2. Первичная фиксация «факта» осуществляется не самим исследователем, а летописцем прошлого – оно опосредовано письменным текстом, составленным в прошлом.

3. Неодушевленная природа не оказывает такого обратного воздействия на ученого, какое оказывает на него общество.

Отсюда важность отделения задач идеологических от собственно исторических.

Изучение исторического процесса происходит и путем логических рассуждений (качественный анализ) и путем анализа массового материала (количественный анализ: от очевидных – экономических показателей, до неочевидных – идей).

Каковы цели изучения истории:

строго научная – а) аналитическая, т.е. установление законов и объяснение закономерностей в той или иной сфере существования человеческого общества с помощью методов исторического исследования, а также б) синтетическая, т.е. изложение истории социального опыта данного сообщества как части всего человечества.

Из прошлого пришли и сохранили свое значение еще две цели: ознакомительная – рассказ о событиях и явлениях, которые имели место в прошлом; назидательная – наиболее древняя, извлечение исторических уроков.

2. Основные составляющие в освоении и изучении истории

Современная теория исторической наука выработала два взаимодополняющие подхода в изучении истории.

1) имеющих отношение к традиционно изучаемой историками «событийной истории» — анализ разного рода исторических «событий», которые в своей последовательности (с учетом причинно-следственной связи во временном континиуме), образуют «исторические процессы»;

2) имеющие отношения к возникшей в ХХ в. «исторической антропологии» анализ разного рода исторических «реалии»» — это

2.1. разнообразные объекты (предметы, а также способы и обстоятельства их использования — одежда и ее одевание, и условия ношения, оружие – и его способы и обстоятельства применения, сооружения и способы строительства и обстоятельства их использования, транспорт, книга и т.п.)

2.2. разнообразные явления (в социальной, экономической сфере и особенно в сфере духовной культуры), связанные с действиями людей и являющимися проявлениями их сознания, т.е. представления людей разных социальных групп обо всем, что окружало человека и о чем он мог помыслить (картина мира, верования, рациональные знания …).

Мы исходим из того, что классическое направление исторической науки, направленное, на изучение исторических процессов, связанное с открытием законов, фиксацией закономерностей и описанием повторяющихся моделей, не противопоставляется, а дополняется современным подходами, направленными на изучение особенностей материальной и духовной культуры прошлого, в том числе изучения «человеческого сознания.

Действительно, анализ поступков исторических деятелей (в рассматриваемом источнике — представителей высшей знати) и содержания их речей позволяет сделать шаг в сторону изучения человеческого сознания и начать изучение «истории ментальности», т.е. «стереотипов мышления, их верования и формы мировосприятия», а также «человеческие воображение, привычки сознания, устойчивые формы поведения, знаковые системы, нравственные установки, системы ценностей, верования и обычаи». [Гуревич, Послесловие — М.Блок. Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. М., 1998, с. 668–669].

Что касается изучения истории многих стран Восточной и Юго-Восточной Азии, то отказ от изучения событийной истории, который иногда можно услышать, малопродуктивен, поскольку по многим периодам она еще не описана или описана весьма приблизительно.

В целом, применительно к истории древней и средневековой Восточной и Юго-Восточной Азии, исходя из многообразия традиционных, эпиграфических, археологических источников, можно сказать, что историки только приближаются к ее более или менее целостному написанию, т.е. написание событийной истории, в отличии от изучения истории Европы, все еще остается первоочередной задачей историков.

Соответственно, перспективным представляется не противопоставление, а синтез этих двух направлений. При таком подходе историк получает возможность выявлять и описывать структуры исторических институтов и исторические процессы (в политической, социальной, экономических сферах), и «вскрывать те смыслы, которые люди — участники исторических событий — вкладывали в свои действия», то «как они воспринимали действительность, каковы были нравственные, религиозные, мировоззренческие установки, которыми они руководствовались в своем поведении» [Гуревич, 1998, с. 669].

Оба подхода предполагают систематизацию материалов источников и на их основе создание исторических реконструкций прошлого.