- •15. Наука как предмет философского анализа
- •42. Соотношение философии и истории науки.
- •Вопрос 8 Культурно-исторические предпосылки возникновения научного знания.
- •48. Функции научной теории. Виды научного объяснения
- •11. Мифология и наука: от образа к понятию; космологические и космогонические представления.
- •47. Формирование программ познания в древне греческой науке.
- •2. Вера и разум: программы познания в средневековой схоластике. Становление опытной науки в позднем Средневековье: Жак Буридан.
- •17. Научная революция 16-17 веков: Коперник, Галилей, Кеплер, Ньютон.
- •34. Рационализм и эмпиризм как основные философско-методологические программы в науке Нового времени: Бэкон и Декарт.
- •Ф. Бэкон (1561-1626): номинализм и эмпиризм. Знание – сила
- •Р. Декарт(1596-1650).
- •7. Классическая наука 18-19 веков: научные открытия и методологические парадигмы познания; наука как профессиональная деятельность.
- •22. Позитивистская традиция в философии науки: от Конта до Маха.
- •Вторая волна позитивизма.
- •1. Аналитическая философия
- •29. Проблема генезиса социально-гуманитарного знания
- •26. Прагматическая программа познания в философии науки хх века.
- •Новейший философский словарь Прагматизм
- •43. Социокультурные подходы к исследованию развития науки: «интернализм» и «экстернализм».
- •Философия и методология науки. Учебник
- •14. Наука как знание и как производство знания; разнообразие методов научного познания; проблема классификации наук.
- •Знание о существующем самостоятельно, но подвижном – это физика.
- •Знание о неподвижном и существующем несамостоятельно – это математика;
- •Знание о существующем самостоятельно и неподвижном – это первая философия, метафизика.
- •Принцип построения полной системы наук и способ её изображения.
- •Различение наук по объекту (предмету), методу и практическому применению.
- •18. Общая методологическая характеристика научного познания; проблема языка науки
- •Язык науки
- •50. Эмпирический уровень научного познания: наблюдение, эксперимент, измерение
- •Наблюдение
- •Эксперимент
- •Измерение
- •23. Понятие научного факта и проблема его описания
- •46. Теоретический уровень научного познания; научная гипотеза и проблема ее обоснования
- •27. Принципы построения научной теории; гипотетико-дедуктивная схема развития научного познания.
- •30. Проблема истины в научном познании
- •20. Основания науки; роль философских идей в развитии научного знания: идеалы, нормы, ценности, сциентизм, антисциентизм
- •16. Наука как тип рациональности, историческая смена типов научной рациональности
- •36. Роль науки в современном обществе: экономические и политические функции
- •13. Наука и культура: нравственные ценности и этика ученого.
- •9. Личность ученого: научное творчество и научное общение
- •44. Специфика социально-гуманитарного познания
- •38. Роль философии в формировании и развитии социально-гуманитарного знания.
- •12. Натуралистический и культурно-исторический подходы в социальных и гуманитарных науках.
- •I. Натуралистический подход
- •II. Культурно-исторический/Деятельностный подход.
- •45. Специфика субъектно-объектных отношений и особенности методологии в социально-гуманитарном познании
- •39. Роль языка в развитии социального и гуманитарного знания
- •37. Роль традиции в гуманитарном познании
- •Вопрос 32. Проблема объективности познания в социальных и гуманитарных науках
- •Вопрос 24. Понятие социально-исторической реальности
- •Метод средней ошибки
- •Метод постоянного стимула
- •Метод границы
- •§ 2. Теория взаимодействия
- •Системный подход в психологии
- •25. Понятие факта в социально-гуманитарном познании
- •19. Объяснение и понимание в социальном и гуманитарном познании
- •3. Герменевтика как метод понимания и интерпретации текстов
- •31. Проблема истины в социальном и гуманитарном познании
- •41. Соотношение религиозного знания и социально-гуманитарных наук.
- •28. Природа человеческой психики: антропогенетический аспект.
- •Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
- •39. Роль языка в психологическом познании; формирование психологической терминологии.
- •Вопрос 4
- •1. Интроспекция как метод психологического исследования.
- •2. Наблюдение и проблема объективности эмпирического знания в психологии
- •3. Виды психологического эксперимента с.Л.Рубинштейн «Основы общей психологии»
- •Наблюдение
- •Объективное наблюдение
- •Экспериментальный метод
- •4. Индуктивное обобщение и статистические методы в психологическом познании
- •5. Возможности факторного анализа
- •6. Проблема измерения в психологии.
- •5. К обоснованию гипотезы; от гипотезы к теории; особенности построения психологической теории; соотношение теории и метода в психологии.
- •33. Психология человеческого бытия: когнитивные и коммуникативные аспекты; сознательная и бессознательная психика; проблема самосознания и самооценки; жизненный мир личности и типология переживаний.
42. Соотношение философии и истории науки.
Лекция
1)Мировозренчески-когнитивный компонент может различаться по объему, может конкретизироваться в зависимости от интересов. Он играет большую роль в методологическом формировании науки:
- методология психологического знания
- история психологии.
Историк науки опираясь на традицию и задействуя свой ресурс может создать свою модель. Модель выстраивалась на основании существующих знаний, также должна быть понятна историко-научная конституция.
Соотношение философии и истории науки требует специальных знаний: понятийно-категориальных компонентов.
Методология без истории пуста: -школы -теоретическая конкуренция.
Обращение к истории в философии позволяет снабдить ее конкретным материалом.
Лакатос: «история науки без методологии слепа».
2)Коммуникативный компонент.
Задачи возникающие в истории и философии науки являются самоцелью исследования. И те и другие работают в определенных научных сообществах в конкретных исторических эпохах.
Способы коммуникации: -семинары -конференции
обязательное условие предъявляется работа к истории и философии науки. Психолог.знание плоть от плоти философского знания с культурно-исторической точки зрения. Эта предпосылка значима для психолога. Как только психолог пытается сконструировать теорию (она должна что-то объяснять) он по необходимости превращается в методолога:
-ищет способ, методологические предпосылки теории (до начала 20 века господствовала ассоцианистическая доктрина, у общества обнаруживаются методологическая растерянность. Принцип психологизма привел к ситуации протеста. Ассоцианистическая доктрина исчерпала свой ресурс – не удовлетворяла объяснительным возможностям).
- психологи осваивают новые методы структурной физики (электронные и магнитные поля). Психологов удовлетворяет только механицизм. Пробуют свои силы в структурном анализе. Например Э. Мах: « Все что делает физик-наблюдатель есть результат его когнитивных способностей, сл-но все результаты физики должны быть конкртизированы в терминах ассоцианизма».
3) Идея структуры. Ей психологи не ограничились. Из немецкой классической философии в 30-е годы выросла гештальт- школа, которая основывалась на понятии целого, а не структуры.
Вся история покоится на методологическом каркасе, когда формируются новые методы, методологический каркас. Сейчас идет разработка, конкретизация и внедрение методов в психологический аппарат.
Модель психики в гештальте – полевая организация. Пласты:
-нервно- органический
- ощущения
- восприятие
-представление
- мышление
одно поле не редуцуруется в другое, обладает автономией.
В 20-е годы были попытки информационного моделирования (Акишиги – японский гештальтист).
4) Функционалисты: заимствовали из математических представлений функциональные методы. Потом переросли в бихевиористов.
В эту функцию попадает масса посреднических функций, зависимость может быть прямолинейной (Торндайк, Уотсон), потом зависимость усложняется, особенно когда речь идет о языке – конкретизация результатов наблюдения.
Использовались прагматические модели на стыке психологии, педагогики и философии (Дьюи), отсюда появились практические результаты проблемного обучения.
Сейчас главное – описательный подход, он непродуктивен для человека, занимающегося исследовательской практикой, надо нанизывать не на хронологию, а на философско-методологический каркас.
"философия и методология науки" в 2хчастях "философия" Кармин, Бернацкий
Одной из основных задач историконаучных исследований всегда считалась хронологическая систематизация и каталогизация накопленных научных знаний, теорий, идей, подходов, поиск забытого, но полезного. Переизложение прежних теорий и представлений в свете современного знания – один из возможных путей осознания целей и задач историконаучных исследований, но далеко не единственный.
Сегодня история естествознания и техники осознана как дисциплина, принадлежащая вовсе не к семейству естественнонаучных и технических наук, а как дисциплина гуманитарного профиля, как раздел всеобщей истории и культурологии.
Есть и еще одна важная особенность - специфика предмета изучения. История науки и техники изучает познание во всех его ипостасях:
знание различных типов и видов,
науку как особый социальный институт,
научное мышление (или творчество).
Предмет изучения истории науки и техники совпадает с тем, что традиционно принадлежало сфере гносеологии, логике и методологии науки, и что сегодня - - во второй половине XX в. - - чаще всего называют философией науки.
Соотношение истории науки и философии науки в этом плане можно сравнить с взаимоотношением палеоботаники и ботаники. Палеоботаника специфицирована тем, что анализирует прошлые органические формы, однако она неразрывно связана с теми представлениями, классификациями, методами, которые характеризуют современную ботанику, и в известной мере должна вписываться именно в свод ботанических знаний.
Однако, для того чтобы достичь аналогичных взаимоотношений, нужна была мощная перестройка дисциплин с обеих сторон:
и история науки изменила свой облик,
и в сфере философского анализа науки и техники произошли существенные трансформации.
Сложилось так, что поначалу история науки и философия науки, выступающая в новое время прежде всего как логика, очертили предметы своего исследования как совершенно независимые друг от друга. Логика как самостоятельная дисциплина имеет более чем двухтысячелетнюю историю: со времен Аристотеля она выступала как нормативная дисциплина, ставила своей целью выработку критериев истинности знания и процедур доказательств, которые приводят к установлению истины.
Бурное развитие эмпирической науки в новое время, возникновение науки как социально организованного института, осознание ее как особого способа производства знания поставили перед логикой новые цели. Логика развивалась теперь в связи с требованием содействовать "росту наук".
Фрэнсис Бэкон ставил перед собой задачу разработать логику, которая бьиа бы "учением о методе" ("Новый Органон"), т.е. была бы некоторой методологией и могла бы указать ученым кратчайшие пути к "новым истинам".
В этом же идейный пафос "Рассуждения о методе" Рене Декарта, "Критики чистого разума" Канта и даже "Науки логики" Гегеля.
По традиции, сложившейся в новое время, логик сознательно стремился "дистиллировать" путь научного познания, отбросив все то, что не приводило к успеху, и претендуя тем самым создать нормы и стандарты самого постижения истины.
Разработка "норм" истинности (критериев истинности) и "норм" движения к истине (методов, процедур) составляет ядро логических исследований. Цели логики в XX в. были осознаны в контексте решения проблемы обоснования научного знания. Именно в этом контексте логика выглядит, вообще говоря, полезной.
Широко популярная в первой половине века неопозитивистская традиция рассматривает логику именно в этом ключе. Неопозитивисты сумели достаточно подробно проанализировать вопрос о структуре научного знания, проблему объяснения и предсказания в науке, вопрос о гипотетичности научного знания и т.п.
Иными словами, с одной стороны, сложившиеся в науке приемы и способы исследования получали описание в логике как некоторые регулятивные процедуры, и, с другой стороны, с точки зрения этих нормативных процедур подвергались анализу и оценке конкретные научные теории и. результаты.
Как мы уже говорили, история науки достаточно молода как самостоятельная дисциплина. Требование исторической достоверности в описании прошлого науки приводило к задаче восстановления картины научного исследования со всеми его отклонениями, случайностями и зигзагами. Картины этих описаний, как считалось, полезны для развития кругозора будущих ученых и удовлетворения любознательности. Логика же по-прежнему выглядела как "эксперт", проверяющий научную теорию на "подлинность". Таково было испытанное, устойчивое самосознание науки.
Победа эйнштейновой физики в начале XX в. поставила традиционную логику в тупик. Теория Ньютона, казалось бы, была подтверждена Не одним поколением тружеников науки, авторитет и "подлинность" ее не мог оспорить ни один эксперт...
Результаты Эйнштейна снова перевернули все вверх ногами.
Следует подчеркнуть, что кризис в физике вовсе не означал какой-то стагнации научного творчества — напротив, ученые должны были "сменить парадигму", выражаясь языком Т.Куна, и могли успешно работать дальше.
Однако в сфере философии науки спокойствие было нарушено сильнейшим образом. Предстояло заново решать вопрос о том, что такое наука и в чем суть ее кризисов, насколько закономерна смена основополагающих теорий, каков же при этих обстоятельствах логический критерий истинности и научности знания.
Как же отвечать на поставленные вопросы?
Прежняя философия науки, логика и методология не могли определить смысл "падения" ньютоновой физики. Самосознание науки должно было радикально измениться, чтобы стали возможными ответы. Начало века ознаменовалось обстоятельными и яростными дискуссиями о новых задачах, новых установках философского, логико-методологического анализа научного знания.
И тут были переосознаны роль истории науки и значение ее результатов для построения логико-методологических моделей и вообще для философии науки.
Разрыв между логико-методологическими представлениями о знании и историко-научными описаниями часто объясняли различием "нормативного" и "описательного" изображений.
Логико-методологические модели научного знания и научного поиска претендовали на роль "нормы" или "образца", согласно которым должно действовать в науке.
История науки претендует на описание реально происходившего процесса научного исследования.
При этом выяснилось, что в "норме" не оказались зафиксированными необходимость и возможность преобразования знания, в то время как реальная научная практика постоянно испытывает давление необходимости изменений и трансформации существующих теоретических представлений. Новый этап развития философии науки уже в середине нашего века характеризуется именно обращением к истории науки как к своему эмпирическому базису, а также попытками привести в соответствие логические нормы, методологические правила и практику научного поиска. Были предложены и обсуждались различные варианты "логики", которые могли бы. такие нормы построить (чаще всего такие исследования назывались "логикой развития науки").
Сам дух этих поисков хорошо выразил французский методолог и философ Гастон Башляр (1884-1962). «Я входил в храм науки, говорил он, — когда определения всех основных научных дисциплин начинались с частицы "не-": нелавуазьеровская химия, неевклидова геометрия, неньютонова механика, неаристотелева логика... Поэтому и философия науки, соответствующая духу науки XX в., должна быть радикально новой — своего рода "нонфилософией", "философией отрицания"».
Задача состояла в том, чтобы создать рациональные средства для анализа таких ситуаций человеческого познания, когда возникает настолько новое знание, что оно отрицает известное прежде.
Но, если логика и методология (вообще философия науки) были слишком далеки от практики научного творчества, то ведь историю науки можно было упрекнуть в непозволительной "близости" к своему предмету изучения. Сама по себе история науки и техники не выдвигала иных задач, кроме "описания", она была настолько "эмпирическим" исследованием, что даже и не пыталась построить собственные теоретические модели происходивших историконаучных событий и дать им объяснение. Осмысление событий прошлого происходило, как правило, в рамках современной научной картины мира. А это, в свою очередь, приводило к такому изображению "траектории" научного развития, которое в сущности было проекцией на прошлое связи знаний в рамках современной картины.
Смысл исторического процесса развития науки виделся либо в победе истины над заблуждением, либо в постепенном "накапливании" истины.
Так называемая кумулятивистская модель развития науки была альфой и омегой моделей истории науки.
Этот уровень развития историконаучных исследований демонстрировал только одно: прошлое, будь это истина или заблуждение, есть только путь к настоящему.
Известный философ и историк науки Дж.Агасси обращает внимание на то, что привычные традиции историконаучных исследований должны быть радикально пересмотрены, потому что они не позволяют получать подлинные знания. "В результате всех усилий что же мы узнаем о самом процессе историконаучного развития?" — иронизирует Агасси. Мы узнаем, что Браге наблюдал, Кеплер обобщал, Галилей наблюдал и обобщал на более высоком уровне... наконец, получилась теоретическая механика! Или так: мы узнаем, что теория Ньютона выросла из исследований Кеплера, Кеплер — из Коперника и т.д. и т.п. в глубь веков.
Серьезная переориентация философии науки, ее стремление приблизить свои модели к реальности научной жизни привели и к критическому переосмыслению уже имеющихся традиций историконаучных исследований. Нельзя сказать, что проблема дружного сосуществования и плодотворного объединения усилий двух дисциплин уже решена полностью. Однако попытки синтеза этих двух подходов не прекращаются и обещают быть весьма плодотворными.
Решающий поворот для обеих дисциплин произошел примерно в 50-60-е годы нашего столетия, в русле работ методологической школы, возглавляемой тогда Карлом Поппером (родился в 1903 г.) и базирующейся в Лондоне. Огромную роль сыграли работы американского философа Томаса Куна, который привлек внимание к тому, что философия науки также должна отказаться от нормативного видения научной деятельности, а постараться построить модели реального поведения исследователя. Естественно, что такая постановка вопроса непосредственно сближает философию науки и историю науки.
Ученик Поппера Имре Лакатос (1922-1974) выразил сам дух этого долгожданного союза в следующих словах:
"Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа".
При этом в споре конкурирующих моделей философии науки решающее слово останется за историей науки: именно история науки — пробный камень для любых концепций в области философии науки, подчеркнул он.
Дальнейшее развитии философии науки пошло именно в этом русле.