Глава 10.
В Междумирье.
Это были самые удивительные и прекрасные дни в их жизни. Вспоминая позже всю эту неделю, она удивлялась, почему они не обращали внимания на знаки, которые говорили, что всё, что было у них в эти дни, было в последний раз…
И всё было так не размыто, так не разбавлено ничем, и таким кратковременным, что осталось в памяти, как пламя утренней зари, как солнце на восходе дня, как тишина перед грозой, как удивленье детских глаз, поймавших первый луч весны…
Они немного задержались. Обычно он ждал их у окна, когда они возвращались вечером с дачи. Уже зажигались огни, но в его окне было темно.
Придя домой, она сразу же позвонила. Он ответил:
- Я только что поднялся. Мы, наверное, разминулись. Я ждал вас у железной дороги.
- Зачем? Тебя же, наверное, комары совсем съели!
- Хотел хоть ещё десять метров пройти с тобой рядом.
Она, успокоенная, что слышит его здоровый голос, легла спать.
Она позвонила первая, сказав, что не сможет с ним сегодня встретиться. У неё дела. А он так мечтал, ведь она уже третий день не была рядом. И только по телефону он мог слышать её голос.
- Хорошо, роднулечка, хорошо, ластонька!
Через некоторое время он перезвонил:
- Я хочу приготовить баклажаны, что ты передала. А потом выйду, погуляю немного.
Она радовалась – какой он молодец, как он старается всё время. А ведь палочку так и не захотел взять, как она его ни уговаривала. Сказал, что он себе не нравится с ней.
Она взглянула на море, и застыла в изумлении. Стояла тихая погода, и на голубой глади, как вены на руках, выступили тёмно-синие жилы. Как будто кто-то начертал их. Море выглядело, как карта, а на ней реки и равнины. Она сразу же позвонила ему. Он так любил смотреть на море, и мог бесконечно наблюдать за ним.
- Какая красота! Невозможно оторвать глаз! Так бы и смотрел вечность!
Если бы они только знали в то утро, что его «Аннушка уже разлила масло»!
Уже одиннадцать часов. Он должен был уже давно позвонить. Она набрала сама. Ни один из телефонов не отвечал. У них так не бывало. Она его приучила к мобильному, он никогда не выходил из дома без него. Он в начале часто забывал, и из-за этого бывали ненужные волнения. Но сейчас он чётко знал – ключи и мобильный – одно и то же. Так она его научила.
Прошёл ещё час. Она заметалась. Знакомый холодок сковал сердце, и там, кроме боли, уже ничего не было. У неё не было ключа – она бы давно открыла квартиру.
Только теперь она поняла всю нелепость того, что она не имела самостоятельного доступа в квартиру. Почему она не подумала о том, что это ей может когда-то понадобиться, что он может оказаться в такой ситуации, как сейчас? Он оберегал её от всякой пошлости и грязи. И потому она решила, чтобы он не волновался, чтобы не смущать покой его детей, ключи и телефон «на всякий случай» будут у соседей. Как она могла допустить такую глупость в своей жизни??? Вот что бывает, когда совершаешь поступки, продиктованные чужой волей! А сейчас никому не было никакого дела до него, кроме неё, а она билась об эти двери…
Наконец ключ нашёлся. Она открыла дверь, и вошла сама. Перепуганные соседи, как гиены, застыли на лестничной клетке.
Она увидела его ноги. Он лежал, и грудная клетка его шевелилась. Он дышал…
Его тело всё содрогнулось и задрожало. Он почувствовал, что она рядом…
Всё, что было вокруг него, те следы, которые говорили о произошедшем, и то, чего ему стоили эти пять часов в полном одиночества, без помощи – она старалась «стереть» из своей памяти навсегда. В пяти сантиметрах от его руки лежала мобилка…
Врачи скорой помощи сказали, что не гарантируют доставку его в больницу живым – инсульт очень обширный. Она взяла трубку и набрала номер его сына…
Она не имела права ни на что – ни на боль, ни на отчаяние, ни на слёзы. Теперь она оказалась на виду, и гиены раскрыли пасти в ожидании лакомого куска: «Ну, наконец-то мы узнаем, кто она ему на самом деле!» Они боялись приблизиться, когда он был рядом. Но теперь, когда она оказалась совсем одна, они решили, что пришёл их час.
Но то, что их встретило, перепугало насмерть, и сейчас они сидели по углам, боясь высунуть свои ушлые ушки. Она была, как стена. Казалось, сейчас она чуть шевельнётся, и всё, что вокруг неё, рассыплется в прах.
Они не знали, что её сейчас вовсе нет. А есть один Единый Дух. А она знала, что впереди у неё встреча с его детьми, а рядом – муж…
Он был в коме. Врачи удивлялись, почему он не умирает. Ведь по всем показателям, это должно было произойти ещё позавчера.
Ей можно было быть рядом с ним два раза в день по одному часу. Она видела, что он чувствует её и слышит. Она долго говорила с ним, что-то шептала, целовала, гладила. Глаза у него всё время были закрыты. Но вот из них выкатились две слезы…
Живой у него была только одна рука. И она всё время отзывалась на её руку, очень нежно, как всегда, касаясь её. Вдруг рука ухватила её большой палец, и сделала пальчику массаж – вверх-вниз, пробежав своими пальцами. Она была ошеломлена. Казалось, только рука имеет интеллект, помнит её, и сейчас заботилась о ней. Но вскоре и рука затихла.
Она видела, как он тяжело дышал, какая там внутри у него шла борьба между жизнью и смертью. Он затихал, весь синел, казалось – уже всё. Но вдруг снова делал резкий вдох.
Она шептала ему:
- Ты волен в своём выборе. Вот моя рука. Если тебе можно вернуться, если это не нарушает твоей эволюции, если это не нарушает эволюции Вселенной. Если можно вернуться, чтобы видеть, слышать, понимать, помнить, говорить, и, хотя бы, подходить к окну – возвращайся. Я тебя жду. Я люблю тебя!
Если хоть что-то из этого невозможно для тебя – тогда иди. Я тебя не держу, я отпускаю тебя. Ты слышишь, любовь моя?! Это говорит тебе твоя ластонька, дитятко, сонэчко! Потому, что худшей участи ты не достоин!
Весь медперсонал затих. Такого они ещё здесь не слышали.
- Ты за меня не бойся. Ты же знаешь, какая я сильная. Ты ведь мне всегда говорил об этом. Ты всегда мне говорил, что я Великая Умница. Я всё сделаю так, как нужно для всех!
Снова из уголков глаз выступили две слезы. Вдруг он натужился весь, и из последних сил ОТКРЫЛ ГЛАЗА!!! Они были застывшими и широко открытыми. И они смотрели прямо на неё!!! Снова она увидела эту небесную голубизну. Это было секунд пять-шесть. И теперь он закрыл их уже навсегда…
Он выпросил у Богов разрешения ещё раз взглянуть на свою Любимую и унести её Образ с собой в Вечность…
Он снова впал в глубокую кому. Но она всё ещё продолжала верить, она ещё не знала, что Боги сказали…
Всё это время, пока он лежал, ей звонили его дети. Сын уже был в пути, а дочь, врач по профессии, звонила из Америки и всё подробно расспрашивала об отце. А она всё пыталась, как можно точнее, рассказать и ответить на все её вопросы.
Но вскоре, оправившись от шока, дочь стала задавать и другие вопросы. Заговорила и о матери.
- Она не могла простить отцу его двойную жизнь.
- Ну, это уже не ко мне. Это уже их жизнь. Ваша мама сама сделала свой выбор.
- А вы кто?
- Очень близкий человек.
- Насколько близкий?
- Настолько, чтобы быть сейчас рядом с ним.
- …Спасибо вам… Почему отец никогда не говорил о вас?
- По-видимому, заботился обо мне.
- А что с квартирой?
- А что может быть с вашей квартирой? Стоит закрытая, на замке.
- А где ключ?
- Ключ у меня.
Сын позвонил ей вечером, сообщил, что он уже подъезжает к городу, и они договорились о встрече на завтра.
***
Ну, вот и настало время встретиться. Сколько раз этот человек причинял боль своему отцу своей бессердечностью, расчётливостью. Нет, деньги он присылал исправно. Но как-то так, лишь бы выполнить свой долг. А отцу нужна была любовь сыновья, и совсем немного участия и заботы. Чтобы знать – он нужен своим детям.
Пусть, на их взгляд, он был плохим мужем. Но он ведь был замечательным отцом!
Почему сыну не захотелось ни разу сказать: - «Папа! Живи своей жизнью. Ты имеешь на это право. Мы уже взрослые дети, и ты давно уже никому ничего не должен»?
Так какой же ты, сын?
Она понимала – сейчас её ход. И он должен быть точным и правильным.
Он ожидал её на улице. Это был человек, который никогда не показывал своего лица. Это был человек-маска. Умный, коммуникабельный, хваткий – наилучший образец представителя технократического мира. Это был суперкомпьютер в человеческом облике. Скорость мысли его превышала все допустимые нормы. Гордыня переливалась через край отовсюду.
- «Люцифер во плоти» - подумала она. Но успела заметить, что он не ожидал увидеть такой тип женщины. Он ещё ничего не понял, но её энергии уже коснулись его, и от этого он был слегка внутренне растерян.
Он спросил её имя. Она кивнула и молча села в машину. От неё исходил лёгкий, едва уловимый аромат французских духов, на ней было тонкое льняное платье, очень простое, но стильное. «Европейское» - подумал он. Для начала этого было достаточно, чтобы заговорить с ней, как с равной.
Но чем больше он говорил, тем заметнее он волновался и разгорячался. Она была ни на кого не похожа. Она была намного старше его, но он всё равно ощущал, что рядом сидит Женщина.
С ней было почему-то очень легко и хорошо. И он, после напряжения, которое испытывал в последние дни, «провалился» в негу. Они даже не заметили, как проехали поворот, ведущий к больнице.
Вдруг он пришёл в себя, и спросил:
- А куда мы едем?
- Я не знаю. Я привыкла, что водитель всегда знает, куда ему ехать…
Да, он не ошибся. Рядом с ним действительно истинная Женщина.
Он видел, как она метнулась к отцу, совершенно не замечая его. «Что это? Да она же любит его!»
- Возьми его за руку. Он слышит тебя. Скажи ему, как ты любишь его.
Он был оглушён. Что-то происходило, неожиданное для него. Он впервые за долгие годы почувствовал себя пацаном, и сердце его сжалось. Он приблизился к отцу. Она вышла…
Она сидела на диванчике в коридоре, ожидая его. Он присел рядом, и они стали снимать бахилы. Вот она привычным жестом сняла свои, и отдала ему в руки, а сама пошла к выходу.
Что это? Он, который привык, чтобы его обслуживали, чтобы ему всё подносили, берёт это тряпьё из её рук. Он чувствует, что он делает что-то не так, как привык, но делает.
В машине они зарыдали оба. Он был благодарен ей за то, что она была рядом. Она была сейчас, в это мгновение, его Пристанью. И он видел… «Господи! Как же она любит!»
Но они не могли быть так долго друг с другом в слабости. Вот она снова «стянула себя в узел», а он снова стал роботом. И они поехали, но оба знали, что уже что-то произошло хорошее. Она видела, что он снова спрятался за маску. Для него этого на сегодня было слишком много. Пусть отдохнёт. Она его щадила.
На следующий день они снова ехали. Теперь он уже всё контролировал, и, как бы стирая свою вчерашнюю слабость, с бравадой рассказывал о своей жизни, о своих приключениях, как он любим и востребован.
Она слушала его, и в душе улыбалась. Он был большим умным ребёнком. Он ещё продолжал защищать свои позиции, но уже с меньшим энтузиазмом. И уже, как в последних конвульсиях, произнёс:
- Вы не могли бы у меня в квартире навести порядок? Я заплачу.
- Я не предоставляю таких услуг. Для этого у вас есть собственные руки.
И она незаметно снова улыбнулась.
Он уже не сопротивлялся. Он уже понял, что она его «раскусила», и от неё не спрячешь главного – своей незащищённости перед жизнью, своего страха.
Он уже понимал: рядом с ним – одержимая женщина. У неё есть всё своё в жизни, и всё это всегда при ней, где бы она ни была. Он был потрясён. Он теперь стал понимать, КЕМ был его отец, если его любила такая Женщина.
Только теперь он понял, а, может, только начинал понимать, что его отец остался непознанным для него. А ведь тот так хотел быть ближе к сыну.
«Почему я не смог этого почувствовать?»
Только теперь он начинал понимать, чего ему не хватало, что он искал, и чего никогда не находил, объездив весь мир. Да, он помнил – она сказала: - «Что ищешь, путник, всё в себе несёшь. И не находишь, а теряешь с каждым шагом».
Ему было хорошо с этой женщиной. И одновременно хотелось от неё спрятаться. Правда её философии жалила и нарушала покой привычной «зоны комфорта».
***
И вот настал последний их визит к отцу. Он уже был наполовину холодный, но всё ещё был жив. Она видела, как все бегают вокруг него, и, почему-то всё поглядывают на неё (они уже привыкли к ней).
Она, как обычно, взяла его за руку. Но, вдруг, рука оттолкнулась от неё и выскользнула. Она снова взяла её, но повторилось то же самое. Она догадалась: ему уже нельзя держать её за руку. Он уходит. Она тихо положила его руку.
Но вот его глаза дрогнули, и пошли вверх, но не смогли открыться. Снова пошли вниз, и он издал громкий стон на всё отделение…
Она едва стояла на ногах. Она чувствовала, что силы покидают её.
Он вёз её домой
- Сегодня всё закончится.
- С каким исходом?
- Не знаю…
***
Она проснулась с рассветом, как всегда. На окне сидела стрекоза. Она, как будто, прилипла и сидела, не шелохнувшись.
А вот прилетели ласточки. Почему они так «завьюжили» возле моего окна и не улетают?
Проснулась собака, и стала вылизывать ей руки. Она лежала в тишине. Весь мир ушёл куда-то, и не было ничего.
Вдруг раздался звонок. Она сразу поняла, и тихо пошла на звуки.
- Вчера в двадцать один час тридцать минут… умер в неврологическом отделении. Вы слышите?
- Да…
Да, конечно! Именно в эти минуты вчера вечером зазвонил телефон. Кто-то ошибся номером…
Она стояла у окна. Мира не было. Не было ничего. Не было и её.
Было воскресное утро. Муж проснулся и спросил, кто это звонил.
- Из больницы.
Он вздохнул, повернулся на другой бок, и… уснул.
«Да. Точно так он вёл себя, когда уходила моя мама, и когда уходили его родные… Для него всё едино… Наверное, он мудрее меня… Но тогда зачем ему Любовь?»
Её разум ещё не принял того, что произошло. Она уже знала, но ещё не понимала. Разве такое возможно? Почему тогда я здесь? Произошло что-то недопустимое, произошла какая-то ошибка. Ведь мы хотели вместе отправиться дальше в Путь.
Ведь он же знал, что всё человечество, населяющее планету, подошло к рубежу, когда ему даны равные условия и возможности. И всё теперь зависит не от изношенности тела, а от изношенности Духа. И новое местонахождение человека будет определяться только им самим.
Почему же он тогда ушёл раньше срока? Зачем её оставил? Почему Боги это допустили?
- Отец! Почему Ты так распорядился? Разве Ты не радовался, когда мы были вместе? Разве не радовалось Солнце? Разве не пел песни ветер? Разве не шептало море, и не светили ярче звёзды? Посмотри, как всё вокруг замерло, как осиротело наше Пространство Любви! Даже корабли не прокладывают свой путь. И птицы не поют за моим окном. Для чего мне теперь быть здесь, на Земле без него? Я не ощущаю мира, Папочка!
Наконец слёзы полились из её глаз…
И она почувствовала, что… она не одна, и вся отдалась этому новому чувству. Она ощутила себя Ведомой…
- Ты не волнуйся. Я всё сделаю. Я знаю, ты не смог, у тебя не получилось. Но ты знаешь, что это смогу я. Ты торопился, понимал, что нужно успеть. Мы успеем. Я спасу его, я спасу тебя, я спасу твой Род! Это очень важно. Без этого не получится ничего из задуманного нами.
Вдруг она увидела на полу своей спальни кузнечика, и подняла его. У него была оторвана одна сторона конечностей, и действовала только одна лапка… «Что это? Откуда он взялся? Всё закрыто!»
Она положила его на салфетку, ощущая знакомый холодок. Вдруг она рванулась к нему, и взяла бережно в руки.
«Да ведь это точное отражение Его, когда он уходил! Это его Душа даёт ей знак! Что? Что ты хочешь сказать?»
Кузнечик крепко цеплялся за её руки, его просто невозможно было оторвать. Он не цеплялся ни за что, только за неё. Было явно видно, что ему что-то нужно от неё.
И тут её осенило. Она стала плавно сажать его на все свои больные места. Вот она посадила его на голову, вот на сердце, ногу. А он, как будто, только этого и ожидал. У него заработала вторая передняя лапка, он стал что-то активно ими делать, как будто собирать какой-то мусор.
Она угадала точно. Он собрал всё, что ей было не нужно для её организма. Она сразу это ощутила.
Теперь она бережно взяла его на руки, и понесла на улицу в заросли кустов. У неё было ограничено время. На улице уже стояла машина, там ждал его сын.
И вся сила её Духа были сейчас направлены на то, чтобы выполнить для него предначертанное ей.
Он периодически выскакивал и снова заскакивал в свой мир. Но это не мешало ей. Она уже давно разглядела его Начало, она его отыскала в нём, оно было Настоящее! Только оно было очень больно.
Она ему поведала о кузнечике, и он, уже понимая её, и находясь с ней уже в этом параллельном мире, резко развернул машину.
- Что случилось?
- Я еду за своим кузнечиком.
- А где он?
- Я только что держал его в руках, но не мог понять, откуда он взялся и зачем ко мне прыгнул на руки…
Они подъехали к месту, где мог быть кузнечик. Он внимательно смотрел на землю.
- Давай выйдем. Может, он где-то рядом?
- Не нужно… Я его переехал машиной…
- Ничего! Не волнуйся! Ты ведь опаздывал ко мне на встречу, перезвонил, что задерживаешься на пять минут. У тебя просто не было времени подумать. Я покажу тебе место, где он жил. Там их много.
Они поехали в морг. По дороге он сказал, что рассматривается вопрос возможности доставки отца на землю предков. Так захотели его родственники.
От радости у неё зашлось сердце. Она положила руку на его плечо.
- Сделай всё, что от тебя зависит. Выполни их волю. Это воля твоего отца. И это дело твоей чести.
Она видела, как снова дрогнули его глаза, и… опять спрятались за ширму.
Она ликовала! Род повёл, Род поверил! Значит, не напрасно, значит – не даром!
Он зашёл в это угрюмое здание. Она осталась во дворе. Сколько слёз знают эти стены, сколько скорби! Там сейчас тело её Возлюбленного, её родного человека. Но её не тянет туда. Он рядом с ней, и она провожает его в последний путь.
Тишина сковала её сознание. Вокруг что-то шевелилось и двигалось, а она была совсем отдельно от всего этого мира. Была только Она, Он, и Вечность…
Вдруг она завыла. Всё громче, громче… Вот из груди стали вырываться какие-то звуки, переходящие в мелодию. Вот ещё громче… Она пела каким-то грудным, воющим голосом, не раскрывая рта, не шевеля губами, но это были такие божественные звуки, это было такое божественное завывание! Это было такое потрясающее прощание с любимым у стен морга…
Всё было устроено с отправкой. Когда они входили в ритуальный салон, ему позвонили.
- Я не могу сейчас с тобой говорить. Я заказываю гроб отцу. Какое агентство?.. Какие номера? Ты понимаешь, что я сейчас делаю? Хорошо, я освобожусь, и тогда узнаю в агентстве по поводу сдачи квартиры в аренду. А сейчас я не могу больше с тобой говорить.- И он отключился.
- Звонила сестра…
Она тоже делала свой выбор сейчас. И он его делал. Она разговаривала с ним, как с прежним, а он уже был другим.
Странно, ей всегда казалось, что его дочь понимает отца больше, и жалеет его. А что же на самом деле? Для неё это было откровением.
Но её сейчас это не занимало. Для неё сейчас главным был Он - Сын, продолжатель Рода!
- Я сегодня был в церкви, заказал службу и поставил свечу.
- Тебе так легче, значит, правильно сделал. Только помни – свечу и в груди своей можно зажечь. И там она никогда не погаснет…
-…
В салоне было великое множество всякого ненужного, в зависимости от кошелька заказчика. Он посмотрел на дорогой саркофаг, и взглянул на неё. Она покачала головой. Теперь он делал всё, как она сказала. Всё было собрано в рамках приличия. Она следила лишь за одним – чтобы не было нигде распятия.
- Этого не нужно – сказала она решительно. - Иисус уж и так обрыдался, глядя на нашу жизнь.
- У вас что – вера такая? – спросил человек за столом.
- Вера у всех одна…
Теперь уже и хозяин салона напрягся – таких речей здесь ещё никто не говорил.
Была названа сумма для расчёта, и сын по привычке сказал:
- А скидка? Мы же оптом!
- Избавь тебя Бог от такого опта! – сказала она.
Тут только он почувствовал, как далеко от Дома завёл его материальный мир.
***
Они ехали домой и молчали. Тишина уже не мешала им. Она заметила, что он уже посматривает по сторонам.
- Машин больше появилось. Да и как-то поживей стало всё вокруг.
Для него его родной город – это яма. Ведь он теперь «столичный», повидал мир. Какое ему дело до этой «дыры»?
- Ничего. Скоро Вы привыкнете к тому, что и здесь тоже люди живут.
- Как здорово вы сказали!
Как же он раньше не замечал? А ведь действительно, город красивый. Вон сколько цветов, даже в подвесных вазах! А какие парки и скверы! А как чисто кругом! Да!!!
- А почему же возле наших домов нет дороги? Вон, к вам вообще не подъедешь. Хорошо, что у меня внедорожник.
- Я никогда ничего для себя не прошу. Но раз вы сейчас говорите об этом, надо будет подумать.
Когда они возвращались в реальность, она снова переходила на «Вы».
Но вот они и в квартире. Вместе. Она собрала отцу вещи, присела, уже почти не живая, на краешек кровати, ожидая, пока сын освободится. Затем окинула прощальным взглядом всё вокруг, посмотрела в последний раз у выхода в его зеркало… И вышла, забрав с собой всё, что принадлежало ей.
- А сейчас мы поедем в одно место – сказала она ему, когда села в машину.
- Куда?
- Сейчас увидишь.
Он дёрнулся весь. Он не привык к тайнам. Он должен всегда знать, что там у него впереди. Он должен всё контролировать. Это не в его правилах. Кто она такая, чтобы диктовать ему свою волю? Он выразил свой протест.
- Не волнуйся так. Мы едем туда, откуда был твой кузнечик. Мы едем на бывшую вашу дачу.
- ???.. Это вы купили её у нас?
- Да.
Он что-то там запел, зашуршал своими бумагами, но согласился сразу.
- Я и сам хотел посмотреть и там побывать.
Они уже приближались к повороту на дачи, но он не сбавлял скорости.
- Ты забыл, нам направо.
- Ах да! Я и забыл, куда мы едем.
- Значит, ещё мало по мозгам получил...
Он промолчал.
Они приближались к Пространству. Вдруг он притормозил машину. Они проезжали как раз мимо её огородика.
Он остановился, сорвал ежевику и отправил её в рот.
- Вкусно!
Она сидела, затаив дыхание. Как он так почувствовал?!
Они поехали дальше. Он не узнал свою дачу, и проехал немного дальше. Она молчала. Затем он сдал назад, и остановился…
Она видела – у него шок. Замок не открывался. Какая-то сила держала. Пространство ещё не доверяло ему. Наконец он открыл сам. Фу!!! Теперь всё будет нормально.
Она показывала ему всё, и было видно, как она волнуется. Он волновалась не меньше.
- Я бы так никогда не смог.
- Смог бы, если бы любил…
Ему нравилось. Она чувствовала – ему хорошо. Вот она пригласила его в дом, но при этом сказала, что его отец никогда не переступал порог дома в обуви, несмотря на то, что ему трудно было обуваться. Сын разулся, и вошёл.
Она ему не мешала.
Но вот она заволновалась больше обычного, и взяла его за руку.
- Помнишь, в сказке – где была Кощеева смерть спрятана? Пойдём, я тебе покажу, где твоя сила спрятана.
И она повела его вглубь сада к двум огромным орехам, посаженным им и отцом вместе.
- Смотри – дерево забочило. Оно заплакало два месяца назад. А это - она показала на другое – несколько дней назад.
Он посмотрел, и увидел, как из одного и другого дерева вытекает жидкость, похожая на смолу.
- Они прощаются со своим хозяином, они дали знак ему, но и тебе. Потому, что они помнят такое:
-Папа! А когда эти деревья вырастут огромными?
- Через пятьдесят лет.
- А что, ты будешь так долго жить?
- Меня не будет, деревья останутся…
Она не смогла дальше говорить. Он разрыдался.
***
И вот отец и сын отправились в последний раз вдвоём на Родину Предков.
- Я никогда там не был – сказал он перед отъездом. - Мне только снился сон всегда, что я езжу на крутом джипе, и всё ищу там кого-то, но не нахожу…
- Поезжай. Теперь ты уже не заблудишься, и всех найдёшь.
***
Она была на даче. Она знала – сейчас идёт погребение, она чувствовала. Огромная муха, неизвестно откуда взявшаяся, уселась на искусственный цветок из композиции, что стояла на столике рядом с ней. Она лежала, и иногда открывала глаза. Муха всё время тихо сидела, как часть букета. Прошло несколько часов. Она медленно встала, и вышла во двор.
Её взгляд упал на две роскошные ветки чёрно-красных роз. На каждой из них было по шесть розочек. Их бархат завораживал. Они сами за себя говорили о своём предназначении.
- Как же я забыла! Я же хотела срезать эти розы!
И вдруг её, как током ударило. Он же всё сделал, чтобы я их не увидела в тот момент! Он хочет любоваться ими ЗДЕСЬ, вместе со мной! Зачем они ему там?
Радость, надежда и какое-то новое тайное открытие стали наполнять её. Она ощутила знакомое волнение и радость от чего-то ещё не познанного ею, но уже приближающегося и очень волнующе-трогательного. Она вернулась в дом. Мухи не было нигде…
И она провалилась куда-то. Сон был крепким, цепким, непробудным…
Впервые за пятнадцать лет ей снился питерский поэт. Вот они в каком-то месте, где много людей, и каждый расселяется по разным домам. А вот и их номер в гостинице. Она видит его улыбчивое, радостное лицо. Вот он уже «обхаживает» её, довольный, что дождался своего часа. Она чувствует, что задыхается, уже сил никаких нет, а он над ней с радостным лицом.
Наконец она очнулась от долгого звонка, сделала глубокий вдох, шевельнулась, тихонько встала, и, пошатываясь, пошла к телефону. На экране высвечивалось ЕГО имя!!! Ей звонил ЕЁ ЛЮБИМЫЙ!!!
Полумёртвыми пальцами она нажала на кнопку. В трубке ничего не говорили, лишь только какое-то завывание ветра, или чего-то ещё, такого холодного и неземного. Она слушала столько, сколько смогла…
Почти теряя сознание, она посмотрела на себя в зеркало. На неё смотрел какой-то призрак с белым, как мел лицом.
Она присела, и стала приходить в себя.
«Он разбудил меня звонком, это было крайне важно, это было, как экстренный вызов. Для чего?»
И тут она вспомнила свой сон, и этого человека, и то, как он ещё тогда, в те годы, говорил, что ТАМ будет ждать её, что никуда она от него не денется. Она поняла, что всегда, вспоминая своего любимого, произнося его имя, говоря ему о своей любви, она невольно вызвала и Дух того. Ведь у них одно имя.
А сейчас, когда она уходила в иной мир, тот уже подхватил её, перехватил душу, и любимый её бьёт тревогу. Он будил её разными способами, чтобы она осталась на земле. Ведь она его, и он никому её не отдаст. И пришлось прибегнуть к последнему средству.
Она чувствовала, что это был не сон, она действительно уже не дышала.
Теперь, когда ей всё стало понятно, она поняла и то, что этот человек был в её жизни не случайно. И сейчас она его впервые по-человечески благодарила и прощала за всё. И сама просила прощения.
Ей казалось, что она о нём давно забыла, и ей нет никакого дела до него. Но она забыла самое главное – она забыла поблагодарить его за его участие в её жизни.
И теперь, совершив этот ритуал очищения и отпускания, она почувствовала облегчение, и удивление, и потрясение от случившегося.
Снова зазвонил звонок… Она, еле дыша, посмотрела на табло. Снова звонил ОН!!!
Уже без страха, не слыша собственного дыхания, она включила связь. Что-то такое необыкновенно нежное и сладкое доносилось из трубки. Как будто где-то пасётся стадо, и воздух такой прозрачный и разреженный, что слышны вдалеке голоса тихо и мирно беседующих людей. Но это так далеко, что можно услышать только отголоски. Так бывало, когда она просыпалась в детстве дома, в комнате было тихо, а с улицы что-то доносилось…
- Алло!!! Я слушаю! Я слышу тебя!!!
- …Ууууу… - и вдруг резкий щелчок, и всё оборвалось…
Там всё было улажено! Там всё было спокойно! Ей сообщили. Он радовался, что она всё поняла.
Она была в таком состоянии, что если бы сейчас перед ней появилась Божественная Сущность, и сказала бы – «Я – Бог!», она бы, наверное, стала спокойно беседовать с ним.
Она слилась с каким-то неведомым ей миром, она ощущала его рядом.
Раздался третий звонок. Звонил ОН! Она уже привычно, как будто, так и надо, ответила ему:
- Я слышу тебя! Говори! Я слышу, я понимаю тебя!
И снова пошли какие-то сигналы, как в первый раз. Связь завершилась.
Теперь она не только догадывалась – она знала, ей показали: этот мир есть, он рядом. Его только необходимо услышать, на него надо настроиться. Там говорят только на языке Бога! И сейчас она имела туда частичный доступ.
Теперь она пребывала только ТАМ, ТАМ ей было хорошо, ТАМ она была в Духе. А здесь, на земле она ещё не могла переносить боль утраты. Здесь она теряла контроль над своими чувствами.
Сейчас она сама ощущала, что зависла между Небом и Землёй, и понимала, что она в Междумирье. И Боги сейчас здесь, в этом месте, дают ей свежие силы, чтобы она могла справиться на земле со всеми своими земными задачами. Здесь для неё было спасение!
***
Наступил третий день от его ухода. Сын ещё не вернулся. Она была на даче.
В то лето у них стояла невыносимая жара. Земля уже истомилась от засухи. Не было никаких предпосылок к дождю, но она его ждала. Она знала – только такой подарок Он мог ей преподнести во время своего Перехода. Ведь земля, и то, что на ней произрастает – для неё святое. А сейчас, когда Его Дитя под присмотром Богов, ей не до земли…
Надо бы полить…
Тучи стали заходить неожиданно. Вот зашелестели листочки. Она мгновенно почувствовала перемену в погоде, и поняла…
Она знала – он ушёл в особый день, день одновременно солнечного и лунного затмения, когда на короткий срок открыты Врата Междумирья. И она ждала, открыв настежь окна…
Это было небесное представление. Она услышала нарастающий шум и приближение дождя. Вот потоки воды, падающей сверху, ударили с силой ей в лицо, омыв с головы до ног этой небесной влагой, омыв каждую клеточку. Сверкали молнии, гром гремел. И стала она каплею дождя, собой соединяя все миры…
В ней было ВСЁ! Она была ВСЕМ!!!
Но вдруг поток воды, очертив круг сзади неё, зашёл с другой стороны, и она оказалась «в окошке». И в окошке дождя не было. Она подняла глаза к небу. Образовавшееся окно напоминало вход в царский курган (есть такой исторический памятник в городе Керчи), треугольник с очень острым углом вверху, уходящим в высь.
Одна боковая сторона стала наползать к центру, и от этого треугольник становился всё меньше. Всё небо было насыщенного серо-молочного цвета, как однородная бездна. И только этот светлый треугольник на ней. А в самом треугольнике были видны лучи солнца и прямые космы дождя. Постепенно треугольник уменьшался, пока не образовалась точка, а потом и она исчезла. Всё это происходило секунд двадцать.
И всё. Ворота закрылись. Это было, как видение, как вспышка, как мираж. Через несколько минут выглянуло солнце. А ещё через пять минут снова сияло чистое, умытое голубое небо, без единой тучки. И только ещё долго бурлила по дороге, ведущей к морю, вода. Дальше их дачи дождь не пошёл. Везде в городе и во всех районах было сухо.
Теперь она знала эту Тайну! Теперь она знала, Куда Он пошёл!
***
Приехал сын. Он уже «обновил» свои энергии, и был в привычном «рабочем» состоянии. Но она чувствовала – ничего не растерялось, только было спрятано глубже. Она ничего не спросила у него, как будто он и не ездил никуда.
Он сам сказал, что прошло всё очень хорошо, что соединился с Родом, и был очень доволен собой.
Ей уже ничего не хотелось ему говорить. Она знала, что семена брошены в благодатную почву, и впереди у него сложный путь познания себя самого. Сейчас выбор будет за ним.
Всё, что можно было для него сделать и сказать ему, было сделано. Теперь он сам решит для себя. Сейчас он стоял в начале самого сложного этапа, когда прежняя жизнь уже не принесёт того привычного наслаждения, а к новой он ещё не готов. И он будет злиться на весь белый свет.
И пока он не освободится от всякого хлама, пока не освободит места для настоящего, душа его не сможет наполниться любовью. Сейчас в нём ещё нет для неё места.
Толпе нужен человек-маска. И никто ещё не заметил за Маской чистого, доброго, ранимого, нежного человека. Он и сам уже начал забывать себя таким.
В маске быть удобней, безопасней. Ему и невдомёк, что Маску любят только за его деньги. Потому, что разве можно за что-то ещё любить Маску?
Они посмотрели друг другу в глаза, и оба задержали свой взгляд.
- Что вы хотите взять в квартире на память?
- Ничего.
- Как, вообще?
- У меня остались очки вашего отца, и книга, которую он мне читал. Этого достаточно.
Они сидели в машине. Через некоторое время он сказал:
- Мне нравятся одержимые люди. Что-то в них такое есть…
- Они никого не хотят поиметь.
- Да! Именно так!
Он протянул ей руку.
- Спасибо вам за всё. Я вот всё думаю, за что я вас всё время благодарю?
За то, что вы просто рядом… Мы ещё увидимся!
Она ждала его звонка, видела, что горит свет иногда в окне, машина у подъезда стоит. Она тянулась к этим окнам. Там была ещё Его частичка. Там был Его сын…
Она знала – он уже уехал, не простившись. Он уже был очень далеко от дома, когда она позвонила.
- Ты уехал, не простившись.
- Да. Я уже очень-очень далеко – голос у него был подавленный. – Но я вернусь. Я обязательно приеду через год.
- Я ждала тебя. Мне многое захотелось сказать тебе. Но я скажу сейчас самое главное. Ты спрашивал, какую цену тебе придётся заплатить, что попросят у тебя взамен на то, что ты сейчас имеешь. Цена невелика для материального мира, но безмерна в духовном плане. Любовь к отцу и Роду своему. И научи этому своих детей.
В Пространстве Любви, которое оставил твой отец для меня, всегда найдётся лучик, который будет принадлежать тебе и согревать тебя в трудный час. Ты только вспомни о нём.
Знаешь, чем моя любовь к тебе отличается от других? Все тебя любят за что-то, а я люблю просто. Мне от тебя ничего не надо. Пусть светлая память о твоём отце освещает твой путь!
- Спасибо вам огромное за всё! За то, что вы делали для моего отца, за то, что вы сделали для меня. Я до последнего дня своей жизни об этом не забуду…
Голос его дрогнул, она знала, что это означает.
Она отключила телефон.
«Ты сказал – год. Я ещё не знаю, как мне один день прожить…»
- Любимый мой! Будь спокоен! Я всё сделала так, как ты хотел. Твой Род спасён! Твой сын в безопасности!
Только сейчас она почувствовала, что у неё совсем не осталось сил, и она провалилась в тишину…
***
Сейчас для неё настало самое сложное – она начинала Осознавать. Она, как воин, выскочивший в горячке из боя, не ощущала боли в сражении. И теперь только почувствовала, как тяжело она ранена. У неё не было никакой физической боли. Она ощущала только душевную боль.
Было очень странным для неё то, что она засыпала. Ведь у неё всегда такой беспокойный сон. А сейчас будто кто-то убаюкивал её. Она говорила «Спокойной ночи!» кому-то невидимому, и, утомлённая, проваливалась куда-то.
Ей снился сон. Её любимый звонил ей и звал её куда-то. И она знала во сне, что он где-то очень далеко, а она стоит на высокой горе. Внизу облака выступают непроходимыми глыбами, и она точно знает, что ей не пройти через них. Но и остаться тоже нельзя – погибнет.
И вдруг она слышит собственный голос внутри: «Сейчас нельзя идти, потому, что темно, и я не найду дороги. Но встанет солнышко, осветит путь, и я дойду и доберусь до него».
Она проснулась. Но ощущения от сна были такими свежими и яркими, что казалось, что она на самом деле только что оттуда вернулась…
Ей казалось, что она попала в какой-то водоворот, и теперь ей не выбраться из него. Она не видела себя в реальном мире. Она жила только в Духе. Но она не понимала ещё того, что это означает.
Сейчас у неё включилось совсем иное восприятие мира. Она настроила свои «антенны» совсем на другие волны. И теперь она стала изучать этот новый и загадочный мир, прислушиваясь к каждому взмаху крыльев птиц, дуновению ветра, полёту бабочек, к словам внезапно долетевшей песни.
Она уже поняла, что во Вселенной нет ни одного звука, ни одного шороха «просто так». Во всём лежит очень важная для человека информация. Её только нужно научиться понимать.
Она вслушивалась в пространство, прислушивалась к себе, и к ней стало приходить понимание того, почему он ушёл из физической жизни – он дал ей новые возможности.
Она должна сделать на земле что-то очень важное. То, что рядом с ним не смогла бы сделать. Но что же это может быть? Что может быть важнее человеческой жизни?
То, что его уход дал возможность указать Путь его сыну, было Великим и очень важным делом. Но этого слишком мало для такого человека, как он, чтобы за это отдать жизнь.
Сейчас она вспомнила: когда она завывала у стен морга, она не знала слов песни, хотя мелодия показалась ей знакомой. Вечером, дома, она услышала эту песню по радио. Это была «Ноченька».
«Ты оставил мне след,
По которому буду лететь…»
«Ты оставил мне след»! Сейчас, наконец, её озарило. Конечно! Он же ведь мужчина! Он обязательно должен был проложить ей дорогу. Ведь он не может по-другому. Он должен знать, куда он зовёт свою любимую. Для этого он должен пойти первым.
Он, как первопроходец, пошёл вперёд. Он не просто пошёл. Он прошёл через Врата. Ей показали…
Он вознёсся, и он там, куда и её Путь лежит. Но не сейчас, ещё не время. Тебе ещё нельзя к нему. Ты сделаешь ещё что-то очень важное, без чего к нему нельзя дойти.
-Силушка моя, Волюшка! Укажи мне мою дорогу! Отец мой, Создатель! Поведи Своим Путём!
Она знала – Путь её давно определён и дивно был ей указан. Она не могла вспомнить. Ей мешала боль утраты. Она была не только Духом единым. Она была Женщиной, которая умела любить…
***
Прошло две недели. Она никого не хотела видеть. Наконец она позвонила Алле:
- Приходи!
Та, зная свою подругу, день и ночь молилась за неё, в ожидании этого слова.
Ну, наконец! И она рядом.
То, что она увидела, потрясло её. Она увидела одновременно и нечеловеческую боль, и нечеловеческую одержимость. Перед ней предстало просветлённое, обретшее новое познание и что-то тайное, лицо. Глаза были вымыты слезами. Но от этого они стали ещё проникновенней и излучали особый свет. Она стала Преображённой!
Она заметно похудела, но это сделало её черты ещё более отточенными. Подруга обняла её, та зарыдала.
- Ты поплачь, не сдерживай себя всё время.
Она заплакала по-настоящему, по-бабьи. Но вскоре подруга сказала:
- Ну, довольно! Утри свои сопли. Ты не плакальщица. Ты – Любимая! Его есть, кому оплакивать. Вон сколько у него родных. Пусть выполняют свой долг.
Как мудра эта женщина! Какие слова она нашла для неё! Точно так же она сказала себе когда-то: «Я не торговка! Я – Кормилица!»
И они стали разговаривать. Но чем больше она говорила, тем сильнее Алла затихала и всматривалась в лицо подруги.
- Тебе надо всё это записать. Тебе нужно написать об этом! Это так важно! Ты потом забудешь!
К вечеру подруга ушла, и она снова осталась одна со своей печалью.
Прошло ещё несколько дней. Облегчения не наступало. Она не могла вернуться в жизнь. Она висела между двумя мирами. И однажды, в полном изнеможении, она провалилась в глубокий сон.
Ей снилось какое-то незнакомое место. Она примеряла очки. Это были необыкновенные очки. Они были из золота, с огромными окулярами, как объективы дальнего видения. Широкие дужки обхватывали сзади затылок и застёгивались на замочек.
- Я же их не смогу снять теперь! – и… надела их.
Она села в ночи, и посмотрела на небо, на молодой, рождающийся месяц. «На начало!» - подумала она. Ей открывалось новое видение.
Появившаяся мысль пронеслась радостно, как птица, вырвавшаяся на волю.
- Книга! Я напишу книгу! И этим освобожусь от боли, потери, скорби! И наполнюсь Божественной Любовью!
Спасибо, подруга моя верная! Спасибо, Любимый! Спасибо, Верочка!
Она вспомнила, как однажды сказала ему:
- Неужели о Дине никто не узнает, кроме нас? Я бы хотела, чтобы каждый сотворил свою Дину! Напиши об этом, у тебя же такой литературный слог, ты знаешь хорошо русский язык. У тебя получится!
- Я пробовал. Это не сильнее моего Творения. А если ты напишешь – это потрясёт всех. Напиши, Сонэчко, напиши!
- Ну вот! Ещё один фантазёр!
Сейчас она вспомнила его слова, и вспомнила слова Веры:
- Когда-нибудь ты напишешь книгу…
Как она могла это предвидеть? Столько лет назад?!!
Теперь она уже точно знала, что сможет. Потому, что она знала главное – она знала, ДЛЯ ЧЕГО!
Она уже когда-то преодолевала порог материального мира, который казался совершенно недоступным. И тогда у неё была сильная мотивация – Сын!
Она почувствовала, что теперь пришло её Время! Её Час! Её Ветер! Её Волна! И чтобы открыть Духовный Путь сыну, и подарить ему Будущее, она должна создать его вначале для себя.
Она расправила свои мощные «крылья». Свобода! Она снова готова к полёту!!!