уменьшением степени подъе­ма артикуляция переднего гласного и отодвигается назад, а артикуля­ция заднего гласного у продвигается вперед; в) в ослаблении различий по характеру губной артикуляции: большая открытость и продвинутость артикуляции вперед приводит к уменьшению степени выдвиже­ния и сближения губ при образовании безударного - у.

Сегментация ударных и безударных гласных различна. В удар­ных гласных отчетливо выделяются три фазы артикуляции: экскур­сия, выдержка (относительно стационарная часть) и рекурсия. Сегментация безударных гласных затруднена и часто вообще не­возможна ввиду отсутствия стационарной части. Безударный глас­ный представляет собой как бы сплошной переход от предшествую­щего согласного к последующему. Это связано со следующим призна­ком безударности — ослаблением контраста между компонентами слога.

Некоторое влияние морфологического фактора на редукцию можно наблюдать в заударных флексиях, особенно в полном типе про­изнесения. Они обнаруживают большую способность к прояснению, чем другие заударные слоги. Это объясняется большим количеством различителей ввиду большей устойчивости противопоставлений по степени подъема и лабиализованности — нелабиализованности. В от­крытом слоге в отчетливом произношении возможно различение даже трех степеней подъема: каша [кашъ] или даже [каш/\] — о каше [/\-кашэ], [/\-кашы] — каши [к`ашы], кашу [к`ашу]; карта [к`артъ], [к`арт/\] — на карте [н/\-к`арт'е"] — карты [к`арты], кар­ту [к`арту]; тётя [т'от’ъ], — о тёте [/\-т'oт’е"], [/\-т’oт’ие] — тёти [т'oт'и], тётю [т’от’у]. Таким образом обеспечивается разли­чение разных грамматических форм, которые по правилам редукции, действующим в других позициях, должны были бы совпасть. Однако обычно и в заударных флексиях различается не более двух степеней подъема: формы тёти и (о) тёте произносятся одинаково.

Специфическую особенность вокализма заударных флексий составляет возможное противопоставление гласных [ъ] и [ь] в положении после мягких согласных, тогда как в других безударных позициях гласный [ъ] — звук более открытый и более задний, чем [ь], возможен только после твердых согласных: неделя [н’ид’е'л’ъ], поля [п`oл’ъ], учителя [уч’ит’ьл’ъ], стулья [ст`ул’иъ], каплям [к`апл’ъм].; каплей [к`апл'ьи], на стуле [н/\-ст`ул’ь], в поле [ф-п`oл’ь], на воле [н/\-в`oл’ь], колешь [к`ол’ьш].

Из сказанного выше ясно, что нельзя сводить ударение к фонети­ческому выделению одного из слогов на фоне других.

Опознание акцентной структуры слова включает в себя, очевид­но, не только синтагматический аспект — сравнение слогов в составе данного слова, но и парадигматический аспект — сопоставление раз­личных акцентных структур друг с другом.

Вследствие этого выделение одного слога на фоне других не явля­ется обязательным коррелятом ударения во всех акцентных структу­рах. В этом нет необходимости. Важно лишь, чтобы акцентные струк­туры отличались одна от другой, а это возможно и тогда, когда в одной из противопоставленных структур выделение отсутствует, но соотно­шение слогов иное, чем в других структурах.

Трактовать ударение как непременное выделение было бы невер­но еще и потому, что в русском языке имеется немало односложных ударных слов. В них какое-либо выделение вообще невозможно: безу­дарные слоги отсутствуют. Тем не менее, односложное слово воспри­нимается как ударное благодаря качественному характеру русского ударения. Ср.: Дней бык пег. / Медленна лет арба. / Наш бог бег. / Сер­дце наш барабан (В. В. Маяковский). Впервые на абсолютную приро­ду ударения в русском языке обратил внимание Л. В. Щерба.

Невозможно и однозначное определение фонетической природы русского ударения. Во-первых, динамика звукообразования на про­тяжении слова имеет свои закономерности: от начала к концу слова изменяются напряженность артикуляции, сила воздушной струи, тип артикуляторной активности и т. д. И все это, не говоря уже о фразо­вых условиях, накладывает свой отпечаток на акцентную структуру слова, на возможность и способ выделения ударного слога. Во-вто­рых, русский язык допускает использование различных фонетичес­ких средств в акцентной организации слова и их варьирование, ибо фонологически значимым является только место, а не характер уда­рения.

Природа русского ударения определяется в конечном счете грам­матическим строем. Свойственное синтетическим языкам «растворе­ние» слова в синтагме, подавляющее влияние фразовой просодии на словесную ограничивают использование собственно просодических средств в суперсегментной организации слова. Соответственно в рус­ском языке вырабатывается качественное ударение. Качественный ха­рактер русского ударения, редукция безударных слогов, в особеннос­ти заударных, вполне согласуются с действием в грамматическом стро­ении русского слова фузионных процессов, наиболее сильных в посткорневой его части.

Суть качественного ударения заключается в неодинаковой разли­чительной силе ударных и безударных слогов разных степеней редук­ции. Ударные слоги содержат большее число различителей, нежели безударные, и чем сильнее редукция безударного слога, тем меньше различителей. Таково фонологическое содержание ударности—без­ударности. Такова фонологическая сущность степеней редукции.

Функции словесного ударения

Словесное ударение выполняет функции трех видов: конститутив­ную, парадигматические и синтагматические. Между всеми эти­ми функциями существует тесная взаимосвязь. Первичная функция словесного ударения — конститутивная, словоорганизующая. Уда­рение — способ произнесения слова, важнейшее средство создания фо­нетической целостности, фонетического единства слова. Эту функцию ударение выполняет независимо от того, фиксировано оно на каком-либо слоге, на какой-либо морфеме или нет, подвижно оно или непод­вижно. Конститутивная функция лежит в основе всех других функ­ций словесного ударения — как парадигматических, так и синтагма­тических.

Парадигматические функции свойственны слову как элементу системы языка. Они характеризуют отдельные слова и классы слов в их противопоставлении друг другу. Парадигматический аспект имеется и у конститутивной функции. Он проявляется в противопоставлении ударных полнозначных слов, самостоятельных в акцентном отношении, безударным служебным, подчиняющим с точки зрения акцентной организации соседним самостоятельным словам.

Тенденция к грамматикализации ударения в русском языке весь­ма сильна, в частности у имен существительных вследствие свойствен­ной им омонимии флексий. В первую очередь данная тенденция охва­тывает общеупотребительные, привычные, высокочастотные слова, для которых дифференциация омонимичных форм наиболее актуаль­на. Потребность в их дифференциации коренится в том, что в отличие от пар типа м`ука — мук`а омонимичные словоформы могут соседство­вать в сравнительно небольшом контексте.

Синтагматические функции — это те функции, которые ударе­ние выполняет в речевой цепи. К синтагматическим функциям сло­весного ударения можно отнести слововыделительную и словоразграничительную.

Слововыделительную функцию выполняет ударение полнознач­ных слов. Но так как служебные слова в отношении акцентной орга­низации примыкают к полнозначным, то ударение выделяет не само полнозначное слово, а так называемое фонетическое слово, т. е. пол­нозначное слово с проклитиками и энклитиками. Количество ударе­ний во фразе может указывать, таким образом, лишь на количество фонетических слов: Сем`ен Сем`енович сейч`ас^же вскоч`ил и^в волн`ении пробеж`ался по к`омнате (А. Н. Толстой).

Число фонетических слов не обязательно совпадает с числом пол­нозначных, ибо в некоторых случаях возможно безударное произно­шение полнозначных слов.

Фонетическое слово может включать в качестве проклитики или энклитики и полнозначное слово с ослабленным семантическим весом: через три дня [ч’ьр’ьс-тр’и-дн’а`].

Действенность слововыделительной функции ударения ослабле­на в русском языке сильным влиянием фразовой интонации на сло­весное ударение. В повествовании с логическим ударением и в об­щем вопросе, где фразовая просодия особенно сильно подавляет сло­весную, соответствие между числом ударений и числом полнозначных слов может быть нарушено.

Ущербность слововыделительной функции ударения имеет сво­им естественным следствием ущербность и словоразграничительной функции. Действенность последней ограничена в русском языке и по другим причинам: во-первых, в силу разноместности ударения; во-вторых, вследствие многообразия сегментной и слоговой органи­зации слова; в-третьих, ввиду тех изменений, которые слово претер­певает во фразе, внутри синтагмы. Синтагматическое членение фра­зы в русском языке далеко от пословного. Переразложение слогов и их акцентная модификация затрудняют разграничение слов внутри синтагмы.

Речевой такт и ударение в нем

В любом языке при сочетании слов не все слова произносятся одинаково. Происходит выделение слова среди других слов большей силой ударения. Ударение слова, выделяемого среди других сочетающихся слов, называется главным ударением. Другие слова носят второстепенное ударение. Слово или группа слов, объединенных одним главным ударением, называется речевым тактом. Между речевыми тактами в потоке речи обязательно отмечаются паузы. Чередование речевых тактов образует ритм речи. Ритм речи – явление очень индивидуальное.

Слова, неспособные иметь собственное ударение (отдельное от ударения знаменательного слова), называются к л`и т и к а м и и в зависимости от положения перед или после ударного слова подразделяются на проклитики и энклитики. Многие клитики (например, да, энклитики бы, же, ли) вообще никогда не получают ударения.

В большинстве своем клитики – служебные слова: предлоги, союзы, грамматические частицы, артикли, некоторые вспомогательные и связочные глаголы, модальные частицы вроде русских де, мол, бишь. Клитиками могут быть и слова «полуслужебные» - местоимения или специальные формы местоимений.

Словесное ударение может быть с в о б о д н ы м (разноместным) и связанным (фиксированным, одноместным).

1. Свободным называется ударение в тех языках, в которых оно может стоять на любых (начальных, серединных, конечных) слогах акцентного слова, как это мы видим в русском языке. Конечно, в каждом слове и в каждой грамматической форме такого языка место ударения обычно закреплено строго (возможно только н`овая, а не «нов`ая» или «нова`я»), так что колебания (вроде тв`орог – твор`ог) встречаются лишь в отдельных случаях. Свободным является ударение также в украинском, белорусском, болгарском, литовском, немецком, английском, скандинавских, итальянском и в ряде других языков.

В этих языках есть случаи, когда два разных слова или две разные формы, обладая одинаковым фонемным составом, различаются лишь местом ударения. Таковы в русском языке, например, пары мук`а и м`ука, плач`у и пл`ачу (совсем разные слова), или стад`а и ст`ада (разные формы одного слова), или в английском языке imp`ort ‘ввозить, импортировать’ и `import ‘ ввоз, импорт’ (разные слова – глагол и существительное, - тесно связанные по значению и происхождению). Применительно к таким примерам (а также к случаям, когда клитика совпадает по фонемному составу со словом, имеющим ударение) можно говорить о д и с т и н к т`и в н о й (слово- и форморазличительной) функции ударения, наслаивающейся на его основную словоформирующую функцию.

Свободное ударение может быть н е п о д в и ж н ы м при образовании форм слова и производных слов или п о д в и ж н ы м.

Неподвижное ударение имеем, например, в слове горох: ср. гор`ох, гор`оха, гор`оху и т.д., также гор`ошина, го`рошек, гор`оховый, огор`ошить – везде ударение падает на один и тот слог – рох- или-ро-. Неподвижное ударение определенным образом характеризует не только данную словоформу, но и данную корневую морфему: в слове горох и его производных оно неизменно падает на второй слог корня. Ударение является в подобных случаях такой же четкой и характерной приметой данной корневой морфемы, как и фонемный состав ее экспонента.

Подвижное ударение имеем в слове бород`а: ср. бород`ы, бород`е…но б`ороду, б`ороды… и наконец, бор`од ( ср. и производные бор`одка). Подвижность ударения наблюдается в языках со свободным ударением там, где ударение так или иначе характеризует определенные некорневые морфемы (окончания, суффиксы, приставки), определенные грамматические формы и словообразовательные типы. Так, приставка вы- (в отличие от других русских приставок) перетягивает ударение на себя (ср. смотр`еть, пис`ать, также посмотр`еть, напис`ать, но в`ысмотреть, в`ыписать) однако при образовании несовершенного вида суффикс -ыва- (- ива-) заставляет ударение перейти с этой приставки на слог, непосредственно предшествующий суффиксу (вып`исывать, высм`атривать). Аналогичная «борьба» между морфемами, входящими в состав слова, «борьба» за место ударения в данной словоформе, происходит и в других случаях. В целом можно сказать, что в я з ы к а х с о с в о б о д н ы м у д а р е н и е м (и в случаях его подвижности, и в случаях неподвижности) м е с т о у д а р е н и я в с л о в о ф о р м е з а в и с и т о т е е м о р ф е м н о г о с о с т а в а.

2. Связанным (фиксированным) называется словесное ударение в тех языках, в которых оно всегда (или почти всегда) падает на один определенный по порядку слог слова, например, только на начальный, только на конечный, только на предпоследний слог и т.д. Начальное ударение имеем в финно-угорских языках, а из индоевропейских – в латышском, чешском, словацком (ср. в русском языке имена собственные и другие слова, заимствованные из этих языков: Х`ельсинки, К`алевала – из финского; Т`аллин, Т`арту – из эстонского, Р`ига, Р`айнис – из латышского, Пр`ага, Дв`оржак, Г`ашек, р`обот – из чешского; П`етефи, ч`ардаш – из венгерского и т.д. Конечное ударение представлено в армянском языке (ср. Ерев`ан, Сарь`ян), таджикском (Душанб`е). Фиксированное ударение на предпоследнем слоге господствует в польском языке ( ср. Варш`ава, Кр`аков, Мицк`евич, шл`яхта).

Естественно, что фиксированное ударение оказывается подвижным, если при образовании форм слова или производных слов количество слогов изменяется и слог, на который падало ударение, перестает быть соответственно первым или последним, предпоследним и т.д. Так, в чешском и словацком языках при присоединении к глаголу приставки, содержащей гласный, ударение переходит на эту приставку, так как она занимает позицию начального слога.

Нетрудно заметить, что в языках со связанным ударением место ударения н е з а в и с и т о т м о р ф е м н о г о с о с т а в а с л о в а, а определяется по отношению к границе слова (начальной или конечной) и, следовательно, служит если не показателем точного места этой границы, то, во всяком случае показателем ее близости. В этих языках на общую словоформирующую функцию ударения дополнительно наслаивается с л о в о р а з г р а н и ч и в а ю щ а я (делимитативная, или функция «пограничного сигнала»).

3. Промежуточную группу между языка со свободным и со связанным ударением представляют языки с п о л у с в я з а н н ы м ударением. Ярким примером может служить латынь.