Глава 4

О том, как, находясь среди пастухов, Катберт видел душу святого Айдана, возносимую к небу ангелами.

Когда благодать Христова, управляющая жизнью верных, пожелала, чтобы раб ее принял на себя более суровый подвиг для того, чтобы оказаться достойным славы более высокого воздаяния, Катберту выпало на долю охранять в далеких горах вверенный ему скот. Однажды ночью, когда товарищи его спали, а он, бодрствуя по обычаю, упражнялся в молитве, Катберт внезапно увидел, что ночной мрак расторгнут видимым издалека столбом света, поднимающимся к небу; он увидел, как внутри этого светового столба хоры ангельского воинства устремились к земле и через малое время возвратились в свое небесное отечество, неся с собой душу, исполненную необыкновенной благодати. Возлюбленный Богом юноша был весьма поражен этим видением и захотел подчиниться благодати духовного упражнения и заслужить жизнь вечного блаженства среди достойных мужей; он тотчас же воздал Богу хвалу и благодарение и братскими увещаниями побудил своих товарищей к восхвалению Господа, говоря: «Эй, несчастные, те, кто предался сну и лени, не достойны видеть свет вечно бодрствующих слуг Христовых. Вот, я сам, хотя и малое время, молясь, бодрствовал в полночь, увидел столь великие чудеса Божии. Врата неба отверзлись, и туда в окружении ангелов была введена душа некоего святого. Теперь, когда мы пребываем в дальнейшем мраке, он созерцает беспрерывно славу горних обителей и Царя их, Христа. И я полагаю, что я видел некоего епископа, или святого, или лучшего из верных мужей, который был возносим на небо в сиянии такого света, в окружении стольких двухсотниц хоров ангельских». Сказав это, муж Божий Катберт немало воспламенил сердца пастухов к почитанию Божественной славы. Когда же настало утро, он узнал, что душа предстоятеля Аиндисфарнской церкви Айдана, мужа особенно высокой добродетели, была разрешена от уз плоти и устремилась к Царству Небесному в то самое время, когда Катберту было это видение. И Катберт, немедленно оставив скот, который пас, его владельцам, решил удалиться в монастырь.

Глава 7

О том, как Катберт, оказывая гостеприимство ангелу, искал земного хлеба, чтобы подать гостю к столу, и заслужил в награду от того хлеб небесный.

Когда через несколько лет королю Альхфриду угодно было для спасения своей души пожаловать авве Еате некое поместье в своем королевстве, именуемое Рипон, вышеназванный авва, взявши с собой некоторых братьев, включая и Катберта, воздвиг в том месте постройки, потребные для монастыря, установив там же правила общежития, что и в Мельрозе. Когда слуга Божий Катберт был поставлен во главе гостинников, он оказал гостеприимство Ангелу Господню, посланному, чтобы проверить его верность принесенным обетам. Выйдя рано утром из внутренних строений монастыря к гостинице, Катберт нашел некоего юношу, сидевшего там, и, думая, что тот принадлежит к роду человеческому, тотчас же принял его по обычному закону человеколюбия. Ибо он подал юноше воды, чтобы умыть руки, сам умыл ему ноги, вытер их полотном, а омытые теплой водой руки его смиренно поместил к себе за пазуху, чтобы согреть их; он также попросил гостя остаться до третьего часа и подкрепиться трапезой, чтобы не путешествовать голодным и не утомляться от голода и зимней стужи. Ибо Катберт почитал гостя человеком, утомленным ночной дорогой и метелью и завернувшим на рассвете в монастырь, чтобы отдохнуть. Гость отказался от трапезы и ответил, что должен быстро отправиться в путь, потому что до места, куда он спешил, было далеко. После долгих и многих уговоров Катберт все же упросил его остаться, заклиная его именем Господним. Когда, по исполнении молитв третьего часа, пришло время трапезы, Катберт накрыл стол, принес кушанья и сказал гостю: «Очень прошу тебя, брат, кушай, а я принесу теплого хлеба, ибо надеюсь, что он только что испекся». Когда Катберт возвратился, то не нашел гостя, которого оставил за трапезой; он стал высматривать следы его, чтобы узнать, куда тот ушел, но никаких следов нигде не увидел, хотя землю недавно устлал свежий снег, который легко выдавал следы идущего и показывал, куда удалился путник. Муж Господень, изумившись и вопрошая себя о случившемся, убрал стол в кладовую. Когда же он вошел в комнату, тотчас почувствовал удивительное благоухание. Оглянувшись по сторонам, чтобы увидеть, откуда происходит столь приятный запах, Катберт увидел три теплых хлеба необычной белизны и приятности, лежащие рядом. Оробев от такого чуда, он сказал себе: «Вижу, что тот, кого я принимал, был Ангел Божий, пришедший питать, а не питаться. Вот, он принес сюда хлебы, которые не в состоянии произвести земля. Ибо они превосходят лилии белизной, розы запахом и мед вкусом. Отсюда явствует, что эти хлебы были не произведены бренной землей, но принесены из рая наслаждений. И неудивительно, что отказался есть пищу людей на земле тот, кто наслаждался хлебом вечной жизни на небе». Итак, муж Божий Катберт, вдохновляемый явленным ему чудом, с того времени еще больше начал упражняться в делах добродетели; и с умножением его подвигов возросла и небесная благодать. С тех пор он часто удостаивался видеть ангелов и беседовать с ними и, когда был голоден, подкреплялся пищей, уготованной для него Господом. В обращении Катберт был приветлив и любезен; когда он, преподавая присутствующим примеры благочестивой жизни, рассказывал о деяниях прежде живших отцов или о том, какими духовными дарами его наградила божественная благодать, он говорил об этом со смирением, стараясь передать это прикровенно, как если бы это произошло с более достойным человеком. Однако те, кто слушал его, понимали, что он говорит о себе самом, по примеру Учителя Языков, который иногда открыто повествует о своих подвигах, а иногда говорит как если бы о другом человеке: «Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет восхищен был до третьего неба» и тому подобное.