Глава 7 институциональная динамика: возникновение новых правил

Приступая к анализу проблемы институциональной динамики, мы разделим ее на две составляющие:

• возникновение и отбор институтов,

• подстройку институтов.

Первая связана с появлением и закреплением новых правил, она будет рассмотрена в данной главе. Вторая отражает частичные изме­нения, вызванные функционированием институтов, их приспособлением к практикам повседневной хозяйственной жизни, ее мы проанализируем в восьмой главе книги.

Рассматривая возникновение и отбор институтов, мы затронем следующие вопросы:

• каковы источники возникновения новых правил;

• откуда черпается материал для новых институциональных образцов;

• в какой степени создание новых правил является результатом целенаправленных, рациональных действий;

• откуда возникают разрывы между новыми и существующими правилами;

• каковы критерии отбора и закрепления новых правил;

• в какой степени новые правила более эффективны, нежели те, что существовали прежде.

Источники возникновения новых правил

Каковы основные причины, приводящие к возникновению и развитию институтов? Говоря о внешних причинах по отношению к институциональной среде, характерную позицию высказывает Д. Норт, который усматривает их в изменении рыночных цен и вкусов (пред­почтений), где последние тоже во многом являются результатом динамики цен. При этом признается наличие неких идей, которые оказывают воздействие на предпочтения, однако характер этого воздействия остается не ясным¹⁵⁹. Какова институциональная динамика в пределах такой схемы? Изменение относительного уровня цен побуждает участников рынка к пересмотру контрактов, что, в свою очередь, начинает оказывать давление на правила более высокого уровня, подталкивая к их корректировке. Одновременно изменение цен ведет к сдвигам в шкале предпочтений, подтачивая стабильность прежних традиций и привычек¹⁶⁰.

Мы ни в коей мере не отрицаем важности ценового фактора как мощного стимула, подталкивающего участников рынка к изменению существующих правил. Более того, в современных российских условиях, например, серьезные перепады мировых цен на энергоносители способны производить поистине фундаментальные сдвиги в инс­титуциональной среде. Тем не менее мы считаем, что перечень осно­вополагающих причин не стоит сводить к изменению цен и туманно определенных вкусов. Речь идет о более сложной констелляции факторов. К ним относятся и технологические изменения, связанные с возникновением новых продуктов и услуг, и структурные сдвиги, вызванные перестроением организаций и сетевых связей между ними, и появление новых деловых стратегий и концепций контроля. Не следует сбрасывать со счетов исторические случайности — та или иная институциональная форма могла возникнуть первой, а затем распространиться и утвердиться просто в силу своего преимущества во времени. И, конечно, помимо внешних воздействий институты обладают своей собственной внутренней динамикой, на которой мы далее и предлагаем сосредоточить свое внимание.

Откуда берется исходный материал для институциональных образований? Идет ли речь о формальных или неформальных правилах, по нашему мнению, существуют три основных источника их возникновения:

• институциональные изобретения,

• импорт институтов,

• преобразование существующих институтов.

Институциональные изобретения связаны с разработкой совершенно новых правил. Как и всякие другие изобретения, они относительно редки. В основном заимствуются, перерабатываются и используются какие-то готовые образцы — «институциональные полуфабрикаты».

Важную роль (особенно в периоды реформ) играет импорт институтов. Он может осуществляться, как минимум, тремя путями:

• добровольного заимствования,

• политического навязывания,

• «миссионерства».

Откуда берутся институциональные образцы? Их основными источниками являются: прошлый опыт данного сообщества, опыт других сообществ и, наконец, модельные теоретические построения, не привязанные напрямую к практическому опыту¹⁶¹. Независимо от источника новые правила могут заимствоваться добровольно — в силу их внешней привлекательности. Однако они могут навязываться военными и политическими средствами — путем военных завоеваний (из последних исторических примеров приведем акции НАТО в Югославии, Афганистане, Ираке) или через предоставление международных связанных кредитов в обмен на реформы (например деятельность МВФ и Всемирного банка в России и других странах). Наряду с этим, институциональные образцы «завозятся» их живыми носителями, вокруг которых образуются анклавы нового опыта. Так, представители иностранных фирм не только сами пытаются следовать привычным правилам (часто вопреки местным обстоятельствам), но и обучают им местный персонал, выполняя своего рода «миссионерскую» функцию.

Импорт институтов сопряжен с рядом проблем. Первая связана с необходимостью выбора образцов, ибо имеющиеся запасы «инсти­туциональных полуфабрикатов» почти неисчерпаемы, и в том же западном опыте, на который мы так полюбили ссылаться, можно найти образцы правил чуть ли не на любой вкус. Например, при определении критериев для выделения малого бизнеса, вокруг которого у нас было сломано столько копий в 1990-е гг., можно использовать весьма широкий круг показателей и их пороговых значений, находя всевозможные аналоги в той или иной стране¹⁶². Так что простой ссылкой на «передовой зарубежный опыт» здесь не отделаешься, и при выборе институциональных образцов нужны дополнительные усилия по легитимации нового правила — его объяснению и демонстрации сравнительных преимуществ. Вторая проблема связана с приспособлением институционального образца к местным условиям. Дело даже не в том, что само правило было взращено чужими руками на какой-то инородной почве. Мы считаем, что на уровне общей схемы правила чаще всего переносимы на чуть ли не любую почву. Однако чтобы они эффективно работали, их приходится встраивать в уже существующие порядки. Наконец, третья проблема связана с тем, что институциональные образцы обрастают мифологемами, их начинают идеализировать, придавать расширительный смысл, связывать с ними завышенные надежды, что порождает риск их последующей дискредитации¹⁶³.

Сегодня с усилением взаимозависимости национальных и локальных хозяйств «институциональный импорт» становится все более интенсивным. Но даже если заимствуются готовые институциональные проекты, строительство институтов часто ведется из подручного ма­териала. Возникают новые комбинированные блоки из уже существующих правил, которые ближе и понятнее участникам рынка, обладают с их точки зрения достаточной прочностью и легитимностью. Именно так, например, формировались смешанные (рекомбинирован­ные) формы собственности в странах Восточной Европы в посткоммунистический период, когда фактически сложившиеся институцио­нальные устройства сильно отличались от первоначальной идеальной модели¹⁶⁴.

Тесная связь с уже существующими структурными и институциональными элементами выражается понятием зависимости от перво­начально выбранной траектории (path dependence)¹⁶⁵. В свою очередь, она вызвана сильной институциональной и структурной (органи­зационной) инерцией¹⁶⁶. Дело в том, что участники рынка (и организации, и их отдельные представители) в обычных ситуациях не особенно склонны к решительным изменениям. Это вызвано следующими причинами:

• прошлыми вложениями в специфические активы,

• приверженностью существующим структурам и институтам,

• склонностью к избежанию риска.

Вложения в специфические активы (specific assets), которые наиболее эффективно могут использоваться именно в данном сообществе, сегменте рынка или отдельной фирме, связаны не только с зат­ратой материальных ресурсов, но и с освоением соответствующих навыков. Возникновение нового, охарактеризованное Й. Шумпетером как созидательное разрушение, влечет за собой и неизбежные потери уже накопленных ресурсов и навыков, и необходимость дополнительных вложений.

Помимо экономической заинтересованности в сохранении прежнего порядка участники рынка нередко демонстрируют также выраженную приверженность (commitment) этому порядку. Она может быть связана с накопленными традициями и привычками, психологическими и эстетическими пристрастиями. Не следует сбрасывать со счетов и вполне обычное стремление людей избегать очевидного риска (risk aversion), с которым сопряжено всякое новое дело.

В результате возникает особый эффект замыкания (блокировки) (lock-in), когда сделанный стратегический выбор одного из вариантов (который вполне может быть относительно случайным) не дает осуществиться другим возможным вариантам¹⁶⁷. Так, например, выбор компанией какой-либо корпоративной информационной системы, на­ряду с полученными выгодами, ставит компанию в зависимость от этой системы. Переход впоследствии на другую технологическую платформу сопряжен с немалыми трудностями. Речь идет о весомых затратах материальных ресурсов и времени на обучение персонала. Кроме этого, приходится преодолевать недоверие к новому, ломать выработанные привычки. Конечно, всегда находятся энтузиасты, привлеченные новыми возможностями, но для большинства участников рынка новая система выглядит дорогой и сложной, ее интерфейс кажется недружественным, а дизайн непонятным. Отсюда возникает тенденция к извечным частичным усовершенствованиям и «латанию дыр». И в итоге нужны поистине серьезные вызовы, чтобы побудить участников рынка к смене менеджериального типа управления на предпринимательский тип, предпочитающий инновации стабильному порядку¹⁶⁸.

Институциональная инерция поддерживается взаимной сцепленностью существующих правил. Трудно встроить в них какое-то новое звено, не потянув за собой всю цепь. Тем не менее новые институты возникают. Что вызывает их к жизни?