7. Причины открытости и закрытости науки

Почему в одних культурах наука скрыта от публики и является теоретическим священнодействием, а в других становится светским занятием и быстро эволюционирует благодаря материальной поддержке властей, промышленников, предпринимателей? Возможно, одна из главных причин тому кроется в контрасте между религиями пантеистического и теистического типов. Но тут нужна оговорка относительно ислама.

Ислам руководствовался не только теизмом, но также вводил запрет на вольное экспериментирование с сотворенными Богом вещами и существами. Поэтому мусульманская наука, имеющая публичный характер и открытая всем общественным сословиям, тяготела к умозрительному теоретизированию. Напротив, теизм христиан предусматривал в практическом преобразовании физического мира людьми один из путей к Творцу и уподоблению Богу.

Вспомним, что теизм мыслит Бога пребывающим вне рамок сотворенного Им «из ничего» (но не из Себя) мира. Согласно христианскому теизму, Бог полностью трансцендентен нашему миру. Связь Бога и человека возможна через ниспосланную отдельным людям Благодать. Тварный мир подчиняется вмененным ему Богом «естественным» законам. В силу действия этих законов сотворенная природа относительно автономна. Адам получил от Бога право познавать («называть») минералы, растения, животных и распоряжаться ими по своей воле. Будучи на Земле высшим существом, Адам вправе преобразовывать все на ней в соответствии с уровнем своего постижения сущностей. Созданный по образу и подобию Творца, он наделен творящими силами.

Христианский теизм построен на принципе различения метафизики и физики, знания об абсолюте и знания о сотворенном изменчивом мире. Неудивительно, что предмет теологии столь радикально отличается от предмета естествознания. Из-за этого контраста естественные науки должны были рано или поздно отделиться от породившей их религии.

Именно теизм идейно обусловил экспериментальную науку Европы.

В теизме укоренены причины противопоставления Бога и физического мира, религии и науки. Теизм косвенно ответствен за рождение внутри него, вынашивание и отделение от него идеологии естественно-научного материализма.

8. Теория двойственной истины

Из доктрин теизма прямо следует, что знание об абсолюте принципиально отличается от знания о сотворенной природе и что эти знания суть две разные истины. Правда, Фома Аквинский не допускал противоречия между истиной религии, воплощенной в Библии, и истиной искренней науки. Арабские теологи и ученые Абу Али Ибн Сина (Авиценна, 980 – 1037 гг.) и Ибн Рушд (Аверроэс, 1126 – 1198 гг.) обосновали теорию двойственной истины, согласно которой религия ищет свою истину, а наука – истину совсем иного рода. Распространение этой теории среди мусульман и христиан предоставляло науке право добиваться независимости от религии и церкви и сосредоточиваться на изучении собственного предмета.

В свою очередь, теистическая религия не учиняла науке особых препятствий и предоставляла ей искомую самостоятельность, если ученые будут признавать, что исследуемая ими природа сотворена Богом, и не станут возражать против приоритета религиозной истины перед истинностью знания вторичных причин миропорядка.

Настороженность церкви к естествоиспытателям вызывалась также важным обстоятельством гносеологического плана. Ученые создавали свои теории применительно к идеализированным и абстрактным предметам − безразмерным точкам и линиям, предельно круглым и твердым шарам и т.п. Они оперировали понятием Абсолюта: «абсолютно твердое тело», «абсолютный эфир». Говорили о реальности предельно малых и бесконечно больших величин, бесплотных по своей сути. Все это не могло не напоминать язык духовных дисциплин. Вместе с тем ученые претендовали на то, что их теории описывают и объясняют посюсторонний мир, освещают устройство вещей. Тем самым они, сами того не желая, отождествляли язык религии и язык науки, представления о духе и материи. А это не могло не вести к материалистическому пантеизму – наделению материи самодвижением и размещению Абсолюта внутри вещества. Вышедшая из недр теизма и отчужденная от него материалистическая наука Европы не могла обойтись без специфической религиозной методологии, культивирующей идеал целостности универсума. Не оставалось ничего иного, как принять на вооружение ревизованный пантеизм. Например, Б. Спиноза, руководствуясь вариантом пантеизма Дж. Бруно, объявил Природу причиной самой себя. Выходило, что наука имеет своим предметом не сотворенную Природу, а субстанцию и ее модусы.