2.1. Просветительская деятельность Духовной Миссии.

2.1.1. Духовные школы.

Сознавая, сколь необходима для будущих кандидатов священства научная подготовка, о. Николай вскоре приступил к устройству духовной семинарии. Семилетняя программа обучения в семинарии, открывшейся в 1875 г., была аналогичной российским семинариям, но без преподавания классических языков. Принимались лица от 13 и до 60 лет. Преподавание в семинарии велось на японском языке, однако первое время, за неимением богословских учебных книг на японском, пользовались учебниками на русском языке. Наряду с богословским образованием семинария давала знание истории (российской и японской) и непременных для японцев китайских классиков. В программу входили также и ряд общеобразовательных предметов: алгебра, геометрия, география, психология, история философии. Архиепископ Николай преподавал в течение долгих лет догматическое богословие.

Делами семинарии ведал совет преподавателей, который представлял все свои соображения и нужды на рассмотрение и утверждение Владыки Николая, до самых последних дней жизни уделявшего пристальное внимание семинарии, а её ректор почти ежедневно обязан был являться к нему с докладом. Владыка совещался с преподавательским персоналом о всех необходимых для семинарии учёных трудах, входил подробно во все нужды школы и знал каждого из учеников в лицо и поимённо. Большое внимание в семинарии уделялось пению и гимнастике. Большое внимание Владыка Николай придавал здоровью своих подопечных, которые в будущем станут служить Японской Православной Церкви и посылал их отдыхать к морю или на дачу. Однако при всей своей любви к молодёжи Владыка Николай был строгим воспитателем. Нередко он наказывал учеников за нерадение к богослужению или к учебе.

Обстановку в семинарии характеризует статья Сергия Сёдзи под названием «Как я стал христианином», получившего высшее богословское образование в Петербургской Духовной Академии. «Во главе же всей семинарской семьи стоял, во-первых, сам Преосвященный Николай, а во-вторых, бывший тогда ещё иеромонахом отец Владимир (инспектор семинарии), но отношения между нами не были теми начальственными отношениями, которые приходят на ум при словах "ректор" и "инспектор" учебного заведения. Отношения эти были совсем иные, близкие и родственные: никаких преград между начальством и воспитанниками не чувствовалось. Когда между воспитанниками возникали какие-либо несогласия, они старались уладить их между собой путём взаимных уступок; если же это не удавалось, они представляли дело на суд отца Владимира или самого Преосвященного; но при этом обращались к ним без всякой боязни и с тем чувством, с каким дети ждут от отца разрешения их взаимных недоразумений»⁴⁶.

Далее Сергий Сёдзи говорит о высокой христианской настроенности, царившей в семинарии, о сознательном отношении к будущему своему служению, которое воспитывал в продолжателях своего дела Преосвященный Николай. «Все воспитанники, начиная с самых старших и кончая самыми меньшими, крепко знают то, что они живут среди язычества, что они учатся здесь только для того, чтобы быть проповедниками учения Христова в своей стране и что они сами должны быть достойными будущего своего звания»⁴⁷.

Характерной чертой атмосферы в семинарии являлись симбокуквай (братские собрания), об их значении в жизни Японской Церкви мы поговорим ниже. Это дружеские школьные праздники, устраиваемые учениками при всяком удобном случае. Эти праздники были весьма полезны для семинаристов в упражнении произнесения речей и проповедей пока ещё перед своими товарищами и их гостями.

Так из года в год каждый японский семинарист приучался к проповеднической деятельности. Впоследствии Владыка Николай ввёл в практику отпускать взрослых семинаристов во время каникул путешествовать по церквям, считая это полезной практической подготовкой к их проповеднической службе. Архимандрит Сергий (Страгородский), только приехав из России в Японию, попал на одно из таких собраний. Его так же удивили те отношения, которые были между семинаристами и преподавателями и он, сравнивая их с отношениями учащих и учащихся в России записал: «Здесь нет к счастью той отчужденности между учениками и их учителями и воспитателями. Отношения более просты и близки…». И по поводу симбокуквай: «конечно, много говорится на этих симбокуквай пустяков, но все же польза есть. Иногда говорятся и дельные вещи. А главное предмет-то этих речей все та же проповедь, все та же церковь. Семинарист прямо привыкает на себя смотреть, как на кандидата священства или катехизаторства. Его жизнь может опре­делиться этими речами»⁴⁸. Первый выпуск семинарии состоялся в 1882 г.

25 июня 1903 г.⁴⁹ Владыка Николай записал в дневнике: «С девяти часов выпускной акт в Семинарии. Чтение списков, объявление, что шесть учеников Семинарии кончили курс; из них два первые — Пётр Утияма и Василий Нобори — оставляются при Семинарии наставниками... Моя речь им. Сущность её: "Спаситель сказал своим ученикам: "Вы — свет миру". Эти слова звучат и вам в уши. Будьте же светом миру.

...Старайтесь, чтобы в вас самих свет не погас, а возгорался более и более. "Не угашайте духа". Помните, что вы можете дать свет людям настолько, насколько он сияет в вас самих...»⁵⁰. Таким образом, семинария являлась главным учебным заведением Духовной Миссии.

Помимо семинарии при Миссии была открыта катехизаторская школа, вызванная необходимостью образования проповедников для деятельности в отдалённых местах страны, где священники не могли постоянно бывать. В катехизаторскую школу принимали учеников в возрасте от 18 до 60 лет, с рекомендацией и личным ручательством местных катехизаторов. За годичный срок обучения они проходили под руководством тех же учителей семинарии курс наук по специально разработанной для них программе и затем назначались на места. Согласно рапортам Архиепископа Николая Святейшему Синоду, катехизаторы составляли первую ступень служителей Японской Церкви, не имеющих духовного сана. Различались три категории катехизаторов: собственно катехизатор, катехизаторский помощник и катехизаторский ученик. Катехизаторский ученик — это молодой человек, только что окончивший семинарию или катехизаторскую школу и не имевший ещё практики. Он проповедовал под руководством катехизатора. Через некоторое время, смотря по заслугам, молодой проповедник получал должность катехизаторского помощника с возросшей ответственностью, однако по-прежнему находился в ведении катехизатора. И, наконец, уже опытный в проповеди получал степень собственно катехизатора и переходил под непосредственный надзор священника. Катехизатор был обязан вести дневник проповедей и посылать в двух экземплярах краткие ежемесячные отчёты о состоянии своей общины (или общин) священнику. Священник, в свою очередь, один экземпляр отсылал в Миссию в Токио. Поскольку японские приходы были раскинуты на большом пространстве и православных храмов было сравнительно мало, то большинство общин довольствовалось молитвенными домами, находившимися в ведении катехизаторов.

Таким образом, институт катехизаторов, получивших образование в катехизаторских школах, играл важную роль в Японской Православной Церкви. Катехизаторы, состоявшие полностью из японцев, явились главной силой по распространению в Японии православного учения.

Однако в 1909 г. катехизаторскую школу закрыли, т.к. от ее выпускников требовалась большая научная подготовка для борьбы с буддизмом, протестантством и католичеством. Средства, предназначавшиеся на катехизаторскую школу, были использованы на развитие работы в духовной семинарии, выпускники которой стали с тех пор назначаться и на катехизаторские должности. Духовная семинария просуществовала до апреля 1919 г. и была закрыта в связи с известными событиями в России, повлиявшими на состояние всей Японской Православной Церкви.

Постоянная нехватка средств не позволила архиепископу Николаю осуществить свою мечту об устройстве семинарии и для нехристиан. По плану свт. Николая это было бы учебное заведение для нехристианской молодёжи Японии, где католиками и протестантами уже было основано множество школ, превратившихся впоследствии в такие известные ныне университеты, как Дзёти, Аояма Гакуин в Токио, Досися в Киото.

С 1873 г. при Миссии действовала женская духовная школа. В ней преподавались Закон Божий, церковное пение, арифметика, японская и всеобщая география, история, китайский, японский и русский языки, каллиграфия и шитьё. Эта школа была построена по образцу русских епархиальных училищ и, в значительной мере, приспособлена к быту японской женщины, поэтому воспитанницам давались большие практические знания по домоводству и хозяйству. Девочек обучали кулинарному искусству и рукоделиям, в особенности, вышиванию. Преподавателями в старших классах школы были учителя семинарии, в младших классах и специальные предметы преподавали учительницы. Миссия содержала ещё одну православную женскую школу в Киото, где обучалось двадцать учениц и при них были три учительницы. В Токийской женской школе в 1903 г. было восемьдесят три ученицы.

Как правило, все воспитанницы учились прилежно и, порой, успешнее, чем ребята в семинарии. Владыка Николай непременно присутствовал на экзаменах в школе. 19 июня 1903 г. он писал в дневнике: «На экзамене в Женской школе по Закону Божию. Отвечали, как и всегда, отлично; но на вопросы почти все молчали, почему дал выговор начальнице Школы Елисавете Котама по предмету которой (Толкованию Евангелия от Матфея) шёл экзамен, за то, что не упражняет учениц на вопросах и возражениях, и велел вперёд делать это»⁵¹.

Владыка Николай считал, что так же, как путешествия старших семинаристов во время каникул по церквям, так и учительницы могут быть полезны для ведения религиозных бесед, посещая в каникулярное время разные приходы. «Говорят они превосходно, учение знают ясно и обстоятельно. Пусть объявляют по церквам, куда придут: "Женские собрания для религиозных бесед"; мужчины тоже будут приходить, и польза будет немалая» (16 авг 1903). Владыка Николай возлагал определённые надежды на выпускниц женских духовных школ, рассчитывая, что, выйдя замуж за будущих катехизаторов и священников, они станут их хорошими помощницами в деле распространения христианства среди японок, которые, приняв православие, отличались большой религиозностью. Напутствуя окончивших школу воспитанниц, Владыка на выпускном акте 24 июня 1903 г. сказал им: «Выходите с радостью, но отчасти и с печалью, после столь долголетнего пребывания здесь, выходите на радость, но ещё больше на печаль мира, а главное на жизненный труд, который есть долг, назначенный от Бога всем живущим. Чтобы этот труд был лёгок, посвящайте его Богу. Сказано: "Молитесь непрестанно". Пусть будет ваш жизненный труд так свят и угоден Богу, как молитва, а для сего всегда кладите на него печать Божию — освящайте начало всякого дела молитвой и кончайте его благодарением Богу»⁵².

При женской школе в Токио действовало «Женское благотворительное общество», и 1 октября 1903 г. как раз отмечали его 17-ю годовщину, о чём свидетельствует запись в дневнике Архиепископа Николая. «...На Собрание пришло христианок 70... Я кратко сказал о том, что благотворение, как деятельное выражение любви, есть кратчайший и прямой путь в Царство Небесное, как о том Сам Спаситель сказал в речи о Страшном Суде. Благотворительницы стоят на этом пути и идут по нему; но надо признаться, что идут вяло и медленно, как то видно из отчёта о пожертвованиях для Токийского Общества весьма скудных. Открывайте сердца и руки шире да ещё хлопочите о заведении таких же благотворительных обществ в провинциальных церквах; будьте матерью, рождающею чад»⁵³.

Японские христианки заботились и о сиротах, для чего при Миссии был устроен сиротский приют. Его начальницей стала бывшая воспитанница женской школы Софья Китагава. Православный сиротский приют известен тем, что стал первым учреждением подобного рода в Токио.

Таким образом, основанные при Миссии женские школы способствовали распространению православия и русской культуры в Японии и сыграли важную роль в становлении её национальной церкви.