Сборник статей - Язык и мышление. 2014г

Не требует доказательств тот факт, что писатель «общается» с нами посредством своих героев: одним он явно симпатизирует, других – высмеивает и т. д. Именно в словах и выражениях, вложенных автором в уста своих героев, кроется поведенческий стиль той или иной языковой личности. Любой человек, вовлечённый в процесс общения, так или иначе оказывает определённое психологическое воздействие на собеседника и, в свою очередь, также подвергается этому воздействию. В том случае, если собеседником предполагалось и удалось извлечь материальную или психологическую выгоду в процессе межличностной коммуникации, можно говорить о состоявшемся акте межличностной манипуляции. Интонационная составляющая в таких ситуациях играет немаловажную, а порой даже определяющую роль.

По словам Ж. Годфруа, «только 7% содержания сообщений передаётся с помощью слов, в то время как 38% информации определяется тем, как эти слова произносятся, и 55% – выражением лица». Интонационное поведение, следовательно, гораздо более значимо в манипулятивном акте, чем собственно языковое (словесное). Интонация, как отмечается в лингвистическом энциклопедическом словаре, «является важным средством формирования высказывания и выявления его смысла». К одной из её функций относят выявление (вскрытие) подтекста высказывания. Указанные особенности свидетельствуют об эффективности интонации как средства психологического воздействия.

Проиллюстрируем на примере одновременное взаимодействие отмеченных средств языка (отрывок приводится из рассказа А.П.Чехова «Депутат, или повесть о том, как у Дездемонова 25 рублей пропало»). Описываемый ниже разговор происходит между чиновником и его подчинённым, Дездемоновым, делегированным своими сослуживцами требовать улучшения условий труда. Избранный депутат при виде грозного начальника попросту струсил и, спасаясь от его гнева, решил перевести разговор в другое русло:

« – Я слышал, что ее-ство разыгрывают в лотерею карету… Билетик, ваше-ство… Кгм… ваше-ство…

–Билетик? Хорошо… У меня пять билетов осталось, только… Все пять возьмёшь?

–Не… не… нет, ваше-ство… Один билетик… достаточно.

–Все пять возьмёшь, я тебя спрашиваю?

–Очень хорошо-с, ваше-ство!

–По шести рублей. Но с тебя можно по пяти… Распишись… От души желаю тебе выиграть…».

Начальник Дездемонова, пользуясь своим положением и зная о страхе подчинённых перед ним, легко заставил своего работника принять нужное ему решение, т. е. купить оставшиеся пять лотерейных билетов. Ключевой фразой начальника является вопросительное предложение, первая часть которого повторяет уже прозвучавший ранее вопрос: Все пять возьмёшь, я тебя спрашиваю? Данная реплика содержит ярко выраженную интонационную «атаку», давящую на сознание Дездемонова и определяющую последующие действия. Кому в данной ситуации симпатизирует писатель А.П. Чехов? Возможно, ни тому, ни другому. Однако, судя по названию рассказа, полагаем, что вызывающий

61

жалость и одновременно улыбку «депутат» Дездемонов заслуживает меньшего уважения, с точки зрения автора, чем чиновник, сумевший ловко обернуть ситуацию в свою пользу.

Подводя итог, хотим подчеркнуть, что не столько лексическое наполнение и синтаксическое оформление нашего повседневного общения, сколько его интонационная составляющая в большей степени ответственна за принимаемые нами или нашими собеседниками решения.

Канд. филол. наук Р.А.Даминова (Уфа)

ИССЛЕДОВАНИЕ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ АССОЦИАТИВНЫХ ПОЛЕЙ

С целью изучения взаимосвязи слова и его ассоциативного окружения на фонетическом уровне было проведено исследование, пространство которого заключалось в рамки фоносемантической шкалы «хороший-плохой». Анализировались вербальные результаты функционирования ассоциативной системы человека, проявленные в виде коллективных и индивидуальных ассоциативных полей.

Материал, взятый из Русского ассоциативного словаря (РАС), и материал, полученный после проведения цепного ассоциативного эксперимента, был исследован методом фоносемантического анализа. В первом случае изучалось взаимодействие фоносемантических признаков стимулов (75 единиц ядра ментального лексикона с максимальной ассоциативной силой) и их ассоциативных полей, а во втором специфика взаимодействия 19 единиц ядра с интенсивными положительными фоносемантическими признаками с их индивидуальными ассоциативными полями, полученными от 100 испытуемых. В ходе цепного ассоциативного эксперимента испытуемым предлагалось записать все ассоциативные реакции, которые приходят в голову в связи с данным словом стимулом («до пустоты в голове»). Всего было зарегистрировано 1900 индивидуальных фрагментов ассоциативных полей, которые представляют собой индивидуальные цепочки реакций. Ассоциативный корпус анализировался по горизонтали (индивидуальные поля от одного испытуемого на 19 стимулов – индивидуальный профиль) и совокупные индивидуальные поля единиц ядра от 100 испытуемых (коллективный профиль). Фактически были сопоставлены индивидуальные и совокупные индивидуальные ассоциативные поля. Сопоставительный анализ на фоносемантическом уровне позволил говорить о тенденции взаимодействия по принципу несоответствия фоносемантических оценок единиц ядра с ассоциативными полями, как по коллективному, так и индивидуальному профилям.

Материалы имеющихся ассоциативных словарей активно исследуются и уже накоплен опыт работы с ними. При этом необходимо отметить, что материал, состоящей из индивидуальных ассоциативных полей редко являлся базой для исследований. В настоящее время мы имеем возможность изучать формальные и содержательные показатели индивидуальных ассоциативных полей. С точки зрения их формальных характеристик представляет интерес структура

62

ассоциативного ряда – количество реакций и их состав, а в плане их содержательной стороны – фоносемантические характеристики слов-реакций внутри ассоциативной цепочки.

Канд. филол. наук Н.В.Ефименко (Уфа)

ИССЛЕДОВАНИЕ АССОЦИАТИВНОЙ СТРУКТУРЫ ЦВЕТОВОГО ЗНАЧЕНИЯ: АВТОМАТИЗИРОВАННЫЙ АНАЛИЗ СЛОВА И ТЕКСТА

Изучение речевых возможностей человека и проблемы организации языкового сознания занимают центральное место в лингвистических и психолингвистических исследованиях. Развитие идеи содержательности звуковой формы языкового знака нашло свое место в рассмотрении психолингвистического феномена символики звуков речи. Любая форма содержит в себе некоторую информацию, следовательно, бессодержательных форм не существует. Установление соответствия между формой и содержанием является основной закономерностью существования и развития явлений.

Анализируя ассоциативную (психологическую) структуру цветового значения звукобукв русского языка и исследуя взаимосвязь звука и его ассоциативного цветового окружения, мы установили динамическую природу ассоциативного «колористического наполнения» ряда звукобукв русского языка при проведении диахронического анализа и зарегистрировали статичность этих связей в синхроническом срезе. Мы провели сопоставительный анализ экспериментальных результатов, полученных разными авторами за период с 1966 по 2005 год, с материалами собственных экспериментов, проведенных с ноября 2010 по май 2011 года, что позволило нам выделить 7 звукобукв, которые имеют частичные или полные несовпадения в цветовом значении. Результаты верифицирующих экспериментов по уточнению цветности выделенных единиц и расчет процента повторных совпадений цветовой окраски звукобукв показали валидность результатов. Таким образом, была выявлена тенденция осветления цветового наполнения (ассоциативного осветления) семи звукобукв.

Осветление цветности русских звукобукв возможно объяснить через обращение к анализу различных модальностей восприятия человеком окружающего мира. В попытках построить модель окружающей действительности и «нарисовать» языковую картину в частности, индивид опирается на различные доминантные репрезентативные системы: визуальную, аудиальную, кинестетическую, дигитальную. Первые три признаются исследователями врожденными образованиями, последняя приобретается в течение жизнедеятельности индивида. Исследования последних лет обнаружили значительные изменения, произошедшие в доминировании той или иной репрезентативной системы (см.: (Рогожникова, Навалихина 2011: 469-473)). В последние годы значительно возросло количество людей, чьей доминантной репрезентативной системой является дигитальная. Возможно, именно с этим и связаны изменения цветности звукобукв.

По результатам наших экспериментов мы построили и описали цветовую матрицу звукобукв русского языка. При составлении цветовой матрицы ан-

63

глийского языка использовались результаты исследований звуко-цветовой ассоциативности зарубежных авторов (R. Cytowic, S. Day, E. M. Hubbard, V. S. Ramachandran), а также материалы эксперимента с носителями английского языка, проведенного Л.П. Прокофьевой (см.: (Прокофьева 2007)).

Проведенный анализ теоретических и экспериментальных данных позволил коллективу авторов под руководством профессора Т.М.Рогожниковой (руководитель проекта Т.М.Рогожникова, С. А. Воронков, Н.В.Ефименко, Р. В. Яковлева) разработать программное обеспечение для автоматизированного анализа звуко-цветовых соответствий в слове и тексте (Свидетельство о государственной регистрации программ для ЭВМ №2011618299 «БАРИН» (Автоматизированный анализ слова и текста).

С помощью данного программного продукта можно рассчитывать частотность звукобукв русского и английского текстов; определять цветовое наполнение текста на основании рассчитанной частотности звукобукв; представлять результаты в виде графиков и диаграмм; выполнять художественную интерпретацию звуко-цветовых соответствий в тексте с сохранением в файл. Автоматизированный анализ звуко-цветовой составляющей возможен как на уровне слова, так и на уровне текста любого типа (русский и английский языки).

Исследование взаимосвязи звука и его ассоциативного цветового окружения, изучение семантической составляющей данной проблемы позволяет выявлять универсальные и специфические особенности процесса развития цветового значения с целью определения латентной информативности и экспрессивности вербальной модели (слово, словосочетание, высказывание, текст), что делает возможным усовершенствование вербальной модели и повышения ее информативности на фоносемантическом уровне.

Канд. психол. наук А.Ф. Корниенко (Казань)

ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СООТНОШЕНИЯ ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ В ЛИТЕРАТУРНЫХ ТЕКСТАХ

Известно, что ментальные репрезентации, облачаясь в языковую форму, выражаются в речи и различного рода текстах посредством определенных грамматических категорий, основными из которых являются существительные, глаголы, прилагательные, местоимения, наречия, союзы и предлоги. Согласно данным, приведенным в частотном словаре русского языка под редакцией Л.Н. Засориной, в текстах различного жанра соотношение указанных грамматических категорий имеет определенную специфику. Своеобразие частотного распределения грамматических категорий наблюдается и в литературных произведениях отдельных авторов. В работе Б.Н. Головина [Б.Н.Головин 1970], например, приводятся данные о распределении соответствующих грамматических категорий в произведениях К.М. Симонова и М.А. Шолохова. Аналогичные распределения были получены нами в результате лексико-грамматического анализа поэтических текстов А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова (см. табл. 1).

Таблица 1

64

Частотное распределение грамматических категорий в произведениях К.М. Симонова, М.А. Шолохова, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова

Данные, представленные в таблице 1, показывают, что произведения разных авторов отличаются по частотным распределениям грамматических категорий. Использование метода кластерного анализа позволило определить степень этих отличий и представить их в удобной наглядной форме (см. рис. 1).

Рис. 1. Степень различия произведений разных авторов по соотношению грамматических категорий.

Из рис. 1 видно, что минимальные различия наблюдаются между произведениями А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Далее идут произведения К.М. Симонова. Произведения М.А. Шолохова в максимальной степени отличаются от произведений других авторов.

С помощью метода корреляционного анализа удается определить, как меняются распределения одних грамматических категорий в зависимости от изменения других (см. табл. 2).

Таблица 2

Взаимосвязь в изменениях частотных распределений грамматических категорий

65

Из таблицы видно, что при увеличении доли существительных увеличивается и доля прилагательных (r=0,52), однако значительно уменьшаются доли глаголов (r=-0,96) и местоимений (r=-0,93). Сильная положительная связь наблюдается в соотношениях глаголов и местоимений (r=0,98), а также наречий и союзов (r=0,97).

Указанные соотношения и взаимосвязи частотных распределений грамматических категорий представляют собой результаты лингвистического анализа текстов. Однако наибольший интерес для нас представляет возможность психолингвистического анализа соответствующих соотношений и взаимосвязей грамматических категорий. Возможность такого анализа обусловливается наличием взаимосвязи между содержанием ментального (психического) образа и его языковым оформлением, которое осуществляется в текстах посредством той или иной грамматической категории [А.Ф.Корниенко 2012].

Наиболее часто используемой грамматической категорией является существительное. Наличие в текстах существительных можно соотнести с наличием в психике человека ментальных образов, в которых отражается совокупность предметов объективной действительности. В связи с этим долю существительных в тексте можно рассматривать как показатель "предметности" субъективного отражения действительности, характерного для автора текста. Это наиболее простая форма отражения, связанная с развитием познавательных психических процессов восприятия.

Другой часто используемой грамматической категорией является глагол. С помощью глаголов обозначаются отражаемые в психике взаимосвязи и взаимодействия между предметами действительности. Поскольку взаимосвязи между предметами проявляются в действительности в форме определенных действий или процессов, долю глаголов в текстах можно рассматривать в качестве показателя "событийности" субъективного отражения, характерного для автора текста. Это более сложная форма субъективного отражения действительности, связанная с развитием процессов мышления.

Для обозначения свойств и качеств предметов действительности обычно используются прилагательные. Учитывая, что в предложениях прилагательные выполняют функцию определения, в качестве еще одного показателя специфичности субъективного отражения действительности можно рассматривать долю прилагательных и обозначить его как показатель "определенности".

Долю наречий, выполняющих в предложениях функцию обстоятельств, можно рассматривать в качестве показателя "обстоятельности", а долю местоимений, в которых выражаются те или иные представления автора текста о себе и других людях, – в качестве показателя "социальности".

Учет сформулированных показателей специфичности субъективного отражения действительности позволяет перейти от чисто лингвистического анализа литературных текстов к психолингвистическому изучению особенностей ментальных репрезентаций, присущих авторам этих текстов (см. рис. 2).

66

Симонов Шолохов Пушкин Лермонтов

Рис. 2. Результаты сравнительного анализа особенностей ментальных репрезентаций, присущих авторам литературных текстов.

Как видно из рис.1, характер ментальных репрезентаций у авторов литературных текстов различен. Ментальные репрезентации К.М. Симонова более обстоятельные, но менее определенные. Для М.А. Шолохова характерна высокая предметность ментальных репрезентаций, но более низкая событийность и социальность. Высокая определенность является отличительной особенностью ментальных репрезентаций А.С. Пушкина. Своеобразие ментальных репрезентаций М.Ю. Лермонтова выражается в высокой степени их событийности и социальности, и низкой степени предметности и обстоятельности.

Литература

Головин Б.Н. Язык и статистика. – М.: Просвещение, 1970. – 190 с. Корниенко А.Ф. Взаимосвязь языка, мышления и сознания //Язык и мышле-

ние: Психологические и лингвистические аспекты: Материалы XII-й Международной научной конференции (Ульяновск, 16-19 мая 2012 г.). – М.: Ин-т языкознания РАН; Ульяновск: Ульяновский гос. ун-т, 2012. – С. 40-42.

Канд. психол. наук Т.А. Кубрак (Москва)

ПОДХОДЫ К ИССЛЕДОВАНИЮ КИНОДИСКУРСА

В настоящее время к изучению кинодискурса, по-разному, его понимая, обращаются специалисты разных областей знаний: искусствоведы, культурологи, философы, семиотики, лингвисты. В психологических исследованиях кино обращение к анализу кинодискурса расширяет представления о кино, прежде всего как коммуникативном событии.

67

Можно выделить два основных подхода к изучению кино, делающих акцент на разных его аспектах. Первый рассматривает кино в его отнесенности к средствам массовой коммуникации, второй – к искусству. В зависимости от подхода на первый план выходит и соответствующая специфика. Подход к анализу кино как средству массовой коммуникации дает представление о его характеристиках и механизмах функционирования и позволяет наиболее глубоко исследовать такие значимые вопросы, как психологическое воздействие кино. Изучение кино как искусства раскрывает его специфику (сопереживание и идентификация с героями, включенность в действие, иллюзия реальности и др.)

ивыявляет важные особенности его восприятия и воздействия, связанные, прежде всего, с возможностями киноязыка.

Третий подход – дискурсивный, перекрываясь с первыми двумя, также имеет свою специфику и свои акценты. Как и анализ любого другого дискурса, такой подход предусматривает исследование кино с учетом влияющих на его производство и понимание ситуационных, прагматических, личностных, социокультурных и др. факторов (Н.Д. Арутюнова, Т.А. ван Дейк, R. Harre, P. Stearns, Н.Д. Павлова). Кино понимается как коммуникативное событие, центральным моментом которого является диалог со зрителем, т.е. сложный, развернутый во времени процесс осмысления, приписывания человеком значений фильму, во многом обусловленный личностными, контекстными, социальными

идр. переменными; составляющими кинодискурса выступают сам кинофильм, в котором реализуется замысел создателей с использованием определенного киноязыка, зритель со своими предпочтениями и установками по отношению к фильмам, мотивационными и личностными особенностями.

Проведенное исследование, относящееся к изучению психологических характеристик восприятия кино, осуществлялось в рамках начавшейся работы по изучению кинодискурса. Предполагалось, что полученные данные будут способствовать пониманию коммуникативного процесса, включающего фильм, его создателей и зрителей. С одной стороны, результаты анализа должны были показать, какие элементы фильма, являясь для конкретного зрителя наиболее привлекательными и запоминающимися, влияют на восприятие фильма, формирование оценки и отношения к нему и, тем самым, расширяют возможности его воздействия. С другой стороны, рисунки рассматривались как ответная реплика в диалоге зрителя с автором фильма, и их анализ мог способствовать обнаружению специальной системы значений, характерных для респондентов; степень обобщенности рисунка киноафиши демонстрировала степень целостности восприятия фильма, понимание его общего замысла.

Методики исследования: модифицированный вариант проективной методики «Проект киноафиши»; оригинальная анкета зрительских предпочтений и целевой направленности.

Респонденты: 55 студентов в возрасте 17-24 лет. Выводы:

1.Выявленные типы киноафиш («Сюжет», «Идея», «Эмоции») отражают особенности восприятия кинофильмов, в том числе по их жанровой отнесенности. Существует статистически значимая связь между целями просмотра филь-

68

мов (познавательные, рекреационные) и типом киноафиш («Сюжет», «Идея»). Понимание его общего замысла («киномысли») в большей степени определяется познавательной направленностью зрителя.

2.Привлекательность фильма преимущественно определяется его сюжетом и занятыми актерами, что, вероятно, отражает господствующий в настоящее время кинодискурс, в котором представления о «хорошем» фильме связаны, прежде всего, с его захватывающим сюжетом, хорошими актерами, а также интересной идеей, спецэффектами и общим позитивом. Значимых различий в оценке привлекательности фильмов у зрителей с разной целевой направленностью не выявлено.

3.Молодежная студенческая аудитория демонстрирует представления о влиянии кино, связанные как с эмоциональными, так и когнитивными последствиями, вне зависимости от целей его просмотра. Вероятно, зрители испытывают одновременно оба типа эффектов: могут не только узнавать что-то новое, но и получать эмоциональную разрядку, а, реализуя стремления в развлечении, менять свои взгляды и установки.

Докт. филол. наук Т.М. Рогожникова (Уфа)

ЯЗЫК И МЫШЛЕНИЕ ПОЭТА: ТРАНСФОРМАЦИИ ПОЭТИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ ПРИ ПЕРЕВОДЕ

В докладе обсуждаются результаты анализа, полученные в ходе работы над разными переводами одного стихотворения Артюра Рембо «Пьяный корабль». Мы работали с переводами Л. Мартынова, Д. Бродского, Д. Самойлова, Б. Лившица, П. Антокольского, Е. Витковского, Н. Стрижевской, М. Кудинова, А. Гилярова, В. Эльснера.

Алгоритм анализа включал в себя рассмотрение комбинаций возникающих при восприятии перевода ритмов мозга; ранжирование доминантных признаков текста; изучение психологической (ассоциативной) цветности авторской вербальной модели; определение степени и качества суггестивного воздействия переводов разных авторов.

Были использованы разные программные продукты, позволяющие анализировать отдельные аспекты изучаемого материала: компьютерная программа ВААЛ (В.И. Шалак, М.Н. Дымшиц), аналитическая программа DIATONE, разработанная в лаборатории И.Ю. Черепановой, программа ЗВУКОЦВЕТ (Л.П. Прокофьева, Т.В. Миронова, И.Л. Пластун), компьютерная программа автоматизированного анализа текста БАРИН (Т.М. Рогожникова, С.А. Воронков, Н.В. Ефименко, Р.В. Яковлева).

Ориентируясь на возможности компьютерных инструментов, мы выделили те опоры, которые позволяют нам проводить сопоставительный анализ материала, и остановились на трёх. Первой опорой стало качество воздействия (определялось через установление доминирующего при восприятии перевода ритма мозга). В новой версии программы, созданной И.Ю.Черепановой, встроена дополнительная функция анализа – влияние текста на ритмы мозга. Технически с

69

помощью названного инструмента возможен анализ 11 основных состояний ритмов мозга и связанных с ним эмоций. Каждому типу мозговых волн приписываются знаки «+» или «-», в зависимости от избыточности или недостаточности проявлений того или иного ритма, фиксируется нейтральная позиция, позиция полной синхронизации потенциалов со знаком «+» и позиция жесткого воздействия со знаком «-». Преобладание определенного ритма, выявленное при работе со стимулом, означает, что восприятие данного стимула способствует возникновению того или иного эмоционального состояния, связанного с данным явно выраженным ритмом. Таким образом, анализируя варианты переводов сквозь призму возникающих при их восприятии мозговых волн, мы приписываем им определённое качество воздействия на человека.

Второй опорой явились наборы характеризующих и определительных признаков, которые описывают фоническую оболочку слова. Носители языка не осознают и не анализируют её как содержательно значимую, однако, как установлено в многочисленных экспериментах, именно она устанавливает вектор процесса понимания, превращая неосознанно воспринимаемые звуки и их комплексы в содержательные.

Третьей опорой послужила информация о цветовой ассоциативности слова. Ассоциативная структура цветового значения позволяет нам размышлять над проблемой воздействия психологического (ассоциативного) цвета на эмоциональное состояние человека. С помощью компьютерной программы БАРИН возможно выполнять интерпретацию звуко-цветовых соответствий в тексте, создавать статический и динамический образы текста, устанавливать динамику цветового наполнения слова и текста, регистрировать ведущий цвет текста, ранжировать монохромную ядерную зону и многоцветную периферию цветового значения вербальной модели. В итоге мы получаем цветовой образ слова и текста, который легко интерпретировать, используя таблицы цветовых сублиматов. Корректируя значение, заложенное на уровне звуко-цветовой ассоциативности, исследователь может прогнозировать появление определённой эмоциональной реакции на текст.

В результате проведённого анализа стали явными происходящие при переводе трансформации поэтической реальности автора. Эмоциональные ассоциативные образы текстов переводов значительно отличаются друг от друга по своему суггестивному потенциалу. Одно и то же содержание, представленное разными вербальными моделями, вызывает различные эмоции и по-разному воспринимается. В психологическом плане одна модель не может заменять другую без серьёзных изменений в коммуникативном пространстве. Предлагаемые для обсуждения результаты можно повторить и перепроверить, поскольку они основываются не на интуиции и «языковом чутье», а на данных, полученных с помощью четырёх компьютерных программ, созданных разными авторами, которые работают независимо друг от друга.

70