Глава 6

Трудовая этика

173

ную» команду и ее игроков. Современная коммуникаци­онная технология в некоторых отношениях ускорила процесс взаимодействия, но в медиа-индустрии, по крайней мере в Нью-Йорке, коммуникация по принци­пу «лицом к лицу» все еще остается важнейшим средст­вом обмена информацией. Роза не была частью этой, «лицом к лицу» коммуникации, этого «жужжания» на ве­черинках, в клубах и ресторанах - все это происходи­ло вне офиса. Ее возраст и ее внешность, как мы виде­ли, - все было против нее.

Более того, она продолжала вторгаться с информа­цией о том, как люди действительно пьют в барах, но эта информация лежала вне предпосылок тех, кто при­надлежал «кругу». Например, она упомянула, что водка -это такой напиток, который предпочитают тайные ал­коголики, так как они полагают, что никто не учует, что они пили. Ее коллеги отреагировали на это так, будто это был только ее личностный опыт, который вносит диссонанс в их дискуссии. Часто специализированная информация имеет тенденцию блокировать систему коммуникации. В командной работе нематериального типа, где люди вместе работают над образом, важнее сам акт коммуникации, чем передаваемые факты; чтобы коммуникировать, игровое поле разговора должно быть открытым и доступным. Как только это происхо­дит, формирование и общность слуха становится суб­станцией взаимодействия. «Жужжание» о конкурентах

сообщает коммуникации дополнительную энергию; полновесные факты ослабляют энергию обмена. Дейст­вительно, информационный обмен имеет тенденцию к самоистощению; в рекламном агентстве «жужжание» по поводу русского названия для водки продолжалось до тех пор, пока не проникло во все уголки сети, насытив ее, а затем началось новое «жужжание» - уже о шести­гранном ящике для бутылок с водкой.

Самым удручающим фактом, имевшим отношение к этой попытке группы, было то, что агентству не удалось получить тот контракт. Роза ожидала, что за этим пос­ледует период взаимных упреков и на команду будет возложена вина за неудачу, так как финансовые послед­ствия для агентства были суровыми. Более того, она ожидала, что люди будут жалеть о потере, она имела в виду, что эти крутые деятели рекламного бизнеса будут действительно переживать по поводу потери. Но, как у группы, у них была другая реакция, в большей степени направленная на самозащиту. Там не было ни взаимных обвинений, ни попыток оправдать себя. Для этого не было времени. Через несколько дней группа по работе с крепкими напитками просто перешла на другой проект, и перешла целиком, как команда.

Специалист по групповому поведению с большой степенью вероятности мог бы ожидать этого. Группы имеют тенденцию держаться вместе, придерживаясь по­верхности вещей; общая поверхностность держит лю-

174 Глава 6

Т^удовая этика

дей вместе, благодаря уходу от трудных, разделяющих, личностных вопросов. Командная работа, похоже, - это еще один пример уз групповой конформности. Но этос коммуникации и разделяемая, общая информация при­дают конформности особый ракурс: акцент на необхо­димости быть гибкими и открытыми изменениям сде­лал членов команды восприимчивыми к малейшим колебаниям слухов или предположений, приходящих от других людей по вечериночной, офисной, ланчевой и клубной сетям. Как я заметил, нью-йоркские деятели ре­кламы не являются корпоративными конформистами узкого, «застегнутого под горло», типа. В старой культу­ре труда корпоративный конформист был слишком предсказуемым и надежным типом - вы знали каждую его реакцию. В новой же гибкой культуре образа и информации предсказуемость и надежность - уже не столь распространенные черты характера. В этой куль­туре нет твердой почвы, на которую можно поставить ногу, так что не может быть и конечного ответа на тот вопрос, который ставит тема водки.

Принцип Розы «Пусть ничто не прилипает к тебе» применим в этом случае к лидеру команды, но особым образом. Лидер команды, которая работала по проблеме крепких спиртных напитков, во время всей этой водоч­ной кампании действовал, скорее, как равный среди равных, чем как босс. В таком менеджменте он исполнял роль «помогающего» выработать решение в группе, а

также роль посредника или, как сейчас говорят, «медиа­тора» между клиентом и командой. Он - менеджер про­цесса, его работа - «способствование» и посредничест­во - могла быть в значительной степени отделена от ре­зультатов. Слово «лидер», таким образом, едва ли может быть применено к нему в традиционном понимании власти. Так же, как не могут быть применены и понятия «посредничество», «способствование» к мрачным суро­вым актам воли, таким, которые формировали характе­ры древних земледельцев в их сражениях с природой.

Возможно, то, что я описал, едва ли достойно тер­мина «трудовая этика», и для Розы действительно было шоком попасть в эту корпоративную мешанину. Ибо ко­гда она работала в «Форели», то следовала некому подо­бию старомодной рабочей этики. Конкретные задачи поставки продуктов и «оборота» гамбургеров и напит­ков, может быть, приносили ей мало глубокого лично­стного удовлетворения, но ведь она при этом работала для будущего: чтобы скопить достаточно денег, чтобы послать своих девочек в колледж, чтобы построить биз­нес достаточно надежно, дабы она могла, когда придет время, уйти на покой и жить на те деньги, которые вы­ручит от продажи бара. Самоотрицание было естест­венно для нее до того момента, определенного, возмож­но, ошибочно, когда она решила, что больше не может ждать, что нужно что-то сделать со своей жизнью, что можно отправиться в «путешествие» Пико.

176