Начало правления

Виктории исполнилось 18 лет 24 мая 1837 года, и регента при ней не было. 20 июня 1837 году умер Вильгельм IV, и Виктория стала королевой Великобритании.^[34] В официальных документах, приготовленных в первый день её правления, она названа Александриной Викторией, но по её желанию первое имя было убрано и больше не использовалось^[36].

С 1714 года Британия имела одного монарха с Ганновером, но по Салическому закону женщины не могли наследовать престол Ганновера. Когда Виктория стала королевой всех британских доминионов, Ганновер вместо этого перешёл к младшему брату её отца, её дяде, герцогу Камберлендскому, который стал королём Эрнстом Августом I. Он был её предполагаемым наследником, пока она не вышла замуж и не родила ребёнка^[37].

Когда она унаследовала трон, правительство возглавлял премьер-министр из вигов лорд Мельбурн, который получил серьёзное влияние на не имеющую политического опыта королеву, обращавшуюся к нему за советами^[38]. Чарльз Гревилл предположил, что овдовевший и бездетный Мельбурн «страстно любил её, как она могла бы быть его дочерью, если бы он имел их», и Виктория, возможно, видела в нём отца^[39]. Её коронация прошла 28 июня 1838 года, и она стала первым монархом, выбравшем в качестве резиденции Букингемский дворец^[40]. Она унаследовала доходы от герцогств Ланкастер и Корнуэлл и получила цивильный лист на 385000 фунтов стерлингов в год. Разумно обращаясь с финансами, она оплатила долги отца^[41].

В начале правления Виктория была популярна в народе. В 1839 году Мельбурн ушёл в отставку после того, как радикалы и тори (которых Виктория не любила) проголосовали против билля о приостановлении действия конституции Ямайки. Билль лишал политической власти хозяев плантаций, которые сопротивлялись мерам, связанным с отменой рабства^[51]. Королева назначила тори Роберта Пиля новым премьер-министром. В то время было обычно для премьер-министра назначать членов королевского двора, которые часто были его политическими союзниками и их супругами. Многие из фрейлин королевы были жёнами вигов, и Пиль собирался заменить их жёнами тори. Виктория, по совету Мельбурна, возражала против этих действий. Пиль отказался действовать с ограничениями, налагаемыми королевой, и, следовательно, подал в отставку, позволив Мельбурну вернуться на свою должность^[52].

7

Помолвка Виктории и Альберта

Виктория была королевой, но при этом незамужней молодой женщиной, и поэтому, согласно общественным нормам, ей приходилось жить с матерью, хотя они и имели разногласия из-за кенсингтонской системы, а её мать продолжала опираться на Конроя^[53]. Её мать занимала отдалённые комнаты в Букингемском дворце, и Виктория часто отказывалась встретиться с ней^[54]. Когда Виктория пожаловалась Мельбурну, что непосредственная близость с матерью обещает «мучения долгих лет», тот посочувствовал, но сказал, что этого можно избежать только браком, что Виктория назвала «шокирующей альтернативой»^[55]. Она проявляла интерес к образованию Альберта, так как возможно он мог стать её мужем, но не хотела спешить со свадьбой^[56].

Альберт всё ещё нравился Виктории. В октябре 1839 года он опять приехал к ней в гости, Альберт и Виктория почувствовали взаимную привязанность, и 15 октября, всего через пять дней после того, как Альберт приехал в Виндзор, королева предложила ему пожениться^[57]. Обряд прошёл 10 февраля 1840 года в капелле Сент-Джеймсского дворца в Лондоне. Виктория была без ума от счастья. Вечер после свадьбы она провела в постели с головной болью, восторженно записав в дневнике:

Я НИКОГДА, НИКОГДА не проводила такого вечера!!! МОЙ ДОРОГОЙ, ДОРОГОЙ, ДОРОГОЙ Альберт ... его большая любовь и привязанность дали мне чувство небесной любви и счастья, которое я никогда не надеялась почувствовать раньше! Он заключил меня в свои объятья, и мы целовали друг друга снова и снова! Его красота, его сладость и мягкость – как я могу когда-нибудь быть действительно благодарна за такого Мужа! ... Это был самый счастливый день в моей жизни![58]

Альберт стал важным политическим советчиком и спутником королевы, сместив лорда Мельбурна с позиции человека, имевшего на неё наибольшее влияние^[59].

8

Дети

Во время первой беременности Виктории в 1840 году, в первые месяца после свадьбы, 18-летний Эдуард Оксфорд попытался убить её, когда она ехала с принцем Альбертом в коляске по дороге к матери. Оксфорд выстрелил дважды, но оба раза промахнулся, или, как он утверждал позже, ружьё не было заряжено^[62]. Его судили за государственную измену и признали виновным, но он был освобожден от ответственности на основаниях невменяемости^[63]. Сразу после нападения популярность Виктории взлетела. Её дочь, также названная Виктория, родилась 21 ноября 1840 года. Королева ненавидела быть беременной и думала, что новорождённые дети уродливы^[67]. Несмотря на это, в следующие семнадцать лет она и Альберт имели ещё восемь детей: Эдуарда (рожд. 1841), Алису (рожд. 1843), Альфреда (рожд. 1844), Елену (рожд. 1846), Луизу (рожд. 1848), Артура (рожд. 1850), Леопольда (рожд. 1853) и Беатрис (рожд. 1857).

Хозяйством Виктории управляла её гувернантка Луиза Лецен из Ганновера. Лецен имела серьёзное влияние на Викторию^[68] и поддерживала её чувства против кенсингтонской системы^[69]. Альберт, однако, думал, что Лецен некомпетентна, и её бесхозяйственность ставит под угрозу здоровье его дочери. После яростного скандала по этому вопросу между Викторией и Альбертом Лецен отправили на пенсию, и близкие отношения Виктории с ней закончились^[70].В 1853 году у Виктории родился восьмой ребёнок Леопольд, причём при родах использовалось новое обезболивающее — хлороформ. Виктория была так впечатлена спасением, которое он давал от боли при родах, что использовала его снова в 1857 году при рождении её девятого и последнего ребёнка Беатрису, несмотря на несогласие духовных лиц, которые считали, что это противоречит библейскому учению, и медиков, по чьему мнению это могло быть опасным^[93]. После многих беременностей Виктория могла страдать постнатальной депрессией^[94]. Альберт в письмах к Виктории жаловался на то, что она теряет самоконтроль. К примеру, спустя месяц после рождения Леопольда Альберт писал Виктории о её «продолжении истерик» по поводу «жалкой ерунды»^[95].

9