7.3.3. Публичность судебного разбирательства

Пункт 1 ст. 6 Конвенции предусматривает, что при определении гражданских прав и обязанностей каждый имеет право на справедливое и публичное судебное разбирательство. Публичность судебного процесса защищает тяжущиеся стороны от осуществления тайного правосудия, правосудия без контроля со стороны общества; это одно из средств, поддерживающих доверие к суду. Рассматривая дело "Загородников против Российской Федерации", Суд обратил внимание на то, что, осуществляя правосудие открыто, публичность способствует достижению цели п. 1 ст. 6, справедливого судебного разбирательства, гарантии, являющейся одной из основ демократического общества (см. также Постановление от 4 декабря 2008 г. по делу "Белашев против Российской Федерации" (п. 79); Постановление от 17 января 2008 г. по делу "Рякиб Бирюков против Российской Федерации" (п. 30)).

Однако требование проведения публичного судебного разбирательства охватывает несколько исключений. Это явно следует из текста п. 1 ст. 6 Конвенции, согласно которому "пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия". Более того, практикой Европейского суда по правам человека установлено, что даже в уголовно-правовом отношении, если ожидается публика, согласно ст. 6 необходимо ограничить публичность судебной процедуры с тем, чтобы, к примеру, защитить безопасность и частную жизнь свидетелей или поддержать свободный обмен информацией и точками зрения при осуществлении правосудия. Ни дух, ни буквальное толкование п. 1 ст. 6 не запрещают лицу отказаться по своей собственной воле либо явно, либо косвенно от права рассматривать дело публично (п. п. 20 - 22 Постановления от 7 июня 2007 г. См. также Постановление от 4 декабря 2007 г. по делу "Волков против Российской Федерации" (п. п. 25, 26)). Причем, как было отмечено в ходе рассмотрения дела "Рякиб Бирюков против Российской Федерации", Договаривающиеся Государства обладают значительной свободой в выборе соответствующих средств, обеспечивающих, чтобы их судебная система соответствовала требованиям ст. 6 Конвенции (п. 31 Постановления от 17 января 2008 г.).

Право присутствовать в судебном заседании как гарантия

публичного судебного разбирательства

При рассмотрении дела "Загородников против Российской Федерации" Суд установил, что доступ в комнату судебного заседания во время суда первой инстанции с 10 по 15 августа 2000 г., как и во время заседания апелляционной инстанции, был ограничен. Не оспаривалось, что в зал судебных заседаний было позволено войти исключительно кредиторам, предоставившим свои соображения в письменном виде и возражавшим против мирового соглашения. Публика и те кредиторы, которые не представили соображений в письменном виде, или те, которые не получили своевременно извещений, не имели возможности присутствовать в судебных заседаниях. Заявитель не отказывался от своего права на публичное судебное разбирательство. Что касается скрытого отказа, то Суд обратил внимание на то, что заявитель наделен правом на публичное разбирательство в соответствии с правом Российской Федерации. Поэтому у него отсутствует обязанность требовать проведения публичного разбирательства. Суд отметил, что хотя дело касалось интересов тысячи людей, ничто не свидетельствовало о том, что в здание суда пытались пройти толпы людей. Суд посчитал, что власти Российской Федерации не смогли представить какие-либо аргументы, способные убедить в том, что допуск публики на судебные слушания мог бы нарушить публичный порядок или негативно сказаться на продолжительности судебного разбирательства (п. п. 23 - 26 Постановления от 7 июня 2007 г.).

Право на выступление как гарантия публичности

судебного разбирательства

Право на публичное судебное разбирательство, в силу п. 1 ст. 6, с необходимостью подразумевает право на "выступление". Однако обязательство проводить публичные слушания по ст. 6 не носят абсолютного характера. Если лицо недвусмысленно отказывается от публичных слушаний, то такие слушания могут и не проводиться, если только не присутствует общественный интерес, который может обусловить проведение публичных слушаний.

По делу "Яковлев против Российской Федерации" Суд отметил, что отказ должен быть явным либо подразумеваемым (молчаливым), к примеру, как обстояло дело в одном случае: отказ от представления и поддержания требования о проведении публичных слушаний. В проведении слушаний может отсутствовать необходимость с учетом конкретных обстоятельств дела, когда, к примеру, возникают вопросы факта и права, которые могут быть эффективно разрешены исключительно на основе материалов дела и письменных объяснений сторон. Конвенция гарантирует не теоретические, иллюзорные права, а практическую и эффективную их реализацию. Суд исходит из того, что право на публичное судебное разбирательство может быть лишено смысла, если сторона по делу не была своевременно уведомлена о слушаниях, с тем чтобы иметь возможность присутствовать на этих слушаниях, если лицо приняло решение в соответствии с национальным законодательством присутствовать на этих слушаниях (п. п. 19, 21 Постановления от 15 марта 2005 г.). Как следовало из текста Постановления по делу "Яковлев против Российской Федерации", заявитель получил уведомление о дне судебного заседания кассационной инстанции по истечении четырех дней после уже состоявшегося судебного заседания (п. 22 Постановления). Как видно, несовременное извещение стороны о судебном разбирательстве нарушило не только право на справедливое судебное разбирательство в условиях фактических обстоятельств дела, но и право на публичное судебное разбирательство.

Публичность объявления судебного акта

Рассматривая дело Рякиб Бирюков против Российской Федерации", Суд обратил внимание на то, что требование публичного провозглашения судебного акта, охватывающего положение, в соответствии с которым по каждому делу форма публичности, придаваемая судебному решению согласно национальному законодательству государства-ответчика, должна быть оценена в свете всех обстоятельств рассматриваемой судебной процедуры, принимая во внимание п. 1 ст. 6, а также объект и цели данного пункта. Ранее действовавшая Комиссия <1> признала неприемлемой жалобу о том, что приговор по уголовному делу не был провозглашен публично, поскольку только резолютивная часть приговора была зачитана во время открытого судебного заседания, соответственно, мотивировочная часть осталась непровозглашенной. Комиссия подчеркнула, что стандартная практика участников Конвенции свидетельствует о том, что мотивы принятого решения по уголовному делу достаточно часто оформляются позднее и во время суда зачитывается собственно сам приговор. Было уделено особое внимание тому обстоятельству, что приговор, зачитываемый во время слушаний, содержит правонарушение, за совершение которого лицо обвинялось, вывод о вине, решение о наличии квалифицирующих обстоятельств и наказании. Суд достаточно часто анализировал ситуацию, когда решения вышестоящих судов, отклонявших жалобу, не провозглашались в открытом судебном заседании. Не констатируя нарушения п. 1 ст. 6, Суд особое внимание обратил на стадию судебного разбирательства, значение судов, компетенция которых была ограничена вопросами права, их решения, которые обусловливали окончательность решений нижестоящих судов, ничего не изменяя в аспекте юридических последствий для заявителей. Учитывая эти соображения, Суд пришел к выводу, что требование публичного провозглашения решений будет удовлетворено, если полный текст решения, переданный в судебную канцелярию, будет доступен любому лицу, или если состоялись открытые судебные слушания и решения нижестоящих судов были провозглашены полностью открыто, или если любое лицо, имеющее интерес, может получить полный текст решений суда, наиболее важные из которых впоследствии были опубликованы в официальных изданиях. Суд не констатировал нарушение, когда суд первой инстанции, осуществив открытое судебное заседание, не провозгласил публично решение, однако кассационный суд публично провозгласил решение, содержащее краткую информацию об акте суда первой инстанции. Нарушения требования публичности были констатированы, когда решения судов всех инстанций, рассмотревших в закрытых заседаниях вопрос о компенсации ущерба вследствие неправомерного лишения свободы, не были провозглашены публично и не стали доступными публике. По делу, где проведение закрытых слушаний было неоправданно, условие доступа к материалам дела только тем, которые имеют законный интерес по делу, публикация наиболее интересных решений, принятых кассационными судами или Верховным Судом, была признана недостаточной для удовлетворения требования публичности. Суд вновь обратил внимание, что по смыслу Конвенции в демократическом обществе право на справедливое осуществление правосудия занимает такое основополагающее место, что любое ограничительное толкование п. 1 ст. 6 не будет соответствовать целям и задачам данного конвенционного положения ("Рякиб Бирюков против Российской Федерации", п. п. 32 - 37 Постановления от 17 января 2008 г.).

--------------------------------

<1> Речь идет о Европейской комиссии по правам человека. Согласно Протоколу N 11 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, деятельность указанной Комиссии была прекращена с 1 ноября 1998 г.

По делу "Рякиб Бирюков против Российской Федерации" Суд установил, что Николаевский районный суд Ульяновской области как суд первой инстанции рассмотрел дело заявителя по существу во время открытого судебного заседания. По окончании судебного разбирательства была зачитана резолютивная часть решения, согласно которой требования заявителя отклонялись на основании ст. 1064 Гражданского кодекса РФ. Мотивированное решение было получено заявителем позднее. Суд должен был решить, соответствовало ли требованиям п. 1 ст. 6 объявление в открытом заседании только резолютивной части решения. Для достижения этой цели Суд должен исследовать вопрос, имела ли публика доступ к мотивированному решению по делу заявителя иным образом, нежели зачитывание решения в открытом судебном заседании, и если публика имела такой доступ, то Суд рассматривает, гарантировала ли форма, обусловившая публичность мотивированного решения, контроль со стороны общества. Суд с самого начала подчеркнул, что жалоба о невозможности зачитать в открытом судебном заседании мотивированное решение исследовалась кассационной инстанцией Ульяновского областного суда. Областной суд отклонил жалобу, констатируя, что районный суд действовал согласно ст. 203 ГПК РСФСР 1964 г., позволяющей в исключительный случаях объявить резолютивную часть решения и изготовить мотивировочную часть позднее. Публичное объявление решения кассационной инстанции также ограничено резолютивной частью. Изучив национальное законодательство, Суд пришел к выводу, что мотивы, которые были положены в основу решения районного суда, за исключением ссылки на ст. 1064 ГК РФ, не были доступны публике. Статья 1064 ГК РФ устанавливает общие принципы ответственности за причиненный вред. Резолютивная часть решения не содержала указания на то, как были применены данные принципы, и поэтому не обладала информационной ценностью для публики, которая не имела специальные юридические познания. Суд пришел к выводу, что цель, преследуемая п. 1 ст. 6 в рассматриваемом аспекте, - собственно, обеспечить контроль со стороны общества над судебной властью с позиции соблюдения права на справедливое судебное разбирательство, не была достигнута по настоящему делу, где мотивы, которые дали возможность отклонить требования заявителя, были недоступны для публики. Соответственно, было нарушение п. 1 ст. 6 применительно к несоблюдению государством требования публичности судебных решений (п. п. 38 - 40, 43 - 46 Постановления от 17 января 2008 г.).

Не по всем делам, где заявители просят Суд признать факт нарушения публичности судебного разбирательства, констатируются соответствующие нарушения.

Так, при рассмотрении дела "Волков против Российской Федерации" Суд, не признавая факта нарушения права заявителя на публичное судебное разбирательство, обратил внимание на то, что решение областного суда о проведении закрытого заседания имело четкое основание - требование ключевых свидетелей, вдовы одного из лиц, которого предположительно заявитель убил. Суд вновь повторил, что решение суда было принято после исследования доказательств и защита имела возможности представить в этом отношении свои аргументы. Суд посчитал, что при сложившихся обстоятельствах по настоящему делу областной суд разумно принял решение об отсутствии публики, что соответствовало интересам осуществления правосудия (п. 32 Постановления от 4 декабря 2007 г.).

Важно всегда иметь в виду, что если принимается решение о проведении закрытого судебного заседания, необходимо сослаться не только на юридические, но и фактические основания, оправдывающие осуществление разбирательства в таком режиме. Иными словами, всегда требуется обоснование принятого решения. Как следовало из текста Постановления от 4 декабря 2008 г. по делу "Белашев против Российской Федерации", национальные суды не смогли обосновать наличие интересов национальной безопасности, а также необходимость защиты свидетелей и потерпевших, которые, по мнению властей Российской Федерации, оправдывали проведение закрытого судебного разбирательства (п. п. 79 - 88 Постановления). Как следствие, Суд констатировал нарушение права заявителя на публичное судебное разбирательство.