По глубоком} убеждению автора, философский курс, предназ­наченный ;гля аспирантов и соискателей нефилософских специ­альностей, должен знакомить их с современной философской лите­ратурой, с философской мыслью XX в. Однако специфика филосо­фии состоит, в частности, в том, что понять современные философ­ские идеи можно лишь в том случае, если имеешь хотя бы общее представление об основных этапах историко-философской мысли. Поэтому, по мнению автора, существует настоятельная потребность в кратком изложении истории философии, причем краткость не должна снижать уровня изложения идей философов-классиков. Предлагаемое учебное пособие охватывает историю философии от Милетской школы до Фейербаха включительно. При этом автор пытался показать историко-философский процесс как диалог раз­личных куль чур, как взаимодействие и взаимовлияние различных мировоззренческих и методологических идей. При этом рассмат­ривались учения лишь тех философов, которые, по мнению автора, сыграли наиболее заметную роль в развитии философских концеп­ций в области онтологии, гносеологии и социальных проблем. Благодаря этому удалось значительно сократить объем материала, не упхстнв никого из наиболее видных представителей классиче­ской философской мысли. Характер аудитории обусловил то вни­мание, которое уделяется в пособии связи развития научного и фи­лософского знания.

Автор исходил из того, что всякая конкретная философская си­стема в конечном счете имеет сверхзадачу — обосновать идеал или общественной жизни в целом или личного человеческого сущест­вования, или какой-то важной для .люден сферы их деятельности. Поэтому разные философские системы — это как бы разные сис­темы отсчета, необходимые человеку, когда он задумывается над ре­шением мировоззренческих проблем. И хотя каждая такая система, разумеется, несет на себе отпечаток времени своего создания, но если она принадлежит действительно выдающемуся мыслителю, то она содержит такие способы решения различного рода проблем духовной деятельности человека, которые и сегодня представляют интерес. В том-то и заключается секрет жизненности философских учений Демокрита и Платона, Аристотеля и Августина Блажен­ного, Декарта и Локка, Канта и Гегеля и многих других философов, что все они способны и в наше время дать толчок рефлектирующей

мысли, послужить основой для философствования по поводу встающих именно сегодня мировотфенческих проблем. В эчом смысле не будет ошибкой сказать, что в философии нет деления на историю и современность; история и современность в neii сов­падают, так что идеи философов-классиков н сегодня способны \до-влетворяп, наши интеллектуальные потребности. Точно так же, как произведения Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Л.Толстою, которые н в XXI в. останутся неотъемлемой частью духовного дос­тояния человечества.

Введение СПЕЦИФИКА ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ

Прежде чем ответить на вопрос: что такое философия, в чем со­стоя т особенности философского знания, какое значение имеет фи­лософия для жизни как отдельного человека, так н общества в це­лом, пеобхо.тимо хотя бы вкратце рассмотреть чу область духовной жизни, которая называется мировоззрением, ибо философия вознп-каеч, существует и развивается именно в рамках мировоззрения.

Под мировогфением обычно понимается совокупность тех идей, учений, теорий, в которых ставится и решается проблема вза­имоотношения человека и мира в целом. Эта проблема раскрывает­ся через ответы на ряд вопросов весьма общего характера, таких, например, как: Что собой представляет мир, в котором живет чело­век? Ч то (или, скорее, кто) есть человек? Есть ли у него особое место в мире, и если есть, то каково оно? Понятно, что подобные вопросы имеют весьма общий характер и могут быть сформулированы дру­гими словами. Например: Имеет ли жизнь человека высокий смысл? Свободен ли человек в своих действиях, н если да, то как па свобо­да соочносится с необходимостью? Существует ли справедливость н досчпжпма ли она на Земле? В чем состоит добро и зло и как суще­ствование одной из этих противоположностей совместимо с сущест­вованием другой? Вопросы подобного рода легко умножить. Их особенностью является то, что для ответа на них неизбежно прихо­дится в явной пли неявной форме обращаться к представлению о мире is целом н месте человека в этом мире, использовать такие понятия, как добро, истина, красота, справедливость и дру! ие цен­ности самого высокого ранга. В силу этого мировоззрение можно охарактеризовать как совокупность идеалов и убеждении нравст­венного, эстетического, религиозного, философского характера. А идеалы и убеждения, хотя люди и стремятся их логически обосно­вать, тем не менее всегда имеют в себе эмоциональную составляю­щую, всегда опираются не только на разум, но и на чувство, всегда восходя г не только к общей для данного человека с другими людьми социальной позиции, но и к его собственному индивидуаль­ном} и неповторимому жизненному опыту. Вот почему в миро­воззренческом знании вопрос всегда стоит не только о том, ччо ecu,, реально существует, но н о том, что должно (или не должно) бьпь. В нем полное совпадение мнений различных людей всегда

достаточно редко и чаще всего мировоззренческие вопросы не знают однозначных ответов. Отсюда возникает необходимость в особых средствах достижения согласия между людьми в этой об­ласти, гак как строгого логического доказательства, подобного тому, какое, например, существует в математике, здесь пет.

Мировоззрение есть у всех люден.Оно было во все времена и будет существовать, пока существуют люди. Дело в том, что оно выполняет в их жизни важные функции.

О;ща из них заключается в том, что мировоззрение играет роль средства рационализации человеком своего бытия, действий дру­гих людей, мира в целом. Человек)' свойственно стремление к раци­онализации окружающего мира. По силе оно сравнимо с -естес­твенными инстинктами. Всякий нормальный человек может жигь и действовать только в том случае, если он убежден в том, что с извес­тными причинами обязательно связаны такие-то следствия (а если этого не наблюдается, то на это опять-таки есть своя причина, которую нужно установить). В мире должны иметь место устойчи­вые отношения вещей и явлений, носящие закономерный характер. Рациональность общественной жизни выражается для человека в существовании общеобязательных нравов и обычаев, норм нрав­ственности и правовьгх ггорм и т.п. Поступки других людей (и свои собственные) должны объясняться какими-то убедительными для данного человека основаниями. Все это вместе взятое и составляет то, что мы назвали рациональностью мира. Человек не может жить в таком мггре, где все может превратиться во все, где существуют беспричинные явления, где одни и те же причины, действующие в одних и тех же условиях, порождают прямо противоположные след­ствия. В гаком безумном мире существование разумного существа невозможно. Вот для рационализации мира и служит мировоззре­ние. Оно способно представить мир для данного человека как це­лостность, как систему, обладающую упорядоченностью, а значит разумностью, опираясь на которую в нем можно жить, действовать, ставить определенные цели и достигать их.

Можно задаться вопросом: откуда, из какого источника появ­ляется у че.ловека это непреодолимое стремление рационализиро­вать и мир, и себя самого? Думается, что на этот вопрос можно предложить разные ответы. Нам представляется, что оно обусловле­но трудовой природой человека. Главное отличие человека от жи­вотных состоит в его способности к сознательной трудовой деятель­ности. Само строение человеческого тела, все его особенности как живого существа указывают на возможность осуществления тру-

дового процесса. А труд всегда представляет собой процесс высоко-упорядоченный, организованный в пространстве и времени; труд, словом, есть, разумный процесс. Трудов ой процесс должен иметь яс­ную, хорошо осознаваемую цель, работник должен четко представ­лять себе результат и средства его достижения. Известно, что бес­смысленный труд является для человека тяжелым испытанием, мо­жет быть средством наказания, обесценивания человеческой жизни. Повиднмому здесь и коренится стремление человека к рационали­зации мира.

Другая, важная для нас функция мировоззрения состоит в том, что именно оно дает человеку необходимый для оценки мира и себя самого масштаб, критерий. Любому человеку в повседневной жизни прихо;щтся поминутно оценивать свои действия, действия других .тюдей, явления, с которыми он сталкивается, ситуации, в которые огг попадает. «Хороший», «плохой», «полезный», «вредный», «нуж­ный», «ненужный», «красивый», «некрасивый» и т.д. и т.п. — подоб­ные приговоры окружающим его явлениям сознательно или бес­сознательно выносит любой человек по многу раз каждый день и в соответствии со своими оценками действует или воздерживается от дсйствнй.Это значит', что у каждого человека в сознании имеется некая «шкала», опираясь на которую, огг выносит оценки. Эта «шкала» сама обусловлена представлениями человека о добре и зле, красоте и безобразии, об истине и заблуждении, о справедливости и несправедливости, о смысле своей жизни и следовательно, о том, в чем состоят его интересы. Словом, мировоззрение содержит в себе идеал жизни общества и человека, представление о том, что допу­стимо и недопустимо в действиях человека.

Думается, что гге вызовет возражений утверждение о том, что пет человека без мировоззрения. Другое дело, что поскольку идеалы \ люден могут не только весьма сильно отличаться, но и быть про­тивоположными, то и мировоззрение у разных людей разное, часто противоположное. Разумеется, человек не счетное устройство. Огг может действовать под влиянием сильного чувства, может '.абллждаться, быть нелогичным и непоследовательным, отдавать пре.щочтение не коренным, основным своим интересам, а ближай­шим, второстепенным. Тогда между его убеждениями и реальными действиями возникают противоречия, которые иногда ведут к изме­нению самих идеалов, иногда к мукам совести и раскаянию, иногда к причу;1ливому сочетанию различных убеждений, находящихся между собой в противоречии. Словом, мировоззрение является обширной и сложной сферой духовной жизни человека, заслужи-

ваюшей специального внимания, иногда предполагающей долгхто и зрудную работу по самовоспитанию, стоящую человеку больших усилий. Известны примеры мучительных и напряженных поисков в сфере мировоззрения художников, писателей, государственных дея­телен и других людей. Известно и стремление многих людей по­следовать за каким-либо «учителем жизни», пророком, авторитетом, т.е. найти убедительные мировоззренческие образцы.

Вот к этой сфере духовной жизни человека и имеет самое пепо-средс i венное отношение философия.

Слово «философия» переводится с древнегреческого как любовь к мудрости. Это значение связано с конкретными историческими обстоятельствами появления философской теории в древней Греции и сейчас совершенно недостаточно ;.|дя ответа на вопрос «что чакое философия». Дело в том, что и в прошлом и в пасюящее время имеется много разных ответов на этот вопрос.

Прежде всего можно выделить больпто группу философов и мыслителен, которые считают, что философия — это наука. Так, в древней Греции господствовала точка зрения, что философия дает высшую мудрость, что она — наука о первых началах мира, г.е. способна теоретически раскрыть основу, сущность мира. Очень часто философию вообще отождествляли с наукой, в особенности с теоретической наукой. Но если мы считаем философию наукой, то сразу же встает вопрос — о чем эта на\ка, н чем заключаемся ее предмет? И при ответе на него мнения философов расходятся. Есть •такие мыслители , которые утверждают, что философия ecu, наука о мире в целом. В этой точке зрения есть своя доля истины, ведь, как мы видели, философия — мировоззренческое знание, а значит так пли иначе она не может пройти мимо вопроса о том, что есть мир в целом. Но принять безоговорочно эту точку зрения мешаю i некоторые сомнения. А что, собственно, 1акое «мир в целом¹»' Значит ли такое обозначение предмета философии, что философ должен изучать нашу галактику, Вселенную как 'таковую как наиболее общее в пределах физического знания обозначение мира в целом? Если да, то как это можно делать в современных условиях, не пользуясь специальными приборами и специальным фор­мальным аппаратом, без которых невозможна астрономия?

И потом, что значит «мир в целом»? Разве наша повседневная жизнь в рамках любого коллектива — малого или большого — не относится к миру в целом для каждого из пас? Но можно ли вообще обьсдпнпть столь разные вещи, как Галактика н, скажем, студенческая группа? Вселенная и семья'.' А ведь для маленького

ребенка семья и есть Вселенная! Думается, что есть веские основания считать выражение «мир в целом» не обозначением реально существующего объекта, а лишь символом или образом, посредством которого мы хотим обозначить все, что нас окружает, обозначить, не претендуя ни на что, кроме испо.тьзования метафоры.

Есть среди философов прошлого и настоящего влиятельная группа, в которую объединяются те, кто полагает, что философия — это наука о человеке как целостном существе. В этой точке зрения также есть доля истины. Если философия относится к мировоззрению, то вопрос о месте человека в мире не может не стоять перед ней. Кроме того обращение к истории философии по­казывает, что одна из особенностей философского знания заключается в том, что оно немыслимо без выявления человеческой ценности .любого предмета, о котором в рамках философского ис­следования заходат речь. Однако также, как и в первом случае и здесь возникают сомнения. Если брать человека как целостное су­щество, то невозможно не привлечь к рассмотрению его тело, его организм. Значит ли это, что философы должны обладать такими же знаниями о человеческом организме, как те, которыми обладают врачи? Да и возможно ли это? И как можно рассуждать о человеке, не говоря о том мире, в котором он живет? Наконец, что значит «человек как целостное существо»? Человеческий род в целом? Или какой-либо конкретный человек?

О.цюй из разновидностей точки зрения на философию как науку о мире в целом яв.ляется определение философии принятое в марксизме (и кстати говоря ограничивающее свое действие только рамками самой марксистской философии): философия — это наука о всеобщих законах развития природы, общества н мышления. Од­нако опыт существования марксистской философии в качестве науки (а также учебной дисциплины в вузах) за годы советской власти показал фактическую невозможность последовательно провести эту точку зрения. Не случайно марксистская философия существовала в виде целого пучка философских наук: диалек­тический материализм, исторический материализм, магериа.тисти-ческая диалектика, диалектическая логика, не говоря уж о теории познания, этике, эстетике н «научном атеизме».

Имеет в истории философии достаточно солидную традицию и противоположная всем перечисленным точка зрения, согласно которой философия — вообще не наука. Так, Ф.Ницше считал, что философия это способ самовыражения человека, подобный другим,

таким, как искусство. Английский ученый и философ Б.Рассел утверждал, что между наукой и теологией существует некая область знания, куда еще не пришла наука, но откуда уже утла ре.тшня, своеобразная «ничейная земля»; вот эта область и является сферой философии. Великий немецкий философ И.Кант полагал, что философия как наука о мире и человеке невозможна; исключение он дотекал лишь для теории познания, где философия может оперировать, по его мнению, научными истинами.

На наш взгляд, в каждой из этих точек зрения есть свои резоны, но ни одна из них не может считаться единственно правильной и исчерпывающей, поскольку каждая из них приводит в свою защиту определенные аргументы, все они имеют право на существование. Мы же предлагаем подумать над следующим рассуждением.

Выше было отмечено, что область мировоззренческого знания является достаточно обширной и сложной. В связи с этим у чело­века возникает особая сфера духовной деятельности (наряду с та­кими, как искусство, наука, религия), которая и стала называться любовью к мудрости, философией. Философия — это мышление о мировоззрении, это попытка привести разные элементы мировоз­зренческого знания в соответствие друг с другом, устранить проти­воречия между ними, обосновать свои убеждения и идеалы. Можно сказать, что философствование — это процесс теоретического рас­суждения, который имеет своей целью привести в систему миро­воззренческое знание, согласовать между собой не только понятия и идеи, по и свое эмоциональное и интуитивное отношение к миру. Дело в том, что как в сил)' стихийного характера процесса формирования мировоззрения у любого человека, так и в силу того, что любая эмоция заключает в себе спонтанный, иррациональный момент, наконец, в силу того, что мировоззрение это процесс и оно постоянно претерпевает определенные изменения, в нем всегда имею гея противоречия. Когда они доходяг до сознания человека, он как существо разумное и, следовательно, хотя бы стихийно влеку­щееся к логичности своих рассуждений пытается чти противоречия каким-то образом примирить iuni устранить вообще. Вот это и ecu. начало философствования. В этом смысле каждый человек, задумы­вающийся над собственным мировоззрением (и.т над мировоз­зренческими проблемами), выступает, даже если он сам этого не осознает, как философ. Все дело лишь в том, каким философом он является — стихийным, «доморощенным», опирающимся лишь на собственный жизненный опыт и на те отрывочные сведения о фило­софских идеях, которые он получил через искусство, общение с дру-

10

гимн людьми и тому подобные ненадежные источники, или фило­софом сознательным, т.е. знакомым с историей философии, облада­ющим, следовательно, определенной философской культурой.

Итак, к перечисленным выше точкам зрения мы присос;щняем еще одну, согласно которой философия есть особый вид духовной деятельности наряду с наукой, искусством, религией. Она имеет черты сходства с ними, но вместе с тем обладает определенной спецификой, о чем речь пойдет ниже. Эта духовная деятельность имеет своим предметом мировоззрение. Она анализирует его, устраняет из него противоречия, приводит в соответствие его раз­личные стороны, обосновывает те или иные его пришщшты и по­ложения. Словом, можно сказать, что философия играет роль теоретической основы мировоззрения, благодаря которой проис­ходит рационализация мировоззрения, т.е. оно приобретает ха­рактер целостной системы, в рамках которой все элементы со­гласуются между собой. Таким образом, мировоззрение становится рефлектирующим, т.е. самоосознающим, обращающимся на самое себя. При этом в сил> специфики своего предмета философия опе­рирует понятиями и идеями, которые носят предельно общий харак­тер, являются идеализациями, в которых вещи, процессы, события выступают в форме идеала, т.е. их сущность выражается в чистом виде (что в самом реальном мире невозможно). Мы имеем в виду такие понятия, как «мир в целом»,»человек как целостное существо», «добро», «истина», «красота», «справедливость», «свобода» и т.п.

Эта способность человека к рефлектирующему мировоззрению, т.е. способность человека мыслить о собственном мышлении (о мировоззрении) возникла не сразу. Она (а следовательно и филосо­фия) появляется лишь тогда, когда для этого созре.ти социальные и духовные предпосылки. История показывает, что люди должны пе­рейти к оседлому образу жизни, должны возникнуть города, ум­ственный труд должен отделиться от физического, духовная куль­тура человечества должна накопить достаточно большой материал для анализа и размышлений. До тех же пор, пока этого не прои­зошло, .пода имекп нерефлектирующее мировоззрение. Ярким примером последнего является мировоззрение мифологическое, че­рез которое прошли все народы и следы которого сохранились в культуре всех стран.

Итак, в древние времена роль мировоззрения выполняли мифы, при помощи которых люди в образной форме объясняли себе про­исхождение и устройство мира, происхождение человека, давали от­веты на вопрос о его месте в системе мироздания, о смысле его жнз-

11

ни. Эта форма мировоззрения сейчас довольно хорошо изучена, ей посвящена большая литература. Мы же для своих целен обратим внимание лишь на две особенности мифологического мировоз­зрения. Во-первых, следует подчеркнуть, что механизм работы там о мировоззрения состоит в том, что мир объясняется по ана­логии с жизнью человека и общества. В обыденной жизни мы объ­ясняем поступки людей их намерениями, их целями, их созна­тельными решениями. Такой способ объяснения переносится и на природу. За каждым природным явлением мзмысливается особое сознательное существо, которое им управляет, и его волей и объ­ясняется это явление. Скажем, почему на море разразилась буря? Да потому, что прогневался бог моря Нептун. Почему произошло из­вержение вулкана? Причина этого явления — решение бога Вул­кана. Таким образом мир, окружающий человека, населяется боль­шим количеством разных богов и божков, духов и демонов. Так, славянина в лесу поджидал леший, у реки водяной, в болоте моховик, в доме домовой, а были еще овинники, гуменники и т.п. Итак, важной особенностью мифологического мировоззрения яв­ляется то, что в нем мир объясняется из человека. Другой его осо­бенностью является представление о том, что мудрость (которая проявляется главным образом как знание о будущем) — это пре­рогатива богов. Только они могут знать, куда веде! ход событий. Человек же может лишь угадать какую-то частичку божественной мудрости посредством гадания, толкуя сны и двусмысленные и неясные знаки, которые боги подают через приметы, посредством разгадывания смысла пророчеств оракулов и т.п.

Возникновение философии, означавшее появление нового типа мировоззрения — рефлектирующего, было связано с коренным из­менением обеих этих установок. Дело в том, что постепенное накоп­ление знаний и умений, развитие производственной деятельности человека показали, что мифологическое объяснение событий как природаой, гак и общественной жизни может быть достаточно просто и понятно, но очень неэффективно. HqiBbie философы — любители мудрости — осознали тот фундаментальный принцип, что мир нужно объяснять из самого этого мира, что уподобление мира человеку никак не может способствовать овладению силами природа и использованию их в своих целях. Философы доказывали, что знание того, что мы сейчас называем законами природы, т.е. известной правильности, регулярности, упорядоченности явлений и событий определенного рода, открывает путь к знанию будущего, дает возможность использовать природные силы в своих интересах.

12

Думается, что из сказанного понятно, что философия с. самого своего возникновения выступила как обоснование науки, т.е. возможности получения объективного знания. Не случайно, что первые философы (а они появились в древней Греции) были и первыми учеными, каждый из которых внес свою лепту в развитие научного знания. В этом смысле можно сказать, что философия первоначально выступала как собрание всех научных знаний воо­бще.

Но смена первой мировоззренческой установки повлекла за со­бой смену и второй: мудрость теперь оказывается не божеским, а че­ловеческим делом. А в таком случае от того, кто претен;гует на об­ладание мудростью можно потребовать доказательства, и это до­казательство может быть оспорено. Так уже при при своем появ­лении философия оказалась связанной с дискуссией, с диалогом, с борьбой точек зрения. И сейчас можно сказать, что там, где нет свободы мысли, где насаждается одна-единственна я точка зрения, гам умирает сам дух философствоваия, там философия превра­щается в мертвое, догматическое знание.

Важнейшей особенностью философии с самого начала является ее теоретический характер. Уже при своем возникновении она проявила себя как стремление к всеобщему и внеопытному знанию, выразив надежд} на всемогущество человеческого разума. Этому стремлению более всего соответствовало именно теоретическое зна­ние. В данном случае философия ориентировалась на математику. Именно в древней Греции закладываются основы математики как теоретического знания и именно в этой стране были созданы пер-Hi>ie философские системы.

Почему именно математика становится в то время идеалом научного знания? Думается потому, что математика самим фактом своего существования показала возможность обладания всеобщим, необходимым, доказательным знанием. В математике разум как бы сам собой, без помощи опыта из одного знания получает другое, новое знание — взять хотя бы доказательства геометрических тео­рем. Более того, математика показала, что разум способен давать такие истины, которые невозможно получить опытным путем (например, доказать существование несоизмеримых отрезков). Это и вдохновляло первых философов на попытку чисто теоретическим путем создать общую картину мира и тем самым решить важные проблемы человеческого существования.

С ростом научного знания возникла необходимость разделить его различные области. Так встал вопрос о месте собственно фило-

13

софшг среда других областей знания. Первым философом, который попытался это сделать был Аристотель. Он полагал, что философия — это наука о первых началах и первых причинах, и чтобы отделить ее от других наук назвал «первой философией», имея в виду ее сугубо теоретический характер. Таким образом сформиро­валось мнение, что философское знание это всегда знание общее в противоположность знанию частному. Это мнение положило нача­ло до сих пор существующей традиции рассматривать философию как знание о всеобщем. Именно этой традиции обязаны своим про­исхождением названия таких книг, посвященных частным областям знания, но носящих теоретический характер, как «Математические начала натуральной философии» Ньютона, «Философия ботаники» Линнея, «Философия зоологии» Ламарка, «Опыт философии теории вероятностей»Лапласа.

Однако у философии появилось (и впоследствии получило ши­рокое распространение) и другое название.

Спустя около двух столетий после смерти Аристотеля один из философов расположил его сочинения в таком порядке, что сначала поместил произведения Аристотеля, посвященные природе, его физику. А затем уже те произведения, которые относились к «первой философии». По гречески слова «после физики» звучат как «метафизика». Это слово закрепилось и постепенно все философские произведения стали относить к «метафизике», так что слова «фило­софия» и «метафизика» можно считать синонимами. Надо скачать, что на Западе и сейчас философию часто называю! метафизикой, имея в виду, что философия рассматривает такие явления и объек­ты, которые не даны человеку в опыте непосредственно, как физиче­ские тела, и являются умозрительными (добро, справедливость и т.п.). Одаако на этом приключения философии не кончились. Немецкий философ Кант попытался создать новую философию, «критическую», как он называл ее сам, т.е. свободную от догматиз­ма, в котором, по его мнению, погрязли предшествующие ему философы, по крайней мере, большая их часть. Он противопос­тавил, таким образом, критическую философию старой метафизике. Эту .линию продолжил другой немецкий философ — Гегель, ко­торый попытался в противоположность догматической мелафичикс создать новую философию, польз)тощ\тося, как он утверждал, со­вершенно новым — спекулятивным — методом, позволяющим из­бавиться от догматизма. И еще один шаг в этом направлении сделали Маркс и Энгельс. Они, претендуя на выработку нового на­учного философского метода, — материалистической даалектики,

14

противопоставили свою философию всякой другой философии, которую они обвинили в прямолинейности, механицизме и догма­тизме и которую и стали называть метафизикой. Так в марксис­тской литературе метафизика стала бранным словом, обозна­чающим философшо с грубым, упрощенным подходом к жизни. В нашей стране были времена, когда обвинение в метафизичности могло стоить жизни. Мы рассказали эту историю, чтобы было понятно, что когда встречаешься с термином «метафизика», нужно быть осторожным. Если он попался в книге западного автора, то, скорее всего, это синоним философии вообще. Если же это марксис­тская книга, то речь идет (за редким исключением) об обвинении какой-нибудь фшюофской теории в грубом и поверхностном подходе к предмету рассуждения.

Философское знание может существовать в разных формах. Наибольшее распространение и наибольший престиж имеют гак называемые философские системы. Философская система — это теоретический образ мира и человека, построенный на основе последовательного проведения некоторых принципов.

Первые философские системы появились в древней Греции. Во многом именно благодаря этому обстоятельству Греция и стала считаться родиной философии, хотя философское знание в других формах возникло в странах древнего Востока раньше, чем в Греции. Хорошо продуманные философские системы имею гея у Демокрита, Платона, Аристотеля — философов, с которыми связывают расцвет ;февнегреческой философии. Так, у Демокрита принцип атомизма пронизывает все его понимание мира и человека, у Платона орга­низующим началом его картины мира и человека являются эйдосы. Аристотель строит картину мира и человека, опираясь на понятия сущности, материи и формы. В XVII-XVIII вв. в Европе новые философские системы были созданы такими мыслителями, как Бэкон, Гоббс, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант, Геге.ль и другие. До недавнего времени в нашей стране безраздельно господствовала философская система под названием даалектнческнй и исторический материализм. Оригинальная система была создана выдающимся русским философом В.С.Соловьевым.

Философские системы как форма существования философского знания прочно укоренились в умах людей, занимающихся фило­софией профессионально. Весьма часто можно услышать мнение (иногда оно прямо не высказывается, но подразумевается), что гам, где нет философских систем, нет и философии. Отсюда, например, вытекает европоценгризм в понимании философии, когда фплосо-

15

фня объявляется чуть ли не исключительной принадлежностью за-падноевропейской культуры. На самом же деле, ес.^гш учесть, что кроме философских систем есть и другие формы существования философского шания, то становится ясным, что философские идеи имею] место в любой более или менее развитой духовной культуре, так как культура в концентрированном виде выражается именно в философских идеях.

Одной из широко распространившихся с глубокой древности форм существования философского знания является то, что можно назвать «философемой». Вообще говоря, этот термин употребляется в литературе для обозначения философской идеи как ядра фило­софского рассуждения. Мы же в данном случае понимаем под фило­софемой, так сказать, «мал)то форму» существования философии. Это краткое изречение, или парадокс, или вопрос, в котором ста­вится важная философская проблема. Философема должна обладать основными особенностями философского знания; под ней нельзя по­нимать любую пословицу, поговорку, афоризм. Верным призна­ком, отличающим философему от обычного афоризма, является тот факт, что она не дает однозначного решения поставленной проб­лемы, что для раскрытия ее содержания необходимы не просто ссыл­ки на некий факт, на опыт, а долгие и достаточно сложные рассуж­дения. Например, содержание поговорки «не все то золото, что блес­тит» можно объяснить достаточно кратко и просто. Но очень не просто оценить известное высказывание: «цель оправдывает сред­ства». Сколько дискуссий прошло вокруг этой философемы! Срав­ните с ней, например, высказывание Махатмы Ганди: «Цель нам неизвестна, так позаботимся же о средствах, а цель сама себя оправ­дает». Или, например, известное рассуждение Ф.М.Достоевского по поводу «цены» счастья всего человечества. Может ли оно быть куп­лено страданиями невинного ребенка? Сошлемся также на зна­менитый вопрос Н.В.Гоголя: «Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ! Не дает ответа». А вот глубокое высказывание генерала Де Голля, содержащее в себе целую мировоззренческую концепцию: «Есть проблемы, которые нельзя решить — надо научиться с ними жить». В Евангелии от Иоанна сказано: «И познаете истину и истина сделаеч вас свободными». Здесь также поставлена глубокая фило­софская проблема.

Философемы, как правило, содержатся в произведениях художе­ственной литературы, в священных книгах различных религий и в других областях гуманитарного знания, и том числе в публици­стической литературе. Само их существование свидетельствует о

16

том, что любая культура представляет собой нек\то систему, в кото­рой философия траст важную роль в качестве связующего жена между различными элементами культуры, что философия как бы «разлита» по всей культуре. В этом смысле можно, по нашему мне­нию, уточнить данное выше определение философии как рефлексии по поводу мировоззрения и сказать, что философия является также рефлексией культуры. Вне культуры нет никакой истории фило­софии, так же, как не существует и истории философии вне истории культуры. История философии, излагаемая вне контекста истории культуры, а лишь в зависимости от какого-либо одного фактора об­щественной жизни, скажем, классовой (а в действительности поли­тической) борьбы, неминуемо искажается и деформируется. Под­линный смысл истории философии может быть раскрыт лишь как диалог раличных культур, различных эпох, в котором, конечно, определенное место занимает и борьба различных социальных ipynn.

Помимо философских систем и философем можно указать и другие формы, в которых существует философское знание. История философии показывает, что возможно построение философской теории, раскрывающей какую-то одну философскую проблему. При этом для решения этой проблемы философ привлекает все богатство философских понятий, т.е. рассматривает ее в контексте всех основ­ных философских тем. Эта форма существования философского зна­ния возникла еще до появления философских систем, часто встреча­ется в истории философии наряд}' с системами, но, пожалуй, осо­бенное распространение получила после немецкой классической философии, т.е. в современном мире. Так возникли особые названия для философских школ, такие, как «философия свободы», «философия жизни»,»философия существования» и др.

В каких бы формах ни существовало философское знание, оно всегда обладает некоторыми особенностями, которые, правда, мо­гут быть выражены с разной степенью яркости.

Философские понятия носят предельно общий характер. Иначе и не может быть, ибо, как было сказано выше, они относятся к ми­розданию в целом, раскрывают сущность человека в едапстве его материальной и духовной деятельности. Еще с древних времен было установлено, что все сущее может быть сведено к трем большим об­ластям: природе, человеку (обществу) и мышлению. Разумеется, для тех. кто разделяет .религиозные воззрения, возможно признание еще одного мира — мира трансцендентных, т.е. запредельных, вне-опытных объектов, иначе говоря потустороннего мира.

17

Всеобщий характер философского знания обусловливает как сильные, гак и слабые его стороны. К первым можно отнести то, что философия обладает способностью отрывать человека от повседневности с ее суетой, с ее весьма настоятельными, но иногда по прошествии времени оказывающимися такими мелкими п ничтожными проблемами. Философия дает возможность человеку перевести дух, оглядеться среди жизненной гонки, подумать о возвышенном, вечном, попытаться оценить свои проблемы «под уг­лом зрения вечности».

О;щако именно благодаря всеобщему характеру ее понятий фи­лософия часто производит впечатление неконкретности и абст­рактности. А это, в свою очередь, дает повод обвинять философию в удаленности от живых настоятельных ситуаций, из которых состоит жизнь любого человека и которые требуют от него немед­ленной реакции. И вот вместо того, чтобы дать конкретные, неза-медштельно реализуемые на практике рекомендации, философ начинает рассуждать об исторической необходимости, о нераз­рывной связи таких противоположностей как добро и зло, о сво­боде выбора человека и других столь же абстрактных вещах. С этим также связана и неформализуемость философского языка. Разумеется, у философии есть специфические термины, выработан­ные за века ее существования, но сформирован, свой формали­зованный аппарат она не смогла, да и не нуждается в нем.

Особенностью философского знания является и то, что она с-фемнтся использовать рациональные, логические, апеллнр\тощне к разуму средства. Любой философ так или иначе доказывает свои положения, делает из них логические выводы. Даже такое ир­рациональное философское течение, каким является мистицизм, прнбет ает к логике. Однако философия не обладает возможностями строгого доказательства наподобие тех, что имеются в математике, логике. Философские выводы, поскольку они относятся к миро­воззренческому знанию, допускают разное толкование. На протя­жении столетий философы пытались дать строго доказанный ответ на вопрос о существовании или несуществовании Бога. Но и по сей день мы можем встретить среди философов людей, убежденных в правоте как одного из них, так и противоположного утверждения.

От современной науки философию довольно резко отличает и та особенность, что она не имеет собственного жсперпмента (хотя попыток доказать свои тезисы ссылкой на конкретные события природной или социа.тьной жизни не избежал ни один философ). Это н понятно, ибо вряд ли возможно осуществить эксперимент, в

18

котором могли бы быть подвергнуты испытанию положения, нося­щие всеобщий характер. В истории человечества были попытки претворить в жизнь те или иные философские идеи. Однако эти по­пытки никак не могут рассматриваться как настоящий экспери­мент , который осуществляется в науке, ибо в живой человеческой деятельности невозможно соблюсти общенаучные требования к эксперименту.

С всеобщностью философских понятий связана и та особен­ность философского знания, которая выражается в том, что филосо­фия решает такие проблемы, которые называются «вечными» или «проклятыми», так как они все в новой и новой форме встают перед каждам новым поколением людей, вступающим в общественную жизнь. В этом смысле можно смело утверждать, что философские проблемы неистребимы. Мы можем отнестись к философии с прене­брежением, можем вообще отрицать ее право на существование, философские вопросы так или иначе все равно будут вставать перед каждым человеком и перед обществом в целом.

Вечный характер философских проблем коренится не только в том, что старые проблемы принимают новое обличье, но и в том, что философское знание при всей его всеобщности, имеет черты ли­чностного знания. Оно опирается на индивидуальный опыт чело­века, на все многообразие его духовной жизни, т.е. не только на его разум, но и на его эмоции. Можно знать философские положения, вычитав их из книг, но только в том случае, если они найдут живой, эмоциональный отклик в душе человека, который попал в гаклто жизненную ситуацию, когда он не только хладнокровно рассуж­дает, но и переживает свое рассуждение, только в этом случае мож­но говорить о постижении им философских истин.

С этим связана и такая характерная черта философского зна­ния, как его авторский характер. Любой философ в своих поло­жениях так или иначе выражает и особенности своей личности. Философы могут вы;даигать сходные идеи, но тем не менее каждый из них обладает своим индивидуальным лицом. Декарта невоз­можно спутать со Спинозой, Канта с Гегелем. И дело не только в своеобразии языка. К а ждали крупный философ индивидуален и неповторим.Исходя из охарактеризованных особенностей фило­софского знания, можно попытаться сравнить философию и другие виды духовной деятельности человека.

Философия имеет черты сходства с наукой. Она также, как и наука, стремится к истине. Также, как и наука, философия стремит­ся доказать свои положения. Также, как и наука, философия требует

19

интеллектуальной свобода и не может довольствоваться ссылкой на авторитет. Однако философия отличается от науки. Она не име­ет эксперимента, ее язык не формализуется. Если науки изучает существующее и ее знание является объективным знанием, то философия говори! не только о сущем, но и о должном. Она стре-мится выявить человеческую ценность рассматриваемого явления, не может дать знания отделенного от субъекта, объективность ее выводов всегда относительна.

Философия имеет черты сходства и с искусством. Мы уже гово­рили, что философское знание — это авторское знание. Философия часто оперирует не понятиями, а символами, близкими к художест­венным образам. Однако в отличие от искусства философия делает упор на разум, а не на эмоции, на логику, а не на фантазию и инту­ицию.

Философия близка и к религии. По существу и та, и другая рас­сматривают трансцендентные объекты, занимаются одним и тем же кругом вопросов (смысл жизни человека, добро и зло и т.п.). Однако если в религии конечный результат размышлений всегда уже известен (из символа веры, из священных книг), то в философии конечный результат размышления не может быть дан ссылкой на авторитет. К нему можно прийти лишь в результате более или менее длительных рассуждений.

Какова же роль философии в духовной жизни человека и об­щества ?

Философия в концентрированном виде выражает суть той или иной культуры, сущность той или иной эпохи. Поэтому невозможно осмысленно подходить к опыту предшествующих поколений, к истории разных цивилизаций, не имея представления о том, какие философские идеи были свойственны их культуре. В философии в абстрактном и чрезвычайно общем виде подытоживается опыт личной и общественной жизни. Именно через смену и преем­ственность философских представлений мы можем судить об измен­чивости и вместе с тем о постоянстве человеческого существования, о многообразии и вместе с тем единстве человеческой кулътуры.

Философия необходима для формирования независимого, твор­ческого, самостоятельного мышления. Опыт истории философии учит критически относиться к навязываемым в любом обществе мышлению человека стереотипам, выгодным для тех, кто именно сегодня господствует в экономической, политической и духовной жизни. Философская культура является важной предпосылкой ятя выработки собственной позиции, причем позиции доказательной,

20

опирающейся на веские аргументы.

Выше отмечалось, что при своем возникновении философская теория была критически нацелена на мифологическое мировоз­зрение. Но нельзя забывать о том, что и сегодня в общественном сознании бытуют разного рода мифы, как возникающие стихийно, так и насаждаемые сознательно. Так, в духовной жизни нашей страны большое место занимал миф о добром руководителе и его злых помощниках, искажающих волю своего начальника. Совсем недавно насаждался миф о существовании особого класса^ который освобождая себя, освобождает все общество, решая собственные проблемы, решает все проблемы вообще и т.п. Для того, чтобы не следовать слепо за такого рода мифами, чтобы занимать само­стоятельную, независимую (насколько это вообще возможно) жиз­ненную позицию и правильно ориентироваться в хитросплетениях общественной жизни, необходимо знание философии и ее истории.

21

Глава 1. Логика историко-философского процесса

При первом обращении к истории философии бросается в глаза огромное количество имен. За два с половиной тысячелетия сущес­твования философии в западной Европе жили и работали многие мыслители. Их мнения в чем-то были схожи, а в чем-то весьма раз­личны и даже противоположны. Поневоле для каждого, приступив­шего к изучению философии, возникает необходимость навести в этом безбрежном океане имен хотя бы какой-то порядок. Какие же принципы можно предложить для поиска устойчивых, опорных моментов в историко-философском процессе?

Прежде всего следует попытаться выяснить, существуют ли какие-то общие темы и.ли проблемы или предметы рассуждения для всех философов или, по крайней мере, ятя большинства ич них. Та­кие проблемы в философии действительно существуют. Чтобы по­нять, в чем они заключаются, вспомним то, что было сказано ранее о сущности философии как средстве рационализации мировоззре­ния.

В своей жизни всякий человек сталкивается с окружающим его миром как с чем-то противостоящим ему. Этот мир бесчеловечен. Не в том, конечно, смысле, что мир жесток по отношению к человеку, стремится подавить его, а в том смысле, что он чужд ему, является для него внешним, безразличным к его нуждам и по­требностям. И если рассматривать взаимоотношение человека и мира в самом общем виде, то можно сказать, что вся деятельность человеческого рода в целом и человека как индивида заключается в том, чтобы этот мир очеловечить, т.е. сделать для себя близким и понятным, соответствующим своим интересам. Каковы же средства очеловечения мира, которые имеются в распоряжении люден ,гля осуществления этой цели?

Главным таким средством безусловно является труд, матери­ально-преобразующая, практическая деятельность. На основе раз­деления труда возникают такие важнейшие сферы деятельности люден как промышленное и сельскохозяйственное производство. Благодаря трудовой деятельности в угон сфере, человек- преоб­разует окружающий мир, приспосабливает его к своим потреб­ностям. Этот процесс имеет для человека фундаментальное значе­ние, ибо в нем человек изменяет не только окружающий мир, но п

22

самого себя, при этом меняется социальная жизнь человека: возни­каю! устойчивые общности людей, в рамках которых и осу­ществляется жизнь индивида, вырабатываются экономические, социальные, политические и духовные формы человеческого обще­жития, люди вступают между собой в разнообразные отношения как объективного, так и субъективного характера. Так постепенно возникает окультуренная, очеловеченная среда, в которой живет сегодня подавляющее большинство людей. Короче говоря, именно на основе практического освоения субъектом противостоящего ему объекта создается тот сложный комплекс различных объективных н субъективных условий, который можно в широком смысле слова назвать миром людей и который часто называется природой н обществом.

Однако материальный трудовой процесс может быть успешным лишь постольку, поскольку он опирается на знания люден. Потреб­ность в истинном объективном знании окружающего мира настоль­ко настоятельна и велика, что на определенной ступени развития человечества возникает особый, самостоятельный вид деятельности — наука, т.е. производство нового объективного, доказательного, истинного знания. Это и есть второе средство очеловечения мира — теоретическое освоение субъектом объекта. Познание человеком мира (природы, общества, самого себя) представляет собой по сути дела не что иное как «перевод» процессов и явлений этого мира на понятный ему язык, превращение этого мира в понятную человеку конструкцию, опираясь на которую, он мог бы использовать те или иные свойства этого мира в своих целях. При этом неизбежно упро­щенце и огрубление окружающего мира, зато достигается упоря­доченность взаимодействия с ним.

Важность этих двух (практического и теоретического) видов освоения субъектом объекта не нуждается в обосновании: она само-очевгына. Однако этим дело не исчерпывается. Человек не только деятель, не только ученый, исследователь, он — живое, пережи­вающее, страдающее и радующееся существо. В его распоряжении имеется еще один вид очеловечения мира, основанный как раз па эмоциональной стороне его природы. Таким средством выступает то, что можно было бы назвать духовно-практическим отношением человека к миру. Когда человек оценивает какие-то явления пли события как красивые или безобразные, добрые или злые, хорошие или плохие, справед-швые или несправедливые, важные или неважные и т.п., он приспосабливает их в своем сознании к себе, раскрывает их человеческую ценность. Это очеловечение проис-

ходпч именно в счгшании, поэтому оно может быть названо духовным, но оно осуществляется не в процессе размышления, а непосредственно, в процессе переживания соответствующих эмоций и потому оно не теоретично, а практично.

Важно также иметь в виду следующее. Труд, как было сказано, главное средство очеловечения мира. Но труд и сам может вы­ступать (и действительно сплошь и рядом по отношению к инди­вид) выступает) как средство обесчеловечення человека; он сам нуждается в очеловечении. Это относится как к труду физическому, так и к труду умственному, теоретическому. И труд ученого в кон­кретных общественных условиях может быть не средством само­утверждения человека, а постылой обязанностью, не приносящей ничего, кроме душевных страдании. Созданная в процессе взаимо­действия люден окультуренная среда, общество также может прев­ращаться в средство порабощения индивида. В силу всего этого духовно-практическое освоение субъектом объекта приобретает универсальное значение и составляет, по нашему мнению, г.тубин-н\то основу мировоззрения. Именно этим в частности объясняется то обстоятельство, что в мировоззрение включаются отнюдь не все знания о мире и человеке, а лишь те, которые необходимы для постановки вопроса о человеческой ценности природы и общества.

Из приведенного рассуждения можно сделать следующий важный для нас вывод: как бы ни отличались друг от друга учения различных философов, как по форме, так и по содержанию, все они так или иначе содержат разработку трех тем: тему человека (субъекта), тему окружающего человека мира — природы и общества (объекта) и тему взаимоотношения субъекта и объекта, причем последняя явственно распадается на теоретическое (познавательное) и ;гуховно-практическое (эмоциональное, волевое, ценностное). Разумеется, каждый философ волен сосредоточивать свое внимание па .побои из этих тем, но при этом так или иначе он вынужден определять свое отношение и ко всем остальным, поскольку они составляют нераздельное целое. Вот почему ятя систематизации своих знаний о тех или иных философских учениях полезно выделять именно эти три темы и постараться понять, как рассмотрение одной из них связано с рассмотрением других. Такой подход к истории философии помогает понять логику развития философского знания.

Второй принцип подхода к истории философии покоится на том самоочевидном соображении, что любое философское учение формируется во вполне определенных сопиокулыурных условиях и

24

уже в силу этого не может не зависеть от них. Понятно, напрнмер,что все философы должны быть отнесены к определенным историческим эпохам. Ecu. философские учения, значение которых целиком исчерпывается своим историческим временем и они пред­ставляют ныне интерес только для профессиональных историков философии. Однако есть и такие, значение которых далеко превос-хо;цгг границы своего времени и которые и в наше время могут представлять интерес для любого человека, ннтерес\тощегося фило­софией. (И здесь мы можем отметить сходство философии с искус­ством, в частности с художественной литературой).

Этот исторический подход к истории философии позволяет вы-де.ппь основные этапы историко-философского процесса в соот­ветствии с основными этапами истории в данном случае западноевропейского общества. Относительно европейской фило­софии принято выделять историю философской мысли в антично­сти (древняя Греция, эллинизм и древний Рим), сре;щевековую философию, философию Нового времени и современную фило­софию. Поскольку, о;щако, развитие философского знания в Новое время было достаточно обширным и к тому же имело несколько более или менее одаовременно существующих центров, то в рамках этой исторической эпохи (XVII-XIX вв.) можно выделить фило­софские течения по национально-государственной принадлежности: английская, французская и голландская философия, немецкая классическая философия, а также русская классическая философия. Что же касается современной западной философии, то ее можно по­пытаться систематизировать по основным проблемам, на которых сосредоточивают свое внимание те или иные философы (философия человеческого существования, философия пауки, религиозная философия и т.п.).При этом, однако, следует учитывать, что отне­сение философов к той или иной философской школе в значи­тельной мере условно. Любой современный крупный мыслитель не укладывается в рамки какого-либо одного направления, так что можно говорить лишь о том, что его учение тяготеет к какой-то группе проблем.

Подход к философии по национально-государственному приз­наку возможен, разумеется, не только в рамках современной философии, но и как общий принцип анализа истории философии. В советское время предпринимались попытки создать историю фи­лософии всех стран и народов мира. Они оказались малоплодо-творнымн. Дело в том, что далеко не в каждой стране появлялись достаточно значимые фигуры в области философского знания.

25

Философия является в определенной степени обобщением развития культуры, причем не одной национальной культуры, а целого их ряда. Во всех странах, где существует университетское образование гак или иначе преподается философия или, по крайней мере, элемен­ты философского знания. Однако это вовсе не означает, что при этом вы.твш аются оригинальные философские идеи. В большинстве случаев как раз дело ограничивается пересказом философских идей выдающихся мыслителей других стран. Поэтому попытка написать историю философии всех стран выливается в бесконечное повто­рение одних и тех же философских идей в разном сочетании и в раз­ном словесном оформлении. Кроме того комплекс неполноценности у представителен тех стран, в которых не возникло самобытной философской мысли, толкает их на искусственное зачисление в фи­лософы сколько-нибудь заметных деятелей культуры, искусства, а иногда и политики. При этом понимание истории философии не об­легчается, а затрудняется.

Ec.ni же попытаться последовательно применить принцип под­хода к философии, состоящий в делении ее, гак сказать, по тер­риториальному признаку, то, пожалуй, наиболее значимым будет разделение философии на западную и восточную. Меж;гу ними действительно существует существенное различие, отражающее различие восточной и западной культуры. Напомним, что предме­том нашего рассмотрения является история западноевропейской философии, поэтому об особенностях восточной философии мы скажем ниже лишь вкратце.

Историко-философский процесс представляет собой не меха­ническую сумму учений разных философов, а их диалог, который длится уже две с половиной тысячи лет, диалог, в котором на равных участвуют как наши современники, так и философы других исторических эпох. В этом диалоге есть и взаимная подтержка и от­рицание одних идей другими в самом разнообразном, часто причуд­ливом сочетании. Д;гя ориентировки в борьбе и взаимодействии философских идеи в философии существуют особые понятия, при помощи которых философские учения с большей или меньшей степенью точности поддаются группировке, классификации.

Прежде всего можно выделить шко.ты философов, образо­вывавшиеся вокруг самых выдающихся мыслителен, идеи которых в большей или меньшей степени сохранили свое значение и в наше время. Например, различают кантианство, картезианство (учение, в котором чувствуется сильное влияние Декарта), гегельянство и др. Иногда ipynmipoBKy философов производят называя какую-:шбо

26

основную идею, лежащую в основе их рассуждений. В этом случае говорят о трансцендентализме, априоризме, монадологии, интуи­тивизме и др.

Кроме того, существуют понятия, которые обладаю! большой емкостью и включаю! в свое содержание большие группы фило­софских учений, существовавших в разное время в разных странах. Таковы, например, понятия: материализм, идеализм, монизм, дуа­лизм, плюрализм, агностицизм, рационализм, сенсуализм и др. На некоторых из них мы остановимся сейчас, другие будут охарак­теризованы в ходе рассмотрения философских учений.

Еще до появления философии в качестве более или менее само­стоятельной сферы духовной деятельности было подмечено, чго человек принимает участие в двух сильно различающихся между собой процессах. С одной стороны, он представляет собой одно из тел наряду со многими другими, с другой стороны, у человека есть душа — ми]) его мыслей, чувств, желаний и переживаний. И хотя внешний и внутренний мир человека взаимосвязаны (повседневная жизнь неопровержимо доказывает это), они все же весьма разли­чаются между собой. Внешние вещи обладают плотностью и непро­ницаемостью, они осязаемы, имеют пространственную конфи­гурацию и т.п. Идеальные же образы, присущие человеку, недо­ступны непосредственно чувственному восприятию, не имеют про­странственной локализации, к ним неприменимы те харак­теристики, которыми обладают вещественные предметы. Этот факт философия выразила в виде разделения всего сущего на мир вещественный, материальный и мир духовный, идеальный. При этом сразу же встал вопрос о том, как они между собой взаимодействуют. Так же как жизнь человека с его душой и телом представляет собой единое целое, повидимому и материальное с идеальным находятся в единстве, но в чем заключается это единство, как оно реализуется? Особенно острый характер эта проблема приобрела при построении такого вида философской теории, каким являются философские системы. Когда создается такая система, ее автору, конечно, важно показать, что обе стороны реальности находятся в единстве, в чем, в частности, и выражается рациональность, упорядоченность мира и человека. В философии Нового времени, в которой противоположность материального и идеального была уже достаточно ясно осознана, эта проблема получила даже особое наименование — основной вопрос философии (это название ввел Ф.Энгельс). Понятно, что ответ на это вопрос может быть разным. Можно предположить, что основ-

27

ным, определяющим (или как еще говорят, первичным) в тгом единстве является материальное, материя, а определяемым (вто­ричным) — сознание, идеальное. Те философы, которые так утверждали, получили название материалистов. Можно предпо­ложит]) прямо противоположное, т.е. утверждать, что первичным является идеальное, дух, а вторичным материальное, материя. Такие философы получили название идеалистов. Некоторые из них упор делали на сознании индивида, таких относят к субъективным идеалистам. Другие основу мира искали в безличном, надин-дивидуальном сознании, таких принято называть обектнвнммн идеалистами. Возможен и такой вариант, когда философ пред­ставляет идеальное и материальное как равноправные ггачала, такой философ может быть отнесен к дуалистам. В советской фило­софии делению на «материализм» и «идеализм» было придано преу­величенное значение. Единственно верным стал считаться мате­риализм, целиком ошибочным — идеализм, а дуализм рассмат­ривался как непоследовательная, промежуточная позиция, которая рано ii.ni поздно приводит к идеализму. На самом деле термины «материализм» и «идеализм» имеют довольно ограниченную сферу применения. Прежде всего их трудно без весьма существенных оговорок применить к древней философии. Скажем, не имеет смы­сла называть Демокрита материалистом, а Платона идеалистом, как это часто делается в литературе. Дело в том, что в древне­греческой философии материальное и идеальное еще не были достаточно резко противопоставлены друг другу. У Демокрита, на­пример, душа также состоит из атомов, как и все материальные вещи, а у Платона эйдоеы — это образцы, которым подражают земные вещи, они существуют столь же реально, как и их копии. Платон даже указывал место их нахождения — «на;шебесное пространство». Не случайно столь смущающим значением для него обладает вопрос о том, как понять, что у низменных и отвра­тительных вещей, с которыми человек сталкивается в этом мире, тоже есть свои прообразы в прекрасном мире идей. Понадобилось философское творчество тех философов, которых принято называть неоплатониками, понадобилось господство христианского спи­ритуализма, наконец, понадобились идеи, выдвинутые Декартом, чтобы стало возможным действительно четко и ясно поставит!, вопрос о противоположности материализма и идеализма. Крайне затруднительно стало говорить о материализме и идеализме и в европейской философии после Гегеля, когда философы по существу перестали заниматься построением всеобъемлющих систем. Итак,

28

борьба материализма и идеализма действительно в истории философии имеет место, но относится лишь к некоторым этапам развитая философского знания.

В связи с этим хотелось бы сказать несколько слов о таких ти­пах философских учений, как монизм, дуализм и плюрализм.

Под монизмом понимается такой вид философских учений, в которых философская система строится исходя из предположения, что в основе всего сущего лежит одно определяющее начало, все равно материальное или духовное. Монизм, следовательно, может быть либо материалистическим, либо идеалистическим. Долгое время в нашей стране насаждалось мнение, что наилучшая филосо­фия это монистическая философия и притом научным может быть лишь материалистический монизм.

Положение о предпочтительности монизма имеет то основание, что когда речь идет о философских системах, то действительно интуитивно ясно, что система, построенная на одном принципе, является стройнее, проще и даже красивее, чем система, опираю­щаяся на два или множество самостоятельных и независимых друг от друга начал. Стремление к созданию монистической фило­софской теории естественно и выражает одну из глубочайших тен­денций человеческого мышления как процесса синтезирующего. Природа логического мышления такова, что в нем анализ, расчленение объекта исследования на составные части обязательно сочетается с синтезом.Теория всегда существует как обобщение, как объединение огромного числа эмпирических фактов в еданую систему. Нельзя забывать и о том, что монизм соответствует самому духу научного знания, ибо наука в качестве своей явной ii.ni не­явной предпосылки имеет признание единства мира в смысле едино­образия и всеобщности открываемых ею законов.

Однако монизм имеет и свои слабые стороны. Начать с того, что даже те научные теории, которые имеют ярко выраженную дедуктивную природу (скажем, евклидова геометрия) вовсе не исходят из о;щого единственного принципа, а в качестве своих ис­ходных посылок устанавливают целый ряд аксиоматических до­пущений. Человеческое мышление, далее, имеет не только син­тезирующую, но и в неменыией степени аналитическую нап­равленность, без анализа не может быть вообще научного мыш­ления. Нельзя не видеть и того, что когда речь идет о реальном ми­ре в ei о целостности и одновременном многообразии, не может не встать вопрос: можно ли в принципе это единство многообразия выразить каким-либо одним принципом? Не случайно то, что, как

29

покачивает история философии, любая форма последовательного моничма (и материалистического и идеалистического) испытывает немало трудностей, в первом случае когда нужно объяснить, каким образом положение о том, что в мире не существует в конечном тоге ничего, кроме движущейся материи, совместить с фактом существования идеального (т.е. индивидуального и общественного сочнания), а во втором случае, когда нужно ич бесплотного ;гуха, из идеи вывести материальный мир во всей его грубой телесности. Пожа.туй, действительно самой разработанной формой матери­ализма был диалектический материализм, пролучивший свою наиболее завершенную форму в советское время. Над его созданием груди.шсь целые коллективы философов, но и эти усилия не привели к преодолению трудностей материалистического моничма (нельзя же принимать всерьез создание таких «формул», как: «сознание есть свойство высокоорганизованной материн», или «сознание есть внутреннее состояние материи», т.е. нельзя чисто словесный обход философских проблем, выдавать за действитель­ное их решение).

Как и монизм, дуализм является обобщением наблюдении за общественной и индивидуальной жизнью человека. Никуда невоз­можно уйти от того факта, что как бы ни были разнообразны явления окружающего человека мира, все они в конечном счете явственно раздваиваются на два вида явлений — материальные и идеальные, физические и психические, телесные и духовные.Какие бы шаги не были сделаны наукой по пути объяснения одного ряда явлений из другого, это никогда не отменит того очевидного факта, что в реальной жизни постоянно идет взаимодействие этих двух «миров», всегда человек при попытке решить свои миро­воззренческие проблемы будет рассуждать в терминах мира мате­риального и мира духовного, каждый из которых имеет для него субстанциональный, т.е. существенный и необходимый характер, всегда человек будет разрываться между требованиями духовности, идеала и своими практическими интересами. На философском ячыке этот факт и выражается в положении о существовании двух суб­станций, двух сущностей, лежащих в основе всего, что реально существует. Вместе с тем дуализм имеет и свои слабые стропы. Ему, например, весьма трудно и даже невозможно внятно ответить на вопрос о том, как же могут взаимодействовать между собой два таких мира, каж;цлй из которых существенно отличается друг от друга, даже противоположен друг другу?

Имеет свои преимущества и свои недостатки и третий фило­софский принцип — принцип плюрализма, который получил яркое воплощение, например, в английской философии после Локка.Так называемый субъективный идеализм Беркли является ни чем иным, как своеобразной формой плюрализма. Плюрализм выражает факт многообразия мира и многообразия духовной деятельности чело­века. В этом смысле он также правомерен, как монизм или дуализм. Однако и у плюрализма имеется гот недостаток, что он плохо со­гласуется с тем самым синтезом, к которому стремится миро­воззренческое мышление.

Подводя итог, можно сказать, что любое самодеятельное фи­лософское учение так или иначе, сознательно или бессознательно, использует одновременно и монистический, и дуалистический, и плюралнсгическнй подходы, поэтому дело заключается не в том, чтобы превозносить одни из этик принципов за счет других, а в том, чтобы использовать преимущества каждого из них. Кстати говоря, искусство такого использования философских принципов является одной из черт философского метода, который част называют диалектикой.

Итак, как мы видели, у философов имеются своего рода ориен­тиры, идеализирующие понятия, которые помогают различать в многообразии философских учений некоторое единство, упоря­доченность, что, в свою очередь, позволяет поставить вопрос об об­щей логике историко-философского процесса. Думается, что в са­мой общей форме эту логику можно охарактеризовать сле;(ую!Цим образом.

Как было сказано выше, задача философии заключается в том, чтобы рационализировать мировоззрение, упорядочить его, устра­нить в нем возможные противоречия, привести мировоззрение в систему. Однако эту роль философия может сыграть только в том случае, если она покажет упорядоченность всего мира в целом, определит вытекающее из этой упорядоченности мест человека в мире и сделает соответствую1цие выводы для его духовной жизни. Таким образом, по самой своей сути философия стремится в любой обласгн, которой она касается, выявить ее смысл, явно или неявно имеющийся в ней порядок, ее разумность или, по крайней мере, посгавить вопрос об этом порядке, этой разумности, а если и признать существование неразумности, абсурдности, ирраци­ональности ее, то опять-таки попытаться определить взаимное отношение разумности и неразумности явлений. Сказанное объяс­няет то упорное стремление к рационализации, которое проявляется

31

в рачвптни философского знания. Особенно ярко это стремление находит свое выражение в тех периодах развития европейской философии, когда рационализм властвовал почти безраздельно. Таких своеобразных «пиков» рационализма в развитии запад­ноевропейской философии было, по меньшей мере, два. Первой формой европейского рационализма был рационализм, зародив­шийся в древней Греции и достигший своей высшей точки в IV в. до н.э. в философских учениях Платона и Аристотеля. Именно в их системах нашли выражение не только концепция разумности мира в целом и человеческого мышления, но и своеобразный идеал, осущес­твление которого могло привести, по мнению философов, к существенному возрастанию разумности условий человеческого существования.

Крушение античной цивилизации, точнее появление первых признаков ее разложения и чувства недостижимости идеала разум­ности, привело к крушению и первой формы европейского рацио­нализма. Грядущий крах античной цивилизации философия выра­зила на свой лад, своими средствами. После Аристотеля меняется сам стиль философствования. Этот процесс начался уже в начале IV в. до и.•). В учениях Эпикура, стоиков, скептиков уже заметны неко­торые черты постепенно складывающегося нового типа философ­ского мышления. Когда же исторические события явственно пока­зали, что античный мир в будущем ждет не процветание, а на­против упадок и даже гибель, то и соответствующая ему форма ра­ционализма была поставлена под сомнение. Ход развития фило­софии в эллинистическую эпоху свидетельствует и о попытках спа­сти рушащуюся на глазах убежденность в разумности мира, и разо­чарование в рационализме вообще, и о начале осознания ограни­ченности человеческого разума. Крушение античной цивилизации повлекло за собой и крушение той картины мира и той концепции человека, которые были характерны для античной философии. Но история человечества на этом не кончилась. Она продолжалась. Возникла иная цивилизация, иная культура. Соответственно этому возникла и новая форма философствования. Переходный период к новой цивилизации, постепенное выползание из культурной ката­строфы, возникшей в результате гибели античных порядков, привел к средневековом) обществу, к средневековой философии. OipoMiiyio роль в этом процессе изменения философии сьнрало христианство. Именно с ним связано появление нового идеала человеческой жиз­ни, резкая смена нравственных ценностей, выдвижение новой кон­цепции места человека в мире и новое понимание самого этого

мира. И этот факт необходимо осмыслить, чтобы избежать плоской и поверхностной оценки философии средних веков как своеоб­разной квазифилософии, которой была уготована лишь жалкая роль служанки богословия.

Разумеется факт остается фактом: в средние века философия действительно во многом утратила свою самостоятельность и ото­шла на второе место после богословия. Философские понятия использовались прежде всего и главным образом для обоснования религиозных догматов. Но главное состоит все-таки не в этом, а в том, что в средние века возникла принципиально новая по срав­нению с периодом расцвета античности форма философствования, которая, на наш взгляд, может быть названа религиозным интел­лектуализмом. Ее существенным свойством было введение в арсенал философских понятий категории Бога. Речь, естественно, не идет о том, что только средневековые философы стали использовать это понятие, оно употреблялось и в рамках античного рационализма. Речь идет о том, что в средневековой философии понятие Бога изме­нило свой статус, оно приобрело основополагающее значение, ста­ло исходным принципом философствования. Понятия мира (бытия) и человека, игравшие в античном рационализме основополагаю­щую роль, в средние века становятся производными от понятия Бога. Рациональность мира и человека теперь обусловливается Богом, который становится, так сказать, гарантом этой рацио­нальности. И если действительность представляется человеку нера­зумной, то он может оставаться уверенным в конечной рацио­нальности всего, что просходит, полагая, что пути Господни неисповедимы, что все, что ни делает Бог , все к лучшему, т.е. что действительность с течением времени выявит свою скрытую для человека разумность.Тем самым были указаны границы человече­ского разума и вместе с тем сохранена надежда на разумность действ итель н ости.

Итак, главное в средневековой философии было не то, что она находилась в подчиненном состоянии по отношению к богословию. Дело в том, что в силу своей специфики философия всегда так или иначе обслуживает арсеналом своих средств другие виды духовной деятельности. Так, в наше время, когда столь важную роль в общес­твенной жизни шрает наука, философию часто в лице гак назы­ваемой философии науки или методологии научного знания делают служанкой науки. Еще чаще в современном мире философию стре­мятся использовать в целях обоснования тех или иных социально-политических идеалов, т.е. превращают ее в служанку политики. И

33

трудно сказать, что является более деформирующим и для филосо­фии, и для культуры в целом — быть в подчинении у богословия или пауки и политики.Еще хуже бывает, когда философы забывают о том, что философия не является самодовлеющей, что она занима­ет хотя и важное, но все же свое собственное и, следовательно, под­чиненное место в духовной культуре. В истории случалось, что фи­лософию ставили выше на)тш и пытались, руководствуясь фило­софскими догмами предписывать науке пути ее развития. Как по­казал печальный опыт нашей страны во времена монопольного господства диалектического и исторического материализма такая позиция чревата тяжелыми последствиями как для науки, так и для самой философии.

Главная особенность существования философии в средние века состоит в возникновении такого типа философствования, когда свою цель — рационализацию мировоззрения, она выполняет m -тем причудливого сочетания логического рассуждения с ирра­ционализмом, ограничивая суверенность человеческого разума и смиренно признавая величие и сложность мира как Божьего тво­рения.

Новое время, ознаменовавшее вступление человечества в прин­ципиально иную стадию развития — индустриальное общество, приводит вновь к расцвету рационализма. Снова человеческий ра­зум понимается как всемогущий, снова философия живет надеждой на постижение упорядоченности, разумности мира и использование ее в своих целях. Эта надежда питалась быстрым прогрессом науч­ного знания, казалось бы воочию демонстрирующего всесилие чело­веческого разума, его беспредельные возможности. Возникают вели­кие философские системы Декарта, Спинозы, Лейбница, обос­новывающие идею всемогущества человеческого разума. Новой пик европейскою рационализма, его второй формы приходится на XVI 1-Х]X столетия. Французские материалисты предсказывают не­избежность прихода царства разума, Гегель подводит под зги предсказания философскую основу — идею шествия через всю историю человечества абсолютного Разума, шествия, в котором свобода Разума становится необходимостью истории, а истори­ческая необходимость — реализацией свободы Разума. Наконец, Маркс переводит сложные философские построения Гегеля на язык полигики и утверждает, что существуют железные законы истории, которые неизбежно приведут к обществу, вся жизнь которого будет построена исключительно на разумных основаниях. И хотя до двад­цатого века с его мировыми войнами, тоталитарными обшесг-

34

венными движениями, массовой культурой и прочими очевидными проявлениями безумия мира было еще далеко, в философии звучали голоса, предостерегающие против бездумной веры во всемо­гущество человеческого разума. Во Франции это были Паскаль и Руссо, в Англии Локк, Беркли, Юм. Но в полной мере критика второй формы европейского рационализма зазвучала в после-гегелевской философии. Большую роль здесь сыграло то направление в философии, которое получило название «философии жизни» (Шопенгауэр, Кьеркегор и др.). Одним из заметных последствий этой критики стало то, что европейские философы перестали стремиться к созданию всеобъемлющих философских сис­тем. Преимущественное направление развития европейской фило­софской мысли после первой трети XIX в. состоит в создании фило­софских теорий, которые представлял! собой разработку таких важных сторон человеческой жизни, как свобода, человеческое существование, духовные ценности, проблемы познания мира и дру­гие. Итак, созревание и развитие первой формы европейского ра­ционализма, затем смена типа философствования и средневековая философия, затем снова подъем рационализма и его разложение — таков в общих чертах путь развития философского знания за две с половиной тысячи лет в Европе.

Для того, чтобы яснее была логика историко-философского процесса коснемся в заключение вопроса о начале философии и различия между философией Запада и Востока.

Как уже говорилось выше, одна из функций философии заклю­чается в том, чтобы в концентрированной форме выражать нап­равленность, можно даже сказать, сущность той культуры, в лоне которой она появилась. В этом смысле без преувеличения можно сказать, что в любой развитой культуре пусть и в неявной форме, но обязательно присутствуют философские идеи, хотя бы зачатки философского знания. При этом поскольку все культуры, будучи результатом социального, экономического, политического и духовного процессов жизнедеятельности людей, имеют между собой много общего в силу единообразной природы человека, а также единообразных условий его трудовой деятельности, то есть фило­софские идеи, которые устойчиво воспроизводятся в разные вре­мена, у разных народов. Вместе с тем, поскольку каждая культура наподобие органической системы обладает своеобразием, пос­тольку в ней существуют и своеобразные идеи, знание которых по­могает понять ее специфику. Однако, как было сказано, это относится прежде всего к развитым культурам, т.е. к культурам,

35

достаточно богатым духовными результатами деятельности людей. Кроме того, многое зависит от того, насколько философия выде­лилась в более или менее самостоятельный вид деятельности. От­сюда сложность различения философских идей, относящихся к раз­ным культурам. Было время, когда, например, философия вообще считалась специфической принадлежностью западной культуры. И сейчас еще можно столкнуться с таким взглядом, когда, например, на вопрос, почему европейская философия возникла именно в древ­ней Греции, следует ответ, суть которого заключается в ссылке на специфику греческого духа, греческого гения. Ясно, что такая ссыл­ка по существу бессодержательна и ничего не объясняет. Как реак­ция на тенденцию приписывать философию только европейской культуре возникла критика так называемого «европоцентризма», которая исходила из того, что философия является принад­лежностью культур всех стран мира, а не только Европы. Как часто бывает в жизни, обе концепции являются односторонними и наряду с зерном истины содержат в себе и различного рода преувеличения. Разумеется, существование философии нельзя относить только к Европе. Существует и философия Востока; в той или иной форме философские идеи свойственны и культурам стран Латинской Америки и Африки. С другой стороны, нельзя не признать того факта, что именно в Европе философия получила наиболее систе­матическое развитие, раньше, чем в других регионах выделилась в самостоятельную форму духовной жизни и достигла наибольших результатов, гак что, хотим мы этого или не хотим, но европейская философия является в определенной степени ориентиром для оценки результатов философской деятельности, что, однако, не означает, что она должна служить единственным образцом, в соответствии с которым нужно выносить приговор любой философской концеп­ции.

Уже при самом своем возникновении философия в различных районах мира стала развиваться сообразно особенностям различ­ных культур. Если взять первые известные нам центры цивили­зации, возникшие в глубокой древности, то можно увиден,, что в каждом из них выдвигались идеи, которые так или иначе прояви­лись впоследствии в европейской культуре. Наибольшим своеоб­разием, в котором нашло свое отражение различие культур Востока и Запада, отличались философские идеи, которые выкристал­лизовались в древней Индии и в древнем Китае. Здесь необходимо сделать следующее замечание. Обычно говорят о западной и вос­точной философии. Под западной понимается европейская фило-

36

софня. Но какой смысл вкладывается в понятие «восточная фило­софия»? Так, например, страны Ближнего Востока, никто не отно­сит к Европе, а между тем при всем своеобразии философских идеей, которые можно найти в культуре этих стран, вопрос об особой восточной философии относительно них обычно не ставят. Вот почему когда говорят о восточной философии в ее противо­поставлении западной, то обычно имеют в виду главным образом философские идеи, возникшие именно в древней Индии и в древнем Китае. Именно там сложились направления мысли, о которых можно действительно сказать, что они в определенном смысле противоположны основным тенденциям развития философии на Западе.

Итак, обратимся к восточной философии. В древних религиях Индии главенство получила идея о тождестве человеческого сознания, человеческого «Я» и всего окружающего мира. С одной стороны, так своеобразно выражалась идея гармонии человека и мира, неразрывного единства человека и природы. Сейчас, когда столь настоятельной стала потребность в устранении вредных последствий деятельности человека на окружающую среду, когда экологическая проблема привлекает к себе так много внимания, ссылки на восточную философию, которая основана не на противо­поставлении человека и мира, а, напротив, на декларировании их единства и даже тождества, можно часто встретить в литературе. Но у этой идеи есть и своя обратная сторона. Дело в том, что рас­творив мир в «Я», мы лишаемся возможности говорить о человеке как личности, как о субъекте познавательной и практической дея­тельности. «Я», поглотившее собой весь мир не возвеличивается, а, напротив, растворяется в мире, его содержание делается аморфным и неопределенным. Ведущей становится не идея активной деятель­ности, а идея вечного спокойствия, стремление к погруженности в глубины собственной психики. Представители восточных религи­озно-философских движений за протекшие долгие века разработали тонкую технику влияния человека на собственное сознание путем воздействия на свое тело и наоборот. В этих условиях на первый план выступает не приобщение к общечеловеческим ценностям, к достижениям культуры разных эпох и стран, а овладение техникой погружения в глубины собственной психики. Тем самым сознание превращается в самодовлеющее, замкнутое и самодостаточное яв­ление. И хотя, как уверяют те, кто овладел этой техникой, перед че­ловеком открываются новые миры, возникают небывалые возмож­ности, но без многообразия и изменчивости внешнего мира созна-

37

ние повидимому многое теряет п богатстве своих проявлений. Во всяком случае, можно с определенностью сказать, что в рамках такой философской установки невозможно последовательное проведение рационализма, являющегося, как мы видели, одним из характерных признаков европейской культуры. В этом смысле пра­вы повпдимому те, кто говорит, что овладение философской установкой, альтернативной европейской, требует решительного изменения всего образа жизни, привычного для европейца, ибо не­совместимо с ним.

В силу особенностей исторического развития Индии философия существовала там долгое время лишь в рамках религиозных учений, свегская интеллигенция сформировалась довольно поздно под воздействием и при сильном влиянии европейской цивилизации. Выполняя роль толкования священных текстов, скрывающих сакральный смысл, философия долгое время не могла выделиться в самостоятельную область знания. Однако это не означает, что фи­лософия древней Индии вообще не имела никаких общих черт с европейским философским сознанием. Так же, как и в Европе, в Индии были попытки построить картину мира в целом, определить в нем место человека, рассматривались проблемы познания мира, проблемы человеческих ценностей. Но и при этом не могло не ска­заться влияние альтернативных по отношению к Западу философ­ских идей.Так, например, и в брахманизме, и в буддизме — древних индийских религиях — была выдвинута идея вечного странствия души и ее переселения из тела одного живого существа в другое. Так же, как и в Европе, индийские мудрецы задумывались о начале мира, о его первооснове, о возможности для человека путем сложных манипуляций с собственным сознанием непосредственно слиться с этой первоосновой в единое целое. И здесь сказывалось влияние духовных устремлений, которые не имели аналога в Евро­пе. Так, в буддизме важное место занимало учение, согласно которому мир есть не что иное, как порождение сознания личности. Он состоит из мельчайших духовных частиц, комбинируя которые по разному, сознание человека может полностью изменять и сам мир. При этом тот мир, который воспринимается чувствами, земной, материальный мир, понимается как иллюзия, как покров Майи, т.е. порождение излучаемой Богом духовной энергии, ко­торый (покров) скрывает от нас мир совершенно непохожий на тот, что нам является в наших ощущениях.

Несмотря на все эти экзотические дая европейского сознания идеи, философия в древней Индии, как и в Европе, была связана с

обоснованием определенных этических концепций, имеющих обще­человеческое содержание. Буддизм, например, принес с собой идею сострадания человека человеку, установления идеала земной жизни, выразившегося в «восьмеричном пути к освобождению от стра­дания». Как и другие религиозно-философские учения, он выра­ботал систему общезначимых нравственных ценностей, которым должен следовать каждый человек, таких, как: не убивай, не воруй, не лги, не прелюбодействуй, не клевещи и т.п. Важно подчеркнуть, что в древней Индии не возникло философской теории, философия существовала в рамках религиозной литературы в виде философем. Это привело к тому, что философские идеи в древней Индии выра­жались не в понятиях, а в символах и образах. К примеру, мир может пониматься как некий огромный прачеловек — Пуруша. Употреблявшиеся образы не отделены четко друг от друга. Так, например, в брахманизме духовное первоначало мира называется брахман. Но в равном ему значении употребляется и другой термин — атман, который вместе с тем отличается от брахмана, так что можно считать, что атман это душа человека, в то время как брах­ман это дух мира. Отсюда в священных книгах древнеиндийских ре­лигий появляется противоречивость утверждений и многознач­ность понятий.

Философские идеи, возникшие в другой стране древнего Вос­тока — Китае ближе к основному направлению развития западной мысли, однако и они носят на себе отпечаток особенностей восточных условии жизни. Дело в том, что в Китае, как и в Европе, философия при своем возникновении была более отдалена от рели­гии, чем в Индии. Это привело к тому, что философские понятая бо­лее четки и определенны. Но в Китае философия оставалась на пе­риферии общественной духовной жизни и не получила такого само­стоятельного развития, как в Европе. Она имела более прикладное значение, по преимуществу использовалась для обоснования сло­жившихся социально-политических порядков в огромной китайской империи. Но и в такой форме она обогатила человеческую культуру своими идеями. Это ясно видно на примере такой религиозно-фило­софской школы, каким является конфуцианство. Конфуций (Кун Фу-цзы, 551-479 гг. до н.э.) выразил идею сочувствия ко всем людям, их взаимного долга друг перед другом. Приняв иерархичность со­циальной жизни за вечное и непременное условие общественной жизни, он учил о необходимости уважения со стороны младших по возрасту и положению людей к старшим людям и заботы со стороны старших о младших. Главной ценностью общественной

38

^

жизни Конфуций считает справедливость. Осуществление спра­ведливости, с его точки зрения, возможно при двух условиях: не­изменности общественных порядков и воздаянии каждом} человеку того, что он заслуживает в соответствии с занимаемым им в об­щественной иерархии положением.

Однако к интересующему нас вопросу об особенностях вос­точной философии особое отношение имеет сложившееся в древнем Китае философское учение, получившее название даосизм (от кит. дао — путь, дорога). Полагают, что основателем даосизма был муд­рец Лао-цзы, живший во второй половине первого тысячелетия до н.э. Одной из примечательнейших черт даосизма было то, что в нем проповедывалось не преобразование человеком окружающих усло­вий, а вживание в них. Субъект не должен стремиться активно воз­действовать на объект, он должен научиться терпеливо ждать естес­твенного хода событий и рано или поздно дождется желаемого результата. Для даосизма характерны такие изречения: «Естес­твенное дао не борется, но умеет побеждать», а также: «Мягкое пре­одолевает твердое, слабое побеждает сильное».

На основе отмеченных выше черт буддизма и даосизма в Индии и Китае сформировалось действительно альтернативное направ­ление философствования, которое наиболее ярко проявилось в так называемом дзен-буддизме (кит. «чень», япон. «дзенна» означают «созерцание», «концентрация»). С точки зрения дзен-буддизма цель человека состоит в достижении состояния «сатори», что можно пере­вести как «просветление». Однако следует помнить, что сатори не состояние экстаза или транса, а достижение жизни в согласии с собственной природой, состояние похожее на непосредственность ребенка. Поскольку Я и мир тождественны, то это означает дости­жение согласия с собой и миром. Но как прийти к знанию своей природа? Дело в том, что сущность этой природы скрывается в глу­бинах, индивидуального сознания человека. Задача, таким образом, заключается не в построении какой-то теории, не в анализе соб­ственной души, а в том, чтобы генерировать свободную игру внут­ренних энергий, присущих душе человека, и в результате непо­средственно «узреть» эту сущность. С европейской точки зрения уз­нать — значит выразить в словесной форме и тем самым как бы поставить объект знания перед собой. С восточной точки зрения узнать — значит непосредственно слиться, «увидеть» без посредства языка и логического мышления. Это знание невербализованное, оно осеняет человека. Его нельзя выразить словами, нельзя передать рассуждениями, но можно им проникнуться. Как этого достичь?

40

Для этого не только нельзя прибегать к помощи логического мыш­ления, но напротив нужно отключить его, ибо оно-то как раз и мешает достичь нужного настроения. В дзенн-буддизме существует рассказ о беседе наставника и ученика, когда на недоуменный воп­рос последнего, почему он не получает учения, наставник отвечает: «Когда ты видел меня по утрам, ты приветствовал меня, и я отвечал тебе. Когда приносили завтрак, я благодарно принимал его. Разве я тем самым не указывал тебе на сущность ума?». Ученик начинает сосредоточенно думать над этими словами наставника, но тот гово­рит: «Стоит начать об этом думать, и его уже нет. Ты должен ви­деть это непосредственно, без рассуждений, без колебаний». А поскольку человек, столкнувшись с проблемой склонен сразу начи­нать думать, в дзенн-буддизме выработаны специальные приемы, при помощи которых можно остановить процесс логического мыш­ления. Они называются коаны (от кит. кунь-ан — документ) и представляют собой вопросы, на которые невозможно дать логи­чески обоснованного ответа. Например: «Каково так проис­ходящее?», «Принеси сюда твое сердце-ум!», «Каково твое изна­чальное лицо до рождения твоего отца и твоей матери?», «Услышь хлопок одной ладони!» Если и есть ответы на подобные вопросы, то, как показывает практика дзенн-буддизма, только посредством жестов или каких-то действий. Рассказывают, что однажды нас­тавник показал монахам-ученикам посох и задал такой вопрос: «Это не посох. Как вы его назовете? Если вы говорите, что это посох, вы утверждаете, если вы не называете его посохом, вы от­рицаете. Как вы назовете его помимо утверждения или отрицания?» Тогда вперед вышел один из монахов и сломал посох. Было приз­нано, что он дал верный ответ.

Большое влияние на духовное развитие человечества, в час­тности, Европы оказала и Палестина в лице культуры древних иудеев, в которой отчетливое выражение получили такие идеи, как идея единобожия (монотеизма) и идея человека как само­стоятельной личности, которая может выступать в качестве парт­нера всемогущего Бога.

Идеи впоследствии так или иначе сыгравшие свою роль в ста­новлении современной цивилизации выдвигались и в других цент­рах древней культуры.

Подводя итоги вопросу о первоначальном этапе существования философии, можно сказать, что в странах древнего Востока воз­никающая философия обладала такой специфической чертой, как отсутствие целостной философской теории, применительно к ней

41

можно говорить лишь о зачатках такой теории. Поскольку восточная философия гораздо сильнее, чем на Западе связана с религией, то она получает ярко выраженный экзегетический ха­рактер; она более толкует религиозные тексты, нежели пускается в самостоятельные рассуждения. С этим же обстоятельством связано и то, что широкое распространение получают философемы, исполь­зуются символы и образы.

Следует сказать, что эти черты были присущи и европейской философии. Однако, во-первых, они не имели такого преобла­дающего характера, как на Востоке, и во-вторых, на Запале доволь­но быстро преимущественное значение получила философская те­ория. Отсюда стремление к четкому содержанию понятий, логи­чески выдержанные рассуждения, стремление устранить непосле­довательность и логические противоречия.Можно сказать и так: именно в Европе возникла светская теория, что позволило фило­софии ярко проявить свои специфические черты и выделиться в са­мостоятельную область духовной жизни.

42