По закону морского товарищества.

Так как Северный Вьетнам почти не имел морского флота, а имевшиеся немногие суда были потоплены или повреждены в ходе блокадных действий ВМС США, почти полтора десятка советских теплоходов были зафрахтованы Демократической Республикой Вьетнам. Время, на которое были зафрахтованы суда было различным. «Зайсан» - на 16 месяцев (с конца 1965 г. по май 1967 г.), более полугода в 1966 г. - «Челябинск», шесть месяцев - «Посьет» в 1968 г. и «Иматра» в 1971 г. Советские суда перевозили различные товары между ДРВ, Камбоджей, Японией, Индонезией, Сингапуром и другими странами, с которыми торговала ДРВ, перебрасывали грузы внутри Вьетнама. Вьетнамские порты, в которых работали советские суда, подвергались бомбардировкам американской авиации. Советские моряки мужественно продолжали судовые работы, оказывали вьетнамцам помощь в грузовых работах, в восстановлении разрушенного портового хозяйства. По возвращению во Владивосток в мае 1967 г. капитан теплохода «Зайсан» Михаил Болдуй рассказывал корреспондентам: «…Мы помогали вьетнамским докерам проводить портовые работы, выгружать то, что необходимо жителям города, и на себе испытали, что такое работа под бомбами, градом осколков, при свете "люстр", подвешиваемых летчиками США накануне обстрела.

В Хайфоне после бомбёжки порта, когда была нарушена линия электропередачи, мы подключили к сети судовые турбины и шесть с половиной часов снабжали порт электроэнергией, пока не была восстановлена линия». Похожую историю рассказывал и капитан теплохода «Челябинск» Александр Трофимович Войтухов о работе в ДРВ в 1966 г.: «В отдельные дни, когда теплоход «Челябинск» стоял в порту Хон-Гай, американская авиация совершала по пять - семь налетов. Не прекращались бомбардировки и в ночное время. Американские летчики сбрасывают яркие осветительные ракеты, которые в продолжении 30-40 минут висят в воздухе на высоте 150 -200 метров, давая возможность бомбить город.

Однажды американские самолёты подвергли варварской бомбёжке порт Хон-Гай. Бомбы рвались в 200-300 метрах от нашего судна. Грузовые работы были прекращены. Портовые рабочие немедленно заняли боевые посты и стали отбивать атаки воздушных пиратов. Смело, без паники они вели огонь по воздушным пиратам, отгоняя их от порта. На наших глазах один стервятник был подбит и рухнул в 600 метрах от причала в воду. Как только были отогнаны американские самолёты, портовики приступили к работе.

В этом и других налетах часто выводились из строя портовые механизмы. Наши моряки приходили на помощь вьетнамским друзьям. Они восстанавливали поврежденные береговые краны, помогали тушить пожары. В другой раз после налета американской авиации электромеханик Якубенко и стармех Грищенко за несколько часов восстановили поврежденный портальный кран. Помощь, которую мы, советские моряки, оказывали вьетнамским защитникам, высоко оценивалась портовиками. Мы часто слышали от многих вьетнамцев заявление: «Советский народ не бросает нас в беде, он помогает нам в борьбе с американскими разбойниками».

Вьетнамские портовики восхищались выдержкой и смелостью советских моряков. При налетах американской авиации команда нашего судна проводила судовые работы. Первое время как-то было страшновато, когда рядом рвались бомбы, самолёты пикировали прямо на судно. Но потом команда привыкла, и конечно, никто из моряков не дрогнул.

Более полугода мы работали на вьетнамской линии. И вот наступил день расставания. Судно получило указание из Дальневосточного пароходства следовать во Владивосток на ремонт.

Экипаж готовился к отходу, мы уже распрощались с нашими вьетнамскими друзьями, как прибыли на борт представители «Вьетфрахта». Они обратились с просьбой к морякам сделать один рейс из Хон-Гая в Хайфон с углем. Товарищи рассказали нам, что американская авиация беспощадно бомбит баржи с углем, идущие в порт Хайфон. Американцы поставили своей целью создать топливный голод во Вьетнаме. Создалось тяжелое положение с углем на железнодорожном транспорте, на промышленных предприятиях. Надо было помочь нашим братьям, и, конечно, моряки согласились. На общесудовом собрании экипаж единодушно откликнулся на просьбу вьетнамских друзей.

Мы сделали не один, а два рейса, доставив в Хайфон более 8 тысяч тонн угля. Вьетнамские товарищи были очень довольны работой моряков, от души благодарили их за помощь в борьбе с врагом. На прощание каждому моряку они вручили памятный подарок. Управляющий «Вьетфрахта» т. Ты заявил:

- Жаль расставаться. Мы привыкли к вам. Вы очень много сделали для вьетнамского народа. Ваша работа -  это вклад в борьбу вьетнамцев с американским агрессором».

Помимо экипажей зафрахтованных судов во Вьетнаме продолжительное время работали советские спасатели. В связи с увеличившимся количеством кораблей с грузами, в июне 1967 г. начались переговоры с Демократической Республикой Вьетнам на заключение контракта по оказанию технической помощи в буксирных работах в порту Хайфон советским буксирно-спасательным судном. И уже в августе 1967 г. из Владивостока в Хайфон пришло советское спасательное судно «Аргус» (капитан Ю.Бычков). За два года "командировки" экипаж сделал немало. Вот только несколько эпизодов.

На киприотском теплоходе «Марианти» в штормовом море отказали главные двигатели. Крен судна достигал 18-20 градусов. Рассекая крутые волны, «Аргус» поспешил к «Марианти». В трудных условиях моряки завели буксир. Выяснилось: на борту судна кончилась пресная вода, на исходе было продовольствие. С «Аргуса» на «Марианти» было передано все необходимое. И вот началась сложная буксировка. Предстояло пройти узкий фарватер входа на рейд. Капитан Ю. Бычков, его помощники В.Горбачев, В.Березин, А.Кадубинский, матросы В.Таруи, А.Привалсв, Л.Минкин и боцман В.Мельников успешно завершили сложную буксировку.

В другой раз «Аргус» оказал помощь английскому судну «Верчармиан», выброшенному на подводную скалу. И снова отличились капитан Ю.Бычков, боцман В.Мельников, матрос А.Монастырный, вся палубная команда. В короткий срок они завели мягкий пластырь под днище, закрыли три пробоины, заделали трещины. Много пришлось потрудиться водолазам М.Ходенкову, Г.Кичигину и Г.Тимошенкову. Затем «Аргус» отбуксировал «Верчармиан» в Гонконг.

Когда американские бомбардировщики поразили теплоход «Переславль-Залесский», «Аргус», подоспев первым, вывел наше судно из опасной зоны. И тогда старший механик Г.Петенко, четвертый механик В.Рыжчук, моторист А.Игнатов, электрик В.Смирнов, токарь М.Шпак, водолазы во главе с М.Ходенковым в трудных, по-настоящему фронтовых условиях ликвидировали повреждения механизмов «Переславля-Залеского», сделали так, что судно могло взять курс к родным берегам.

А в 1968 г. моряки спасателя буквально спасли порт от разрушения. Вечером 6 августа 1968 г. в Хайфоне вахтенный матрос черноморского теплохода «Александр Грин», доставившего в трюмах полторы тысячи тонн аммиачной селитры заметил в одном из трюмов на поверхности груза полыхающее пламя. Груз теплохода мог разрушить порт. На судне сыграли пожарную тревогу. Несколько моряков из аварийной партии кинулись к трюмам с огнетушителями, но погасить огонь не удалось. Пустили углекислоту. И это не помогло. Заметив густые клубы дыма, к объятому огнем судну пришли спасательное судно «Аргус» и теплоходы «Березовка» и «Чапаев». Заработали насосы, и потоки воды из 30 стволов хлынули на огонь. Быстро и умело действовали моряки, не давая пламени распространиться. Особенно решительно и смело действовали на тушении коммунист боцман  «Александра Грина» В.Г.Хуторский и два его помощника комсомольцы матросы Анатолий Гриднев и Юрий Разуваев. Они помогли ликвидировать опасность ценой своей жизни. «Аргус» потерял старшего водолаза Ю.В.Терехова.

Было множество и других случаев. Моряки «Аргуса» помогали разгружать и заделывать пробоины на итальянском судне «Августин Бертани», сняли с мели английский «Рути Ани», кипрский «Марианти» и наши «Ромен Роллан» с «Байкалом», ремонтировали греческое судно «С.Ставрос», стрелу на болгарском судне, подняли у причала в порту Хонгай понтон водоизмещением 800 тонн.

Моряки судна выполнили и необычную операцию в условиях бомбёжек. Случилось так, что Хайфон стал испытывать затруднения со снабжением пресной водой. По дну реки Кау Кам протянулись 750 метров труб. Это по ним поступала вода в Xайфон. Вьетнамские водолазы обнаружили разрыв, установили на этом месте буек. Ликвидировать утечку воды попросили экипаж советского спасателя. Вскоре «Аргус» остановился у буйка. В мутную, грязную от ила воду Кау Кам ушел старший водолаз Терехов. Глубина - четырнадцать метров, видимость - ноль. Трудная работа шла на дне реки. Водолазы укладывали тяжелые сорокакилограммовые шпалы из красного дерева - подставки под трубы. Не так-то просто было во мгле точно обрезать концы труб. Потом обнаружили еще один разрыв... Когда на осмотр второго повреждения водовода погрузился Терехов, в шлеме водолаза вдруг раздался тревожный голое капитана «Аргуса»:

- Срочный подъем! Не мешкай, Юра, скорее поднимайся!

И тут же дно реки вздрогнуло, ушло из-под ног Терехова. Начался очередной налет американских самолётов. Так бывало часто. Но вслед за Тереховым на дно Кау Кам уходили его товарищи - Сташков и Кильдяшев. Наперекор американским бомбам, рвущимся  в 300-400 метрах от «Аргуса», наперекор сильному течению Кильдяшев закрутил последний соединительный болт фланца. Второй разрыв ликвидировали вьетнамские водолазы.

Спасательное судно «Аргус» вернулось домой в 1969 г., а на смену ему пришел спасатель «Гелиос», работавший так же интенсивно в течение года.

С не меньшей отвагой действовали и моряки торгового флота. В июле 1967 г. новороссийский танкер «Самарканд» (капитан В.Лаврушев) отдал якорь на рейде Хайфона, ожидая своей очереди на выгрузку. Вблизи стоял танкер под флагом другой страны. Он передавал бензин на вьетнамские баржи. Неожиданно на танкере вспыхнул пожар. Огонь в считанные минуты перебросился на баржи. Обожженные вьетнамцы, не успев спустить плавсредства, прыгали в воду. Единственное что они сделали, - обрубили швартовы, подняли якоря. Баржи и танкер сносило течение туда, где не было судов. Моряки «Самарканда» действовали четко и уверенно, заработала машина и танкер ушел из опасной зоны. Как только непосредственной опасности для танкера не стало, на воду был спущен мотобот. Его экипаж составили добровольцы - старпом Ю.Егоров, третий механик Я.Ахмедов, матрос В.Артемьев и другие. Они подбирали в воде вьетнамских моряков. Более десяти человек в тяжелом состоянии были доставлены на борт «Самарканда». Судовой врач танкера находился в хайфонском госпитале. Обязанности медицинской сестры вызвалась исполнять буфетчица Ольга Топчило, что и делала, пока с дальневосточного теплохода «Монгугай» мотоботом не перевезли врача Дамиру Мизбамову. До отправки вьетнамских моряков на берег она успела сделать все необходимое, что позволило затем быстро вылечить спасенных.

В августе 1967 г. отличился экипаж черноморского теплохода «Перекоп» (капитан Сергей Сидоренко). Когда теплоход шел во вьетнамский порт, в море бушевал ураган. Вышедшие на ловлю рыбы десятки рыбацких джонок были застигнуты им, несколько лодок перевернулись. Находившийся рядом «Перекоп» пришел на помощь и спас 16 вьетнамских рыбаков, подняв их к себе на борт и доставив в Хайфон. Вьетнам достойно оценил подвиг моряков, 17 сентября 1968 г. в Москве посол ДРВ вручил более 100 морякам танкера «Самарканд» и теплохода «Перекоп» медалями за дружбу. Почетной грамоты премьер-министра ДРВ удостоилась судовой врач теплохода «Монгугай» Д.Мизбамова.

 

 

 

1972 г. последний всплеск агрессии. Минирование северо-вьетнамских берегов.

 

В 1972 г. последовал новый виток американской агрессии против ДРВ. 23 марта 1972 г. США прервали Парижские мирные переговоры из-за неуступчивой позиции руководства Северного Вьетнама, а неделю спустя, 30 марта, началось третье стратегическое наступление сил НВСО в Южном Вьетнаме. Оно поставило под угрозу существование сайгонской администрации и жизни 69 тыс. все еще находившихся в стране американцев. США решили в очередной раз применить силу.

3 апреля 1972 г. в Тонкинский залив были направлены четыре ударные авианосные группы из состава 7 флота США, в середине августа туда были направлены две АУГ во главе с авианосцами «Саратога» и «Мидуэй». 5 апреля флот возобновил свои удары по вьетнамскому побережью. В этот день американские эсминцы «Joseph Strauss» (DDG 16) и «Richard B. Anderson» (DD 786) нанесли удар по береговой цели к северу от демилитаризованной зоны, а 16 апреля крейсер «Oklahoma City» и три эсминца обстреляли объекты в районе Хайфона.

С 10 апреля палубная авиация возобновила удары по целям на территории ДРВ, прежде всего по транспортным коммуникациям. Министр обороны США М.Лэйрд заявил: «Мы сознательно приняли решение усилить воздушную и военно-морскую поддержку и будем придерживаться этого решения».

Последствия эскалации конфликта не заставили себя ждать. 16 апреля ночью американские самолёты нанесли бомбовые удары по порту Хайфон, где под выгрузкой находились и советские суда. От бомб и осколков пострадали советские суда «Симферополь» (капитан Толкач), «Борис Лавренев» (капитан Семенов), «Самуил Маршак» (капитан Луковенко), «Селемджа» и корабль торгового флота ГДР «Хальберштадт». Капитан теплохода «Борис Лавренев» докладывал: «В результате массированных бомбардировок судно получило множество повреждений и пробоин, в том числе в жилых помещениях. Только чудо спасло наших моряков. Несколько вьетнамских докеров, работавших на разгрузке теплохода, стали жертвами воздушного бандитизма». Аналогичная ситуация была и у других кораблей. Так, в корпусе «Симферополя» после бомбёжки оказалось 14 пробоин. Два вьетнамца, работавших в его трюме, погибли, и еще двое были ранены. В «Заявлении ТАСС», опубликованном 18 апреля, говорилось: «В Советском Союзе решительно требуют прекращения американских бомбардировок… ТАСС уполномочен заявить, что в советских руководящих кругах внимательно следят за развитием обстановки в связи с новыми актами агрессии СЩА во Вьетнаме».

Не обошли американцы и своих. 16 апреля 1972 г. у Хайфона, в северной части Тонкинского залива, в 5 милях от побережья, американский палубный штурмовик противорадиолокационной ракетой “Шрайк” атаковал фрегат УРО «Уорден» (Worden DLG-18), который приближался к берегу для поддержки огнем сухопутных войск. Причина атаки неясна, видимо, произошел сбой в системе опознавания или ошибка в целеуказании. Ракета взорвалась на высоте 25-30 м прямо над кораблем. Град осколков боевой части и корпуса ракеты осыпал фрегат, погиб один моряк и еще девять были ранены. На корабле начались короткие замыкания, сработала защита. Большая часть приборов и механизмов была обесточена. Беспомощный корабль около получаса дрейфовал в сторону берега. Раненые были переброшены вертолетом на вертолетоносец «Триполи» LPH-10. «Уорден» десять дней находился в ремонте. Когда он был введен в строй, его боевые возможности, как считал командир корабля, снизились примерно на 60% от предусмотренных проектом и могли быть восстановлены только после продолжительного ремонта на судоверфи.

Начатые бомбёжки не привели к остановке снабжения. На морской дороге продолжали ежедневно работать свыше полутора десятков судов Дальневосточного пароходства. Так в апреле в Хайфонском порту выгружали муку теплоходы «Селемджа», «Невер» и «Лазарев», во Вьетнаме грузился углем теплоход «Тетюхе», на подходе к Хайфону были «Туруханск», «Гриша Акопян» и «Уссури». От тихоокеанцев не отставали и моряки других пароходств. Сразу после известия о бомбёжке наших судов в Хайфоне моряки черноморского теплохода «Лениногорск», принимавшего грузы для ДРВ, заявили: «Мы сделаем все, чтобы доставить этот груз в Хайфон в полной сохранности». Американцы внимательно отслеживали суда и грузы, идущие в ДРВ. 19 апреля 1972 г. корабль американского флота сфотографировал российское грузовое судно, направляющегося в Хайфон с предельной нагрузкой, включая палубный груз из грузовиков ЗиЛ-130 и самосвалов ЗиЛ-555.

Вьетнамцы всеми силами защищали свои берега, используя все имевшиеся в их распоряжении средства - артиллерию, авиацию, корабли. Хотя силы были явно неравны, но Северный Вьетнам не сдавался.

В 1972 г. береговые батареи поразили 16 судов, приблизившихся к берегу. Американские корабли получили свыше 80 попаданий артиллерийских снарядов. В числе пораженных были в апреле - эсминец «Ллойд Томас», в июне - крейсер «Ньюпорт-Ньюс». 27 июня крейсер впервые за 24 года был поражен снарядом береговой обороны, было легко повреждено орудие и катер. В декабре на эсминце «Goldsborough» DDG-20 погибли два моряка, была пробита верхняя палуба. Кроме того, несколько кораблей получили серьезные повреждения, когда во время обстрелов взрывались снаряды в орудиях кораблей. Так, в июне пострадал эсминец «Бенджамин Стоддерт», погибли 2 и ранено 4 человека, 1 октября в результате взрыва орудийной башни крейсера «Ньюпорт-Ньюс» погибли 20 человек и 9 были ранены.

19 апреля пара северо-вьетнамских МиГ-17Ф (ведущий - известный ас Нгуен Ван Бай, ведомый -Ли Ксван Ди) атаковала два американских эсминца, обстреливавших береговые батареи недалеко от Донг Хой. Один из кораблей получил повреждения от попадания 250-кг бомбы. Это была первая со времени второй мировой войны воздушная атака на корабли 7-го флота США.

Командование ВВС ДРВ в 1971 г. приняло решение подготовить группу летчиков для выполнения специальных задач. Десять летчиков из 923 полка отобрали для обучения нанесению ударов по кораблям. Руководил подготовкой кубинский военный советник, которого все звали «Эрнесто». К марту 1972 г. шесть летчиков были готовы атаковать военные корабли американского флота. Параллельно с обучением летного состава силами 28-й технической бригады велось строительство секретной авиабазы Гат в провинции Куангбинь. В рамках подготовки предстоящей операции в устье реки Ньятли развернули 403-ю радиолокационную роту, которая отслеживала перемещения кораблей США вблизи побережья Северного Вьетнама.

В 15 ч 45 мин. 18 апреля 1972 г. Ле Хонг Диеп и Та Ди из 923-го полка оторвали свои МиГ-17 от полосы аэродрома Кип. Перелет в Гат проходил с двумя промежуточными посадками в Гиалам и Вине. В Гате самолёты быстро замаскировали. Вечером того же дня, между 23.00 и 23.50, вьетнамская РЛС обнаружила американские корабли в 10-15 км от побережья на траверзе деревни Куангха. Нгуен Ван Бай хорошо запомнил этот день:

- Утром мой командир, Ли Ксуан Ди и я заняли места в кабинах МиГ-17, мы были готовы к атаке. В 9 ч 30 мин расчет РЛС 403-й радиолокационной роты засек четыре корабля в 40 км от Литхай и три корабли в 80 км от устья реки Сот. Стоял туман, поэтому мы не могли взлететь. К полудню расчет РЛС проинформировал наше командование о том, что корабли ушли на юг, однако две «посудины» остались на прежнем месте. К 15.00 четыре корабля подошли к берегу в районе Лихоа на расстояние 15 км, еще два корабля находились в семи километрах от Куангтрача, еще три - в 18 км от Лихоа. Новую группу морских целей обнаружили в 16.00 в 16 км от Ньятли.

В 16.05 мы получили приказ на взлет. Наши МиГ-17 под руководством инженера Труонг Кхань Чау были специально подготовлены к выполнению задания на сброс бомб. После взлета мы взяли курс на высоту 280, расположенную в десяти километрах от берега. После пролета высоты мы развернулись вправо. Пролетая над Лихоа, мы увидели дымки кораблей, видимо, они обстреливали побережье. Ли Ксуан Ди передал на КП о том, что он наблюдает два корабля прямо по курсу на удалении 10-12 км. С земли ответили: «Атаковать!»

Над морем командир развернулся влево в направлении эсминца «Хайгби» (DD-806 «Higbee»), увеличив скорость 800 км/ч. Когда до цели оставалось 750 м, Ди сбросил бомбы. Обе 250-кг бомбы попали в эсминец. Ли Ксуан Ди доложил на КП о поражении цели, в 16.18 его МиГ-17 уже приземлился на аэродроме Гат. Посадочная скорость была слишком велика - самолёт выкатился за пределы полосы. К счастью, ни летчик, ни МиГ не пострадали.

Пока Ди атаковал «свой» эсминец, я обнаружил два корабля северо-западнее устья реки Динь. Они находились так близко, что у меня не оставалось времени точно построить заход в точку сброса бомб, я проскочил их. Атаковать пришлось со второго захода, бомбы я сбросил в 750 м от кораблей. Ли Ксуан Ди запросил меня по радио: «Порядок?» Я ответил: «Не видел». На самом деле, я был уверен, что промахнулся. Я приземлился в 16.22. На море хорошо был виден столб черного дыма высотой 30 м, в дыму проблескивали языки пламени.

Вся атака заняла 17 минут. Вьетнамские летчики сбросили четыре бомбы, осколки которых ранили четырех моряков. Надстройка эсминца «Хайгби» получила сильные разрушения, кормовая двухорудийная башня была практически уничтожена. Флагманский корабль 7-го флота «Оклахома Сити» (CLG-5 «Oklahoma City») получил не столь значительные повреждения.

Американская пресса живо отреагировала на атаку кораблей 7-го флота. Выходившая в Лонг-Биче, шт. Калифорния, газета «The Daily Independent» писала: «...Северовьетнамские МиГи, торпедные катера и береговые батареи в среду нанесли удар по эсминцам американского флота, действовавшим недалеко от побережья ДРВ. Командование сообщило, что при отражении ударов удалось сбить один самолёт и потопить два торпедных катера. Один МиГ сбросил 250-фунтовую (на самом деле 250-кг) бомбу на кормовую часть палубы эсминца «Хайгби», приписанного к военно-морской базе Лонг-Бич. В результате взрыва бомбы было ранено трое моряков и разрушена кормовая 5-дюймовая артиллерийская установка. Представители командования также сообщили, что повреждения от огня береговой артиллерии получил крейсер «Оклахома Сити». В момент воздушной атаки американские корабли вели обстрел побережья. Атака торпедных катеров была отбита артиллерийским огнем фрегата УРО DLG-31 «Стиритт»...»

На действия МиГов американцы ответили ударом 19 апреля по Донгханю и бомбёжкой аэродрома Винь. Через несколько дней американские летчики обнаружили аэродром Гат, группа из 30 самолётов нанесла удар по секретной базе. В результате налета один МиГ-17 получил повреждения.

27 августа 1972 г. у Хайфона произошло столкновение американцев с северо-вьетнамскими торпедными катерами. Во время очередного набега для обстрела побережья артиллерийский крейсер  «Newport News» CA-148, ракетный крейсер «Providence» CLG-6 и эсминец «Rowan» DD-782 обнаружили выходящие из гавани два катера (в некоторых изданиях речь идет о торпедных катерах Russian Osha class I, в других - о ракетных с ракетами "Stix"). Обнаружив катера на большом расстоянии, американцы начали действовать. Первый катер потопил самолёт с авианосца «Coral Sea» CV-43, а второй - артиллерия крейсера «Newport News».

Для увеличения военного давления США стянули к берегам Индокитая в апреле 1972 г. 47 боевых кораблей, в том числе 6 авианосцев - это наибольшее количество после эскалации действий в 1968 и 1969 гг., когда там находилось 30-40 боевых американских кораблей. Атаки становились все массированнее и задевали суда других стран, нарушая свободу судоходства. 6, 7 и 8 мая два китайских судна были атакованы американцами около островов Hon Ngu. В результате были раненые среди китайской команды и вьетнамских рабочих на борту судов. Были потери и среди вьетнамских судов. Китайские представители заявили протест. Американцы отвечали, что были атакованы северо-вьетнамские суда, которые брали груз с китайских кораблей и доставляли его на берег, в ходе удара по ним и пострадали китайские суда. Но и этого было мало.

8 мая 1972 г., выступая по телевидению, президент США Р. Никсон сообщил, что им отдано распоряжение о минировании входов в северо-вьетнамские порты с тем, чтобы помешать доступу в них судов, об усилении бомбардировок территории ДРВ и, в частности, о нанесении ударов с воздуха по железнодорожным и другим коммуникациям. Таким образом, США пытались прервать сложившиеся у ДРВ экономические, торговые и иные связи с другими государствами, лишить Демократическую Республику Вьетнам возможности получать помощь для народа своей страны для отражения американской агрессии, а также продовольствие и другие товары для снабжения мирного населения. Эта операция получила наименование «Linebacker I», для участия в ней привлекалось около 1200 самолётов и вертолетов ВВС, ВМФ и морской пехоты США.

До 85% импорта Северного Вьетнама шло через порт Хайфона. В послевоенном интервью адмирал Томас Х. Мурер (Thomas H. Moorer) говорил, что администрация Джонсона и Никсона начала минно-заградительные операции на восемь лет позже, чем было необходимо. Он рекомендовал заминировать Хайфон еще в 1964 г., когда он был главнокомандующим Тихоокеанского флота. По его мнению, отказ от минирования Хайфона тогда в конечном итоге привел к поражению во Вьетнаме. Это было политическое ограничение, Соединенные Штаты опасались, что минирование портов может привести к усилению советского или китайского вмешательства. Тем не менее, поскольку война тянулась, президент Линдон Джонсон наращивал военное давление на Северный Вьетнам. В феврале 1967 г. он позволил флоту минировать пять внутренних водных путей (Song Ca, Giang, Song Ma, Kien, и Cua Sot Rivers). Использовались мины Mark 36 Destructors, имевшие 500 фунтов взрывчатых веществ и магнитные взрыватели. После начатой американцами в марте 1965 г. бомбардировки путей доставки оружия и снаряжения было усилено военное давление на автомобильный и железнодорожный транспорт. Увеличилась важность речных путей с доставкой грузов на баржах и сампанах. К апрелю 1967 г. самолёты A-6 заминировали речные пути и заставили партизан опять перевозить доставляемые морем грузы на обычном транспорте - грузовиками по шоссе, джунглями, ночью. Однако наиболее крупные цели - три главных глубоководных порта (Хайфон, Хонггай и Камфа) остались вне миннозаградительных операций в течение последующих пяти лет. Однако весной 1972 г. отношения Соединенных Штатов с Китаем и СССР настолько улучшились, что президент Ричард Никсон смог начать миннозаградительные операции против портов Северного Вьетнама без опасений.

В апреле 1972 г. у берегов США прошли военно-морские маневры, на которых отрабатывалась операция по массированному минированию водных путей. В учениях у Сан-Диего приняли участие 34 военных корабля и 100 самолётов. Они ставили боевые морские мины, но без взрывателей. 13 апреля были также испытаны новейшие вертолеты-тральщики. Вскоре учебные задачи сменились боевыми заданиями.

9 мая девять самолётов с авианосца «Корал Си» - три штурмовика А-6 “Интрудер” и шесть А-7 “Корсар” - установили первые 36 1000-фунтовых мин «Марк-52-2» в порту Хайфон. Так началась американская операция по минированию входов в порты ДРВ Камфа, Хонггай, Хайфон, Винь, Донгхой, Тханьхоа и др. для того, чтобы лишить ДРВ поставок морским путем из СССР. Постановка мин производилась палубными штурмовиками А-6 “Интрудер” и А-7 “Корсар”, прикрываемыми истребителями F-4 “Фантом”. Авианосцы «Китти Хок», «Корал Си», «Мидуэй» и «Констеллейшн», с которых взлетали носители минного оружия, маневрировали на удалении 80 - 100 миль (в районе “Янки”) от районов минирования. Постановка мин самолётами осуществлялась в строю фронта или пеленга в период наступления малой воды. Высота полета составляла 150 - 300 м, скорость - 550 - 650 км/ч. Каждый из самолётов нес от двух до шести мин, сбрасываемых по сигналу ведущего. Мины, попавшие на сушу или в районы с глубинами менее 3 м, самоликвидировались. Применялись различные типы мин, в том числе акустические, магнитные (Mk 36, Mk 50, Mk 52 или Mk 53). На внутренних водных коммуникациях, где глубины не превышали 15 м, американцы выставляли новые авиационные мины-бомбы. Эти мины (“Дистрактор”) представляли собой бомбы Mk 81 или Mk 82, снабженные неконтактным (индукционным) малогабаритным взрывателем. По данным журнала «Ньюсуик» 9-10 мая у Хайфона было сброшено 350 мин типа «Марк-53» и «Марк-52» с зарядом взрывчатого вещества 500 и 1000 фунтов. В это время в Хайфоне находились 36 судов, в том числе 16 советских, пять китайских и четыре британских. Судовые радиостанции сообщали из Хайфона: «… американская авиация сбросила три мины на расстоянии одного кабельтова от судна. Их координаты… обстановка напряженная. Т/х "Двиногорск". Сальников»; «В Красную реку упало около двадцати предметов, похожих на мины. Все - вблизи судов, стоящих на якоре. Т/х "Бабушкин". Ободовский».

В труднейшее положение попали теплоходы «Певек», «Айон», «Моршанск», находившиеся на подходах к Хайфону в Тонкинском заливе. Ночью 9 мая там был обстрелян самолётом теплоход «Певек», следовавший в полном грузу. Капитан сообщал: «Возвращающийся из Хайфона самолёт прицельно обстрелял нас шариковыми бомбами и крупнокалиберными пулеметами. Ранены судовой медик, уборщица, дневальная, пекарь, кок. Пожара нет. Танкер  «Певек».  Устинников».

Во Владивосток известие о начале американской минозаградительной операции стало известно в 11.00, на плечи начальника Дальневосточного пароходства Валентина Петровича Бянкина и его заместителя по безопасности мореплавания Александра Александровича Кашура лег груз ответственности принимаемых решений. В Москве еще не рассвело, на ноги поднималось руководство, в том числе - министр морского флота СССР Гущенко Тимофей Борисович, но все равно вся ответственность оставалась на тихоокеанцах. А сообщения не успокаивали. Американские радиостанции передавали: «… Суда и корабли, которые находятся в Северном Вьетнаме, располагают тремя часами дневного времени для ухода из портов ДРВ, в первую очередь из Хайфона. В противном случае мины будут приведены в боевую готовность».

- Что вам советуют? - спросил первый секретарь Приморского крайкома Виктор Павлович Ломакин.

- Уводить суда...

- Ваше решение?

- Оставаться! - сказал Бянкин, и принялся  доказывать свою точку зрения: - Вывести суда можно и в эти три часа. Но как это будет называться? Наверное, так: бросить друзей в беде. У меня на борту 96 тысяч тонн грузов - важных, позарез нужных ДРВ. Нет, на это мы не пойдем.

При этом главной заботой Бянкина были, пожалуй, не свои, дальневосточные, а черноморские суда, которые находились в его «зоне ответственности», включающей Тихий океан и моря Юго-Восточной Азии. В портах ДРВ их было больше, они были крупнее, чем «Марат Казей», «Тавричанка», «Переславль-Залесский», «Гриша Акопян» и «3ея», сданная в аренду Вьетфрахту, но обслуживаемые советскими экипажами.

- Ваши действия одобряю, - сказал В. П. Ломакин. - Но что скажет Москва?

Москва действия дальневосточников поддержала, но приказала действовать аккуратно.

 «В связи с обстрелом, минированием и блокадой порта Хайфон надводными кораблями США всем судам, следующим в Хайфон до выяснения обстановки, находиться Тонкинском заливе, в районе 20-й параллели. Кашура».

«Судам на Красной реке. Впредь до выяснения минной опасности смену мест якорной стоянки не производить. По возможности фиксируйте, пеленгуйте мины, сбрасываемые на парашютах. Бянкин».

«Моршанск». Немедленно возьмите раненых с «Певека». Доставьте их буксиром в госпиталь Хайфона...»

Всем пострадавшим на танкере была оказана срочная медицинская помощь вьетнамскими и советскими врачами. Сам «Моршанск» и еще три судна, подходившие к Хайфону, в опасную зону не вошли, взяли курс на Родину. В Хайфоне наши моряки тоже не сидели без дела, спешил выгрузить оставшиеся 700 тонн груза теплохода «Переславль-Залесский». Чтобы успеть, моряки стали работать грузчиками. На теплоход «Зея» продолжали грузить кофе и арахисовое масло для Сингапура. Но они могли закончить работы только к 11 мая. Остальные суда в полном грузу стояли на рейде среди мин и под угрозой авиационных ударов.

10 мая обстановка еще более осложнилась. Американские налёты не прекращались, северо-вьетнамская сторона всеми имеющимися силами встречала врага. Информацию о вылетающих с авианосцев самолётах они получали и от советского разведывательного траулера класса Okean - «Курсографа» (Kursograf), который находился недалеко от американских авианосцев.

Северо-вьетнамская радиостанция сообщила, что американскими военными самолётами 10 мая было атаковано советское судно «Бабушкин» (Babouchkine), но подробности в радиопередаче не сообщались. По словам американцев «Певек» и «Бабушкин» подверглись удару случайно в ходе операции минирования.

Но был еще один корабль, атакованный целенаправленно. 10 мая во вьетнамском порту Камфа американские истребители-бомбардировщики F-105 разбомбили и сожгли теплоход «Гриша Акопян» (капитан - Николай Васильевич Пухов), стоявший у причала под погрузкой угля. В Камфу он прибыл из Хайфона, куда доставлял муку. В трюмы его было погружено уже 3.185 из запланированных 4.000 тонн угля в адрес порта Хахата (Япония). Окончание погрузки было намечено на 01 час 11 мая. Выход “Гриши Акопяна” в рейс был назначен на 6 часов утра 11 мая. На судне заканчивался рабочий день. В это время была объявлена воздушная тревога - третья за этот день. О том, что случилось дальше, в рапорте начальнику пароходства сообщил капитан судна Н. Пухов. «16.55 местного времени. Объявлена очередная воздушная тревога, третья за день. Весь экипаж с вьетнамскими товарищами укрылся в герметическом блоке.

17.00.Самолёты США стали бомбить обогатительную фабрику, расположенную в 1,5 километра от судна.

17.05. С самолёта типа F-104 на нас была сброшена тяжелая фугасная бомба. Сильно разрушены рулевая и штурманская рубки. Пробившись через завалы в радиорубку, я приказал начальнику рации Ю. Неунылову передать: нас бомбят. Начался пожар. Судовые документы погибли. На судне - семеро раненых, смертельно ранен боцман Зотов Юрий Сергеевич. Я получил легкие ранения в ноги.

Исчерпав все возможности для тушения пожара, мы, по требованию пограничных властей, в 19 часов 30 минут оставили судно и эвакуировались в надежное убежище в порту. В 19.50 на моих глазах Зотов Юрий Сергеевич, не приходя в сознание, скончался от осколочного ранения в голову и плечо. Он погиб на посту, провожая в укрытие вьетнамских товарищей. Хотел зайти в гермоблок последним».

С самого начала этого налета спасательное судно «Диомид» приняло радиограмму:

«Всем, кто меня слышит. Передайте Владивостоку: «Гриша Акопян» горит, правый борт разворочен, капитан ранен, рубка разбита. Сижу в дыму, без света. Снова летят самолёты, еще раз бомбят. На судне сильный пожар. Покидаю радиорубку. Начальник радиостанции Неунылов».

Позднее Ю. Неунылов рассказывал: «Я не мог связаться с Владивостоком, потому что главная антенна была опущена во время погрузки судна, работать пришлось на штыревой. В это время суток связь там крайне неблагоприятная. Мои сообщения «Диомид» и другие суда дублировали. И вот еще о чем напишите, пожалуйста:

Работал в сплошном дыму с открытой дверью, чтобы не задохнуться, и четко видел каждую новую волну самолётов. Видел, как отчаянно билась с ними зенитная батарея вьетнамцев в 150 метрах от судна. От ракет с «фантомов» она погибла. И тогда у уцелевшего тяжелого пулемета появилась совсем юная девушка. Я видел, как она защищала наше судно, защищала меня. Самолёты уклонялись от ее огня, мазали... Мне не удалось узнать ее имя. Но мне сказали, что она осталась жива...».

Экипаж не сдался, после пятичасовой борьбы пожар в надстройке был потушен, было сбито пламя в машинном отделении. Но большего сделать не удалось, уголь в трюмах продолжал гореть. Это было единственное советское судно, уничтоженное во Вьетнаме (ранее повреждались суда и были случаи гибели моряков от случайных осколков). «Гришу Акопяна» уничтожали целенаправленно. Пилотам невозможно было ошибиться: на корме был поднят советский флаг, на трубе четко обозначена марка принадлежности судна, кроме того, на крышках трюмов были отчетливо нарисованы крупные изображения флага СССР, и все это происходило среди бела дня! Один советский моряк - боцман Юрий Зотов - был убит и шестеро - ранено. Правительство Вьетнама наградило весь экипаж Орденом Труда I степени. Провокация с теплоходом «Гриша Акопян» имела цель сорвать приезд Никсона в СССР для заключения договора ОСВ-1. «Ястребы» надеялись, что после этого вопиющего случая наше правительство не разрешит американскому президенту приехать в Москву. О гибели советского судна ТАСС ничего не сообщил. И Никсон прибыл в СССР.

К концу дня пять судов оставили гавань Хайфона, четыре из них были советскими - два танкера и два грузовых судна, пятое судно было британское из Гонконга. Представитель Пентагона Джерри В. Фридхейм (Jerry W. Friedheim) заявил, что эти пять судов были разгружены перед отходом. В Хайфоне остаются еще 31 иностранное торговое судно, 12 из них - советские, пять - китайские, три - британские из Гонконга, три польских, два кубинских, одно - из ГДР и пять - под флагом Сомали. Кубинские источники сообщили, что двум кубинским торговым кораблям «Imias» и «El Jigue», разгружающим сахар в северо-вьетнамском порту, придется остаться. Оба судна закончат разгрузки сахара в четверг в 11 утра. А это как раз крайний срок для активации установленных США мин у северо-вьетнамских портов.

А новости не успокаивали. «Ночью были самопроизвольные взрывы мин на фарватере. Танкер «Комсомолец Приморья». Из перехваченных американских сообщений следовало что: «По заявлению министра обороны Лэйрда, все суда, которые будут разгружаться в портах ДРВ после 21.00, будут подвергнуты ударам». И это после удара по теплоходу «Гриша Акопян»! Кроме того, 10 мая американские корабли нанесли артиллерийский удар по объектам в районе Хайфона. Три крейсера, во главе с «Newport News» с его восьмидюймовыми орудиями, и двумя эсминцами подошли к северо-вьетнамскому побережью и нанесли удар по объектам в четырех милях от Хайфона.

11 мая самолёты с авианосцев «Китти Хок» (Kitty Hawk), «Корал Си» (Coral Sea), «Констеллейшн» (Constellation) и «Мидуэй» (Midway) продолжили установку минных полей в основных портах - Тханьхоа (Thanh Hoa), Донгхой (Dong Hoi), Винь (Vinh), Хонггай (Hon Gai), Quang Khe и Камфа (Cam Pha), а также на подходах к Хайфону. Эта первая фаза минирования не была ограничена исключительно семью основными портами. Другие порты, Cua Sot, Cap Mui Ron, и речные порты Cua Day и Cua Lac к югу от Don Son и Хайфонского портового комплекса, были также заминированы.

11 мая еще три торговых судна оставили гавань Хайфона прежде, чем американские мины были активированы в 7 утра по восточному времени 12 мая (т.е. в 21.00 11 мая по Владивостокскому времени). Это были два советских теплохода «Переславль-Залесский», «Зея» и судно под флагом Сомали. Ночью с 10 на 11 мая готовы были отправиться в рейс свободный от груза «Переславль-Залесский», полностью загруженная «3ея». Руководство Дальневосточного морского пароходства стояло перед сложной задачей - разрешить ли судам вырываться из заминированного порта, ведь мины должны были быть активированы в ближайшие часы. И вдруг сообщение от капитана «Переславля-Залесского» В.И.Прошина: «Обстановка не позволяет принять на борт лоцмана...» Ситуация еще больше осложнилась. Навигационные условия на Красной реке сложны, не каждому лоцману доверишься. Темно, течение шесть узлов, извилистый фарватер. А Владимир Иванович - капитан молодой, в подобных переделках еще не был. Решили рискнуть, и Прошин не подвел: на полной скорости, доверяясь только карте и радиолокатору, он проскочил минное поле и вышел к нулевому бую в Тонкинском заливе за час до рокового срока. Следом за «Переславль-Залесским» шла «3ея». Капитан Виталий Белов спешил. На его карте, разложенной в штурманской рубке, были обозначены отдельные запеленгованные мины. Их было много - пять, десять, двадцать. Но еще больше не были учтены. В пути их настигло время «икс» - 21.00, время, когда мины должны быть поставлены на боевой взвод. У них была только одна возможность - идти вперед. Стопорить машину и бросать якорь - означает столько же шансов нарваться на неприятности, сколько избежать их, продолжая движение. В 21.30 «3ея» подошла к нулевому бую. Полчаса пути по минному полю. Прошли мимо тральщика и трех авианосцев ВМС США, молчаливо проводивших прорвавшееся судно. Рейс по заданию Вьетфрахта продолжался. В Хайфоне остались закупоренными 28 (или 27) судов, из них 10 советских (восемь блокированы на рейде и два - у причала). Кроме того, несколько судов были в некоторых из шести других северо-вьетнамских портов. Так, в порту Винь были два китайских судна, а в Камфе - два судна под советскими флагами. В минном плену оказались теплоходы - «Симферополь», «Мичурин» (ЧМП), «Муром», «Сочи», «Дивногорск», «Балашиха» (ЧМП), «Марат Казей» (ДМП), «Бабушкин» (ЧМП), «Тавричанка» (ДМП), танкеры «Певек», «Комсомолец Приморья» (Приморское пароходство), «Абакан» (Приморское пароходство), и разбитый теплоход «Гриша Акопян» (ДМП).

Сразу после начала миннозаградительной операции в средствах массовой информации появились сообщения о направлении в район северо-вьетнамских портов советских кораблей. 11 мая должностные лица Пентагона выступили с опровержением постоянно идущих сообщений, что два советских минных тральщика приближаются к Хайфону после выхода из Советского Союза пять дней назад. Как заявил официальный представитель, ближайшие к Северному Вьетнаму советские тральщики находятся в Бангладеш, где они тралят мины, оставшиеся после индо-пакистанской войны, и нет никаких признаков их выхода оттуда.

Американцы не знали, как Советский Союз отреагирует на минирование. С одной стороны, СССР был заинтересован в улучшении отношений с США и надеялся на положительные результаты московского визита президента США Р.Никсона. С другой стороны, советские лидеры не могли не прореагировать на явное ущемление советских интересов и интересов союзников. Так что неопределенность оставалась. Советское правительство сделало заявление, в котором подчеркивалась недопустимость минирования входов в порты ДРВ, так как это ограничивает свободу судоходства и затрагивает интересы других стран:

«…Минирование подходов к портам ДРВ, попытки воспрепятствовать заходу иностранных судов в её территориальные и внутренние воды создают непосредственную угрозу судам и жизни моряков многих государств, перевозящим грузы для населения ДРВ. Никто не давал права США ограничивать кому бы то ни было свободу судоходства в открытом море. Предпринимаемые США меры являются грубейшим нарушением общепризнанного принципа свободы судоходства, хотя под Женевскими конвенциями 1958 г. по морскому праву, закрепляющими этот принцип, стоит наряду с другими и подпись Соединенных Штатов Америки.

В Советском Союзе рассматривают как недопустимые действия США, угрожающие свободе плавания и безопасности советских и других судов, осуществляющих судоходство у берегов Демократической Республики Вьетнам. Советский Союз будет делать из этого соответствующие выводы. Всю ответственность за возможные последствия своих незаконных акций будет нести правительство Соединенных Штатов.

…Советское правительство решительно настаивает на том, чтобы предпринятые Соединенными Штатами шаги по блокированию побережья и нарушению сухопутных коммуникаций Демократической Республики Вьетнам были незамедлительно отменены, чтобы прекратились акты агрессии США против ДРВ, чтобы уважалось право на свободу международного мореплавания и торговли.

…Советский народ, верный принципам социалистического интернационализма, солидарен с борьбой героического вьетнамского народа, он оказывал и будет оказывать ему необходимую поддержку.»

Но в этом заявлении, как и в апрельском «Заявлении ТАСС» отсутствовали обещания о принятии жестких ответных мер.

Тем не менее, уже во второй половине 9 мая 1972 г. ТОФ перевели на повышенную готовность. Начальник разведки 10-й оперативной эскадры В.А.Дукельский вспоминал: «Забегали оповестители, замелькали машины. Прибыв на штабной крейсер, я узнал, что повышен в должности: оставаясь начальником разведки эскадры, я теперь еще и начальник походного штаба. Выступаем через несколько часов. К пяти утра необходимо пополнить боезапас, запас продовольствия. Иметь в виду, что атомные многоцелевые подводные лодки тоже развертываются». 10 мая в Южно-Китайское море вышла группировка из 5 АПЛ: «Идёте в Южно-Китайское море поддерживать братский Вьетнам». 4 лодки были из 26 дивизии - ПЛАРК пр.675 «К-7», «К-57» (к-1р. Шиповников Ю.Ф.), «К-184» (к-2р. А.С.Берзин) и АПЛ пр.659 «К-45» (к-1р. Ганжа Ю.Н.), а также одна ПЛАРК пр.675 «К-189» (к-2р. А.Т.Толстиков) из 10-й дивизии. Виктор Илюхин, председатель комитета по безопасности Госдумы РФ, после окончания института два года служивший матросом на плавбазе подводных лодок ТОФ, вспоминал:  «Я помню май 1972 года, когда американцы начали минировать подходы к Вьетнаму. Тихоокеанский флот был приведен в состояние повышенной боевой готовности - подводные лодки бросили к Тонкинскому заливу. На нашей плавбазе было четыре экипажа подлодок. На собраниях личного состава командиры заявляли о готовности выполнить свой интернациональный долг. Я тоже заявил, что готов помочь вьетнамцам, а через минуту подумал: "А что же я умею делать?" Я ведал шкиперским хозяйством и за всю службу стрелял всего три раза. Но порыв был. Помню слезы на глазах у старого мичмана, который прошел войну. Все было достаточно серьезно...». Были задействованы все возможные корабли. Так, возвращавшаяся с боевой службы в Индийском океане дизельная ракетная подводная лодка проекта 651 «К-120» (к-1р. В.С.Любимов) неожиданно оказалась вовлечена в события вьетнамской войны. Участник того похода капитан 1 ранга в отставке А.П.Бычков вспоминает: «…Был уже май 1972 года, американцы… резко активизировали бомбёжки ДРВ. В Тонкинском заливе находилось пять авианосцев ВМС США. Мы получили боевой приказ: быть в готовности к применению оружия. Двое суток находились в напряжении, причем наша лодка шла в надводном положении».

Развертывание советских кораблей и подводных лодок не осталось незамеченным, известно, что с 10 мая до 9 июня за подлодками от Японского моря вела слежение американская АПЛ «Guardfish». 12 мая мировые агентства распространили сообщения японского репортера о том, что советский ракетный крейсер и эсминец двигается в водах между Японией и Кореей в южном направлении.

Тем не менее, советское руководство, видимо, приняло решение, что улучшение советско-американских отношений является более насущной проблемой, чем жесткая реакция на американские действия по минированию судоходных международных путей и портов дружественного суверенного государства. Об этом красноречиво говорит факт умалчивания случаев атак советских судов в мае во вьетнамских портах (об этом станет известно только в начале 1973 г.), хотя до этого широко освещались менее значительные инциденты. Американцы именно на это и рассчитывали, начиная операцию. 13 мая в Хьюстоне министр обороны США М.Лэйрд сказал, что президент Никсон ожидает, что СССР и Китай не будут пытаться прорвать блокаду северо-вьетнамских портов. "Российский ответ… - тот, который мы ожидали". При этом Лэйрд сказал, что президент Никсон перед началом операции рассматривал все вероятные реакции на эти действия со стороны СССР. Министр обороны опроверг сообщения, что советские тральщики были на пути к северо-вьетнамскому побережью для очистки морских трасс от американских мин. Представитель Пентагона Джерри В. Фридхейм (Jerry W. Friedheim) также сдержанно прокомментировал поступающие сообщения о развертывании советских кораблей, заявив, что советский флот работает во всем мире.

16 мая агентство Ассошиэйтед Пресс сообщило о российском крейсере класса Kresta (пр.1134, на ТОФ в тот момент был только один корабль этого класса - БПК «Владивосток») и 3 эсминцах, которые остановились к юго-востоку от китайского острова Хайнань (Hainan) в Южно-Китайском море после выхода из Японского моря. Их позиция располагалась в 200 милях от Дананга (Южный Вьетнам) и в 300 от Хайфона (Северный Вьетнам). Пентагон сообщил, что половина из 25 иностранных судов (из них 13 советских), шедших в порты ДРВ, изменила курс. Часть из них направилась в китайские порты Pakhoi и Tamhsien, где грузы будут перегружены и по железной дороге переправлены в Северный Вьетнам. 17 мая, по сообщениям Пентагона, в составе советского отряда уже фиксировалось 8 военных кораблей, включая ракетный крейсер, 5 эсминцев, танкер и АПЛ, оснащенную КР, они находились в 200 милях от вьетнамского побережья. Но по сообщению американцев в действиях советских кораблей нет никаких признаков, что они намереваются бросить вызов американскому флоту у побережья Северного Вьетнама, или пройти сквозь минные поля в северо-вьетнамские порты. Минные поля у северо-вьетнамских гаваней вынуждали суда, шедшие туда, менять конечный пункт маршрута. Много судов шло в Гонконг вместо Вьетнама, только 19 мая туда направились 2 восточногерманских и 1 болгарское судно.

24 мая, выступая на брифинге, командующий 7-м флотом адмирал Уильям П. Макинтош (William P. Mack), сказал, что минирование северо-вьетнамских гаваней и речных портов приостановили поставку всех военных грузов в ДРВ через них. Американские корабли, находящиеся в Тонкинском заливе, предупреждают идущие к берегам Северного Вьетнама корабли об угрозе подрыва на поставленных минах, в течение последних дней они предупредили до пяти торговых судов, которые после этого изменили свой маршрут. Ни одно судно не вошло в порты после активации мин, хотя вьетнамские власти неоднократно требовали это от капитанов идущих судов. Так, в середине мая  было с восточногерманским грузовым судном «Frieden». При этом командующий отрицал, что американские военные корабли были вовлечены в блокаду, так как они не имели никаких распоряжений остановить суда или захватить их. В тот же день главнокомандующий американским Тихоокеанским Флотом адмирал Бернард А. Кларей (Bernard A. Clarey), комментируя факт присутствия советских кораблей, сказал, что любая их конфронтация с судами 7-го флота "маловероятна", и у них нет особой тревоги, хотя осторожность не повредит. "Они имеют право находиться в международных водах", но, как он подчеркнул, за ними ведется тщательное наблюдение с самолётов. Тем не менее, присутствие советских кораблей явно раздражало американцев и, воспользовавшись визитом в Москву, американские представители подняли вопрос о развертывании подводных лодок, заявив, что их присутствие вблизи зоны боевых действий во Вьетнаме является провокационным и чрезвычайно опасным.

В свою очередь 24 мая советские представители на встрече в Кремле с американцами подняли вопрос о непрекращающихся бомбардировках северо-вьетнамских портов, где под угрозу ставятся советские суда. И на случайность эти «ошибки» мало похожи, тем более, что в сообщении министра обороны США от 23 мая 1972 г. подчеркивалось, что палубные штурмовики применяют современные телеуправляемые и наводимые лазерным лучом авиабомбы. Председатель Совета министров А.Н.Косыгин сообщил о полученной им сегодня около 14:00 от министра морского флота информации о новых фактах бомбардировок, происходивших рядом с нашими кораблями. Одна американская бомба упала на расстоянии в 120 метров от советского судна, в другом случае бомба упала в 350 метрах и в 500 метрах от другого. Суммируя сообщение, он сказал что фактически "ваши самолёты бомбят рядом с нашими судами, и это в то время когда вы находитесь в Москве на переговорах с нами". Никсон обещал разобраться и остановить бомбёжки. 25 мая Киссинджер отдал распоряжение запретить бомбардировки в пределах пятимильного радиуса от Хайфона, пока президент не вернется в США.

В 1972 году отряд кораблей в составе крейсера «Дмитрий Пожарский», БПК «Одаренный», эсминца «Веский», пяти атомных подводных лодок и разведывательного корабля вели разведку сил 7 флота ВМС США в Индийском океане и в Южно-Китайском море в районе их боевых действий против Вьетнама. Эта задача выполнялась отрядом кораблей впервые. Начальник разведки 10-й оперативной эскадры В.А.Дукельский вспоминал: «Мы направились к банке Чжунша, что восточнее Вьетнама. При каждом появлении американских самолётов (а они летали часто) - боевая тревога. Иногда высоко в небе показывались группы бомбардировщиков "Б-52", но зону действия наших зенитных ракет они огибали. Жара, высокая влажность, бесконечное напряженное ожидание - и полнейшая неясность, чего ждать... Через несколько дней А. Н. Косыгин встретился с президентом США Р. Никсоном, и им удалось сгладить остроту момента. Полагаю, этому помогло и появление у берегов Вьетнама 10-й оперативной эскадры Тихоокеанского флота СССР».

Наши корабли оказывали помощь вьетнамцам, передавая информацию о приближении очередной волны бомбардировщиков. Г.Г.Майтаков (в ту пору штурман корабля специального назначения ТОФ) вспоминал: «В 1972 году я дважды принимал участие в походах в Южно-Китайское море. Всего провел там более двухсот суток. В это время шла война США против Республики Вьетнам. Вьетнамцы боролись за освобождение Южного Вьетнама, за объединение. Наши корабли привлекались в качестве передового рубежа в системе противовоздушной обороны Вьетнама. Мы наблюдали за авианосцами, в Тонкинском заливе было до 4-х авианосцев, на каждом - по 100 самолётов. Четверть из них были ударные самолёты, средние и легкие штурмовики. Кроме того, на острове Гуам, на авиабазе ВВС США Аганья базировались самолёты стратегической авиации В-52, несущие на своем борту огромное количество боеприпасов. Мы наблюдали за взлетом палубной авиации, и где-то к этому времени подходили и В-52. Мы давали соответствующие сигналы о массовом подъеме авиации и за час вьетнамская сторона приводила свою систему ПВО в боевую готовность. Кстати, по корабельному Уставу и по действующему законодательству корабль является частью СССР, сейчас России, так вот, все участники тех походов оказались незаслуженно забыты и в «Законе о ветеранах» о них никак не говорилось. Мною была инициирована поправка, и в новой версии «Закона о ветеранах» появился текст: «…личный состав экипажей кораблей особого назначения, которые в период войны во Вьетнаме выполняли задачи боевой службы в Южно-Китайском море»». Перечень разведывательных кораблей Тихоокеанского флота, решавших задачи боевой службы в зоне боевых действий во Вьетнаме, Южно-Китайском море и осуществлявших боевое обеспечение боевой деятельности советских подразделений ПВО на территории Вьетнама, объявлен директивой Главного штаба ВМФ от 19.09.05 г. № 730/1/1845.

Свою лепту внесли и подводники. О том, как они действовали, можно проследить на примере «К-184». Ее командир А.С.Берзин так об этом вспоминал: «20 мая. Заняли район №1(на подходах к Тонкинскому заливу). В 08.30 всплыли на перископную глубину для приема сеанса радиосвязи и определения места. Сразу в перископ прямо по курсу, в дистанции 10 кабельтовых увидел вспомогательное судно США, которое шло прямо на нас. Заполнил цистерну быстрого погружения и ушел на безопасную глубину. Гидроакустики судна не слышали. Гидрология плохая - мы ничего не слышим. Поэтому каждое всплытие здесь потенциально опасно, можно столкнуться с надводным кораблем или судном.

22 мая. Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/APS-80 противолодочного самолёта США «Орион», сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта.

23 мая. В 08.30 всплыли на перископную глубину для приема сеанса радиосвязи и определения места. Политинформация: «Прошел флотский комсомольский актив». И более ни слова. Конечно, это была «очень ценная» информация для подводной лодки в Южно-Китайском море. Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/APS-80 противолодочного самолёта США «Орион», сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта.

24 мая. Нам, К-45, К-7 поступило приказание донести свое место. На 12.00 дали свою широту и долготу места. Радио передали за три раза, район в смысле прохождения радиоволн плохой. Из разведсводки: «Никсон в Москве ведет переговоры». Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/APS-20 противолодочного самолёта США «Нептун»: сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта. Проанализировал два последних обнаружения радиолокационной станции AN/APS-20 и сделал вывод, что, вероятно, самолёт осуществляет поиск подводных лодок по маршруту.

25 мая. Где-то после обеда командир БЧ-5 капитан 2 ранга Байбурин М.С. доложил, что потек ХГЦЭН-601 левого борта, приняли решение об его отсечке, т.к. в 6 отсеке начала повышаться радиоактивность по газам и аэрозолям.

26 мая. В 02.00 всплывали на перископную глубину. Сразу же в перископ увидел судно водоизмещением около 10.000 тонн прямо по курсу, дистанция 10 кабельтовых, гидроакустики ничего не слышат. Заполнил цистерну быстрого погружения и ушел на безопасную глубину. На следующем сеансе радиосвязи получили радио от Командующего ТОФ с приказанием возвратиться в базу».

Это было следствием американского демарша. 20 мая 1972 г. после долгих переговоров президент Ричард Никсон поехал с визитом в Москву, где произошла историческая встреча с советским лидером - Генеральным Секретарем ЦК КПСС Леонидом Брежневым. Во время этой встречи 24 мая советник по национальной безопасности Киссинджер информировал Брежнева о том, что США знают о развертывании советских ПЛ, и считают, что их присутствие вблизи зоны боевых действий во Вьетнаме является провокационным и чрезвычайно опасным. Именно после этого ПЛ были направлены в другие районы океана. Демарш американцев был чисто политическим, ведь даже по данным самих американцев районы патрулирования наших АПЛ находились примерно в 700 милях от американских авианосцев, курсирующих вдоль побережья Вьетнама и далеко за пределами 200-мильной зоны досягаемости их крылатых ракет. Начав возвращение, «К-184» 27 мая ночью получила новый приказ, отменяющий возвращение в базу. Вместо этого дали распоряжение занять новый район в Филиппинском море, который представлял собой круг радиусом 30 миль. Что делать в этом районе - не сообщили, аналогичные приказы получили и другие АПЛ. 29 мая обнаружили, что за «К-184» следит иностранная ПЛ, это оказалась американская АПЛ «Гардфиш» SSN 612 (Guardfish), наблюдали её до 6 июня. 7 июня от командующего ТОФ пришло радио: " Соблюдайте осторожность, слежение за подводной лодкой США не проводить". 9 июня оторвались от неё. В район потери контакта прилетали противолодочные самолёты "Орион", которые вели безуспешный поиск. Получили приказание начать поиск ПЛАРБ в полосе движения 400 миль, после чего следовать в базу, прибыть к 19 июня. Провели поисковую операцию. 19 июня пришли в базу, встречали офицеры штаба, оркестр и командир дивизии контр-адмирал Вереникин И.И.

В конце мая - начале июня представители ДРВ опубликовали заявление, в котором утверждали, что они успешно очищают от мин подходы к Хайфону, но американские должностные лица заявили, что это невозможно. Северо-вьетнамский флот испытывал недостаток в оборудовании, необходимом для траления. В начале июля 1972 г. авиация США сбросила сотни новых мин на морских подходах к порту Хайфон и в устьях рек Нинько, Зиань, Ванук и других. Всего к концу июля с 8 мая ими было поставлено 6200 мин. Средняя плотность минных заграждений составляла 70 - 80 мин на милю фронта заграждения, а в некоторых местах и до 150 мин. Всего было выставлено около 11 тысяч мин (в основном Mk 36), и 108 мин Mk 52-2.

По американским данным, ВМС ДРВ имели 4 минных тральщика, переданных им в 1956 г. Китаем. Кроме того, для траления могли быть приспособлены некоторые патрульные суда, но их работа, как полагали американцы, не должна была быть эффективной. Вьетнамское командование закрыло опасные для плавания кораблей и судов районы. Прибывающие транспорты разгружались на внешних рейдах, за пределами минных заграждений, грузы доставлялись на берег на малоразмерных, как правило, немагнитных плавсредствах.

С целью борьбы с минной опасностью из Советского Союза во Вьетнам была направлена группа военно-морских специалистов во главе с начальником управления противолодочного вооружения ВМФ СССР, капитаном 1-го ранга С. Бутовым, которая занималась противоминным обеспечением и тралением американских мин. В связи с тем, что флот Северного Вьетнама имел ограниченное число тральщиков и незначительное количество трального вооружения, борьба с минами велась в основном подручными средствами. Например, вьетнамцы для траления мин использовали гребные шлюпки, буксировали рыболовецкие сети или драги для извлечения мин на поверхность. По рекам для уничтожения мин с индукционным взрывателем сплавляли загруженные металлом плоты, или же по дну реки протаскивали листы железа. Этими способами было обезврежено до 50 мин-бомб “Дистрактор”. Была предпринята попытка уничтожения мин путем обстрела мест их постановки береговой артиллерией и сбрасывания глубинных бомб с катеров. Но полностью ликвидировать минную опасность не удалось. Потери, понесенные вьетнамской стороной на минах, составили 30 небольших судов. При этом американцы сами понесли потери от своих мин. В сентябре 1972 г. во время выполнения очередной огневой задачи в районе острова Хон-Ла в Тонкинском заливе от подрыва на двух минах американцы потеряли эскадренный миноносец «Уоррингтон». Взрыв первой мины произошел в районе носовой орудийной установки. Корабль получил сильное ударное сотрясение: часть обшивки корпуса была вдавлена внутрь от форштевня до 40-й шпации; многие шпангоуты были скручены; несколько водонепроницаемых переборок деформировано. Большие повреждения получили многие механизмы; редукторы главных машин были смещены; большое число трубопроводов в носовой части корабля лопнуло, часть вспомогательных механизмов сдвинулась с фундаментов. «Уоррингтон» продолжал движение по инерции. Он прошел около 200 м, когда под средней частью произошел взрыв второй мины. В результате в нескольких местах появилась течь корпуса. От ударных сотрясений пострадали почти все механизмы корабля, электрооборудование, средства связи и РЛС. Поврежденный корабль отбуксировали в Субик-Бей. В тот же день командующий 7-м флотом США вице-адмирал Холлуэй, державший фланг на крейсере «Ньюпорт-Ньюс», отдал приказание: «Всем кораблям в Южно-Китайском море временно запрещается подходить к берегу ближе трех миль». Специально созданная комиссия пришла к выводу, что корабль подорвался на двух минах Mk 36, которые “случайно” сбросил американский самолёт “Скайхок” во время массированных постановок мин у северо-вьетнамского побережья. При тщательном обследовании «Уоррингтона» выявилось, что восстановлению он не подлежит. По грубым подсчетам, ремонт мог обойтись почти вдвое дороже первоначальной стоимости эсминца. «Уоррингтон» решили сдать на слом.

С мая до декабря 1972 г. в результате минной блокады крупные грузовые суда не посещали и не выходили из портов ДРВ. Попытки вьетнамцев использовать небольшие плавсредства для разгрузки судов, находящихся за зоной блокады в международных водах, пресекались американцами. Их корабли, самолёты и вертолеты флота, перехватывали и разрушили малотоннажные вьетнамские суда (сампаны, баржи). Так, 6 июня крейсер «Ньюпорт-Ньюс» у северо-вьетнамского побережья обнаружил китайское судно, с которого осуществлялась передача груза на 6 сампанов. Артиллерийским огнем вьетнамские сампаны были потоплены, но китайское судно не пострадало. 1 августа самолёты с авианосца «Саратога» разрушили судостроительные и судоремонтные верфи Хайфона, где строились и ремонтировались плоскодонные плавсредства. Они использовались вьетнамцами для разгрузки судов, ставших на якоря у портов в стороне от минных полей. Развернутый американский флот сократил и прибрежные перевозки.

Экипажи блокированных судов в июне-августе 1972 г. были сменены прибывшими из Союза, они в свою очередь в начале 1973 г. также были сменены. Демченко Юрий Семенович - бывший моряк гражданского флота, а ныне начальник отдела налоговой инспекции Кургана, об этом так вспоминал: «В январе 1972 года советский теплоход "Мичурин", с торпедными катерами и другими военными грузами на борту, прибыл из Одессы в Хайфон. Разгрузился, а вот выйти из вьетнамского порта не смог, так как фарватер оказался заминированным. Кроме нашего судна у причалов стояли корабли Кубы, ГДР, Польши, Франции.

Через полгода потребовалась смена экипажа на "Мичурине". Так в июне я и мои товарищи оказались в спецкомандировке и стали очевидцами, а впрочем, и участниками Вьетнамской войны. Жили на судне, выполняя свои обязанности. Вместе с нами находились моряки-водолазы Черноморского и Тихоокеанского флотов, занимавшиеся разминированием акватории порта.

Американские самолёты В-52 и F-4 еженедельно в течение 1-2 часов бомбили позиции вьетнамцев и корабли. Особенно мне запомнилось 19 ноября 1972 года, когда было совершено 11 воздушных налетов. Они шли волна за волной, сея смерть. Зенитно-артиллерийская канонада практически не затихала. Горели военные объекты, склады, жилые дома. Над берегом и морем висели клубы черно-бурого дыма. Потери среди мирного населения были очень большими. Все это вызывало у нас чувство гнева к американским агрессорам.

Иностранные корабли бомбардировкам, как правило, не подвергались, но угроза жизни была реальной. Так, во время одного из налетов, бомба попала в польское судно "Йозеф Конрад" - 4 человека были убиты и 19 ранено. Экипаж "Мичурина" участвовал в тушении пожара и оказывал помощь пострадавшим. Налетам американской авиации противостояли зенитно-артиллерийские подразделения Вьетнама. Всестороннюю помощь им оказывали советские военные специалисты, одетые в гражданские костюмы. Не раз бывало, что американские самолёты сбивались на моих глазах. Вместе с товарищами удалось побывать на пресс-конференции в Ханое, на которой мы видели пленных американских летчиков и слушали их выступления. Вылет каждого из них на боевое задание, с их слов, стоил 2 тысячи долларов.

Наши отношения с вьетнамцами были очень хорошими.

В январе 1973 года на "Мичурин" прибыла новая смена, а наш экипаж самолётом убыл в Москву, а оттуда домой - в Одессу. За эту командировку я и мои товарищи были награждены вьетнамской медалью "Дружбы народов" и грамотой».

Как сказал Юрий Демченко, американцы не бомбили блокированные в северо-вьетнамских портах торговые суда специально, но, тем не менее, те попадали под удары. Самыми тяжелыми для блокированных судов стали 11 декабрьских дней, когда США мобилизовали почти всю свою стратегическую и тактическую авиацию в районе Юго-Восточной Азии для нанесения массированных ударов по крупнейшим городам ДРВ - Ханою и Хайфону. В Хайфоне морякам пришлось столкнуться с войной лицом к лицу. За полторы недели 90 раз, чаще всего по ночам, над портом раздавались сигналы воздушной тревоги, 13 раз американские самолёты подвергали массированным бомбардировкам порт и прилегающие к нему районы города. Капитан «Дивногорска» К.А.Баларич так охарактеризовал действия наших моряков: «В последние дни декабря в условиях бомбардировок моряки показали себя достойными представителями нашей страны. Была спокойная, размеренная работа и серьезное отношение к сложившейся обстановке». 20 декабря  в Хайфоне во время авиационного налета в польское грузовое судно «Джозеф Конрад» (Josef Conrad) попала бомба и оно сгорело.

Выписка из судового журнала т/х «Дивногорск» № 98, стр. 85. Среда 20 декабря 1972 года. Порт Хайфон.

«...00.00. Стоим в прежнем положении. Продолжается бомбёжка порта, города, цемзавода. Включили пожарный насос на палубу. 00.15. Самолёты «А-7» бомбят город. В городе пожары. 00.20. Большие взрывы в городе. Новые очаги пожаров. 00.45. Снова бомбят цементный завод. 01.10. Отбой тревоги.

02.10. Воздушная тревога, все в укрытии на постах по расписанию. В воздухе «В-52». Судно затемнено. Американская авиация продолжает массированный налет на город и порт. 04.30. Сильные взрывы по корме и 150 метров по траверзу левого борта. Объято пламенем польское судно «Джозеф Конрад». На борт начали поступать в лазарет польские моряки. 05.00. Бомбовые удары идут по порту. 05.50. Второе бомбовое попадание в «Джозефа Конрада». 06.10. Отбой тревоги. Весь экипаж польского судна прибыл к нам на борт. Из них 8 человек ранено, три человека убито. Судовой врач и члены экипажа оказывают медицинскую помощь пострадавшим и раненым.

06.30. Воздушная тревога. 08.00. Отбой тревоги... Подъем государственных флагов СССР и ДРВ. Старшим матросом произведен контрольный замер всех танков, поступления воды не обнаружено. Ст. помощник осмотрел судно. Повреждений не обнаружено...».

Советские моряки пришли на помощь своим иностранным товарищам. После взрыва первой бомбы, которая попала прямо в надстройку судна «Джозеф Конрад», стоявшего у второго причала, вспыхнул пожар. В полной темноте, освещаемые лишь огнем пожара, польские моряки бросились спасать свое судно. К ним сразу же присоединились вьетнамские пожарные, портовики. Было решено убрать с судна на берег раненых и обожженных. Рядом с «Конрадом» стояло судно из Китайской Народной Республики. Естественно, что раненых повели туда в надежде, что китайцы окажут первую медицинскую помощь. Но на китайском судне отказались принять раненых. Им пришлось идти еще метров триста в кромешной тьме во время бомбардировки под осколками, чтобы добраться до «Дивногорска», который стоял в двух корпусах от «Джозефа Конрада». Не успевшие одеться после сна, забрызганные жидкой глиной и илом, поднимались они по трапу, держа под руки своих раненых товарищей. Бомбёжка еще продолжалась, но уже полным ходом шла работа по оказанию первой помощи пострадавшим. Труднее всего пришлось в ту ночь судовому врачу «Дивногорска» Анатолию Ильяшу. У многих его пациентов ожоги и ранения были очень серьезными. У одного из них - Романа - было поражено более 60 процентов кожи. Наши моряки поделились с польскими моряками всем, чем могли. 22 декабря Государственный департамент США принес извинения Польше за инцидент. 29 декабря в последний день бомбардировок польская команда улетела в Варшаву, а накануне в госпитале умер четвертый польский моряк.