1.2. Практическая реализация идей просвещенного абсолютизма в реформах Екатерины II

Одним из замечательнейших памятников эпохи просвещенного абсолютизма, ее своеобразным манифестом был знаменитый «Наказ», над которым Екатерина трудилась в течение двух лет. «Наказ» (1767 г.) представлял собой обширное философско-юридическое произведение, где были рассмотрены наиболее значимые [проблемы государственного и общественного устройства, а также основ внутренней политики. На его основе Уложенная комиссия должна была разработать новый законодательный кодекс. «Наказ» состоял из 20 глав и 526 статей (потом появились еще две главы:).

Из 507 страниц текста 408 были заимствованы из сочинений Мон­тескье («О духе законов») и Беккариа («О наказаниях и преступле­ниях»). Как писала сама Екатерина, «я обобрала президента Мон­тескье». «Наказ» произвел большое впечатление за границей и в России (с 1767 по 1796 г. он издавался на русском языке 8 раз). Многие положения «Наказа» сыграли поистине выдающуюся роль в истории русской общественной мысли.

Самое радикальное преобразование, которое намечала Екате­рина II, предполагало отмену крепостного права. Но в основной части «Наказа», где есть специальные главы, посвященные наро­донаселению, торговле, воспитанию детей, дворянству, «среднему роду людей», городам, суду, преступлениям и наказаниям, главы о крестьянстве нет. Значит ли это, что Екатерину не интересовал крестьянский вопрос и она прошла мимо него? Напротив, кресть­янский вопрос был проблемой номер один в России XVIII в., его нельзя было обойти при любом социальном преобразовании и тем более при создании новых российских законов. Дело в том, что в первоначальном варианте «Наказа» была глава о крестьянах и кре­постном праве, которая в окончательной редакции исчезла. В ней не только декларировалась возможность освобождения, но и пред­лагался план постепенной реформы.

Поэт А.П. Сумароков, который был признанным идеологом це­лой группы дворянской интеллигенции, резко критиковал идею ликвидации крепостного права. При обсуждении крестьянского вопроса в Вольном экономическом обществе он заявил, что крес­тьянская свобода обществу вредна и пагубна. В конечном итоге Екатерина вынуждена была уступить и отступить перед крепостни­ками, не желавшими перемен.

Следующим прогрессивным положением «Наказа» была идея создания «правового» самодержавного государства. Многие статьи и строки «Наказа» имеют современное звучание. Екатерина про­возгласила два великих принципа: равенство граждан перед зако­ном и презумпцию невиновности. Она пишет: «Равенство всех граждан состоит в том, чтобы все подвержены были тем же зако­нам»; «Вольность есть право все то делати, что законы дозволяют». Законы создаются не для устрашения, а для воспитания граждан:

«Приложить должно более старания к тому, чтобы вселить узако­нениями добрые нравы в граждан, нежели привести дух их в уны­ние казнями». Суду должно предшествовать тщательное расследо­вание, обвиняемый имеет право защиты и отвода судьи, суд должен быть гласным. «Человека не можно почитать виноватым прежде приговора судейского, и законы не могут его лишить защиты своей, прежде нежели доказано будет, что он нарушил оны»; наказа­ние должно быть строго соразмерно преступлению. Екатерина ут­верждает: «Гораздо лучше предупреждать преступление, нежели наказывать». Даются три совета (не потерявшие своего значения и сегодня), как предупредить преступление: «Сделайте, чтоб законы меньше благодетельствовали разным между гражданами чинам, нежели всякому особо гражданину. Сделайте, чтоб люди боялись законов и никого бы, кроме их, не боялись. Сделайте, чтоб просве­щение распространилось между людьми». В «Наказе» Екатерина провозгласила такой гуманный пункт, как отмена пытки («употреб­ление пытки противно здравому естественному рассуждению»), возражает и против смертной казни⁶. Таково основное содержание «Наказа». Хотя стремление Екатерины перенести на чужую почву западные либеральные идеи окончилось неудачей, сам «Наказ» несомненно повлиял на русскую просветительскую мысль. В этом отношении слова Ключевского о том, что Екатерину «будут пом­нить дольше, чем ее деяния»⁷, приобретают новый смысл.

Одним из ярких проявлений политики просвещенного абсолю­тизма была деятельность Уложенной комиссии. Открытая 30 июля 1767 г. с большой торжественностью в Успенском соборе в Москве, она должна была дать стране новые законы. В порыве всеобщего энтузиазма депутаты просили Екатерину II принять титул «прему­дрой и великой матери Отечества», который она отвергла, заявив: «О моих делах оставляю времени и потомкам беспристрастно су­дить».

Работа Уложенной комиссии интересна с точки зрения истории русского парламентаризма: создателями новых законов должны были стать не государственная комиссия, не Сенат, а депутаты, созванные со всех концов страны. Депутаты избирались по сослов­ному принципу: своих представителей послали не только дворян­ство, но и горожане (купцы, ремесленники) и даже государствен­ные крестьяне, казачество, инородцы; составлялись наказы избирателей. Не позвали в Комиссию самую многочисленную часть подданных — крепостных крестьян, наказов у которых не спраши­вали: их голос в Комиссии не был услышан. Среди депутатов было немало известных людей и тех, кто прославился позже: четверо братьев Орловых, Г.А. Потемкин, князь A.M. Голицын, граф Я. Брюс, князь М.Н. Волконский, знаменитые историки — академик Г.Ф. Миллер и князь М.М. Щербатов и др. Путем «социального эксперимента» из лучших представителей страны Екатерина хоте­ла создать людей нового типа, наделенных всеми правами в том государстве, которое отвечает идеям Просвещения. Выборы «депу­татского маршала» (председателя Комиссии) проводились тайным голосованием на альтернативной основе (было 9 кандидатов). По­вестка каждого пленарного заседания объявлялась заранее: каж­дый из депутатов мог записаться на выступление (регламент — 30 мин.) или подать «мнение» в письменном виде. Для разработки законопроектов по отдельным вопросам создавались специальные депутатские комиссии (их было 19).

Как же справилась Уложенная комиссия с поставленной перед ней задачей — создать новый свод законов, основывающийся на «Наказе» императрицы? Комиссия не решила своей главной зада­чи в силу очень скоро обозначившихся глубоких противоречий между сословиями:, дворянство ополчилось на купечество, купечество на дворянство, неродовитое дворянство на родовое, и наобо­рот. Дворянство выдвинуло ряд требований: исключительное пра­во землевладения и власти над крестьянами, отмена прохождения службы по Табели о рангах. Купечество потребовало предоставить ему исключительное право занятия промышленностью и торгов­лей, лишив дворян этого права. Оно также считало, что в интере­сах предпринимательства не обойтись и ему без крепостного труда, так как вольнонаемные рабочие разбегаются. Государственные кре­стьяне жаловались на чрезвычайно тяжелое положение и даже не прочь были купить своего крепостного собрата. Казачество тоже требовало себе крепостных. Духовенство их требовало организо­ванно — через Синод. В этой схватке сословий всех их объединяло одно — они хотели владеть крепостными крестьянами. В своих воспоминаниях Екатерина писала: «Не было и двадцати человек, которые бы по этому предмету мыслили гуманно и как люди»⁸, а врагом могло стать целое сословие. Наибольшую активность проявили дворянские депутаты: дискуссии о правах дворянства шли в течение нескольких месяцев.

При обсуждении крестьянского вопроса были у Екатерины и единомышленники. Так, дворянский депутат Г. Коробьин крити­ковал крепостные порядки и выдвигал предложение ограничить по­мещичий произвол и сделать крестьянина собственником того, что он зарабатывает своим трудом. Его предложение было отвергнуто Комиссией. Также остался не услышанным голос депутата, выска­завшегося за отмену пыток. Мощную опору Екатерине могло бы дать «третье сословие», «средний род людей» (нарождающаяся бур­жуазия), но этот слой был еще очень слаб и сам нуждался в помо­щи государственной власти. Противоречия оказались настолько острыми, что провал затеи с Уложенной комиссией был очевиден, « это означало невозможность реализации теоретических построе­ний европейских философов на русской почве. В декабре 1768 г. под благовидным предлогом начавшейся войны с Турцией Комис­сия была распущена, как говорилось в Указе, на время, а оказалось — навсегда, хотя частные комиссии и статус депутатов продолжали существовать, поддерживая иллюзии о политике просвещенного абсолютизма.

Таким образом, побоявшись выступить против целого сословия дворян (что означало для нее смертный приговор), Екатерина II пошла по пути дальнейшего расширения дворянского землевладе­ния, привилегий дворянства, укрепления его власти над крестья­нами. Именно в период просвещенного абсолютизма был издан Указ (1765 г.) о разрешении помещикам отдавать крестьян в катор­гу, ссылать в Сибирь. После своей двухмесячной поездки по Волге (1767 г.), когда Екатерина получила около 600 челобитных от поме­щичьих крестьян, был издан Указ, запрещавший крестьянам под страхом жестокого наказания жаловаться на своих помещиков. Не приходится сомневаться в том, что в соответствии со взглядами просветителей на природу человека и его естественные права кре­постное право было Екатерине отвратительно. В этом плане пока­зательно дело и наказание известной московской помещицы-сади­стки Дарьи Салтыковой. Оставшись вдовой в 25 лет, она получала удовольствие от пыток и издевательств над людьми, особенно над женщинами: на ее совести убийство более 100 дворовых. В своем Указе (1768 г.) Екатерина назвала Салтычиху «уродом рода челове­ческого». Публично лишенная дворянского звания, она была при­говорена к смертной казни, замененной пожизненным тюремным заключением. Салтычиха провела 11 лет в подземной тюрьме Ива­новского монастыря, куда ей пищу спускали на веревке, затем еще 22 года до своей смерти она жила в пристройке этого же монасты­ря. Следствие над Салтыковой и постигшее ее наказание носили показательный характер и должны были служить к устрашению других крепостников-изуверов. Однако политика просвещенного абсолютизма не смогла предотвратить ни обострения социальных противоречий, ни перерастания крестьянских волнений в Кресть­янскую войну под руководством Е.И. Пугачева.

И все же принципы просвещенного абсолютизма, провозгла­шенные от имени верховной власти, нашли свое воплощение в законодательной деятельности Екатерины II. Все проекты законо­дательств непременно связывались с улучшением нравов, образо­вания и государственной пользой. Так, в связи с планами Екатери­ны II образования «среднего рода людей» значительный интерес представляет деятельность Комиссии о коммерции, в которой яв­ственно прослеживаются просветительские идеи. Комиссия была тем учреждением, где вырабатывались основы «большой полити­ки» по вопросам экономики, торговли и положения купечества. Основным из предложенных был проект Г.Н. Теплова, ориентиро­ванный на необходимость большего почтения к купечеству и боль­шей свободы их деятельности. Коммерция, подчеркивал Теплов, — это особая область, которая обеспечивает стране богатство наибо­лее быстрым способом; представители «третьего чина» (купечества) будут образцами здравой морали, соответствующей интересам государства, т.е. достойными и благонамеренными его граждана­ми.

Просвещенный абсолютизм включил в свою универсальную систему и новое отношение к природе, проявивше­еся в России в XVIII в. В проекте Теплова содержится протест против неограниченного экспорта леса из России; то же можно сказать о предложении в полном объеме воспользоваться богатствами Белого моря, благоприятным климатом берегов Дона для развития там культур виноделия и т.п. Во всех этих эпизодах вы­свечивается проблема гармонии человеческой деятельности, осве­щенной подлинным разумом, и природы.

Рекомендации Комиссии были учтены в ряде указов Екатери­ны II, наносящих удар по системе монополий в торговле и промы­шленности. Разрешалось людям разного звания строить фабрики и заводы; запрещалось препятствовать развитию «ремесел и рукоде­лия»; провозглашался принцип свободной промышленности (отменялись казенные сборы и объявлялась свобода производства любых видов промышленных изделий). Влияние идей Просвещения ярко выражено и в «Учреждении об управлении губерниями (1775 г.). Впервые создавались губернские приказы общественного призрения, в обязанности которых входило помогать населению в строительстве и содержании школ, больниц, богаделен, сиротских приютов и др. Итак, с Екатерины началась история русской благо­творительности, которая должна была способствовать созданию в обществе новой атмосферы, иных принципов во взаимоотношени­ях людей — воспитывать дух милосердия, заботы о ближнем.

Практическим выражением политики просвещенного абсолю­тизма явилась педагогическая система, созданная Екатериной II в «соавторстве» с И.И. Бецким, сыгравшим выдающуюся роль в ста­новлении системы народного образования в России. Бецкой был высокообразованным человеком. После службы в Коллегии иност­ранных дел вышел в отставку и в течение долгих лет жил за грани­цей; в 1764—1794 гг. был президентом Академии художеств. За гра­ницей он изучал педагогические идеи западноевропейских мыслителей и создал свою собственную педагогическую систему, поддержанную Екатериной, и в теории, и в практике вполне само­бытную, но у нас не изученную и по достоинству не оцененную.

Неизвестным для многих остается и литературное наследие са­мой Екатерины II. Она вела обширную литературно-публицисти­ческую деятельность, издавала сатирический журнал «Всякая вся­чина», писала статьи, большое количество художественных произведений разных жанров: пьесы, комедии, стихи и сказки для детей, а также исторические сочинения, автобиографические «За­писки». В ряде своих произведений Екатерина разрабатывала просветительские идеи о воспитании. Она сама составила «настав­ление о воспитании великих князей» (внуков Александра и Кон­стантина) Н.И. Салтыкову. Их воспитанием до семи лет Екатерина занималась лично и собрала для них целую учебную библиотеку.

История екатерининских реформ в области образования во многом повторяет историю реформ, проводимых ею и в других областях, однако их особенностью было то, что разработка общих принципов шла параллельно с проверкой некоторых из них на практике. Основой новой педагогической системы и всего законо­дательства Екатерины II по народному образованию был разрабо­танный Бецким Генеральный план «О воспитании юношества обое­го пола» (1764 г.). Была сформулирована цель новой школы — не только подготовка профессионального работника, но и воспита­ние человека и гражданина. «Преодолеть суеверие веков, — писал Бецкой, — дать народу своему новое воспитание: есть дело, сово­купленное с невероятными трудами, а прямая оных польза остает­ся вся потомству». Авторы новой педагогической системы понимали трудность своей задачи. Одно лишь образование не даст должных результатов, нужно воспитание нравственности. Поэтому главная цель педагогики — создание «новой породы» людей. Раз­деляя взгляды Локка (что из ребенка, поскольку он рождается не плохим и не хорошим, а нейтральным, можно вылепить все что угодно) и Руссо (что в условиях полной изоляции от порочной социальной среды из ребенка можно вырастить человека идеаль­ного, совершенного), Екатерина и Бецкой создали сеть закрытых воспитательно-образовательных учреждений (по сословному при­знаку), где воспитывались бы дети в возрасте от 5 до 18—20 лет. Для всех остальных учебных заведений разрабатывались специаль­ные уставы, в которых просветительские идеи в области педагогики воплощались в обязательные нормы. Именно задачей создания «нового общества» и «новой породы» людей определялся характер вновь открываемых учреждений. Одним из первых был Смольный институт, основанный в 1764 г. в Петербурге при Воскресенском Смольном Новодевичьем монастыре, под названием «Воспитатель­ное общество благородных девиц», имевший особое место в исто­рии русской школы: это было первое женское учебно-воспитатель­ное заведение, включавшее женское образование в общую систему школьного образования и просвещения.

Для проведения более масштабной школьной реформы была создана Комиссия об учреждении училищ (1782 г.), работавшая под руководством специально выписанного из Австрии по рекоменда­ции Иосифа II педагога Ф.И. Янковича де Мириево. Комиссия разработала план создания двух типов народных училищ: в уездах — двухклассные (изучались чтение, письмо, чистописание, арифме­тика, катехизис), в губернских городах — четырехклассные (добав­лялись русский язык, история, география, геометрия, архитектура, механика, физика, иностранный язык, закон Божий)⁹. Вновь созда­ваемые училища являлись всесословными, содержались за счет государства и находились в ведении местных органов власти. В ре­зультате в России впервые была создана общероссийская система общеобразовательной школы: возникла единообразная система учебных заведений с единой методикой и однообразной организа­цией учебного процесса, основанного на классно-урочной систе­ме.