pol_partii
.pdfОдной из самых известных, многочисленных и влиятельных национальных социалдемократических организаций был Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд), первый съезд которого прошел в Вильно в 1897 г. (лидеры Т. Копельзон А. Кремер, И. Миль и др.). Бунд состоял преимущественно из представителей интеллигенции, рабочих, ремесленников, служащих, студенчества и зарекомендовал себя активным организатором экономической борьбы в Северо-западном крае и Польше, вел пропаганду марксизма и социалистических идей, выступал за солидарность с пролетариатом всей России. Приверженность к марксистским воззрениям сочеталась у бундовцев с идеями об особой миссии еврейского народа и с представлениями о еврейском пролетариате как крайне бесправном, обреченном на физическое и духовное вырождение, а потому нуждающемся в специальной еврейской рабочей организации. Отстаивая организационную автономию и свою исключительную роль в руководстве борьбой еврейского пролетариата, Бунд рассматривал себя как неотъемлемую часть общероссийской социал-демократии. Вместе с тем он считал, что программное положение РСДРП о праве наций на самоопределение требует конкретизации. После долгих дискуссий было признано целесообразным решение национального вопроса на базе культурно-национальной автономии. При этом подчеркивалось, что “лишь социализм, уничтожив в корне все формы классового господства, принесет с собою и полное освобождение от всякого национального гнета”.
Бунд стоял у истоков и являлся одним из инициаторов создания общероссийской социалдемократической партии. В 1898 г., когда было провозглашено создание РСДРП, из девяти делегатов I съезда пятеро имели еврейское происхождение, а трое были представителями Бунда, который в соответствии с решениями съезда наделялся самостоятельностью в вопросах, касающихся специально еврейского пролетариата.
К 1903 г. Бунд сумел создать свои комитеты в тех районах, в которых уже существовали общероссийские социал-демократические ячейки, но где более активными элементами были евреи. После отказа II съезда РСДРП признать за Бундом особые полномочия его представители покинули съезд.
В ходе революционных событий 1905-1907 гг. РСДРП и Бунд по большинству направлений действовали совместно, что сгладило остроту противостояния общероссийского центра и национальных социал-демократических организаций. На IV съезде РСДРП (1906 г.) Бунд, в 274 организациях которого насчитывалось около 34 тыс. членов, вошел в общероссийскую партию как “социал-демократическая организация еврейского пролетариата, не ограниченная в своей [c.294] деятельности районными рамками”, а его ЦК сохранил “самостоятельность в вопросах агитации, организации и пропаганды”.
Если в период Первой российской революции по многим направлениям бундовцы солидаризировались с большевиками, то спад накала борьбы и последовавшая реакция сблизили Бунд с позицией меньшевиков, и в 1912 г. его представители приняли участие в создании так называемого Августовского блока.
Во время Первой мировой войны организации Бунда раскололись на германофилов и франкофилов. Его руководство заняло правоцентристскую позицию, поддержав еврейскую общественность в ее ориентации на “защиту Отечества”. Одновременно Бунд активно представительствовал в легальных общественных организациях, что помогло быстро изжить внутренний кризис и укрепить связи с массами.
На всех этапах Бунд был последовательным противником сионистских еврейских социалистических организаций.
Первые группы сионистов-социалистов Поалей Цион (Рабочие Сиона) на территории России образовались в 1900-1901 гг. в Екатеринославе, а в 1902 г. уже действовали в Варшаве, Вильно, Витебске, Одессе и других городах. Не имея определенной программы, участники этих объединений придерживались идей ортодоксального марксизма, так и неонароднических взглядов. Объединяющим началом было требование создания самостоятельного еврейского государства.
В 1904-1906 гг. на основе кружков Поалей Цион сформировались Еврейская социалдемократическая рабочая партия Поалей Цион (ЕСДРП ПЦ), Сионистскисоциалистическая рабочая партия (ССРП), Социалистическая еврейская рабочая партия (СЕРП).
Рабочие партии сионистского толка, подчеркивая свой революционный характер, призывали к непримиримой борьбе с самодержавием в России и стремились к социалистическому переустройству всей общественной системы. Так, СЕРП считал, что установлению коллективистских производственных отношений “должна предшествовать социальная революция, задачей которой является экспроприация и переход в общественное пользование средств производства и обмена”. Особая роль в этом процессе отводилась рабочему классу, который, по мнению Поалей Цион, “завоюет власть и использует свою диктатуру для уничтожения классовой структуры общества вместе с частной собственностью на орудия производства и средства сообщения”.
Отличительной чертой ССРП, СЕРП, Поалей Цион как национальных еврейских организаций была их приверженность сионизму и прежде всего его территориальному принципу, в реализации которого они видели единственный путь возрождения еврейского народа и обретения им свободы. “Сионизм, – говорилось в программе самой влиятельной партии ССРП, в рядах которой насчитывалось около 24 тыс. членов, – как национальное движение может обнять различные слои еврейского народа, будущность которых связана с самостоятельным обществом на собственной территории”. Достижение “сионистского идеала” представлялось длительным историческим процессом, конечная цель которого виделась в создании еврейского [c.295] социалистического общества. Отдавая рабочему классу приоритет реализации сионистских планов, Поалей Цион, как наиболее последовательная пролетарски-классовая организация, выдвинул идей “пролетарского сионизма”, считая, что “территоризм, в качестве политической революции в еврейской жизни, осуществляется классовой борьбой еврейского пролетариата. Это выражается в возникновении и развитии всемирного пролетарско-сионистского движения, которое стремится на пути к социальной революции разрешить еврейскую национальную проблему территориальной автономией в Палестине”.
Несмотря на различия, которые существовали между сионистскими организациями, они в большинстве своем отвергали идею “поглощения” еврейских масс общероссийскими пролетарскими партиями Им также тесны были рамки Бунда, чья конечная цель не увязывалась с борьбой за государственную независимость еврейского народа. Особенно резкой критике сионисты подвергали деятелей общероссийских партий еврейского происхождения за “буржуазно-ассимиляционную идеологию”, которая искажает истинные интересы еврейского пролетариата. [c.296]
1917 год и национальные партии социалистической ориентации
Возобновление политической активности национальных организаций и значительный рост их количества6 напрямую был связан с падением российского самодержавия и победой демократической революции, что привело к кардинальным изменениям межнациональных отношений, подъему национально-освободительной борьбы, росту национального самосознания. Следствием этих процессов стало усиление националистических амбиций и сепаратистских тенденций, создававших угрозу территориальной целостности демократической России. При этом молодая российская демократия не смогла провести эффективных мероприятий, способных сочетать общероссийские и национальные интересы и противостоять государственному распаду.
Встав на путь конституционного развития, Временное правительство должно было признать независимость Польши, восстановить конституцию Финляндии, провозгласить автономию Эстонии, ввести краевое управление Закавказья, дать принципиальное согласие на автономию Украины и Латвии. С приходом к власти большевистской партии и началом гражданской войны, а затем и иностранной интервенции процесс территориального распада российского государства ускорился: Финляндия получила независимость, о своем стремлении к суверенитету и самостоятельному развитию заявили Украина, Прибалтика, Закавказье.
Те национальные партии, которые последовательно проводили курс на самоопределение наций и отдавали приоритет национальным интересам по сравнению с идеологическими моделями социалистических [c.296] преобразований, с обретением национальной независимости Польшей, Финляндией, Прибалтийскими государствами, превратились в ведущие политические партии своих стран, приобщившись к государственной власти. Это прежде всего касается Польской социалистической партии, Социал-демократической партии Финляндии, Эстонской социал-демократической рабочей партии.
Многие организации социал-демократического и неонароднического толка Украины, Белоруссии, Прибалтики, Закавказья высказали поддержку демократическим преобразованиям Временного правительства и его национальной политики, ориентируясь на сохранение своих национальных территорий в составе России на условиях федерации или автономии. Однако подавляющее большинство из них резко отрицательно восприняли события октября 1917 г. и взяли курс на образование самостоятельных государств и отделение от советской России.
Наиболее влиятельная партия Украины – Украинская социал-демократическая рабочая партия, решительно осудив большевистский переворот, выступила одним из инициаторов создания Украинской народной республики (ноябрь 1917 г.) и в лице своих лидеров вошла в правительство Центральной Рады. Этот курс поддержало и правое большинство Украинской партии социалистов-революционеров. После установления на Украине советской власти (апрель 1919 г.) многие представители этих партий вынуждены были эмигрировать, а оставшиеся комитеты прекратили свое существование в 1920– 1921 гг. В эмиграции представительство УСДРП просуществовало до 1938 г., а УПСР – до середины 30-х годов.
Дашнакиутюн в блоке с грузинскими меньшевиками и мусаватистами выступил против большевистской власти, за отторжение Закавказья от России. Они приняли участие в формировании Закавказского сейма, представлявшего собой парламент Закавказской демократической федеративной республики. После распада этого образования дашнаки возглавили правительство Армянской республики (май 1918 – ноябрь 1920 гг.). С приходом Красной Армии и после неудачной попытки организации антисоветского
восстания в феврале 1921 г. члены Дашнакцутюн покинули советскую Армению и продолжили деятельность за границей.
После образования Грузинской республики в мае 1918 г. грузинские социалистыфедералисты (ПСФ) были второй по численности Фракцией в Учредительном собрании Грузии и в целом поддерживали правительство грузинских меньшевиков. После падения Грузинской республики в ПСФ произошел раскол. Правые деятели еще некоторое время продолжали борьбу против советской власти. Левое крыло, просоветски настроенное, в 1921 г. создало революционную Партию левых социалистов-федералистов Грузии, которая просуществовала до 1923 г.
Еврейские социалистические и социал-демократические партии как сионистского, так и интернационалистского направлений после Октябрьской революции взяли курс на непризнание советской власти и идейную борьбу с большевизмом. Однако с началом гражданской войны Бунд, заявив о том, что остается на платформе тактической оппозиции, объявил о мобилизации своих членов в Красную Армию и призвал еврейский пролетариат встать на защиту революции. Следствием [c.297] такой компромиссной линии стал раскол партии. Часть 6ундовцев создали Еврейскую коммунистическую партию, которая вошла в Коммунистический Интернационал, приняла вторую программу РКП(б), а затем слилась с ней. Другие члены Бунда, сохранив приверженность социалдемократическим ценностям, разделили судьбу меньшевиков: одни руководители Бунда были репрессированы, другие оказались в эмиграции.
Правая группа Поалей Цион, поддержав Украинскую народную республику, была зачислена в разряд антисоветских организаций Левая часть партии участвовала в боевых действиях в составе Красной Армии. В августе 1919 г. она образовала Еврейскую коммунистическую партию Поалей Цион, следуя сионистской идее “социалистической колонизации Палестины. В августе 1920 г. вместе с родственными еврейскими партиями ЕКП Поалей Цион создала Всемирный еврейский коммунистический союз, Поалей Цион самороспустилась на территории советской России в 1922 г. Последние группы Паолей Цион просуществовали до 1928 г.
ССРП и СЕРП еще в мае-августе 1917 г. создали Объединенную еврейскую социалистическую рабочую партию (ОЕСРП). После октября 1917 гг. большая часть партии не скрывала своего враждебного отношения к власти большевиков и заняла активные антисоветские позиции, что делало ее пребывание (как и других сионистских организаций) на территории советского государства невозможным, Меньшая часть партии, восприняв коммунистическую идеологию, весной 1919 г. сформировала вместе с левыми бундовцами Объединенную еврейскую коммунистическую рабочую партию, влившись затем в компартию Украины.
В условиях однопартийной политической системы и идеологического единомыслия национальным партиям с ясно выраженными националистическими приоритетами, в том числе и партиям социалистической ориентации не нашлось места в политической структуре советского государства. В годы большого террора был нанесен последний удар по бывшим членам этих организаций, которые были подвергнуты массовым репрессиям.
Иной была судьба национальных партий, которые стояли на интернационалистских позициях. Они приветствовали октябрьскую революцию, видя в ней первый шаг на пути осуществления социалистического идеала. Такие партии, как Латышская социалдемократическая рабочая партия, Социал-демократия Королевства Польского и Литвы, Белорусская социал-демократическая рабочая партия (создана в сентябре 1917 г. левым
крылом Белорусской социалистической громады), левое крыло партий украинских социалистов-революционеров и украинских социал-демократов и многие другие, не только поддержали большевистскую партию, видя в ней идеал для подражания, но постепенно трансформировались в ее национальные отделы или встали на путь формирования национальных коммунистических партий. Следующим шагом на этом пути было их вступление в Коммунистический Интернационал и участие в мировом коммунистическом движении или, если партия действовала на территории советской России, – слияние с РКП(б). [c.298]
Далее:
ЧАСТЬ II. СТАНОВЛЕНИЕ ОДНОПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ Глава XIV. Кадетская партия после большевистского переворота
К оглавлению
ПРИМЕЧАНИЯ к главе XIII
1 В главе излагается история наиболее значимых партий в национальных регионах. Об истории других национальных политических партий см.: Политические партии России. Конец XIX – первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996.
Вернуться к тексту
2 Стольберг Каарло Юхо (1865–1952) - видный государственный деятель. С 1919 по 1925 гг. являлся президентом Финляндской республики.
Вернуться к тексту
3 Свинхувуд Пэр Эвинд (1861–1944) - видный государственный деятель. В 1930-1931 гг. был премьер-министром Финляндии. В 1930–1937 гг. – президент Финляндской республики.
Вернуться к тексту
4 Тыниссон Яан Яанович (1868–1945) – видный государственный деятель независимой Эстонской республики. Государственный старшина (глава правительства) Эстонии в 1927– 1928 и 1933 гг., министр иностранных дел в 1931-1932 гг. 13 декабря 1940 г. арестован органами НКВД. Дальнейшая судьба неизвестна. По некоторым данным, погиб в 1945 г. в лагере в Архангельской области.
Вернуться к тексту
5 До февраля 1917 г. Туркестанское генерал-губернаторство. После революции – Туркестанский край, В него входили Закаспийская, Самаркандская, Семиреченекая, Сырдаръшская и Ферганская области. В 1924 г. Туркестан, Бухарский эмират и Хивинское ханство были разделены на четыре среднеазиатские республики, которые сегодня являются самостоятельными государствами. Это – Узбекистан, Таджикистан, Киргизия и Туркмения. Северная часть бывшей Семиреченской области с г. Верный (г. Алма-Ата) входят в состав Казахстана.
Вернуться к тексту
6 К октябрю 1917 г. национальных партий насчитывалось более 200. С февраля по октябрь образовалось 46 новых организаций, из них 8 социал-демократических и 14 неонароднических.
Вернуться к тексту
ЧАСТЬ II. СТАНОВЛЕНИЕ ОДНОПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ
Глава XIV
КАДЕТСКАЯ ПАРТИЯ ПОСЛЕ БОЛЬШЕВИСТСКОГО ПЕРЕВОРОТА
Октябрьский переворот
С приходом к власти большевиков кадеты оказались в принципиально новой для себя ситуации, выступив в качестве непримиримых антагонистов режима. Это непривычная для кадетов роль должна была повлечь за собой коррекцию их программных и тактических установок.
Ощутимые перемены проявились прежде всего в тактическом курсе кадетов. Их новая общественная позиция допускала теперь использование всего арсенала нелегальных форм борьбы, вплоть до вооруженного сопротивления. В представлении кадетов большевики являлись узурпаторами власти, что в свою очередь освобождало их от всяких обязательств вести политическую борьбу конституционными средствами. В воззвании от 27 октября 1917 г. ЦК партии народной свободы приветствовал “все учреждения и организации, объединившиеся в борьбе против большевистского захвата”, и призывал “членов партии всеми силами содействовать этой борьбе”.
Уже в ночь на 26 октября 1917 г. члены ЦК кадетов С.В.Панина, В.Д.Набоков, В.А.Оболенский вошли во Всероссийский комитет спасения родины и революции, созданный на заседании Петроградской городской думы с целью подготовки антибольшевисткого вооруженного выступления в столице. Представители кадетской партии действовали также в подобных комитетах, возникших в ряде других городов. Инициированные Комитетами спасения акции прошли с разной степенью активности: в Петрограде выступление, предпринятое 29 октября, было подавлено в тот же день, а в Перми Комитету удалось временно захватить власть в городе. Поддержка кадетами Комитетов спасения показала, что они готовы идти на самые решительные антиправительственные действия.
Кадеты установили контакт с формирующейся на юге России добровольческой армией, они были готовы поставить на службу белому движению свои опыт, знания, связи, организационные и пропагандистские способности. Члены ЦК В.А.Степанов и А.В.Тыркова занялись сбором средств, снаряжением и отправкой добровольцев на 5 ноября 1917 г. в Новочеркасске по инициативе местного отдела кадетской партии было создано Донское экономическое совещание под председательством члена ЦК В.А.Харламова и известного ростовского кадета, миллионера, издателя Н.Е.Парамонова. Предполагалось, [c.301] что совещание будет выполнять функции Делового кабинета. Представители партии (П.Н.Милюков, М.М.Федоров и др.) входили также в Гражданский совет – совещательный орган, образованный при добровольческом командовании.
Кадеты оказывали значительную финансовую поддержку формирующемуся белому движению. Члену ЦК А.Г.Хрущеву (бывшему товарищу министра финансов Временного правительства) удалось изъять из Государственного банка в Москве и перевести на Дон около 30 млн. рублей. Значительные суммы в виде частных пожертвований были собраны на юге России под руководством председателя Донского отдела кадетской партии В.Ф.Зеелера. Для казачьих отрядов под командованием атамана Дутова кадеты Самары собрали и отправили 1 млн. руб.
Кадеты во многом определяли также идеологию движения. Прибывший на Дон в начале ноября 1917 г. Милюков стал, по просьбе генерала М.В.Алексеева, автором “Декларации Добровольческой армии”.
Одновременно в столице кадеты, используя методы пассивного сопротивления, пытались развернуть кампанию саботажа. ЦК постановил, что для его членов “служба у советской власти недопустима” (рядовые члены партии могли поступать по своему усмотрению).
Позднее, весной 1918 г., кадеты изменили тактику: ЦК предложил “занимать деловые посты в различных учреждениях”, с тем, правда, чтобы ввести на самой работе самую энергичную борьбу с большевизмом”.
28 ноября 1917 г. (на этот день Временное правительство назначило в свое время созыв Учредительного собрания) большевистский Совнарком принял декрет, объявлявший кадетов “партией врагов народа”. Согласно декрету все члены кадетских руководящих учреждений подлежали аресту и преданию суду революционных трибуналов. На местные советы возлагалась обязанность осуществлять особый надзор за партией кадетов “ввиду ее связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции”. Декрет стал основанием для уже состоявшегося в тот день ареста членов ЦК А.И. Шингарева, Ф.Ф. Кокошкина, кн. П.Д. Долгорукова, В.А.тепанова, избранных депутатами Учредительного собрания.
Несмотря на объявление вне закона, фактически до конца мая 1918 г. партия имела возможность вести легальную деятельность. ЦК проводил частые заседания или в партийном клубе, или на частных квартирах. Функционировали районные и городские комитеты, работали комиссии при ЦК. Продолжало работу издательство “Народная свобода” в Москве. Выходили газеты: в Москве – “Русские ведомости” (переименованные в “Свободу России”), в Петрограде – “Наш век” (бывшая “Речь”), не прекращалось издание “Вестника партии народной свободы”, печатались брошюры. Партия не испытывала особых трудностей в организации докладов и лекций своих пропагандистов. Преследования лидеров партии носили единичный характер. Так, в декабре 1917 г. революционный трибунал судил члена ЦК С.В. Панину, которая была широко известна своей благотворительной деятельностью. В последнем кабинете Временного правительства она [c.302] занимала пост товарища министра просвещения и была арестована ,а отказ передать большевистской власти денежные средства министерства. В результате трибунал ограничился лишь вынесением общественного порицания. Трагическая гибель в начале января 1918 г. арестованных Кокошкина и Шингарева1 вряд ли была запланированной акцией, тем более что другие арестованные руководители партии были отпущены на свободу, хотя определенную роль в случившемся сыграла и развернутая в большевистской прессе травля кадетской партии.
В организации антибольшевистского движения кадеты претендовали на роль консолидирующей силы, готовой к сотрудничеству с политическими и общественными деятелями и движениями, стоящими как левее, так и правее них. По словам Милюкова, кадетские организации являлись “своего рода мостом и посредником между правыми и левыми течениями вне партии”. При этом руководство кадетов предпочитало ориентироваться не на традиционные партийные группировки, а на вновь формирующиеся общественные объединения.
Представители партии народной свободы участвовали в работе практически всех организаций, поставивших целью активную борьбу с большевиками. Они играли руководящую роль в Московской “девятке” – подпольной организации, созданной из представителей Совета общественных организаций, торгово-промышленных деятелей и
партии народной свободы (из 9 человек 6 являлись активными кадетскими деятелями). Весной 1918 г. на основе расширившейся “девятки” (за счет привлечения Всероссийского союза земельных собственников и ряда монархических групп) образовался Правый центр. В него также вошло немало кадетов, а член ЦК, известный профессор права П.И. Новгородцев стал одним из руководителей организации.
Кадеты предприняли ряд попыток сблизиться и с социалистическими партиями. После их провала решено было наладить сотрудничество с представителями этих партий на “персональной” основе путем создания Союза возрождения России (или Левого центра), который объединил кадетов и народных социалистов, правых эсеров, а также отдельных меньшевиков и кооператоров. Ряд кадетов входил одновременно в оба Центра, надеясь личными контактами содействовать сплочению антибольшевистских сил.
Вопросы организации вооруженной борьбы с большевистским режимом были центральными в повестке дня Южнорусской конференции кадетской партии, проходившей 13-15 января 1918 г. в Ростове при участии представителей кадетских организаций Дона, Северного Кавказа, делегатов из Батума, Симферополя, Харькова, а также Петрограда и Москвы.
Когда стала очевидной неудача первых вооруженных выступлений против большевиков на Дону и Урале, кадеты начали серьезно [c.303] рассматривать возможность опоры на военную помощь из-за рубежа как в деле свержения большевиков, гак и “воссоздания российской государственности”. Дебатировались две внешнеполитические ориентации: на Атланту или на Германию. Находившийся в Москве ЦК на заседаниях 8 и 12 мая 1918 г., подчеркнув свою верность союзникам принял решение о недопустимости, в интересах России, всяких переговоров с немцами об образовании новой власти и участия л них коголибо из членов партии. Майская конференция кадетов (Москва 13-15 мая 1918 г.) одобрила союзническую ориентацию. Между тем находившийся в оккупированном тогда немцами Киеве Милюков и ряд членов ЦК (И.П.Демидов, Н.К.Волков, А.И.Каминка), а также Киевский комитет партии во главе с Д.Н.Григоровичем-Барским, в противовес центру, отстаивали германофильскую линию. Прогерманской ориентации придерживались и некоторые провинциальные кадетские комитеты (в Казани, Самаре, Омске).
По решению состоявшегося 8-11 мая съезда делегатов кадетских организаций на Украине несколько видных киевских кадетов (Н.П.Василенко, С.М.Гутник, А.И.Бутенко и др.) вошли в правительство гетмана П.П.Скоропадского, опиравшегося на поддержку германского верховного командования. Милюков вместе с делегированными членами образованного на Киевском съезде автономного Главного комитета партии вступил в “разведочный” контакт с представителями германского командования в Киеве. И хотя эти переговоры не дали положительных результатов, лидер партии настаивал на своей принципиальной позиции, возражал в письмах в ЦК против резолюций майской конференции. Поскольку ЦК подтвердил неприемлемость создания в России “национальной государственной власти при содействии германской коалиции”, Милюков в знак протеста сложил с себя обязанности председателя ЦК.
Эти противоречия высветили обострившуюся в партии проблему взаимоотношений центра и периферии. ЦК вынужден был признать автономию областных комитетов и предоставить им право принимать “ответственные решения в пределах вопросов, касающихся области” (“ввиду сложности политической обстановки в стране и разнообразия условий, в которых находятся отдельные части России”). Вместе с тем ЦК подчеркнул неизменность верховных функций партийного съезда, который единственный
был вправе выносить “окончательное суждение” при расхождении между ЦК и областными комитетами.
Майская конференция, помимо разрешения вопроса об “ориентации”, очертила круг перспективных задач, стоявших перед партией. Наряду с общепризнанными ориентирами (непримиримая борьба с большевизмом, возрождение единой России, содействие Добровольческой армии), конференция выдвинула и такие требования, как, например, установление единоличной диктатуры, которые свидетельствовали о заметном поправении кадетского курса. Видные члены ЦK Н.М.Кишкин, Н.ИАстров, П.И.Новгородцев призывали отказаться от “детской болезни левомании”, допуская уклон “в сторону правых, государственной политики”. Снова зазвучали голоса о желательности монархической формы власти. Задача создания антибольшевистского [c.304] фронта видоизменилась в требование национального объединения, где кадеты играли бы роль руководящей и организующей силы.
К лету 1918 г. кадеты в значительной мере разочаровались в деятельности межпартийных организаций: Союза возрождения России германофильски ориентированного Правого центра. “Мы одиноки – с горечью признавал Н.М.Кишкин, – потому что ни с левой, ни с правой стороны не нашли никого ценного для нашей государственной позиции”. Кадеты сделали ставку на формирование новой общественной организации, в которой бы им принадлежала главенствующая роль, но двери которой в то же время были бы открыты дня возможных союзников. Такая организация, получившая название Национального центра (НЦ), была создана в Москве в мае 1918 г. Её возглавили видные кадеты Н.ИАстров, В.А.Степанов, Н.Н.Щепкин. В НЦ входили представители либеральнодемократических и либерально-консервативных партий, а также внепартийных общественных групп (земских и городских учреждений, торгово-промышленных кругов, Церковного собора и др.), однако абсолютное большинство составляли сами кадеты.
HЦ играл важную роль в качестве посредника между партией народной свободы и командованием белых армий, в отношениях с союзническими миссиями, с общественнополитическими кругами Запада.
Во время гражданской войны НЦ являлся, по существу, идейно-теоретическим и практическим штабом кадетов и близких к ним политических сил. На заседаниях НЦ обстоятельно рассматривалась программа будущего обустройства России: законодательные проекты государственного строительства, земельная реформа, продовольственное снабжение, судебная система, народное образование и т.п. НЦ принимал активное участие в формировании внутренней политики на территории, подконтрольной белым армиям; развертывал агитационно-пропагандистскую работу среди населения и т.д. Осенью 1918 г. Главное правление НЦ переехало из Москвы на Юг, в расположение Добровольческой армии: сначала в Киев, потом в Одессу, а с ноября 1918 г.
– в Екатеринодар. После переезда председателем правления стал М.М.Федоров. Отделения НЦ, помимо сохранившихся в Москве и Петрограде, были открыты в Новороссийске, Ростове-на-Дону, Таганроге, Харькове, Батуме, Тифлисе, Баку, Кисловодскве, Симферополе. В Сибири и на Урале открылся филиал НЦ – Национальный союз, имевший свои отделения в Екатеринбурге, Перми, Шадринске, Тагиле, Омске, Новониколаевске, Семипалатинске, Барнауле.
В Москве, после того как решения майской конференции стали известны властям, в отношении кадетской партии были предприняты жесткие репрессивные действия: закрыт партийный клуб, арестован ряд членов ЦК и Московского городского комитета. Партия должна была перейти на нелегальное положение. Все же заседания бюро ЦК, с
соблюдением конспирации, продолжали проводиться 2-3 раза в Неделю. Последнее пленарное заседание ЦК состоялось 13 июля 1918 г. Заседал также Московский городской комитет, причем постановлено было не вести протокольных записей. По мере возможности московские кадеты стремились поддерживать контакты с провинциальными [c.305] комитетами. С целью координации усилий в ряд областей России, уже вступивших в открытую борьбу с большевиками, командировались видные деятели партии с инструкциями ЦK. Так, в Сибирь был послан член ЦК В.Н.Пепеляев, в Самару, где власть принадлежала Комучу, – уральский инженер и промышленник Л.А.Кроль. Вместе с тем в кадетской среде крепло убеждение, что центр их деятельности должен быть передвинут непосредственно на фронты разгоравшейся гражданской войны. [c.306]
В годы гражданской войны
Со времени отъезда московских кадетов в начале осени 1918 г. на Юг, в расположение деникинских войск, кадетская партия перестает действовать как единое целое. Ее силы дробятся между несколькими региональными центрами (Екатеринодар, Киев, Омск, Архангельск, Гельсингфорс, Крым). В ряде мест начали действовать отдельные группы “цекистов”, которые самостоятельно определяли политику и тактику региональных и местных отделений партии. В годы гражданской войны не было проведено ни одного общепартийного съезда, созывались лишь областные конференции. Потеря организационной целостности неминуемо сказывалась на идейной сплоченности, которая и так давала трещину в связи с сохраняющимися в партии расхождениями по поводу внешнеполитической ориентации. Такое положение грозило свести на нет претензии кадетов на роль объединяющей и сплачивающей антибольшевистской силы. Кроме того, наносился урон престижу партии в глазах союзников, на успех переговоров с которыми кадеты возлагали большие надежды.
Примирения между сторонниками курса на союзников и их германофильски настроенных оппонентов удалось достигнуть на Екатеринодарской партийной конференции (28-31 октября 1918 г.). В ней приняли участие представители Тифлисского, Харьковского, Нахичеванского, Таганрогского, Нотючеркасского, Азовского. Бакинского, Владикавказского партийных комитетов, делегаты из Крыма, Ставропольской губернии, Кубанской и Черноморской областей. Хотя официально конференция носила название III Юго-восточного краевого съезда и ее решения формально не имели обязательной силы для всей партии, тем не менее ее значение, как и значение всех последующих конференций, проведенных на Юге, явно выходило за рамки регионального форума. Это объяснялось как “представительностью состава участников, так и тем, что южное направление было одним из главных фронтов борьбы с советской властью и одновременно отсюда тянулись нити налаженных связей с союзным командованием, с общественными и политическими кругами Запада.
На Екатеринодарской конференции Милюкову пришлось публично признать ошибочность своей германской ориентации. Как бы подводя черту под этапом взаимного непонимания, конференция избрала Милюкова одним из двух товарищей председателя правления HЦ.
Через агента Антанты в Екатеринодаре, француза Гокье, союзникам была передана составленная Милюковым записка, в которой [c.306] содержалась просьба оказать поддержку при создании “единого русского правительства” и признать “особое значение Юга России (наряду с Сибирью)” в борьбе против большевиков.
В резолюциях конференции Добровольческая армия рассматривалась как сила, способная объединить Россию, а военная диктатура признавалась наиболее эффективной и соответствующей моменту формой организации государственной власти на время