Министерство образования и науки РФ
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет»
Факультет удмуртской филологии
Кафедра удмуртского языка и методики его преподавания
Васильева Анна Павловна
Структурные схемы простого предложения в удмуртском языке
на примере произведения Г. Красильникова «Арлэн кутсконэз»
Выпускная квалификационная работа
Научный руководитель:
кандидат филологических наук, доцент,
зав. кафедрой удмуртского языка
и методики его преподавания
Тимерханова Н.Н.
Ижевск 2012
СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………………. 3
Глава 1.История вопроса………………………………………...……………… 5
Глава 2. Структурные схемы простых предложений…………………………. 14
2.2. Структурные схемы двусоставных предложений………………………….14
2.3. Структурные схемы односоставных предложений
произведения Г. Красильникова «Арлэн кутсконэз»………………………….. 20
Заключение…………………………………………………………………………24
Библиография………………………………………………………………………25
Приложение 1………………………………………………………………………30
Список сокращений………………………………………………………………..63
Приложение 2………………………………………………………………………66
Приложение 3………………………………………………………………………67
ВВЕДЕНИЕ
Любое предложение какого-либо языка имеет сжатое ядро, в котором заключается самое главное в высказывании, обычно таким центром являются слова, отражающие предмет и его действие, иначе говоря, субъект действия и само действие. Именно эти элементы входят в структурную схему предложения. Для нас представляет интерес, какими частями речи могут быть выражены части предикативного ядра предложения.
Актуальность нашей работы заключается в том, что структурные схемы простого предложения в удмуртском языке мало изучены. Схемы, которые описаны в «Грамматике современного удмуртского языка» 1970 г. могут иметь неполный перечень схем. Поэтому необходимо еще раз проанализировать структурные схемы простых предложений.
Целью данной работы является описание структурных схем простых предложений в современном удмуртском языке.
Для анализа нами выбрана часть текста повестиГ.Д. Красильникова «Арлэн кутсконэз», хотя это произведение и написано в 60-е годы, тем не менее, язык произведения очень близок к современному языку в его литературной и отчасти разговорной форме. Сопутствующей причиной анализа именно этого произведения является оцифровка данного текста для введения в базу данных (в дальнейшем для использования в лингвистических целях).
Задачи исследования:
1) выявить и описать модели, по которым образуются простые предложения в современном удмуртском языке;
2) изучить теоретическую литературу, в которой дается описание и анализ структурных схем простого предложения;
3) определить состояние изученности темы.
Объектом исследования являются простые предложения из произведения Г.Д. Красильникова «Арлэн кутсконэз».
Предметом исследования являются структурные схемы простых предложений из вышеназванного произведения.
Основными методами исследования являются описательный, сравнительный и статистический методы.
Научная новизна дипломного проекта заключается в том, что нами выявлена структурная схема простого предложения, не описанная в грамматиках удмуртского языка.
Теоретическая значимость состоит в том, что оцифрованный текст с пометами можно ввести в базу данных для дальнейшего использования при теоретических исследованиях синтаксиса удмуртского языка или анализа языковых единиц других ярусов удмуртского языка.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы на занятиях по удмуртскому языку в вузе и школе.
Теоретической основой данной работы являются труды Л.И. Калининой, В.И. Алатырева, И.В. Тараканова.
Если говорить о степени научной разработанности темы, можно сказать, что структурные схемы специальному анализу подверглись лишь в «Грамматике современного удмуртского языка» 1970 г. и частично в школьных учебниках.
Структура работы обусловлена предметом, целью и задачами исследования. Дипломный проект состоит из введения, двух глав, заключения и приложений.
Введение раскрывает актуальность, определяет степень научной разработки темы, объект, предмет, цель, задачи и методы исследования, раскрывает теоретическую и практическую значимость работы.
В первой главе кратко рассматривается история вопроса, говорится о простых предложениях, выделенных в «Грамматике современного удмуртского языка».
Во второй главе описываются структурные схемы предложений из произведения Г.Д. Красильникова «Арлэн кутсконэз», приводится статистика. А также примеры схем из других художественных текстов.
В заключении подводятся итоги исследования, формулируются выводы по рассматриваемой теме.
История вопроса.
Предикативная основа (структурная схема) простого предложения – это имеющий свою формальную организацию и свое языковое значение синтаксический образец, по которому может быть построено отдельное нераспространенное (элементарное) предложение. Такие предикативные основы (структурные схемы) предложения являются абстракциями, отвлекаемыми от неограниченного множества конкретных предложений. Предикативная основа предложения организуется несколькими (обычно – двумя) формами слов, находящимися друг с другом в определенных синтаксических отношениях (неоднокомпонентные предложения), а также, возможно, и только одной формой слова (однокомпонентные предложения). И в том, и в другом случае формы слов предстают уже не как морфологические, а как синтаксические единицы, обогащенные многими уже собственно синтаксическими характеристиками [РГ 1980: 86].
Понятие структурной схемы позволяет сделать первый шаг в определении простого предложения: простое предложение – это такое высказывание, в основе построения которого лежит отвлеченный грамматический образец (структурная схема, предикативная основа), специально предназначенный языком для построения отдельной относительно самостоятельной единицы сообщения [РГ 1980: 86].
Простые предложения в своем большинстве распадаются на два основных типа по составу членов предложения: односоставные и двусоставные.
Структурную основу двусоставных предложений образуют подлежащее и сказуемое.
Подлежащее – это главный грамматически независимый член двусоставного предложения, обозначающий предмет, признак которого выражается сказуемым. Любое слово, обозначающее в данной цепи определенное действие, качество, количество или отношение, может выступить в структуре предложения в роли подлежащего. Подлежащее имеет обобщенное грамматическое значение; оно предицируется сказуемым и является исходным моментом построения двусоставного предложения, его главным ядром. Все члены прямо или косвенно связанны с подлежащим. По смыслу и грамматически непосредственно связаны с подлежащим его определение и сказуемое [ГСУЯ 1970: 38].
Сказуемое – главный член предложения, обозначающий, раскрывающий признак, форму существования предметов и явлений, выраженных подлежащим. Сказуемое непосредственно соотносится с подлежащим, подчиняется ему, обычно согласуется с ним и является основным предицирующим элементом предложения [ГСУЯ 1970: 103].
В удмуртском языкознании наименее научно разработанным разделом грамматики является синтаксис. Если вопросы лексикологии, морфологии и частично фонетики стали предметом изучения с XVIII века (см. словари и словники Миллера, Фалька, Мессершмидта, Фишера, Палласа, Кондратовича и первую грамматику удмуртского языка «Сочинения, принадлежащий к грамматике вотского языка», 1775) и по этим разделам в XIX и в начале XX вв. опубликованы некоторые основополагающие работы, то синтаксические законы удмуртского языка не были объектом специального исследования вплоть до тридцатых годов XX века. Забытыми оказались особенно такие важнейшие разделы, как структура и типы простого предложения, способы выражения главных и второстепенных членов предложения, без раскрытия норм функционирования которых невозможно изучить сложные предложения. Изданные отдельные работы, в которых в той или иной мере рассматриваются названные выше проблемы, имеют эскизный характер и часто в научном отношении стоят на уровне школьных учебных пособий. Другие же теоретические работы посвящены сравнительно узким проблемам (например, работы П. Н. Перевощикова «Деепричастия и деепричастные конструкции в удмуртском языке», 1959; Р. И. Яшиной «Сравнительные конструкции в удмуртском языке», 1963) [ГСУЯ 1970: 3].
Первым научным трудом, где кратко рассматриваются некоторые вопросы синтаксиса удмуртского языка, является грамматика Ф. Видемана, изданная в Ревеле в 1851 году (Grammatik der wotjakischen Sprache, стр. 267 – 291). Во второй его работе – Сравнительной грамматике коми и удмуртского языков, изданной в 1884 году, – существенно нового не дается, кроме структурно-типологического сопоставления некоторых удмуртских синтаксических конструкций с соответствующими синтаксическими явлениями коми языка (Grammatik der syrjanischen Sprache mit Beriicksichtigung ihrer Dialekte und des Wotjakischen, 1884, стр. 236 – 252) [ГСУЯ 1970: 3].
Некоторые сведения об отдельных синтаксических категориях имеются в учебных пособиях по языку, изданных до Великой Октябрьской социалистической революции (см. учебники И. Михеева, В. Ислентьева и др.). В практическом плане вопросы синтаксиса нашли свое отражение и в учебниках для удмуртских восьмилетних и средних школ. Например, в книгах И. В. Яковлева «Удмурт кылрадъян» (Ижевск, 1927; переиздания в 1930 и 1931 гг.), П. Д. Горохова «Учебник русского языка» (Ижевск, 1929), А. Н. Лекомцева «Удмурт грамматика. Синтаксис» (Ижевск, 1933, переиздания в 1935 и 1938 гг.) и А. В. Конюховой «Удмурт кыл грамматика». В 1938 году был издан первый сборник статей «Удмурт кылын морфология но синтаксис вопросъёс». В 1941 году вышел второй сборник, где в эскизной форме рассматриваются отдельные вопросы синтаксиса [ГСУЯ 1970: 3].
В 1947 году вышла брошюра М. Н. Булычева «Порядок слов в удмуртском простом предложении».
Исследование М. Н. Булычева посвящено большой теме. Изучение вопроса о порядке слов в удмуртском простом предложении и выяснение определённых закономерностей в этом порядке является разрешением весьма важной проблемы удмуртского синтаксиса и должно по праву занимать видное место в удмуртской научной грамматике.
Удмуртский язык характеризуется относительно свободным порядком слов.
Вопрос о расположении слов в удмуртском предложении является основным для строя удмуртской речи и тесно связан с другими вопросами удмуртского языкознания. Поэтому научная разработка вопроса о порядке слов в удмуртском предложении имеет существенное значение [Булычев М.Н. 1947: 3].
Своё исследование М. Н. Булычев проводит на основе обильного материала. Он широко использует наиболее старые фольклорные записи Вихмана и неопубликованные материалы позднейших лингвистических экспедиций, которые были организованы в своё время Академией наук СССР и Удмуртским научно-исследовательским институтом, а также образцы современного удмуртского литературного языка из удмуртской художественной и политической литературы.
Во всех своих суждениях М. Н. Булычев исходит из предпосылки, что расположение слов в удмуртском предложении нельзя рассматривать, как нечто застывшее и неизменное. Этот порядок он рассматривает в свете тех изменений, которым исторически подвергается вся языковая система.
Автор возражает против утверждений о неизменной позиции сказуемого в конце удмуртского предложения, он приводит большое число иллюстраций из удмуртского фольклора и из современного удмуртского литературного языка, говорящих о значительных сдвигах в этом вопросе и решительно опровергающих утверждения о неизменном порядке слов в современном удмуртском предложении.
М. Н. Булычев последовательно проводит ту мысль, что после Великой Октябрьской социалистической революции, вместе с коренной перестройкой всей жизни, произошли большие изменения в мышлении удмуртов и в их языке. Вполне естественно, что в связи с этим и порядок слов в удмуртском предложении претерпел и претерпевает большие изменения, с одной стороны, под влиянием внутренних процессов в самом удмуртском языке, а с другой – в силу возросшего влияния со стороны русского языка [Булычев 1947: 4].
Структуру удмуртского предложения автор анализирует в её динамике. Он не берёт отдельных членов предложения и не изучает изолированно вопроса о занимаемых ими в предложении позициях, также отдельно не рассматривает структурных схем предложения. Его интересуют соотношения и взаимное расположение членов предложения по определённым группам – концентрам.
В анализе М. Н. Булычева удмуртское простое предложение выступает прежде всего как типично двусоставное предложение, в основе которого лежат два концентра – концентр подлежащего и концентр сказуемого, причём каждая из этих групп слов, концентрирующихся около подлежащего или сказуемого, замыкается соответственно подлежащим или сказуемым [Булычев 1947: 4].
Вопрос о структуре удмуртского предложения рассматривается также К. М. Баушевым в работе «Синтаксический строй вотской речи и генезис частиц союзного порядка (М.– Л., 1929).
Автор, как и М.Н. Булычев, обращает внимание на генезис структуры предложения в удмуртском языке и устанавливает основной принцип синтаксического строя удмуртской речи – тенденцию ведущего, главного слова словосочетания занять конечную позицию.
В удмуртском простом предложении, как и в русском, существует прямой порядок слов и обратный. Прямой порядок слов является нейтральным в стилистическом отношении. При обычном, прямом порядке слов подлежащее и его группа начинает предложение, группа сказуемого завершает его. Сказуемое, как стержневое слово своей группы, стоит на конце предложения. Егит летчик училищеез синмаськымон йылпумъяз («Удмуртиысь комсомолец»). Молодой летчик успешно закончил училище.
Исторически такой порядок слов был в абсолютном большинстве удмуртских простых повествовательных предложений представляющих собой тип глагольного предложения с именительным падежом существительного в роли субъекта действия или его заменителя (местоимения, прилагательного, причастия в роли существительного).
Возникновение новых форм выражения мысли – новых конструкций – обусловлено развитием всех жанров удмуртской художественной литературы, образованием некоторых функциональных стилей удмуртского литературного языка (делового, стиля публицистической литературы), общностью развития общественно-политической и экономической жизни и сближением культур народов нашей многонациональной страны. В условиях двуязычия сказывается влияние синтаксической системы русского языка и в разговорной речи удмуртов. Структура предложения изменяется и совершенствуется в связи с развитием языка в целом [Гаврилова 1970: 107–118].
Как уже замечалось ранее, наименее научно разработанным разделом грамматики удмуртского языка является синтаксис. Так, например, ни в одной из вышеуказанных работ нет описаний эллиптических предложений.
Эллиптическими называются самостоятельно употреблямые предложения особого типа, спецификой структуры которых является отсутствие глагольного сказуемого, причем сказуемого, не упомянутого в контексте, т.е. в смысловом отношении не являющегося необходимым для передачи данного сообщения. Отсутствующее и не нуждающееся в «восстановлении» сказуемое, однако, участвует в формировании строя этих предложений, так как в них имеются второстепенные члены состава сказуемого. В этом отношении эллиптические предложения сближаются с неполными.
Эти предложения не нуждаются ни в контексте, ни в ситуации для того чтобы составить представление о действии или состоянии. Оно выражается всей конструкцией в целом, цель которой сообщит о месте, времени, способе, характеризующих действие или состояние или указать на объект действия [Валгина 2006: 378].
Из более современных работ по синтаксису, можно отметить статью Н.Н. Тимерхановой «Эллиптические предложения в удмуртском языке».
В своей статье Н.Н. Тимерханова описывает модели эллиптических предложений.
В удмуртском языке встречаются предложения, в которых пропущены сказуемые, но присутствуют второстепенные члены из состава сказуемого. Причем, глагол-сказуемое нельзя точно восстановить по контексту, и "указанные конструкции не могут быть непосредственно сопоставлены с определенными глагольными предложениями в качестве полного и неполного вариантов индивидуального предложения". В подобных предложениях наблюдается "сокращение глагольного сочетания в предложении, устранение глагольного компонента (без возмещения его в контексте)".
Приведем некоторые продуктивные эллиптические конструкции удмуртского языка.
I. Модель эллиптических предложений с пропущенным глаголом движения, перемещения: 1. Шунды – выллань, нунал – азьлань... (Выль дунне. 1991). – Солнце – выше, день – вперед... 2. Мон – тон доры... (Кутянова Л.). – Я – к тебе... 3. Пересь вӧзы пинал... (Кутянова Л.). – К старому (старику) молодой... Семантическая структура таких предложений состоит из субъекта действия и локального детерминанта, обозначающего направление движения. Субъект действия может быть выражен существительным (шунды – солнце) или местоимением (чаще личным: мон – я) в именительном падеже, локальный детерминант выражается наречием места (выллань – выше) или существительным (пересь – старик) /местоимением (тон – тебе) с пространственным послелогом (доры – к, вӧзы – к) [Тимерханова 1999: 59].
Этот тип эллиптических предложений имеет следующие модели:
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженный наречием.
Подлежащее – местоимение + локальный детерминант, выраженный местоимением с послелогом.
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженный существительным с послелогом.
II. Модель эллиптических предложений с пропущенным фазовым глаголом:
1. Нунал бӧрсьы нунал... (Кутянова Л.). – День за днём... 2. Та улонмы асьмелэн – одӥг пол кеськытозь... (Кутянова Л.). – Эта жизнь наша – до тех пор, пока один раз не крикнем... В подобных предложениях имеется субъект действия и темпоральный детерминант, выраженный наречием времени, существительным (нунал – днём) / местоимением с пространственно-временным послелогом (бӧрсьы – за), деепричастием или деепричастным оборотом (одӥг пол кеськытозь – до тех пор, пока один раз не крикнем). Такие эллиптические предложения могут иметь значение периодичности действия, цикличности процесса (пример 1) или могут обозначать начальный либо конечный временной предел (пример 2 – конечный предел) [Тимерханова 1999: 59].
Этот тип эллиптических предложений имеет следующие модели:
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженный существительным с предлогом.
Подлежащее – существительное, имеющее притяжательный суффикс + локальный детерминант, выраженный деепричастным оборотом.
III. Модель эллиптических предложений с пропущенным глаголом со значением местонахождения: 1. ... Ву ныр улын (Выль дунне. 1991). – ...Вода под носом. 2. Шур сьӧрын – бусы, та палан – возь...(Кутянова Л.). – За рекой поле, на этой стороне – луг... 3. Тон сояз ярдурын, мон таяз (Кутянова Л.). – Ты на том берегу, я на этом. 4. Котырам нош сяська гинэ... (Кутянова Л.). – А вокруг лишь цветы... Структура подобных предложений состоит из субъекта действия и локального детерминанта, выраженного наречием места (котырам – вокруг), существительным / местоимением в инессиве (ярдурын – на берегу / таяз – на этом), существительным / местоимением с пространственным послелогом (шур сьӧрын – за рекой / та палан – на этой), фразеологизированным сочетанием (ныр улын – под носом) [Тимерханова 1999: 59].
Вышеуказанный тип эллиптических предложений имеет следующие модели:
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженнаречием.
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженный существительным с пространственным послелогом.
Подлежащее – местоимение + локальный детерминант, выраженный существительным / местоимением.
Подлежащее – существительное + локальный детерминант, выраженный наречием места.
Таким образом, можно сказать, что конструктивными элементами эллиптических предложений удмуртского языка являются субъект действия, выраженный именительным падежом существительного или местоимения, и локальный либо темпоральный детерминант[Тимерханова 1999: 59].