8.3.8. Защита окружающей среды

По делу "Ледяева, Доброхотова, Золоторева и Ромашина против Российской Федерации" заявители жаловались на нарушение ст. 8 Конвенции в связи с неосуществлением со стороны государства защиты их частной жизни, жилища от вредной окружающей среды, возникшей вследствие промышленной деятельности предприятия "Северсталь".

В первую очередь Суд исследовал вопрос о природе и объеме вмешательства в права заявителей, предусматриваемые ст. 8 Конвенции. Роль Суда не заключалась в том, чтобы указать виновного по уголовному или гражданскому делу, задача Суда обусловливалась установлением ответственности государства по Конвенции. Особенность задач Суда согласно ст. 19 Конвенции - гарантировать соблюдение договаривающимися государствами основных прав и свобод, закрепленных в Конвенции, - обусловливает его подход к вопросам оценки доказательств. В судебной процедуре отсутствуют процессуальные барьеры применительно к приемлемости доказательств или предопределенная формула их оценки. Суд принимает утверждения, которые, по его мнению, подтверждаются свободной оценкой всех свидетельств, включая и такие выводы, которые вытекают из фактов и предоставленных сторонами соображений. Согласно прецедентной практике Суда, доказательство может следовать из сосуществования достаточно сильных, ясных и непротиворечивых выводов или аналогичных неопровержимых фактических презумпций. Более того, уровень убедительности, необходимый для достижения отдельных выводов и в этой связи для распределения бремени доказательств, связан со спецификой фактической стороны дела, существом сделанных утверждений, рассматриваемых конвенционных прав (п. 89 Постановления от 26 октября 2006 г. по делу "Ледяева, Доброхотова, Золоторева и Ромашина против Российской Федерации"). Если по многим делам наличие вмешательства очевидно и не требует дискуссии, то по другим делам это предмет для обсуждения. Настоящее дело, состоящее из четырех жалоб, относится ко второй категории. Нет сомнений в том, что промышленное загрязнение окружающей среды в своей основе негативно влияет на здоровье людей. Однако часто невозможно определить такое влияние на каждого человека в отдельности, в отличие от других факторов: возраста, профессии и т.д. То же самое касается ухудшения качества жизни вследствие загрязнения окружающей среды. "Качество жизни" - очень субъективное понятие, которое с трудом может быть точно определено. Принимая во внимание явные трудности в рассматриваемой связи, Суду не остается ничего иного, как доверять, хотя и не в полном объеме, выводам, содержащимся в решениях национальных судов и других компетентных органов применительно к фактическим обстоятельствам дела. Но Суд не может вслепую основываться на решениях национальных властей, особенно когда они непостоянны и противоречат друг другу. При такой ситуации следует оценить доказательства во всей полноте. Суд пришел к мнению, что фактический ущерб здоровью заявителей, их благосостоянию достиг достаточного уровня, чтобы быть рассмотренным через призму ст. 8 Конвенции. Суд посчитал, что жалобы заявителей по настоящему делу должны рассматриваться через позитивные обязательства государства: предпринимать разумные и соответствующие меры для обеспечения прав заявителей, предусматриваемых п. 1 ст. 8 Конвенции. Суд отметил, что продолжающаяся деятельность предприятия "Северсталь" является составляющей частью экономики Вологодской области и поэтому преследует законную цель по смыслу п. 2 ст. 8 Конвенции. Но следует определиться, был ли соблюден властями в ходе достижения указанной цели справедливый баланс между интересами заявителей и общества в целом. Суд вновь обратил внимание на выводы, к которым он пришел при рассмотрении дела "Фадеева против Российской Федерации", о том, что деятельность предприятия "Северсталь" не в полной мере соответствовала стандартам защиты окружающей среды и здоровья населения, установленным российским законодательством. Деятельность предприятия была бы законной, если место для жительства людей было отделено от защитной зоны предприятия. По делу "Фадеева против Российской Федерации" Суд пришел к двум возможным вариантам разрешения проблемы заявительницы: переселение заявительницы за пределы зоны отчуждения и сокращение выбросов токсичных веществ. Касаемо переселения Суд посчитал, что было мало сделано для оказания помощи заявительнице переехать в безопасную зону. Применительно к попыткам властей сократить выбросы Суд обнаружил некоторый прогресс в сравнении с 1980-ми гг. Однако правительственные программы и частно-финансируемые проекты не привели к ожидаемым результатам. Суд признал, что, принимая во внимание сложность и масштабность экологической проблемы вокруг предприятия "Северсталь", она не может быть разрешена в короткие сроки. Но это не означало, что власти должны оставаться пассивными. Наоборот, они должны предпринимать разумные и соответствующие шаги для обеспечения прав заявителей согласно п. 1 ст. 8 как можно быстрее. Учитывая серьезность ситуации, государство должно было продемонстрировать, как оно справляется с этими проблемами. По делу "Фадеева против Российской Федерации" <1> власти Российской Федерации не смогли этого сделать. Они не продемонстрировали, как контролируются последствия негативного влияния деятельности предприятия на здоровье и благосостояние и как полученная информация используется в плане борьбы с загрязнением. Власти Российской Федерации не показали, как реализуется политика в соответствующей сфере, как люди привлекаются к ответственности, за какие нарушения. Принимая во внимание эти обстоятельства, Суд по делу "Фадеева против Российской Федерации" пришел к выводу, что власти не учли интересы населения, проживающего вблизи предприятия "Северсталь". Возвращаясь к настоящему делу <2>, Суд установил, что возможное переселение первого, второго и третьего заявителей находится в той же ситуации, что и по делу "Фадеева против Российской Федерации", поскольку никто из них не был переселен, им не была предоставлена компенсация в связи с переездом. Г-жа Ромашина, четвертый заявитель, бесплатно получила квартиру за пределами этой зоны в 2000 г. Поэтому можно утверждать, что она пострадала от вредной окружающей среды в меньшем объеме, чем иные заявители. Действительно, переселение могло бы решить ее проблему на будущее. Однако это не свидетельствует о ненарушении ее права в предшествующий период, власти не признали предполагаемое нарушение ее прав по Конвенции ни явно, ни по существу. Соответственно, факт переселения не лишает ее статуса "жертвы" нарушения Конвенции по смыслу ст. 34. Что касается мер общего характера <3>, предпринятых властями Российской Федерации для решения проблем с загрязнением окружающей среды, то Суд обратил внимание на следующее. Власти Российской Федерации провели несколько исследований для оценки состояния окружающей среды около предприятия "Северсталь". Однако власти не представили эти документы и не объяснили, как исследования повлияли на проведение политики в отношении предприятия. Единственный доклад, представленный Суду, был составлен в 2003 г. собственно предприятием с целью ограничить размер санитарной зоны. Информация, содержащаяся в этом документе, была полезной для определения размера проблемы окружающей среды и ее последствий, но доклад не содержал каких-либо обязательств предприятия или органов власти. Исследуя этот вопрос, Суд подчеркнул, что власти Российской Федерации не представили разрешений на деятельность предприятия, лицензий, иных документов, которые бы свидетельствовали о проводимой государством политике, регулирующей деятельность промышленного предприятия. Власти Российской Федерации не объяснили, контролируется ли деятельность предприятия по соблюдению условий лицензии, стандартов по охране окружающей среды, и как она осуществляется. Аргумент властей Российской Федерации, что предприятие работает согласно национальным и международным стандартам в области защиты окружающей среды, неубедителен. То, что система управления предприятием сертифицирована международной организацией, не означает, что выбросы предприятия находятся на приемлемом уровне. То же самое касается аудита предприятия, проведенного иностранными специалистами. Власти Российской Федерации не представили копию указанного заключения аудиторов, не объяснили, какие были цели аудита, какие были выводы и рекомендации, содержащиеся в этом заключении. Принимая во внимание вышесказанное, Суд посчитал, что по настоящему делу власти не представили каких-либо новых фактов или аргументов, способных прийти к иному выводу, нежели содержащемуся по делу "Фадеева против Российской Федерации". Суд пришел к выводу, что несмотря на возможность широкого усмотрения, которым обладает государство, власти не смогли предпринять адекватных мер с целью защитить права заявителей на уважение их жилища и частной жизни от негативной окружающей среды. В частности, власти не переселили заявителей за пределы опасной зоны, не предоставили им компенсацию для переезда. Власти не смогли осуществить эффективную политику, которая бы заставила металлургическое предприятие сократить вредные выбросы до безопасного уровня в пределах разумных сроков. Соответственно, было нарушение ст. 8 Конвенции (Ледяева, Доброхотова, Золоторева и Ромашина против Российской Федерации, п. п. 90, 100 - 110 Постановления от 26 октября 2006 г.).

--------------------------------

<1> По указанному делу Суд уже пришел к определенным выводам, касающимся деятельности предприятия "Северсталь" и влияния этой деятельности на здоровье людей, их благосостояние.

<2> Дело "Ледяева, Доброхотова, Золоторева и Ромашина против Российской Федерации".

<3> Это меры, предпринимаемые государством с целью недопущения в дальнейшем нарушений Конвенции в ситуации, ставшей уже однажды предметом рассмотрения Суда.