PakharL_I_Kurs_lektsiy_po_sotsialnoy_filosofii_Ch_2-1

Данный конструктивистский, рационалистический подход рассматривал социальные системы и институты как искусственные образования, т. е. как созданные людьми по заранее заданному проекту. Чтобы не допустить их хаотического развития, необходимы социальное управление и контроль, ставящие социальные процессы в определенные рамки. Тем самым восстанавливались в правах концепции технологического прогресса. В то же время отвергаются политические действия как неэффективный способ переустройства общества. Соответственно, парадигма антииндустриализма, пессимистические выводы глобалистики и теорий «пределов роста» опровергались как «безнадежно неправильные». Им на смену приходит оптимистический прогноз, вселяющий надежду уверенность и повышающий готовность социальных организаций и отдельных людей участвовать в созидательной деятельности.

Познакомимся с либеральной концепцией постиндустриального развития, одним из авторов который был Д. Белл. Он сформулировал пять исходных специфических измерений и компонентов прогностической модели общества будущего:

1.В сфере экономики переход от производства товаров к производству услуг.

2.В сфере занятости преобладание класса профессиональных специалистов и техников.

3.В духовной сфере ведущая роль теоретического знания как источника нововведений и определения политики в обществе.

4.В политической сфере контроль за технологией и технологическими оценками деятельности.

5.В управленческой сфере создание новой «интеллектуальной технологии», связанной с ЭВМ.

Функционирование данных компонентов изменяет соотношение экономики и социальной политики, подчиняя первую второй. Социальная политика превращается в социальную инженерию, перестраивает в соответствии с научными рекомендациями всю систему общественных отношений. Ведущая роль «большой науки» обусловливает определяющую роль в социальной структуре меритократии (власть лучших) (Д. Белл), техноструктуры (ДЖ. Гэлбрейт), занимающихся организацией всех видов социальной деятельности и управлением собственностью.

Представители рассматриваемой концепции обосновывали приоритет интеграционных процессов в современном мире. Эта тенденция, по их мнению, базировалась на научно-технических нововведениях, которые продвигают развитие социума в сторону «открытого общества». В нем главенствуют плюралистическая демократия, управление собственностью, права человека, индивидуальная инициатива, свободное

91

предпринимательство, технологические отношения разделения труда. Самодвижение научно-технического общества подвергает технизации все стороны жизни общества, предопределяя общность его судьбы – становление единого мирового сообщества. На гребне данного процесса находится западная цивилизация, а остальные общества развиваются догоняя ее.

В рамках либеральной концепции предстоящая конвергенция означала крах советской индустриализации, лежащей в основе социалистической (антирыночной) системы хозяйствования, опирающейся на принципы «закрытого общества». Последующее слияние социалистических государств с более обширным мировым сообществом будет происходить на основе отказа от советской (коммунистической) практики и движения в сторону принципов «открытого общества».

Другой вариант будущего представлен в радикальной концепции постиндустриального развития. Здесь речь идет о «третьем пути». Он изложен в футурологических концепциях М. Маклюэна, А. Турена, А. Тоффлера, Э. Шумахера и др. В работе «Третья волна» образнометафорически Тоффлер нарисовал картину перехода к «постиндустриальному» («свериндустриальному») обществу, где волны – это волны истории, рождающие цивилизации, через которые проходит человечество в своем развитии. Они следующие:

1.Доиндустриальная – сельскохозяйственная цивилизация до 1650 – 1750 гг., основанная на простом разделении труда, кастовой структуре общества, авторитарной власти и децентрализованной экономике. Технологической основой аграрной цивилизации была соха.

2.Индустриальная – промышленная цивилизация. Ее технологическая основа – машина. Вторая волна – индустриализм – разрушила сельскохозяйственную цивилизацию, подавила первобытного человека и изменила образ жизни миллионов. Она дала человеку массу материальных благ, создала рынок.

К странам «индустриального пояса» Тоффлер относил Северную Америку, Западную и Восточную (социалистическую) Европу, азиатский индустриальный район, которые имеют общую характеристику и разделят общую судьбу. Он негативно оценивал индустриальное общество и видел выход к его коренной перестройке. Но в отличие от представителей франкфуртской школы Тоффлер звал не к бунту против существующего общества, а к хорошей реформе, приводящей его к саморазвитию.

3.Постиндустриальная (посткапиталистическая и постсоциалистическая) волна – это компьютерно-информационная цивилизация. Она уже рождается у нас на глазах. К контурам новой цивилизации Тоффлер относил:

1)Информационные технологии, качественно преобразующие инфраструктуры общества и образ жизни людей.

92

2)Демассифицированное (конфигуральное) общество, в котором классы теряют свое значение, а существует множество стратов с различными переходными формами.

3)Антиципарная (предвосхищающая) демократия, обеспечивающая участие граждан в формировании моделей собственного будущего.

4)Транснациональные институты, решающие глобальные вопросы. Предполагается отход от национально-государственной замкнутости к общим рынкам со свободным перемещением товаров, людей, идей, культуры.

Вопросы, поднятые А. Тоффлером на рубеже 70-80-х годов, стали не только предметом теоретических дискуссий, но и практического решения. Сам же он считал, что создание футурологических проектов открывает путь к массовому пробуждению социального воображения и активному включению рядовых граждан в процесс исторического творчества. При этом надо «научить людей встречать будущее и научить их как выдержать эту встречу».

Прогноз в его пророчествах о крахе социалистической системы и

СССР оказался верным. Но, как заметил Тоффлер в интервью «Литературной газете» (1993 г.), не следует утрачивать чувства исторической перспективы. «Подлинная перемена – это закат индустриального общества. Капитализм и коммунизм были порождением промышленного развития общества. И, если одно из этих порождений потерпело крах, почему мы должны пребывать в уверенности, что такой же крах не постигнет второе?».

Постиндустриализм может быть только наднациональной системой и в состоянии реализовать свои потенции только в рамках радикальной планетарной перестройки. Постиндустриальное общество – это стратегическое приспособление к новой постмодернистской культуре и цивилизации, которые формируются в результате глубокой трансформации социального мира. Предполагается, что показателями нового исторического состояния общества будут: а) информационная цивилизация, при полной компьютеризации всех аспектов жизнедеятельности человека; б) экоразумная цивилизация, в которой гуманитарная экономика обусловливает переход от техницизма (природа как мастерская) к экологизму (природа как храм), направленному на рекреацию и сохранение окружающей среды; в) досуговая цивилизация, в которой произойдет изменение в структуре занятости и характере труда и рост значимости сфер жизни, далеких от труда. Труд, работа перестают играть центральную роль в жизни людей. Движение социума в сторону «общества потребления» сопровождается возрастанием приоритета свободы потребления. Изменяется эталонный тип личности: им становится «человек играющий», свободный от диктата труда, шаблонов поведения и потребления. На смену унификации, массовизации идет индивидуальный

93

подход в организации жизни человека, структурировании социального пространства и времени. г) Коттеджная цивилизация, в которой размыты грани между городом и деревней, соединен городской комфорт с преимуществами сельского образа жизни, а благодаря доступу к информации, имеется возможность, не покидая своего коттеджа, заниматься разными видами деятельности.

Вцелом, для постиндустриального развития общества характерно огромное повышение роли человека и формирование нового типа производственно-экономических и социокультурных отношений, которые определят инновационную философию и социологию научно-технического прогресса 21 века.

Новая ситуация обусловила важное значение мировоззренческих ценностей, утверждающих идеи постиндустриального развития. Обнаружилось, что когда изменения реального мира не находят соответствующего отражения в идеологии, они теряют свой смысл. И наоборот, без творческой объединяющей идеи изменения либо плохо осуществляются, либо вообще разваливаются. Понимание этого обстоятельства привело в 70-е годы к формированию процесса, получившего название «реидеологизации». Он пришел на смену «деидеологизации» и означал тенденцию и действия, направленные на усиление влияния идеологии на жизнедеятельность общества.

«Начинается новый идеологический век», - писал Р. Арон. В связи с этим обстоятельством начинается интенсивный теоретический анализ идеологии как социального явления. Акцентируется внимание на функциях идеологии в обществе, выделяется познавательно-аналитическая функция, которая состоит из объяснительной, оценочной, прогностической сторон, и практически-прикладная функция, которая представлена интеграционной, мобилизирующей, охранительной, ориентирующей, побуждающей сторонами, подчеркивается невозможность существования общества без идеологии.

Вусловиях перехода общества к постиндустриальному развитию на смену классовой идеологии приходит новая технократическая

(неполитическая) – постидеология с элементами научности под влиянием науки и техники. Данная ситуация характеризуется тем, что духовный мир деполитизированной общественности пронизан технократическим сознанием, заглушающим социальные антагонизмы. Этот подход трансформируется в поиски глобальной, планетарной, панидеологии, ориентированной на общечеловеческие ценности, надклассовый и безнасильственный мир, гуманную и демократическую альтернативу. Новая планетарная идеология базируется на общности исторической судьбы, взаимозависимости государств и народов.

Данная тенденция схватывает линию развития, направленную на реализацию интернационального вектора мирового хозяйствования как

94

доминанты современной эпохи. Этот путь позволяет подняться над ограниченными классовыми, национальными, религиозными интересами и другими разногласиями, добиться баланса интересов различных социальных групп, обществ, государств. В этом смысле теория реидеологизации имеет под собой объективные основания, но, к сожалению, пока в современном мире остается утопией.

Действительно, ход современного мирового развития обусловливает острейшую необходимость партнерства всех участников мирового сообщества в борьбе за общечеловеческое выживание. Но пока практика демонстрирует двойную мораль все благие пожелания теории реидеологизации, как и постиндустриального общества в целом, остаются в лучшем случае отдаленной перспективой, а в худшем - просто мифом.

Это подтверждается и неолиберальной идеологией, которая активно пропагандируется в средствах массовой информации в последнее время. Наиболее откровенно эта позиция сформулирована в статье Френсиса Фукуямы «Конец истории?». Автор утверждает, что все мы сегодня свидетели «триумфа Запада, западной идеи», поскольку у либерализма не осталось никаких жизнеспособных альтернатив. Коммунизм, фашизм, религиозный фундаментализм и национализм – все эти некогда могущественные идеологии потерпели сокрушительное поражение.

Наступил «конец истории как таковой»: завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления.

Фукуяма закрывает глаза на культурное, экономическое, политическое разнообразие современного мира. Он полагает, что нет никакой необходимости в том, чтобы в «конце истории» либеральными были все общества: достаточно, чтобы были забыты идеологические претензии на иные формы общежития. В «конце истории» человечество ожидает лишь экономический расчет, бесконечные технические проблемы, забота об экологии и удовлетворении изощренных запросов потребителей. Никто уже не станет бороться за признание, рисковать жизнью ради идей, вступать в идеологическую борьбу. Всех нас ожидает перспектива «многовековой скуки».

Утопичность концепции Фукуямы очевидна. В конце ХХ века значительно обострились межнациональные, религиозные отношения. В современном мире активно развивается множество форм национализма, авторитаризма, религиозного фанатизма. Проведенное в 90-е годы западными социологами в разных странах мира сравнительное исследование значимости 100 ценностных установок показало, что ценности, имеющие первостепенную важность на Западе, гораздо менее важны в остальном мире.

В не западных культурах религия по-прежнему остается центральной силой, мотивирующей поступки людей. В конфуцианской, буддистской,

95

индуистской, исламской культурах почти не находят поддержки основополагающие западные идеи индивидуализма, свободы, отделения церкви от государства, равенства, права человека. Пропаганда этих идей вызывает враждебную реакцию и приводит к укреплению исконных ценностей родной культуры. Современные политики и правительства, пытаясь добиться поддержки населения, все реже апеллируют к политическому сознанию, все чаще обращаются к общности религиозных и культурных ценностей. А попытки США и НАТО насаждать либеральные ценности военным путем вызывают на местах активное противодействие и находит все больше противников в собственных странах.

3. Постмодернизм как итог социальной философии XX века.

Концепции индустриализма, которые подпитывали буржуазную идеологию второй половины ХХ века, опирались на рационалистическую основу. В конце столетия формируется постмодернизм, в котором на смену классического типа рациональности с ее всеупорядочивающим детерминизмом, преклонением перед Разумом с большой буквы, приходит отрицание всякой упорядоченности и определенности формы.

Немецкий философ Макс Мюллер называет конкретную дату рождения постмодернизма как массового интеллектуального течения – 1968 год, год массовых студенческих выступлений. По его мнению, в

основе происходящего лежала «утрата смысла». Если в обществе исчезает «смысл», то возникают благоприятные условия для появления нигилизма, анархии, уничтожения любых обязательств и обязанностей перед обществом, отрицание всех и всяческих норм. Этот мятеж, выросший из смысловой пустоты, был мятежом анархического освобождения от идеи целостности, устойчивости, прогнозируемости современного мира. Идея научной универсальности также была признана безнадежно устаревшей. Ее место занял плюрализм и установка на принципиальное разнообразие познавательных перспектив. Постмодернисты отвергли высокие стандарты научного знания, научные авторитеты, необходимость верификации и доказательности выдвигаемых аргументов. Как остроумно заметил французский философ Мишель Фуко, постмодернизм объявил «право на восстание против разума». Мир рассыпался на тысячу осколков и постмодернисты объявили это состоянием естественным.

Постмодернизм объявил, что на место единой человеческой истории приходит становление как самодостаточный процесс.

Реальны только фрагменты, события истории, но единого исторического процесса как чего-то непрерывного, единого, целостного нет. Для становления настоящего значение прошлого невелико, оно всего лишь

96

прошлое настоящего. Временные горизонты истории растворяются в настоящем и сливаются с ним. Не существует истории и смысла «в единственном числе», самих по себе вне соотношения с исследователем, нет истории одного мира, а значит и истории человечества.

Домодернистская познавательная парадигма предполагала обнаружение направленности эволюции, иерархии, структуры исторического процесса. Постмодернизм признает самым эффективным способом познания игру: она повышает чувствительность человека к различиям, прививает терпимость, размывает грань между естественным и искусственным. Познавательный процесс приобрел очертания ризомы. Ризома – это способ жизнедеятельности многолетних растений, не имеющих единого корня, а представляющих собой беспорядочное переплетение побегов как у ползучего сорняка. Французский философ Жак Делиз убежден в том, что такой подход позволяет нам непрерывно умножать грани исследуемой реальности. История становится полицентричной, она ломается, течет несколькими разнородными потоками и будущее этих потоков неопределенно.

Неопределенность, снятие всех и всяческих границ – ключевая характеристика постмодернистской парадигмы исторического познания. Недостатки такой позиции очевидны: излишний негативизм, деконструктивизм, хаотический плюрализм, релятивизм. Но есть в этой позиции и положительные моменты: отстаивание ценности разнообразия мира. Эта парадигма лишила философа самонадеянной уверенности в благополучии исторического финала, в разумности исторической эволюции. Следовательно, то, что называли ступенями прогрессивного развития человечества, есть зона риска. Пути научно-технического прогресса неоднозначны: они отмечены появлением атомной бомбы, трагедией Хиросимы и Чернобыля. Постмодернизм заставляет заново переписывать историю, но как историю ошибок и искажений. Он напомнил, что не существует корреляции между частотой появления и значимостью определенных событий в истории: только будущии поколения способны это оценить. Статистика и социологические выборки не схватывают размаха исторических событий и совершенно беспомощны в отношении динамики их саморазвития.

Польский философ Зигмунт Бауман в статье «Спор о постмодернизме» (Социологический журнал.1994, № 4) отмечает как достоинство призывы постмодернизма разоблачать ложь обещаний успокоительной уверенности в навсегда устроенном порядке мира. Действительно, постмодернистская парадигма не дает алгоритмических рецептов и знания «непреложных истин», но она учит исследователя творить на перепутье, в горизонте вечно открытой Истории, ключевой характеристикой которой стала стратегическая нестабильность.

97

Однако положения постмодернизма имеют достаточно мрачный прогноз, с мыслями о котором трудно жить. Поэтому существует необходимость в такой теории, которая бы наметила конкретные пути выхода человечества из кризиса. В июне 1992 года в Рио-де- Жанейро состоялась конференция ООН по окружающей среде и развитию, итогом которой явилось признание всеми государствами мира, в том числе и Россией, необходимости кардинального изменения характера развития нашей цивилизации, причем по причинам не только экологическим, но и социально-экономическим. В качестве основы новой парадигмы была провозглашена концепция устойчивого развития и все государства обязались разработать национальные стратегии движения по этому пути.

Концепция устойчивого развития, закладывающая основы новой парадигмы развития цивилизации, важна по двум причинам:

во-первых, она провозглашает общецивилизационные ценности, в том числе: требование социальной справедливости, равенства возможностей, достойный уровень жизни, духовность, единства человека и природы, широкое участие общества в управлении государством, необходимость нарастания роли государственного регулирования в экономической сфере в противовес стихийным процессам;

во-вторых, сквозь призму этой концепции общецивилизационного характера легче понять роль интересов в формировании процессов на геополитическом уровне и в каждой стране в отдельности.

Основная идея концепции устойчивого развития состоит в том, что необходимо добиваться для всего человечества, а не для отдельных стран и народов, ответственного и устойчивого развития, основанного на экономическом росте, который достигается не путем безжалостной эксплуатации человека и природы и не путем жестокой эксплуатации других народов и их природных ресурсов. Гуманистический смысл концепции заключается в призыве к искоренению бедности, безработицы, слабого развития многих стран, в призыве к созданию здоровой экономики, социального благополучия, чистой окружающей среды

Было бы наивно думать, что переход к реализации на планете новой парадигмы развития будет безконфликтным. Наоборот, можно твердо обещать обратное. Развитые страны, особенно США, жили, живут и, несомненно, попытаются и дальше жить в значительной мере за счет ресурсов остальной части мира, хотя они и подписали документы конференции в Рио-де- Жанейро. Трудно себе представить, что правительства развитых стран поспешат поставить перед своим обществом вопрос о рационализации потребления. Скорее всего, они постараются сохранить нынешнее положение как можно дольше, если им это позволят сделать другие страны. Политика США, направленная на расширение сферы своих национальных интересов на страны Восточной Европы и республики бывшего СССР, тому подтверждение.

98

Добиваясь под лозунгом свободы торговли и интернационализации производства вскрытия национальных границ других стран, развитые страны и особенно США преследуют свои национальные интересы. В частности, в своей политики по отношению к России они намерены добиваться следующих целей:

-овладение основными ресурсами России (нефть, природный газ ,цветные металлы, лес и т. д.);

-стимулирование развития в нашей стране особо энергоемких и экологически наиболее опасных производств с тем, чтобы снизить экологическую нагрузку от производства на своей территории;

-достижение в России военно-политических условий, гарантирующих защиту национальных интересов этих стран.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, создавая свою национальную концепцию устойчивого развития, Россия должна следовать не в фарватере Запада, а своим собственным путем, защищающим ее национальные интересы. Именно это должно найти отражение в политической и экономической практики настоящего.

99

Раздел IV. Русская социально-философская мысль ХIХ – начала ХХ века

Социально-политические ориентиры и философия истории русской общественной мысли начала - середины XIX века. (Лекции 28, 29).

1.Политическая доктрина М.М. Сперанского.

2.Философские и либерально-демократические взгляды Н.М. Карамзина.

3.Социально-политическая философия декабристов.

4.Историософия П.Я. Чаадаева.

5.Социально-философские взгляды славянофилов.

1.Политическая доктрина М.М. Сперанского.

В начале ХIХ века либерально мыслящие люди в России понимали настоятельную необходимость общественных преобразований. Их надежды особенно усилились с приходом на престол Александра I, который провел ряд реформ, смягчивших политический режим в России. Так, был разрешен свободный въезд и выезд из страны, привоз некоторых товаров, в том числе книг, разрешена частная издательская деятельность, уменьшено давление цензуры. Все это способствовало активизации политической жизни Росси, а также росту интереса к вопросам социальной теории и истории.

Одним из видных политических деятелей начала столетия был

Михаил Михайлович Сперанский (Третьяков) (1772-1839), который дал свое видение истории России и необходимой ей политической системе. В свой истории, по мысли Сперанского, Россия прошла три этапа: 1) средние века – удельщина, 2) новое время – абсолютная монархия, 3) настоящий период – промышленное состояние – требует конституционного

способом, как Запад, а эволюционным реформированием путем правильных законов, жалованных императором народу. Сперанский ратовал за конституционную монархию, сопровождаемую разделением властей. Согласно планам Сперанского, законодательная власть принадлежит двухпалатной Думе, собирающейся сессионно один раз в год. Исполнительная власть возглавляется монархом. Монарх также принимает участие в работе Думы, но влияния на принятие или изменение законов не имеет. Судебная власть состоит из суда присяжных, высший судебный орган – Сенат. Три власти управляют государством, подобно

100