Иллюстрация:

Титульный лист повести Бонкимчондро Чоттопадхая «Роджони»

В этот период дальнейшее развитие получают жанры семейно-бытового и социально-реформистского романа, утверждается жанр исторического романа; появляется социально-политическая аллегорическая драма, музыкальная мифологическая драма — сангит. Характерное явление данного периода — это поиск синтетического сочетания элементов отечественных и европейских жанров.

Европейские жанры не сразу прижились на древе индийских литератур, на это потребовалось более полвека даже в таких развитых сравнительно с другими литературами, как бенгальская, маратхская, урду. Для реализации

626

своей идеино-эстетической программы индийские писатели в течение этого времени прибегают к привычным образам и сюжетам, к претерпевающим определенную трансформацию жанрам национальной литературы. В конфликте художественных систем победили европейские жанры, но и угасая, такие традиционные жанры, как санскритский роман и дастан на урду, наложили свой отпечаток на современный индийский роман, придали ему своеобразный национальный колорит. Еще больше своих черт передала санскритская драма новым драматическим жанрам. На волне все возрастающего интереса к национальному наследию как форме выражения духовного сопротивления культуре колонизаторов большого размаха достигает деятельность по переводу на национальные языки произведений санскритской классики, легенд, «Рамаяны» и «Махабхараты», изданию средневековой поэзии на местных языках. В ряде литератур продолжает развиваться линия средневековой религиозной лирики.

Литературы, которые в первой половине века все еще оставались в русле средневековой тематики, постепенно вовлекаются в «просветительский процесс», в них возникают новые жанры прозы и поэзии. В первую очередь это относится к литературам на ассами, ория, малаялам, тамили, телугу, хинди. Характерно, что эти литературы претерпевают структурные изменения под воздействием не только европейских, но и более развитых индийских литератур, таких, как бенгальская, маратхи.

626

БЕНГАЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Как и в первой половине XIX в., бенгальская литература продолжает оставаться в авангарде общеиндийского литературного процесса: она раньше всех отзывается на острые проблемы индийской современности, раньше, чем в остальных литературах, в ней утверждаются наиболее развитые и разнообразные формы художественного освоения действительности. Своей нацеленностью на насущные запросы общества, широтой своей жанровой системы бенгальская литература оказывала огромное влияние на творческую интеллигенцию других районов Индии. Публицистическая «оперативность» бенгальской литературы проявилась и в драме, и в поэзии, и в прозе.

Редкое литературное произведение XIX в. имело такой общественный резонанс, как социальная драма Динобондху Митро (1829—1874) «Зеркало индиго» (1860). Драма, посвященная судьбе крестьян индиговых плантаций Бенгалии, взаимоотношениям белых плантаторов и подневольных арендаторов, стала своего рода обличительным документом грабительской хозяйственной политики колонизаторов. Плантаторы насильно заставляли крестьян возделывать индиговые плантации, и, доведенные до отчаяния, они поднялись на стихийное восстание против своих эксплуататоров («Индиговое восстание»). В предисловии автор выражал надежду, что королева Англии и генерал-губернатор Индии «возьмут в руки жезл правосудия», чтобы наказать плантаторов. Разумеется, надежды автора не оправдались. И тем не менее эффект от представления пьесы превзошел намерения самого автора: драма несла в себе обличительный заряд огромной силы. Пьеса через некоторое время была запрещена, а издатель Д. Лонг был предан суду за «распространение клеветы на политику официальных властей».

Несмотря на явные художественные издержки, пьеса Д. Митро явилась крупнейшим завоеванием бенгальской реалистической драматургии XIX в., благодаря ей в бенгальской литературе утвердилась крестьянская тема — тема, которой редко касались другие индийские литературы до второго десятилетия XX в. Драма «Зеркало индиго» была первым произведением индийской литературы, в которой не в аллегорической, иносказательной, а в прямой форме на материале реальной действительности изображалась античеловеческая, грабительская политика английских колонизаторов. Англичане не могли уже вытравить из сознания индийцев пьесу; издаваемая нелегально, она оказывала воздействие на поколение участников национально-освободительного движения.

Динобондху Митро создал еще ряд пьес: «Насильственное вдовство» (1866), «Безумие старца-жениха» (1866) и другие, в которых высмеивались несуразности традиционных социальных и нравственных предписаний и которые с успехом шли на сценах Бенгалии, но ни одно из его последующих произведений не могло сравниться по своей общественной значимости с «Зеркалом индиго».

К 70-м годам относится появление в бенгальской драматургии жанра аллегорической драмы. В 1873 г. была осуществлена постановка пьесы Кирочондро Бондопадхая «Мать-Индия». Действующими лицами выступают Мать-Индия, сыновья ее — представители разных каст и общин, англичане. Мать обвиняет своих сыновей в том, что они не заботятся о ней, терпящей голод и жажду. Сыновья отвечают, что им некуда приложить силы, ибо они лишены доступа к государственной службе, к торговле. Мать обращается к королеве Виктории, прося ее облегчить участь сыновей. Пьеса заканчивается появлением «хорошего англичанина»,

627

изгоняющего «плохого англичанина», и аллегорической фигуры единства Индии, которая призывает братьев-индийцев избавиться от кастовой и общинной розни. Мелодраматическое снятие конфликта — вполне в духе идеологических установок индийских просветителей, тем не менее это не мешало восприятию современниками подобных произведений как выражения протеста против колониального режима.

В произведениях индийских художников нашла свое отражение и критика местных помещиков-заминдаров. Однако подход к этой теме был отмечен умеренным либерализмом: в контексте борьбы того времени за развитие отраслей национальной промышленности и торговли, критика самих форм национального землевладения в глазах индийских просветителей не была столь актуальной и уместной, как антиколониальная тема. В целом в изображении как антиколониальной, так и антипомещичьей темы в произведениях бенгальских художников сказывалась позиция просветительского морализма — вера в возможность и необходимость разрешения любых социальных конфликтов путем нравственного воздействия, вера в возможность смягчения и «гуманизации» форм социального угнетения и колониального управления.

Теме борьбы против «своих» и ««чужих» угнетателей посвящены были драмы Мир Ашраф Хусейна (1847—1912) «Зеркало заминдаров» (1873) и Упендронатха Даша (1848—1895) «Шорот и Шороджини» и «Шурендро и Бинодини» (1875). Драма «Зеркало заминдаров», написанная под несомненным влиянием «Зеркала индиго», отражала реальные события в Бенгалии — взрыв негодования крестьян против притеснений местных помещиков.

Заметными явлениями в культурной жизни бенгальского общества были пьесы Даша. Молодой помещик Шорот из «Шорот и Шороджини» посвящает себя борьбе за освобождение Индии от угнетателей. Ради этого он отказывается от личной жизни, считая, что любовь, семейная жизнь помешают ему в этом. Но, избрав путь бунтаря-одиночки, он приходит к убеждению, что индийцы еще не созрели для решительного отпора врагам. Пьеса обильно насыщена романтическими событиями, невероятными приключениями, злодействами, выстрелами, убийствами. Атмосфера борьбы за высокие цели, дух самоотверженности, нравственная безупречность положительных героев обеспечили драме шумный успех у бенгальского зрителя. Вторая пьеса Даша «Шурендро и Бинодини» была направлена против произвола английского судопроизводства. Здесь, как и в первой своей пьесе, Даш изображает индийцев не трепещущими перед белыми господами, а смелыми и решительными борцами за свои права.

Драма стала популярным видом искусства Нового времени, ибо она была достоянием не только интеллектуального слоя, но и всего населения, в большой своей части не приобщившегося к образованию. Огромная популярность пьес с антиколониальным содержанием вынудила колониальную администрацию принять жесткие цензурные меры, и в 1876 г. был обнародован «Акт о драматургических представлениях», который во многом умерил остроту социальных коллизий, критический пафос бенгальской драмы. Исчезают с бенгальской сцены жанры политической и социальной драмы, все большее развитие получают псевдоисторические и мифологические драмы, пьесы на религиозные сюжеты.

Большого развития к этому времени достигла бенгальская поэзия, она заметно обогатилась и в области идейно-тематического содержания и жанрового разнообразия, формальных, образных средств. Наиболее яркое выражение в бенгальской поэзии находит патриотическая тема. Гордость духовным наследием прошлого, героическими страницами национальной истории, обостренное чувство боли за бесславное настоящее своей родины, призыв к возрождению былого величия Индии — все эти мотивы прозвучали в творчестве двух крупнейших поэтов — Хемочондро Бондопадхая (1838—1903) и Нобичондро Шена (1847—1909).

Современники называют Хемочондро достойным преемником М. Дотто. Он писал во многих жанрах, но наибольшей популярностью пользовались его патриотические стихи, которые вошли в сборник «Стихотворения» (1870), особенно «Плач Индии» и «Песня Индии». Последнее стихотворение стало своеобразным гимном участников позднейших событий национально-освободительного движения в Бенгалии. «Встань, Индия, гневом пылая!» — обращается поэт к соотечественникам. Пожалуй, нигде и никогда еще в индийской литературе не звучало столь решительное требование вооруженной борьбы против колонизаторов. Реакция властей на «Песнь Индии» была однозначной — стихотворение никогда больше не переиздавалось.

Хемочондро Бондопадхаю принадлежит поэма на мифологический сюжет «Гибель Вритры», в которой сказалось влияние «Гибели Мегхнада» М. Дотто. Поэма написана частью белым, частью рифмованным стихом. Взяв традиционный мифологический сюжет — борьбу демонов и богов, поэт, однако, придал ему современное звучание. Центральный идейный нерв поэмы связан с образом Дадхичи, легендарного святого,

628

принесшего себя в жертву во имя спасения богов. В глазах современников подобная трактовка традиционного сюжета явилась примером гражданского самопожертвования.

Х. Бондопадхай в ряде своих произведений выразил чувства и настроения современников, испытывавших гнет не только колониального режима, но и традиционных социально-нравственных установлений. Протестом против деспотизма старых законов морали, насилия над человеческой личностью пронизана его лирико-элегическая поэма «Поток раздумий».

Раздумьями о судьбах родины, о ее прошлом, настоящем и будущем проникнута и вся поэзия Нобичондро Шена. Поэт рисует мать-Индию в образе богини Кали, требующей от сыновей-рыцарей утолить кровью своей жажду матери» («Молитва трупам»). Задумываясь о причинах бесчисленных бед Индии, поэт находит их в разобщенности индийцев. В поэме «Битва при Плеси» (1875) Шен на материале национальной истории показал, как разрозненность сил индийцев, своекорыстие и продажность отдельных феодальных вельмож привели к трагическому крушению независимости Бенгалии и установлению английского господства. Идейный смысл поэмы сводился к тому, что не военное превосходство англичан, не отсутствие мужества у индийцев явились причиной поражения, а отсутствие единства в индийских рядах. Вообще тема единства Индии была одной из самых насущных в литературе того времени. В творчестве Шена эта тема была выражена с предельной ясностью в поэтической трилогии «Райботок», «Курукшетро» и «Пробхаш». «Единая религия, единая нация, единая политика. Если не будет создана единая Индия, Тело матери останется растерзанным на части» — эти слова говорит бог Кришна, образ которого проходит через всю трилогию и выступает символом единства Индии.

Данный период характеризуется усилением внимания к духовному миру человека, что находит свое отражение большей частью в поэтических жанрах. Во второй половине XIX в. в поэзии все большее место начинает занимать острое личностное переживание красоты многообразных форм физического бытия, с этим связано появление пейзажной лирики; светская любовь становится одним из существеннейших качеств духовного богатства человека. Разумеется, этому способствовала во многом европейская литература с ее разнообразием жанров лирической поэзии. Но бесспорно и то, что в Новое время активизировались формы национальной фольклорной лирики на различных языках. Выйдя из сферы периферийного бытования, эта поэзия с ее неистощимым жизнелюбием заметно обогащает творчество поэтов второй половины века. В поэзии Шена картины родной природы воссоздают образ матери-родины в царственном ореоле необъятных просторов, величавых гор, буйного разноцветья долин («Дружба и прощание»). Нобичондро Шен создал также целый ряд стихов, прославляющих любовь к женщине и проникнутых ярким и искренним чувством.

Утверждение культа природы, протест против подавления естественных внутренних запросов личности особенно наглядно проявились в творчестве Бихарилала Чокроборти (1835—1874). Его поэзии присуща тончайшая нюансировка душевных импульсов, острое и проникновенное восприятие природы. В его стихах нет энергичного призыва к протесту, героического пафоса борьбы, но в них есть элегическая задушевность, печальная жалоба на бедствия, выпавшие на долю его многострадальной отчизны и горькое сознание собственного бессилия: «Родина-мать, сыновья мы плохие, // О страданиях забыли твоих, — // Бьют, оскорбляют нас недруги злые, // Плача, мы терпим мученья от них» («Море»).

Во многих стихах Бихарилала выражено неприятие суетной жизни, где торжествует самодовольство и засилье «разжиревших богачей». Он воспел природу родной Индии, с проникновенностью и теплотой запечатлел образ бенгальской женщины («Бенгальская красавица»). Особой глубины достигла лирика в лучшем произведении Бихарилала «Памяти Шароды» (1879). В этой поэме, которую он написал, по его словам, «в глубоком горе после смерти жены и друга», переданы интимные переживания и раздумья поэта.

В этот период в бенгальской поэзии утвердился жанр аллегорической поэмы. В этом жанре писали многие поэты, в частности Хемчондро Бондопадхай («Лес надежды», 1876) и старший брат Рабиндраната Тагора — Диджендронатх (1840—1926), которому литературную известность принесла аллегорическая поэма «Путешествие во сне» (1875).

Во второй половине века в бенгальской прозе происходила дальнейшая кристаллизация жанровых форм, обогащались художественно-выразительные средства, дифференцировались стилевые направления. Произошло также заметное приглушение дидактической риторики с одновременным усилением сатирической струи в бенгальской литературе.

Самой значительной фигурой в бенгальской литературе второй половины XIX в. является Бонкимчондро Чоттопадхай (1838—1894) — выдающийся общественный деятель, публицист, романист. Общественная и культурная деятельность Бонкимчондро знаменует собою целую

629

эпоху в общеиндийской культуре. Он в известной степени предопределил направление литературной и общественной мысли в Бенгалии и других районах Индии.

На страницах своих журналов «Бонгодоршон» («Зеркало Бенгалии», 1872) и «Прочар» («Проповедник», 1884) Бонкимчондро не оставил без внимания ни одну из проблем, волновавших тогдашнее общество. Он вел ожесточенные споры как с ортодоксами, ратовавшими «за чистоту религии предков», так и с «англизированными индийцами», он пропагандировал достижения западной науки и выступал за сохранение и обогащение лучших черт самобытной национальной культуры. Бонкимчондро попытался синтезировать учения Сен-Симона и Оуэна, Руссо и Прудона, О. Конта и Д. С. Милля с идеями упанишад и «Гиты». Особое внимание он уделял борьбе против европейских фальсификаторов национальной истории. В своих религиозно-философских трактатах — «Деяние Кришны» (1886), «Сущность религии» (1885) — Бонкимчондро подверг пересмотру и рационализации традиционные категории; взяв за основу учение священной «Бхагавадгиты», он провозгласил высшим религиозным долгом человека любовь к родине.

Особую услугу оказал Бонкимчондро бенгальской литературе, решительно выступая за чистоту и демократизацию родного языка, за сближение литературы и жизни, за нравственную и гражданскую ответственность художника. Бонкимчондро прочно утвердил в бенгальской литературе жанр исторического романа, он создал в этом жанре семь произведений: «Дочь полководца» (1862), «Мриналини» (1869), «Чондрошекхар» (1873), «Обитель радости» (1882), «Радж Синх» (1882), «Деби Чоудхурани» (1883) и «Ситарам» (1886).

Обращаясь к истории и культуре прошлого, Бонкимчондро стремился внушить соотечественникам чувство гордости своим прошлым. Он изображал сильных и самоотверженных героев, бесспорным качеством его романов был анализ социальных корней изображаемых событий, народных движений и одновременно выявление причин поражений.

Уже в одном из ранних своих романов, в «Мриналини», автор, показав самоотверженность и мужество бенгальцев в борьбе против тюркских племен, объясняет причину поражения индийцев феодальной раздробленностью, дикими суевериями, сковывающими действия людей.

Бонкимчондро вводит в круговорот событий людей самых различных слоев, героями его романов выступают не только раджи и сановники-военачальники, но и простые крестьяне, воины, женщины, демонстрирующие образцы мужества и нравственной чистоты.

В романе «Чондрошекхар», где изображено восстание бенгальцев против английских колонизаторов, во главе одного из отрядов повстанцев стоит молодой Протап, наделенный чертами народного мстителя; в отличие от мятущегося и нерешительного наваба Мир Касима, Протап не раздумывая отдает всего себя борьбе против англичан.

В романах «Обитель радости» и «Деби Чоудхурани» центральные события связаны с народными движениями. В «Обители радости» отражены действительные события 70-х годов XVIII в., известные как «восстание саньяси». Роман изобилует яркими примерами мужества и самопожертвования простых крестьян. Он получил огромный отклик в бенгальском обществе, его популярности в значительной мере способствовала песня крестьян-повстанцев «Гимн матери», которая позднее стала гимном индийского национально-освободительного движения. «Деби Чоудхурани» также посвящен повстанческому движению бенгальских крестьян во второй половине XVIII в. Доведенные до отчаяния притеснениями местных феодалов и британских чиновников, крестьяне объединяются в вооруженные отряды, во главе восставших становится бедная крестьянская девушка Прафулло. Она со своим отрядом вершит правый суд над угнетателями, помогает бедным труженикам. После десяти лет пребывания в повстанческом отряде Прафулло, отказавшись от почестей и наград, возвращается под домашний кров, к мирной жизни.

Если в ранних романах борьба индийцев рассматривалась главным образом как антиколониальная, то в последних своих романах Бонкимчондро подчеркивает социально-классовую сторону народных выступлений. Восставшие в «Деби Чоудхурани» не признают кастовых различий. «В своем великом деле борьбы мы не делаем различий между брахманом и шудрой», — говорит один из повстанцев. Огромным достижением писателя является то, что главным действующим лицом в большинстве исторических романов выступает народ, он создал характеры людей, передал их поступки и нравы в соответствии с изображаемой эпохой, сумел, по словам Р. Тагора, «вписать своих героев в историческую ткань повествования».

В исторических романах Бонкимчондро особая роль отведена женским образам; их идеализация принимает почти гиперболизированные формы, они совершают на полях сражений чудеса доблести и в то же время добродетельны, скромны в мирное время, послушны и преданны своим мужьям. В этих романах обилие необычайных

630

приключений, фантастических совпадений, этнографического экзотизма; и все это, наряду с предельно идеализированными положительными героями и полярными им однозначно демоническими отрицательными персонажами, свидетельствует о наличии в них стихии романтической поэтики. В то же время в основе романистики Бонкимчондро лежит трезвый просветительский морализм, осложненный религиозным ригоризмом, нравственным максимализмом неоиндуизма. Это видно особенно на примере произведений позднего периода творчества, в которых осуждается слепое подчинение страстям, проявление «естественной природы» человека имеет свои жесткие границы.

Один из лучших романов Бонкимчондро — «Радж Синх». В нем изображены события позднего средневековья — борьба раджпутов под предводительством Радж Синха против войск Великого Могола Аурангзеба. Выбор темы в свете идеологических задач Бонкимчондро был вполне правомерен — раджпуты вписали ярчайшие страницы в индийской истории своим мужественным отпором моголам. Сводя в поединке Радж Синха и Аурангзеба, художник сталкивает благородство и низость, великодушие и жестокость, честность и вероломство; и от того, в чью орбиту попадают остальные персонажи, зависит, добры они или жестоки, умны или глупы. В то же время автор создал ряд персонажей, главным образом из представителей народа, которые наделены неоднозначно сложными чертами, жизненной достоверностью. С искренней теплотой и симпатией изображены некоторые герои из мусульманской среды (Дария-биби, Мубарак). Вместе с тем воскрешение событий индусско-мусульманских войн прошлого возбуждало, несмотря на предуведомление автора не трактовать роман как антимусульманский, националистические страсти и пагубно сказывалось на общинных взаимоотношениях индусов и мусульман.

В романах «Коналокундала» (1866), «Ядовитое дерево» (1872) и «Завещание Кришноканто» (1875) Бонкимчондро воссоздал сложную картину социальной действительности с противоречиями между традиционным укладом и новыми веяниями наступающей буржуазной эпохи. Столкновение нового со старым автор показывает на семейно-бытовом материале, на положении женщины в индийском обществе.

Бонкимчондро остро волновал вопрос о свободе личности и о границах этой свободы. Писатель был одним из тех редких людей своей эпохи, которые сумели разглядеть изъяны и пороки буржуазной морали. Он не принимал и осуждал непомерные претензии личности, силой, усмиряющей произвол индивидуализма, он считал религию, к которой его герои прибегают в кризисные моменты своей жизни как средству внутренней самодисциплины.

Существенным художественным завоеванием Бонкимчондро был показ внутреннего противоборства чувств личности. Художник, изображая трагизм положения своих героинь, этих «рабынь страстей», сочувствуя и сострадая им, в то же время показывает, как стремление отстоять свои права на личное счастье приводит их к краху, нравственному и физическому: героини всех социальных романов погибают, так и не добившись счастья. Охранительный и строгий морализм Бонкимчондро защищает интересы семейного очага, соблюдение супружеской верности; свобода человека в проявлении его естественных чувств и устремлений должна выражаться не во вседозволенности и личном произволе.

Подобная трактовка проблемы свободы личности была направлена прежде всего против буржуазного индивидуализма, влияние которого давало себя знать в индийском обществе среди части местной интеллигенции. Такие люди запечатлены в романах писателя «Завещание Кришноканто», «Ядовитое дерево», «Роджони» в резко сатирических тонах. Сатира вообще занимает значительное место в творчестве Бонкимчондро. В сборниках «Народные забавы» (1874) и «Комолаканто» (1885), куда вошли такие сатирические жанры, как пародия, фельетон, памфлет, аллегорическая сказка, бытовые зарисовки и другие, художник не оставил без внимания ни одной сферы социальной действительности.

Обличительная сила Бонкимчондро проявилась особенно ярко в «Комолаканто» — шедевре бенгальской сатирической литературы. Герой Комолаканто — страстный любитель опиума — в дурмане опьянения высказывает свои суждения о мире. В потоке беспечно-дурашливой болтливости бездомного опиомана, человека большого ума и доброго сердца, предстают в неприглядном виде политика колонизаторов, официальное судопроизводство, продажность должностных лиц, мнимая религиозность жречества, аморализм местных англоманов. В «Народных забавах» и в «Комолаканто» сказалась стихия народнопоэтической традиции с ее пестрой и яркой образностью, меткостью и красочностью афористического слова.

630

АССАМСКАЯ И ОРИССКАЯ ЛИТЕРАТУРЫ

Во второй половине XIX в. наступает период резкого оживления общественной и литературной жизни в Ассаме и Ориссе. Эти два района Индии находились территориально в непосредственной

631

близости от Бенгалии и входили в состав Бенгальского Президентства (Ассам — большей частью). Это обстоятельство способствовало вовлечению Ассама и Ориссы в процесс новых экономических и культурных преобразований, происходивших в Бенгалии. Но в то же время такое соседство грозило бенгализацией культуры этих районов. Деятельность первых просветителей Ассама и Ориссы во многом вдохновлялась стремлением противостоять этой угрозе (выражавшейся в практике внедрения бенгальского языка вместо местных языков) и отстоять самобытность собственных культурных традиций.

В данный период в ассамской литературе огромное значение имели общественная деятельность и художественное творчество Хемчандры Баруа (1836—1896) и Гунабхирама Баруа (1837—1895), которые во многом способствовали пробуждению национального самосознания ассамцев и идейно-тематическому обновлению и становлению новых художественных жанров литературы. Гунабхираму Баруа принадлежит большая заслуга в пропаганде национального наследия ассамцев, внедрения разговорного языка в литературную практику. Его обстоятельная «История Ассама» и «Биография А. Д. Пхукана» написаны языком, очищенным от санскритской лексики и стандартов традиционной образности, близким к языку ассамских хроник. Социально-бытовые пьесы Г. Баруа «Рам и Навами», «Бенгалец и бенгалка», посвященные теме трагического положения вдов, явились значительным вкладом в ассамскую драматургию.

Особой остротой социальной критики отмечено творчество Хемчандры Баруа. Его пьеса «Молитва невесты» (1861) показывает фальшь и лицемерие блюстителей традиционной морали. Непримиримость к моральной и религиозной ортодоксии, к социальным предрассудкам Хемчандра Баруа наиболее полно выражены в романе «Не все золото, что блестит», где в резких сатирических красках разоблачается внешнее благочестие, аморализм жречества и традиционные социальные и религиозные устои, которые освещают авторитет этого сословия.

Факирмохана Сенапати (1847—1918), Радханатха (1848—1908) и Мадхусудана (1853—1912) называют «великим триумвиратом» в орисской литературе, который спас родной язык и завоевал ему статус национального языка. Пик творческой активности «орисского триумвирата» приходится на 90-е годы и первые десятилетия XX в., но уже началом своей многогранной деятельности каждый из них подготовил почву будущего расцвета родной литературы.

631

МАРАТХСКАЯ И ГУДЖАРАТСКАЯ ЛИТЕРАТУРЫ

Во второй половине XIX в. высокого уровня достигает общественная и литературная мысль в Западной Индии, в районах распространения языка маратхи и гуджарати. Здесь, в так называемом Бомбейском Президентстве, бурными темпами внедряются новые формы капиталистического хозяйствования. Бомбей, столица Президентства, становится не только экономическим, но и культурным центром. О влиянии этого района свидетельствует создание многочисленных социально-политических, религиозно-реформаторских и культурно-просветительских организаций. Здесь были созданы знаменитое «Общество ариев», «Молитвенное общество», «Всенародная ассоциация», здесь выдвинулись такие деятели, ставшие идеологами и руководителями национально-освободительного движения Индии, как Д. Сарасвати, Д. Наороджи, М. Ранаде, Локманья Тилак.

Для гуджаратской и маратхской литератур вторая половина XIX в. — это период обновления жанровой и художественно-изобразительной системы, освоения новой идейно-тематической проблематики (в отличие от бенгальской, в которой эти же процессы начинались значительно раньше). Периоды становления и формирования национальных литератур Индии, как правило, сопровождались появлением личностей, обладавших разносторонними интересами. Такой личностью в Гуджарате был Нармадшанкар (1833—1886).

Деятельность Нармадшанкара имела поистине универсальный характер: он был публицистом, прозаиком, поэтом, драматургом, ученым, социальным реформатором. Он был создателем первого словаря гуджарати «Словарь Нармада», двухтомной всемирной истории, трехтомного трактата по индийской поэтике, серии книг о великих людях прошлого; ему принадлежат переложения на родной язык произведений эпоса «Махабхараты», «Рамаяны» и «Илиады». Он преклонялся перед английскими романтиками и прославлял поэтов индийского средневековья, он многое сделал для обогащения и систематизации родного языка и одновременно выступал за признание хинди общенациональным языком; призывая учиться у Запада, он выступал за государство без иноземцев.

Нармадшанкар не создал больших художественных полотен, но он проложил путь новым жанрам: он стал зачинателем гражданской поэзии, а его поэма «Слава тебе, великий Гуджарат» стала национальным гимном; его поэма «Времена года», воспевающая пейзажи родного Гуджарата, — образец пейзажной лирики. Правоверный

632

индуист, Нармадшанкар первый среди индийских художников в поэме «Ваджесант и Чандба» изобразил любовь юноши-индуса и девушки-мусульманки, преграды общинных предрассудков, которые встают на пути влюбленных. Нармадшанкар является и родоначальником жанров мемуарной литературы — биографии и автобиографии. Влияние личности и творческой деятельности Нармадшанкара испытали на себе его современники — Нандашанкар (1835—1905), Навальрам Пандья (1838—1888), Р. Удайрам (1838—1923).

Крупнейшим событием в гуджаратской литературе был исторический роман Нандашанкара «Каран Гхело» (1868). В нем воспроизводятся драматические события времен правления раджи Карана Вагхело (XIII в.), когда гуджаратское княжество в результате разрозненности феодалов потеряло свою независимость.

Историческая тема во второй половине века привлекала внимание и драматургов Гуджарата и Махараштры. В Западной Индии к этому времени развернулась интенсивная деятельность по созданию многочисленных театральных обществ, любительских трупп. В этом своеобразном «театральном буме» огромная роль принадлежала представителям из общины парсов (древние иранцы — зороастрийцы, переселившиеся в Индию и осевшие на западе страны), популяризовавшим театральное искусство.

Энтузиасты «театра парсов», как правило, привлекали авторов — носителей местных языков; пьесы строились на сюжетах из эпоса («Махабхараты» и «Рамаяны»), произведений арабской и персидской литератур («Шах-наме», «Тысяча и одна ночь»), санскритской классики, а также западноевропейских пьес (Шекспир). Заслуги «театра парсов» трудно переоценить — во многом благодаря ему возродилось и приобрело демократические черты сценическое искусство, драматургия Индии в XIX в.: авторы и актеры в своих постановках использовали разговорные формы языков. Велика роль «театра парсов» в Гуджарате, в хиндоязычном и особенно урдуязычном ареалах.

Со временем (в 70—80-е годы) появляются театральные общества и коллективы, противопоставлявшие себя «театру парсов» по идейно-тематической значимости и злободневности своего репертуара. Силами одного из таких любительских коллективов были поставлены стихотворная драма Навальрама «Пьеса о героизме» (1869), посвященная освободительной борьбе гуджаратского народа, социальные драмы Далпатрама (1833—1886), соратника Нармадшанкара. Пьесы Далпатрама «Тщеславие», «Жизнь Вены» были проникнуты идеями раскрепощения индийской женщины, социальных преобразований на гуманных началах.

Помимо пьес на современные темы, гуджаратские драматурги охотно обращались к традиционным сюжетам, которые пользовались наибольшим успехом у индийской публики. В духе просветительской морализации в традиционных образах Ситы, Драупади, Дамаянти подчеркивались женские добродетели, ум, преданность, социальная активность. Подобная интерпретация наглядно проявилась в пьесах Нармадшанкара и Удайрама.

Вторая половина XIX в. отмечена экспериментами в области жанровых и формально-выразительных средств индийской драмы. Эти эксперименты особенно настойчиво велись в среде маратхских драматургов. В 80-х годах их усилиями родилась новая оригинальная жанровая форма сангит — музыкальная драма, прославившая маратхский театр, ставшая общеиндийским достоянием.

Первый образец сангит появился в 1880 г., когда была поставлена пьеса «Шакунтала», и эта дата считается рождением современной маратхской драматургии. Автор, Аннасахеб Кирлоскар (1843—1885), известный театральный деятель, обобщил опыт традиционной пуранической драмы, народных форм театра различных районов Индии, классической санскритской драмы. В области музыкального оформления в сангите были использованы элементы песенных традиций народов юга и урду-язычной среды. Вторая пьеса Кирлоскара «Саубхадра» (1882) — сценическая версия известного пуранического сюжета о женитьбе Арджуны на сестре Кришны — остается одной из любимейших драм маратхов вплоть до наших дней.

Во второй половине XIX в. появились многочисленные пьесы любовно-романтического содержания, привлекавшие зрителей своей зрелищно-развлекательной стороной, атмосферой полуволшебности, неземных страстей. Этому своего рода «массовому искусству» противостояли пьесы серьезные, социально-проблемные. Одной из таких пьес была «Манорма» (1871) М. Б. Читама. Автор показал в ней античеловеческую суть действующих в обществе законов морали, которые обрекают молодых вдов на нищету, проституцию, самоубийство. Несмотря на грубоватый натурализм и издержки в сценических приемах, «Манорма» была первой серьезной заявкой в области реалистической социальной драмы.

Зарождение жанра исторической драмы на маратхи связано с именем В. Д. Киртане (1840—1881), которому принадлежит лучшая

633

драма этого периода «Смерть пешвы Мадхаврао» (1861).

Основой сюжета драмы послужили исторические события, происшедшие в годы правления пешвы Мадхаврао. Единство и сплоченность, способствовавшие созданию великой Маратхской державы, сменились при пешвах столкновением узкособственнических интересов крупных феодалов, распрями. В то время как над страной нависла опасность междоусобных истребительных войн, двор пешвы живет в атмосфере безмятежности и благодушия. Опасность положения страны вскрывает Рамшастри — главный судья пешвы, наделенный недюжинным умом и преисполненный чувством ответственности.

Данный период в маратхской литературе ознаменовался и рождением жанра адбхут-кадамбари (волшебный, фантастический роман), на структуру и поэтику которого наложили свой отпечаток классический санскритский роман и арабо-персидская сказочная и дастанная проза на урду. Жанр этот возник в противовес дидактическому социально-бытовому роману (типа «Путешествие Ямуны» и произведений христианских миссионеров с их англизированной лексикой и синтаксисом). Создателями его были, как правило, пандиты, знатоки традиционной учености.

Родоначальником жанра был Л. М. Халбе (1831—1905). Его роман «Муктамала» (1861) вызвал к жизни целую серию однотипных произведений. Авантюрно-приключенческий сюжет с неизменной любовной историей, победа добродетели и наказание порока — вот типичное содержание адбхут-кадамбари. В романе заметно проступают приметы эпохи: то и дело действие перебивается пространными декларациями о пользе знаний, наук, о правомерности замужества вдов.

Историки литературы отмечают необычайный успех этого жанра вплоть до конца XIX в. Приключенческий роман постепенно втягивался в круг просветительской проблематики, исподволь в традиционной манере воздействовал на умы читателей; он явился своеобразной отечественной приправой к не вполне привычной чужеземной просветительской проблематике.

633

ЛИТЕРАТУРА ХИНДИ

Одной из существеннейших проблем, с которыми пришлось столкнуться писателям Индии Нового времени, была проблема языка. Им приходилось заново вырабатывать язык художественной прозы, поскольку прозаическая традиция отсутствовала во многих литературах, язык же, использовавшийся в поэзии в период средневековья, во многом отличался от живого функционирующего языка.

В этом смысле особые трудности стояли перед писателями хинди. Кхари-боли — функционирующий язык срединного Индостана до XIX в. — вовсе не имел литературного варианта на девенагари. Брадж, на котором создавались поэтические произведения, имел уже мало общего с живым разговорным языком народа. Вот эта языковая проблема — одна из главных причин столь долгого отставания литературы хинди от других литератур Индии. В условиях борьбы за национальное единство многими передовыми людьми осознавалась необходимость сделать хинди национальным языком Индии. Огромная роль в пропаганде этой идеи принадлежит Даянанду Сарасвати, брахману из Гуджарата и его детищу «Арья самадж». Но никто не сделал так много для поднятия престижа кхари-боли (так позднее стал называться хинди), как крупнейший общественный деятель и литератор Бхаратенду Харишчандра (1850—1885), которого считают «отцом литературы хинди», «первооткрывателем эпохи культурного возрождения» (П. Мачве).

В многогранной деятельности Харишчандры ведущее место принадлежит драматургии, именно с драматургии началась собственно сама литература хинди. Как и многие просветители Индии того времени, Харишчандра испытал бесспорное влияние европейской литературы, но еще большее воздействие на формирование его мировоззрения и художественных вкусов оказали санскритская классика и бенгальская литература. Первые опыты драматургического искусства он усваивал в занятиях переводами санскритских, английских и бенгальских пьес.

Харишчандра настойчиво отстаивал общественную роль искусства. В теоретическом труде «Драма» он, воздавая хвалу художникам прошлого и призывая бережно относиться к традиции, в то же время отмечал, что создатели пьес должны следовать только той национальной традиции, которая приемлема для данной эпохи. Он требовал от писателей-современников максимального приближения литературы к жизни, предостерегал от бездумно-легковесного отношения к слову.

Реалистические тенденции в творчестве Харишчандры проявились в его остросатирических произведениях, в одноактных пьесах «Насилие религии да не будет насилием» (1873), «Слепой городишко» (1881), где изображалось лицемерие и ханжество жреческого сословия, праздность аристократов-феодалов, беззаконие колониального правосудия. Примером разящей сатиры на политику англичан в Индии была одноактная пьеса-монолог (бхана) «От яда средство

634

— яд», в которой показано, как они с легкостью сменяют правителей феодальных княжеств, поощряют продажность и раболепие в сановных сферах.

Харишчандра создал ряд произведений на мифологические и исторические сюжеты, лучшим из них является историко-героическая драма «Нильдеви» (1880) о мужественной борьбе раджпутов за независимость, о самоотверженности и красоте духовных помыслов индийской женщины. Как и Бонкимчондро, творчество которого оказало на него большое воздействие, Харишчандра рассматривал раджпутов и их воинские подвиги как проявление несгибаемого духа индийского народа, непримиримости к рабству. Своего высшего выражения идейно-эстетические принципы Харишчандры нашли в пьесе-аллегории «Трагедия Индии» (1876), являющейся вершиной не только в творчестве Харишчандры, но и во всей литературе хинди XIX в. Эта пьеса — горькое раздумье о духовном и социально-экономическом кризисе современного индийского общества, скованного путами религиозно-общинных и социально-нравственных установлений. В аллегорических образах Лени, Праздности, Невежества, Раскола, Страха, Бессилия драматург изобразил пороки, обрекающие Индию на бесславное прозябание. Поэт, Издатель, Маратха и Бенгалец, олицетворяющие силы, призванные возродить Индию, не могут принять радикальные меры, а заняты бесплодными спорами.

К драме «Трагедия Индии» примыкает другая аллегорическая пьеса Харишчандры «Мать-Индия» (1878), которая является переложением бенгальского оригинала — драмы К. Бондопадхая того же названия. Причину бедствия Индии автор усматривает не только в колониальном господстве, но, в первую очередь, во внутренних пороках самого индийского общества, и как к средству исцеления он призывает к овладению знаниями, к постоянному самосовершенствованию.

В отличие от многих просветителей того времени, Харишчандра не был сторонником решительного пересмотра социальных основ индийского общества и религии индуизма. Он был умеренным либералом в вопросах политики: выступая против уродливых форм колониального правления, он вполне лояльно относился к английской власти, искренне верил в цивилизаторскую миссию британцев. Но в то же время в своих публицистических статьях и пьесах Харишчандра резко критиковал вульгарные и жестокие формы религии, общинный фанатизм и нетерпимость, бесправие женщины; высмеивал низкопоклонство перед колонизаторами, открыто говорил о беззакониях и произволе властей.

Многие просветители, проповедуя идею равенства всех перед богом, тем самым воздействовали на религиозное сознание соотечественников и способствовали восприятию ими просветительских идей. Харишчандре принадлежит большое количество религиозных стихов, которые он писал на языке традиционной поэзии — брадже; широко пропагандируя кхари-боли в качестве литературного языка, он тем не менее не был уверен в пригодности его для поэзии.

Харишчандра размахом своей творческой деятельности возвышается над своими современниками. С уходом Харишчандры преимущественное развитие получают поэтические и эпические жанры, первые слабые образцы которых появились еще в «эпоху Харишчандры».

634

ЛИТЕРАТУРА УРДУ

В литературе урду резкие перемены начались в 60—70-е годы — она обогащается новыми идеями, эстетическими идеалами и жанрами. Процесс обновления литературы происходит под воздействием мусульманского реформаторско-просветительского движения, известного под названием алигархского движения, во главе которого стоял выдающийся общественный и религиозный деятель Саид Ахмад-хан (1817—1888).

Влияние Саида Ахмада сказалось не только в области общественно-политических, религиозных и научных идей. Его публицистические, научные статьи, полемические очерки, написанные в живой и афористической форме с использованием народной лексики и образности, обогатили становящуюся прозаическую традицию урду. Он первым в литературе урду выступил за выработку новых эстетических норм и задач художественного творчества, нацелил литературу на отражение насущных проблем общества. Он предпринял пересмотр социально-этических категорий ислама в плане их рационализации и соответствия требованиям разума и научного знания. Огромную роль в пропаганде просветительских идей в урдуязычной среде сыграли основанные Саидом Ахмадом «Научное общество» и журнал «Воспитание морали».

Саид Ахмад не создал художественных произведений, но его общественные и эстетические идеи нашли воплощение в творчестве его единомышленников и последователей, зачинателей новой литературы урду — Назира Ахмада (1836—1912), Алтафа Хусейна Хали (1837—1914), Мухаммада Хусейна (1829—1910), Мухаммада Шибли Ноумани (псевдоним Шибли — 1857—1914) и др.

Назир Ахмад выступил впервые в 1869 г. с семейно-бытовым моралистическим романом

635

«Зеркало невесты». Этот роман, как и примыкающий к нему роман «Созвездие Большой Медведицы» (1872), был посвящен пропаганде просвещения среди женщин, утверждению их социального статуса в обществе, осуждению таких консервативных обычаев, как затворничество, многоженство. В дилогии отражены многие пункты просветительской программы того времени, отчетливо видны следы знакомства с литературой европейского Просвещения, в частности в авторских сентенциях и суждениях героев есть текстуальная близость положениям «Общественного договора» Руссо.

Назиру Ахмаду принадлежит еще ряд произведений моралистического характера («Раскаяние Насуха», «Айяма» и др.). Как и во всех социально- и семейно-бытовых романах Нового времени, в произведениях Назира Ахмада образцом человека выступает не носитель каких-то чрезмерных качеств. Типичный положительный герой — это человек укрощенных страстей, обладатель обычных человеческих добродетелей. Но в то же время в этой демонстративной эстетике «среднего существования» есть своя героика — мудрость просветительского морализма, нацеливающего человека на будничный, кропотливый труд, на бескорыстное служение общественному долгу.

Выступая за пересмотр религиозных установлений, индийские просветители не отвергали все нормы традиционного вероучения и морали. Установка на решительный разрыв с традицией нередко намечалась в деятельности просветителей первой половины века, в частности у Дерозио и его друзей, но успеха она не имела и иметь не могла. Во второй половине XIX в. просветители наряду с усвоением европейского научного знания все пристальней вглядываются в национальное наследие и ищут разумные меры сочетания западных и отечественных идей.

Частым героем произведений второй половины века становится человек, который, усвоив индивидуализм буржуазной морали, приходит в столкновение с основными нравственными представлениями своего окружения. Таков, например, герой романа Назира Ахмада «Раскаяние Насуха» — Калим который воспринимает жизнь как вечное застолье, шумный праздник, а не каждодневный труд, уважение общезначимых ценностей. В самом известном своем романе «Ибн уль-Вакт» художник поднял одну из насущных тем времени — это взаимоотношение новой индийской интеллигенции с английскими властями и с индийским народом. В образе главного героя Ибн уль-Вакта (букв. — «Сын времени») Назир Ахмад проявил мастерство психологического анализа, умение создать характер в противоречивости его внутренних душевных устремлений. На судьбе героя автор показывает иллюзорность веры в возможность духовного и идеологического братания индийца с колониальными властями.

В становлении новой прозаической традиции на урду большое значение имели также романы Ратаннатха Саршара (1847—1903). В его творчестве сказалось сложное переплетение традиций лакнауской литературной школы, европейской литературы и просветительской публицистики Саида Ахмада. Перу Саршара принадлежит несколько романов («Поездка в Горы», «Кубок Саршара», «Камни» и др.), но лучшим и самым известным является роман «Повесть об Азаде» (1879). В романе парадоксально сочетаются авантюрно-приключенческий сюжет и этнографический натурализм, описание бытовых подробностей и нравов Лакнау и его жителей. Наряду с условно-схематическим изображением главного героя Азада и его слуги Ходжи часто возникают живые образы второстепенных персонажей.

На примере этого романа видно, как традиционная дастанная поэтика (статичные характеры, обрамленные сюжеты, фантастические фабулы и т. д.) уживается с реалистическим быто- и нравоописанием. Подобное же совмещение старого и нового обнаруживается в романе Алтафа Хали «Собрание женщин» (1874), который, впрочем, отличается более обнаженным дидактизмом.

Однако подлинную славу Хали принесли его литературно-критические работы и поэтическое творчество. Свои взгляды на сущность литературного творчества Хали выразил в многочисленных статьях, позднее обобщенных во «Введении в поэтику». Он ратовал за придание искусству высокого общественного статуса. Свои общественные идеалы Хали утверждал в полемике с традиционной поэзией, в частности с придворной поэзией, обвиняя ее в формотворчестве и развлекательности. Отмечая взаимообусловленность поэзии и жизни, Хали отвергал взгляд на творчество как на стихийный и неосознанный процесс. «Сначала мысль, потом форма», — писал он.

Требование высокой идейности литературы Хали стремился осуществить в своем творчестве. Он писал во многих жанрах, большую известность приобрели его социально-философские и гражданские стихи. Вместе с М. Х. Азадом он способствовал преобразованию традиционных публичных поэтических состязаний (мушаир), что привело к их демократизации, тематическому обогащению и возможности публичной пропаганды новых поэтических форм, тем и идей.

В поэме «Диалог Милосердия и Справедливости»,

636

представленной на одной из таких мушаир, Хали изложил свои социально-этические взгляды, выдержанные в духе просветительского рационализма и гуманизма. Аллегорические оппоненты — Милосердие и Справедливость — представляют два типа мышления — восточное и западное. В поэме спор между оппонентами разрешает Разум, выступающий третейским судьей и олицетворением высшей Истины; Разум — как бы синтезирующая и примиряющая сила, соединение доброты и силы, восточной нравственности и западного рационализма.

Хали писал в классических поэтических жанрах: кыта, рубаи, газели, касыды; он способствовал утверждению нового жанра гражданской поэзии (кауми назм). Он ратовал за реформу традиционного стиха, за отмену редифа, введение свободной рифмовки, европейских жанров, свободного стиха, но самое главное — боролся за тематическое обновление поэзии. Многие стихи Хали содержат призыв к раскрепощению женщины, к избавлению ее от участи домашней рабыни («Молитва вдовы», «Воздаяние молчанию»).

Хали верил в исцеляющую силу прогресса, развития наук, которые он связывал с Западом, и одновременно протестовал против рабского положения своего народа. Самое известное произведение Хали поэма «Приливы и отливы ислама» (1879) возвела его в ранг духовного учителя в глазах новой интеллигенции и вызвала нападки ортодоксального духовенства. В поэме в полную силу звучат страстный призыв к свободе, острая критика фанатизма и лицемерия, алчности и своекорыстия духовных пастырей — шейхов, улемов, мулл; обличается феодальная аристократия. И в то же время поэма проникнута верой в наступление новой волны «прилива ислама», рассвета жизни народа.

На творчество Хали огромное влияние оказали эстетические принципы английских романтиков; идеи «Защиты поэзии» Шелли и «Предисловия к лирическим балладам» Вордсворта легко прослеживаются во «Введении в поэтику» Хали; в произведении «Приливы и отливы ислама» также видны следы влияния поэмы Шелли «Восстание ислама». Однако Хали использовал находки своих предшественников, творчески разрабатывая их применительно к национальным условиям и духовным запросам времени. Высокий уровень поэтической культуры на урду, преемницы классических традиций персидской и индийской поэзии, делал невозможным бездумное повторение чужих образцов. В то же время западная поэзия дала мощный импульс для идейно-тематического обновления индийской поэзии, пересмотра классических форм стиха, образных средств.

По своим идеологическим интересам и характеру поэтического творчества к Хали были близки М. Х. Азад и Шибли. Эстетические взгляды и поэзия Хали, Шибли и М. Х. Азада имели огромное значение для их младших современников и не в меньшей мере для художников урду следующего поколения.

636

ЛИТЕРАТУРЫ ЮЖНОЙ ИНДИИ

Процесс общественного и литературного развития в районах Южной Индии — в Андхре, Керале, Карнатаке и Тамилнаде — проходил более медленными темпами. Отличительной чертой общественной жизни южноиндийских дравидийских народов являлась более жесткая кастовая система, которая поражала даже индусов Севера. Поэтому понятно, что усилие просветителей — реформаторов Юга — было преимущественно направлено на смягчение и искоренение пороков традиционного общества.

Пафосом борьбы против социального зла, невежества проникнута деятельность непохожих друг на друга южноиндийских просветителей, тамильца Рамалинга Свами (1823—1874), Нараяна Гуру (1854—1923) из Кералы, Кандукури Вирешалингама (1849—1919) из Андхры. Рамалинга Свами и Нараян Гуру главное внимание уделяли религиозному реформаторству. утверждению идеи «единого бога, единой касты, единой религии». Деятельность же Вирешалингама всецело проходила в русле светской культуры.

Вирешалингама литература телугу обязана зарождением многих художественных жанров: романа, бытовой и пуранической драмы, фарса, биографии и автобиографии, короткой лирической поэмы и т. д. Важнейшая заслуга Вирешалингама состоит в том, что он утвердил в качестве литературного разговорный язык телугу в противовес культивировавшемуся до него рафинированному языку литературы. Писатель высмеивал нелепые формы традиционных верований и кастовых обычаев, выводил в своих произведениях карикатурные образы жрецов-брахманов. При всей склонности к гротескному преувеличению Вирешалингам был первым в литературе телугу, кто ввел в искусство значимые реалии современной действительности, способствовал освоению и эстетическому осмыслению бытового окружения.

Для своих произведений писатель нередко использовал сюжеты европейских авторов. Так, в основу его лучших романов «Жизнь Раджашекхара» и «Путешествие Сатьяраджи» легли фабульные схемы «Векфильдского священника» и «Путешествий Гулливера», но чужие схемы настолько умело облекались художником в

637

плоть национального жизненного материала, что удостаивались перевода на английский язык («Жизнь Раджашекхара»). Мотив путешествия давал возможность писателю-просветителю изобразить разноликий быт и нравы различных социальных слоев, каст и общин. Немалую роль в становлении жанра социально-бытовой реалистической драмы сыграла пьеса Вирешалингама «Женитьба брахмана» — сатира на обычную в традиционном обществе практику брачного торга — мезальянс между богатым старцем брахманом и девушкой из бедной семьи.

Если в просветительском дидактизме Вирешалингама перевес был в сторону сатиры, то в творчестве тамильского романиста Веданаягама Пиллеи (1826—1889) — демонстративная установка на изображение этического образца. В романе «Жизнь Пратана Мудалияра» (1879), где рассказ ведется от лица главного героя, выходца из состоятельной брахманской семьи, автор каждого из своих героев делает носителем одной какой-то добродетели (любовь к родителям, верность дружбе, самоотречение); невероятные сюжетные ситуации перебиваются сентенциями о пользе образования, необходимости женской эмансипации и т. д.

Наиболее значительное произведение романного жанра в южноиндийских литературах этого периода — «Индулекха» (1889) малаяльского писателя Чанду Менона (1846—1899). Реализм ситуаций и образов, серьезность проблематики этого романа в огромной мере способствовали реалистической переориентации не только прозаических жанров, но и всей малаяльской литературы. На несложном сюжете Менон продемонстрировал неприглядность кастового фанатизма в традиционном обществе. Роман «Индулекха» был переведен на английский язык в 1891 г. К этому периоду относится появление двух произведений в жанре исторического романа в литературах Южной Индии. Это роман Н. Г. Четти на телугу «Жизнь Рангараджи» (1872) и на малаяли «Мартанда Варма» (1881) Рамана Пиллеи (1857—1921).

Поэзия на южноиндийских языках в значительной мере находилась в русле религиозно-мистической и мифологической тематики и практики позднесредневековой рафинированной поэзии. Но постепенно намечается тенденция секуляризации поэтических жанров, в поэзию проникают современная проблематика, явления реальной действительности. Так, в поэме малаяльского поэта Венмани-сына «Повесть о празднике Пурам» в реалистической манере описывается ежегодный праздник пурам. Но большей степени секуляризации достигла к этому времени тамильская поэзия. Свидетельство тому — поэма В. Пиллеи «Пять знаков» о страшном голоде в Южной Индии в 1878 г. и поэма «Жизнь Напдана» (1861) Гопалкришны Барады. Особенно примечательна поэзия Барады, герой его поэмы, простой батрак из касты неприкасаемых, показан на фоне крестьянского быта, в его нехитрых будничных делах и заботах.

Среди источников новой тамильской драмы, оказавшей воздействие и на все южноиндийское драматургическое искусство, было традиционное народное театрализованное действо (кадакалакше ам), во время которого разыгрывались эпизоды из легенд, из эпоса.

Одной из первых попыток создания тамильской проблемной драмы явилась пьеса Рамасами Раджу (1842—1887) «Пратаб Чандаран» (1877). В пьесе Раджу социально-бытовая тема сочетается с гражданско-патриотической. Один из главных героев выведен как страстный поборник социальных реформ и борец за свободу Индии.

Ведущей тенденцией литературного процесса данного периода была дальнейшая секуляризация, охватившая многие жанры литературы. Мощный импульс для коренных структурных перемен в литературах Индии дали европейская общественная мысль и литература. Но поиски и перемены в духовной и литературной жизни были обусловлены насущными вопросами социально-исторического национального бытия, вовлечением Индии в мировой капиталистический процесс, становлением новых буржуазных форм жизни.

Индийские художники, осваивая новые для них европейские жанры, наполняли их живым материалом национальной жизни; творчески переосмысляя художественные достижения Запада, они стремились органически сплавить их с традиционными художественными формами для отражения национальной действительности.

В основе художественного творчества индийских литераторов лежала просветительская проблематика. Особенно наглядно это проявилось в прозаических жанрах, в частности романе. Этот жанр, как он представлен в творчестве Бонкимчондро, в литературах на урду, маратхи, на южноиндийских языках, сочетал в себе поэтику традиционных форм повествовательной прозы (дастан, обрамленная повесть) с приемами европейского реализма и романтизма.

Однако процесс секуляризации захватил не все формы художественного творчества. В данный период в связи с возрождением интереса к традиционной культуре значительно оживилась религиозно-мистическая поэзия, которая, однако, не обязательно противостояла светско-просветительской литературе. Многие деятели просветительства, такие, как Харишчандра

638

(хинди), Бхолнатх (гуджарати), Рамалинга Свами, М. С. Пиллеи (телугу), Бхима Бхой (ассами), Мадхусудан (ория), и другие создавали произведения на религиозные темы. Они продолжали линию демократического движения бхакти, осуществляя тем самым оппозиционное духовное движение, ориентирующееся на меняющуюся действительность, идеологическую переориентацию в рамках теологического миропонимания.

Подобно тому как не вся литература была светской, так и не все многообразие явлений литературной жизни сводится к просветительству. Традиционалистская линия в литературах Индии рассматривалась многими просветителями как ретроградное и ущербное явление; традиционалисты же в свою очередь обвиняли просветителей в измене традиции, в преклонении перед европейской культурой.

Традиционализм в литературе проявлялся в различных формах; как правило, антиреформизм его имел скрытый, а порой и откровенно антианглийский смысл. Подобный традиционализм не был реакционным, он допускал критику некоторых предрассудков (ранние браки, продажу девочек-невест, мезальянс), но чаще обходил изъяны традиционных институтов, бичевал пороки буржуазной и европейской культуры, которые проникали в индийское общество.

Если традиционализм в подавляющем большинстве индийских литератур данного периода выступал как периферийная тенденция, то в таких литературах, как, например, кашмирская и пенджабская, он был ведущим всеохватным явлением. При этом причины традиционализма в том и другом случае были различны. В окраинном Кашмире традиционализм не выражал собой активной идеологической позиции, это был скорее затянувшийся процесс, естественная инерция средневековой литературной традиции в регионе, не затронутом воздействием новых социально-экономических, культурных веяний. Гораздо сложнее обстояло дело в Пенджабе. После завоевания англичанами Пенджаб оказался разделенным на ряд феодальных княжеств, пенджабский язык изымается из официального обращения, уступив место урду, персидскому и английскому. В этих условиях само использование литераторами языка пенджаби являлось актом гражданственности, а обращение к известным историческим, легендарно-мифологическим темам и сюжетам означало стремление отстоять и сохранить духовное наследие пенджабского народа.

Период второй половины XIX в. является важной вехой в истории индийской культуры. Благодаря деятельности просветителей происходила коренная переориентация общественного и эстетического сознания индийцев, были созданы условия для дальнейшего расцвета индийской художественной культуры.

Своей творческой деятельностью индийские художники разрушали традиционные каноны и эстетизировали явления реальной действительности, социального и природного окружения. Они расширили диапазон жанрового мышления индийцев для постижения и осмысления многомерного человеческого бытия; они уловили и зафиксировали в своих произведениях конкретно-исторические формы жизни общества. Правда, художественная культура не выработала еще универсального метода, благодаря которому могла бы быть схвачена вся полнота конкретно-исторического национального бытия и определены доминантные силы, обусловливающие жизнь общества и исторический процесс.

638