Внутренняя и внешняя политика византии и народные движения в первой половине V в.

Июльские дни 400 г. в Константинополе явились решающим поворотом в судьбах Византии — вестготам не удалось создать на ее месте варварское королевство завоевателей. Однако опасность была устранена в Константинополе, но не на Балканах, где производили опустошения вторгшиеся отряды гуннов Ульдиса. Рабы массами переходили к гуннам. Варварское нашествие грозило соединиться с широким народным движением. На Балканах свирепствовали и вестготские дружины Алариха, облеченного титулом magister militum per Illyricum.

Византийская дипломатия сумела направить Алариха против Западной Римской империи, одновременно нанеся удар западному сопернику и изгнав вестготов из пределов Византии. Удалось подавить также движение Ульдиса.

Но правительству пришлось, кроме того, иметь дело с трудовым людом столицы, активность которого возросла после июльских событий 400 г. Особое влияние на широкие слои народа оказывал своими яркими речами Иоанн Златоуст, архиепископ константинопольский (398—404). Златоуст представляет собой весьма колоритную фигуру. Слабосильный и болезненный, он был неумолимым в отношениях к подчиненному ему духовенству, лишал сана и отлучал от церкви за малейшие провинности. Духовенство, особенно монахи, ненавидело Златоуста за его исключительную требовательность. Фанатичный и непреклонный, архиепископ константинопольский на свои средства разрушал языческие храмы. Он самовольно распоряжался церквами Малой Азии. Властолюбие Златоуста вызвало вражду со стороны александрийского архиепископа, который стал настраивать против него епископат Востока. Первоначально Златоуст пользовался покровительством Евтропия, потом, после его падения, Златоусту покровительствовала императрица Евдоксия. Однако он не побоялся укорять ее за то, что она отняла у одной вдовы участок земли, порицал Евдоксию за роскошь. Императрица превратилась в его врага. В пылу увлечения Златоуст допускал в своих речах высказывания, направленные против властей и господствующего класса: «А бедный, — говорил он в одной из проповедей, — не нуждается и в самом царе!» «Если бы было можно, — заявлялось в другой проповеди, — подвергать богатых наказаниям, то все темницы наполнились бы ими!» Конечно, Златоуст не ставил своей целью поднять трудовой народ столицы против имущих. Но слова были произнесены, и они оказывали свое действие независимо от того, хотел ли этого сам Златоуст или нет. Кроме того, Златоуст страстно обличал жестокосердие богачей, говорил об ужасном положении голодной бедноты; особенно резко он обрушивался на сборщиков налогов, которых называл разбойниками. Объективно эти проповеди представляли опасность для господствующего класса.

Был организован суд над Златоустом. Его признали виновным в нарушении церковных правил и лишили сана. Но население Константинополя возмутилось и заставило власти вернуть Златоуста. С большими усилиями, преодолевая сопротивление его сторонников, правительству удалось в 404 г. сослать Златоуста в Армению, где он после трехлетнего пребывания умер.

Выступление масс в защиту Златоуста было настоящим восстанием против имущих людей. Народ поджигал дома знати, толпы бедняков громили здания государственных учреждений. В мятеже участвовали и рабы-христиане. 11 сентября 404 г. правительство возложило на господ ответственность за участие их рабов в мятежных сходках. На ремесленные корпорации, принявшие участие в волнениях, налагался громадный штраф.

Вся Малая Азия была охвачена огнем народного возмущения. Свободные крестьяне горной Исаврии не раз восставали против попыток ввести в ней общевизантийские порядки. Оказав сопротивление дружинам Трибигильда, исаврийцы сами перешли в наступление против властей: они нападали на города, опустошали имения. Восстание в Исаврии было сурово подавлено. «Куда ни поедешь, — писал Златоуст, — везде увидишь потоки крови, груды мертвых тел, до основания разрушенные жилища, разоренные города»¹. Жестокость карательной экспедиции александрийца Иерака была невероятной: по словам Евнапия, разорения, произведенные исаврийцами, были «милым цветком» в сравнении с теми бедствиями, которые причинил своими грабежами Иерак. Страна была замирена, но законы о прикреплении колонов на нее пока все же не распространялись. Вскоре, однако, исаврийские горцы попали во власть своей собственной клановой знати и стали наниматься солдатами в византийскую армию. С этого времени исаврийская знать начала оказывать влияние на политическую жизнь страны.

В ноябре 408 г. в Константинополе произошли голодные бунты; их удалось ликвидировать, упорядочив доставку хлеба из Египта.

Во главе правительства с 10 июля 405 г. по 18 апреля 414 г. стоял префект претория Востока энергичный Анфимий («Великий»), представитель городской аристократии, связанный с куриалами и языческой интеллигенцией. Серьезная опасность народных движений заставила православных временно примириться с языческой знатью.

Несмотря на продолжавшиеся выступления городской бедноты, правительство смогло одержать победу в бурных событиях 399— 405 гг. только благодаря поддержке городов. Наличие этих крупных производственно-торговых центров давало Византии такие возможности для упрочения существующих имущественных отношений, какими не располагала западная половина империи. Из горожан формировались особые военно-полицейские силы — диогмиты («преследователи»), подчиненные иринарху («умиротворителю»); при императоре Аркадии из горожан были созданы и карательные отряды. Горожане защищали византийское государство, стремясь сохранить имущественные отношения, связанные с товарным производством и торговлей. Объективно эта позиция задерживала падение рабовладельческой формации.

После избавления от готской опасности и подавления выступления исавров положение империи относительно стабилизировалось. В интересах торговых кругов Константинополя и Сирии были установлены дружественные сношения с Ираном.

«...И возвратился

Мир и желанный покой — после восстаний и смут!

Вновь утвердились закон и свобода, и не допускалось,

Чтобы в стране господа были рабами рабов».

Так определил значение победы реакции поэт Клавдий Нуманциан (416 г.). Утверждение «закона и свободы» отождествлялось, прежде всего с восстановлением старых отношений между господином и рабом; это представлялось главным.

Стабилизация начала V в. была достигнута благодаря поддержке правительства массами горожан. В этих условиях приходилось как-то демократизировать общественную жизнь. Эдиктом 412 г. предписывалось собирать народ и спрашивать его о достоинствах того или иного сборщика налогов. В случае основательных жалоб сборщик предавался суду (впоследствии этот эдикт был отменен).

Значение города как административного, церковного и религиозного центра с начала V в. повысилось. В Константинополе окрепло влияние сената; в первой половине V в. он принимал активное участие в делах империи².

1 мая 408 г. умер император Аркадий. На престол вступил малолетний Феодосии II «Малый» (408—450). Управление по-прежнему находилось в руках Анфимия, который продолжал политику «умиротворения». Отношения с Ираном стали еще более дружественными. Желая сохранить на время малолетства Феодосия мир с Ираном, император Аркадий в своем завещании просил персидского царя Йездегерда I (399—420) быть защитником, покровителем и воспитателем маленького Феодосия. Йездегерд согласился. В связи с этим в Персии изменилось отношение к христианам: в 412 г. им было разрешено создать в пределах Персидского государства особую автокефальную христианскую церковь. Временно прекратились споры из-за Армении.

В 414 г. в правительственных кругах Византии произошли изменения. Во главе правления встала старшая сестра молодого императора — Пульхерия. Религиозно-фанатичная, она ввела при дворе монастырские порядки. Пульхерия была мастерицей придворной интриги. Все дела она решала от имени Феодосия, который находился всецело под ее влиянием. Вокруг Пульхерии сгруппировались дельцы, жаждавшие прибылей от участия в управлении. Двор с его евнухами и сановниками приобретал все большее влияние. Языческая интеллигенция, связанная с куриальными кругами, оказалась в оппозиции. Как уверяют оппозиционные историки, при Пульхерии любую должность продавали, словно с аукциона. Константинополь, как никогда ранее, высасывал соки из провинции, разорял местных рабовладельцев и доводил страну до частых голодовок (наиболее сильными они были в 419 г.).

В 416 г. была произведена чистка чиновничьего аппарата от «неблагонадежных»: в особенности она коснулась чиновников, которые должны были проводить политику правительства на местах. Эта мера дала возможность константинопольским ктиторам (городским собственникам) принять широкое участие в покупке должностей. Финансовые притеснения городов продолжались: категорически запрещалось введение новых видов внутренних торговых пошлин и прочих обложений для пополнения городских средств. Однако правительство предприняло ряд мер для поддержания явно отжившего института — курии.

В этот период в городах усилились элементы всякого рода личной зависимости. Вольноотпущенники часто использовались в качестве подставных лиц в коммерческих и ростовщических операциях, проводившихся знатью. Среди городского населения стал распространяться патроциний. Отдельные ремесленники и торговцы, желая избавиться от хрисаргира, приписывались к домам высшей знати, освобожденной от этого налога. Указом от 21 августа 418 г. патроциний были строго запрещены. В случае их дальнейшего распространения вся торговля перешла бы в руки высшей знати — в ущерб многочисленному торговому населению Константинополя. Против городских патроциниев правительство боролось решительнее, чем против сельских. Что же касается зависимости, вытекавшей из рабского состояния, то правительство не только полностью поддерживало рабство, но и пыталось ограничить права вольноотпущенников: согласно указу 426 г., они не должны были занимать более высокое общественное положение, чем их господа. При этом особо подчеркивалось, что вольноотпущенники и их дети не могут допускаться к высшим военным должностям. Очевидно, с точки зрения правящего класса вольноотпущенник — бывший раб — казался неблагонадежным.

Совсем иной характер носил закон от 3 мая 415 г., направленный против сельских патроциниев. Все уже существовавшие патроцинии рассматривались не как «покровительство», а как собственность патрона. В то же время те казенные земли, которые сдавались в аренду на условиях jus privatum sine canone, jus privatum salvo canone, jus еmphyteuticum, фактически становились частной собственностью арендаторов. Это мероприятие оформило происходивший в провинции, особенно в Египте, процесс превращения государственных земель в частную собственность. Владетели этих земель должны были ежегодно вносить в казну определенную сумму налога или канона, а во всем остальном распоряжались землею как своею собственностью; они были даже вправе производить ее отчуждение.

Некоторые перемены произошли в военном деле. Варваров стали брать в солдаты персонально, а не целыми племенами с вождями во главе. Наряду с варварами все большее значение приобретали контингента! из Фракии и Исаврии. Офицерами были, как правило, греки, хотя среди высшего командного состава имелись и лица варварского происхождения (гунны, готы, аланы и др.). Вместо сплошных поселений варваров, как это было при Феодосии I, вокруг castella (χαστρα) создавались поселения мелких землевладельцев, на которых возлагалась обязанность нести военную службу³.

Изменения в военной системе усилили потребность государства в деньгах: ведь помимо рекрутов, в армию привлекалось много добровольцев. Поэтому правительство начало проводить политику адэрации — перевода натуральных повинностей и взносов на денежные. В 401 г. на деньги была переведена и такая важная повинность, как доставка лошадей (equorum collatio). Это было весьма выгодно для городских дельцов, которые брались за поставки и втягивались в систему откупов. Адэрация укрепляла константинопольский рынок, где малоазийские землевладельцы в широких масштабах торговали лошадьми. Но, разумеется, к такой политике прибегали только тогда, когда при торговле на внутреннем рынке можно было получить нужное количество продовольствия. При его недостатке вновь возвращались к натуральным поставкам.

Политика централизации и укрепление товарных отношений выдвинули в начале V в. задачу улучшения средств связи и путей сообщения. С 423 г. постройка мостов и проведение дорог не считались munera sordida и возлагались на все сословия, включая членов императорского дома.

Внутри господствующего класса шла острая борьба разных группировок. Клика Пульхерии отражала интересы родовитой константинопольской знати, стремившейся использовать столичное положение Константинополя. Против этой клики выступала более широкая группировка императрицы Евдоксии (жены Феодосия II) и префекта Кира, состоявшая из константинопольских ктиторов, к которым примыкала интеллигенция, в том числе языческие философы и юристы. Против обеих группировок боролась партия константинопольских дельцов, связанных с торгово-ростовщической знатью Египта.

Около 425 г. был издан указ о расширении высшего светского образования в Константинополе. Была установлена некоторая преемственность между Константинополем и Афинами, где все еще продолжали существовать остатки афинской языческой высшей школы. Константинопольский университет был организован как государственное учреждение — с твердыми штатами и окладами⁴.

В 429 г. была создана комиссия по кодификации законов христианских императоров. 15 февраля 438 г. составление свода было закончено. Издание кодекса законов свидетельствовало о серьезных успехах в централизации управления империей, равно как о развитии товарных отношений в стране. В кодексе Феодосия явно заметно стремление легализовать прокладывавшие себе дорогу новые производственные отношения (появление зависимого мелкого хозяйства), подчинив их общей структуре рабовладельческого государства.

Внешнее положение империи оставалось устойчивым. Правда, отношения с Персией, начиная с 415 г., испортились: Персия снова вмешалась в дела Армении и вместо кандидата из армянской династии Аршакидов силой поставила армянским царем персидского принца. Это было ударом по византийскому влиянию. В ответ сторонники союза с Византией сожгли храм огня в Сузиане. Началась война, которая продолжалась с переменным успехом два года. В 422 г. был заключен мир «на 100 лет»; согласно его условиям признавался status quo ante bellum. Как с персидской, так и с византийской стороны было проявлено стремление найти компромиссное решение за счет Армении.

В процессе культурного развития последней укреплялись связи армянской культуры с традициями античной образованности. В результате борьбы с персами усилилось влияние и византийской культурной традиции. После создания Месропом Маштоцем армянского фонетического алфавита на армянский язык стали переводиться как церковные книги, так и исторические, философские и другие труды. Это мирное содружество укрепляло внутреннее положение той части Армении, которая упорно сопротивлялась персидскому завоеванию⁵.

Значительные трудности для византийской дипломатии представляли отношения с Западной империей. В правление Стилихона она вела агрессивную политику на Востоке, добиваясь возвращения Риму ведущего положения в империи. В 407 г. отношения достигли большой остроты: дело явно шло к войне. Однако убийство Стилихона. казненного в 408 г., и походы Алариха, направленного византийской дипломатией на Запад, устранили эту опасность. Взятие Рима Аларихом и последовавшие затем осложнения в Западной империи в корне изменили положение. Между империями было установлено согласие.

С помощью Византии на западном престоле утвердился Валентиниан III (425—455). В 431 г. византийцы, хотя и без успеха, стремились помочь Западной империи в борьбе против вандалов.

Серьезно осложнилось положение Византии на северной границе. В степях Причерноморья крепло господство гуннов. Византийское правительство считалось с возможной угрозой их вторжения. В 413 г. были воздвигнуты новые, так называемые Феодосиевы, стены Константинополя. На Дунае был построен ряд крепостей и создан солидный речной военный флот. Воздвигались стены вокруг городов Балканского полуострова.