1.2. Ставка. Органы при Ставке

Ставка Главного Командования была создана 23 июня 1941 года. В нее вошли: народный комис­сар обороны С.К. Тимошенко (председатель), начальник Гене­рального штаба Г.К. Жуков, И.В. Сталин, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, С.М. Буденный, Н.Г. Кузнецов. Предлагалось также в состав Ставки включить первого заместителя начальника Генерального штаба Н.Ф. Ватутина, но Сталин не согласился³³.

При Ставке была образована группа советников по различ­ным вопросам. Практически группа играла номинальную роль, поскольку все советники вскоре получили другие назначения, а замена их не состоялась.

На протяжении всей войны Ставка находилась в Москве. В связи с угрозой вражеских ударов с воздуха в начале июля из Кремля она была переведена в район Кировских ворот в небольшой особняк с надежным рабочим помещением и связью, а через месяц по­близости, на перроне станции метро Кировская, расположились и операторы Генерального штаба – рабочего органа Ставки³⁴.

10 июля 1941 г., в целях улучшения руководства вооруженными силами, решением Государственного Комитета Обороны Ставка Главного Командования была преобразована в Ставку Верховного Командования, а 8 августа ее преобразовали в Ставку Верховного Главнокомандования. С тех пор и до конца войны Сталин являлся Верховным Главнокомандующим³⁵.

С образованием Государственного Комитета Обороны и созданием Ставки Верховного Главнокомандования, во главе которых находилось одно и то же лицо – Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) и Председатель Совета Народных Комиссаров, было завершено создание структуры государственного и военного руководства войной.

19 июля 1941 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР И.В. Сталин был назначен и народным комиссаром обороны. Каждый член ГКО и Ставки получил конкретное задание и строго отвечал за выполнение планов народного хозяйства. На одного из членов ГКО возлагалась ответственность за выпуск танков, на дру­гого – артиллерийского вооружения, на третьего – самоле­тов, на четвертого – снабжение боеприпасами, продовольст­вием и обмундированием и т.д. Командующих родами войск Сталин лично обязал подключиться к членам ГКО и помогать им в работе по выполнению программы производства определенной военной продукции точно в назначенное время и нужного качества³⁶.

В ходе войны руководство ВКП(б) и правительство СССР уделяли главное внимание руководству вооруженными силами. За годы войны состоялось более 200 заседаний Политбюро ЦК ВКП(б), Оргбюро и Секретариата ЦК ВКП(б). Принятые решения по вопросам внешней политики, экономики и стратегии проводились в жизнь соответственно через Президиум Верховного Совета СССР, Совнарком, ГКО или Ставку Верховного Главнокомандования³⁷.

В основу работы Ставки были положены прин­ципы централизованного управления войсками. Ставка руко­водила всеми военными действиями вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, производила наращивание стратегических усилий в ходе борьбы за счет резервов и использования сил партизанского движения. Рабочим ее органом являлся Генеральный штаб.

Для улучшения управления фронтами 10 июля 1941 г. Государственный Комитет Обороны образовал три Главных командования по направлениям: Северо-Западное (главнокомандующий – маршал К.Е. Ворошилов, член Военного совета – А.А. Жданов, на­чальник штаба – генерал М.В. Захаров); Западное (главнокомандующий – маршал С.К. Тимошенко, член Военного совета – Н.А. Булганин, начальник штаба – генерал Г.К. Маландин); Юго-Западное (главнокомандующий – маршал С.М. Буденный, член Военного совета – Н.С. Хрущев (с 5 августа 1941 г.), начальник штаба – А.П. Покровский³⁸.

Создавая Главные командования направлений, Государственный Комитет Обороны рассчитывал помочь Ставке обеспечить возможность лучшего управления войсками, организовать взаимодействие фронтов, военно-воздушных и военно-морских сил. Предполагалось, что Военные советы направлений в боль­шей степени, чем командования фронтов, смогут использовать местные силы и средства в интересах вооруженной борьбы.

Однако уже первые месяцы существования Главных коман­дований показали, что они не оправдывают надежд. Ставка по-прежнему непосредственно руководила фронтами. По существовавшей тогда практике главкомы направлений не имели в своем распоряжении резервов войск и материальных средств, чтобы влиять на ход военных действий. Они не могли без сог­ласия Верховного Главнокомандования проводить в жизнь какие-либо принципиальные решения и, таким образом, прев­ращались в простые передаточные инстанции. В результате в 1942 г. Главные командования направлений были ликви­дированы³⁹.

Ставке пришлось вновь руководить действиями большого количества фронтов, развернутых на огромном пространстве. Это неминуемо было связано со значительными трудностями, особенно в области согласования усилий войск нескольких фронтов, действующих рядом. Начались поиски новых ме­тодов управления, которые в конечном итоге привели к возникновению эффективной формы непосредственного влияния стратегического руководства на деятельность фронтов⁴⁰.

Так появился особый институт стратегического руководства – представители Ставки Верховного Главнокоман­дования, которые направлялись на важнейшие участки. Представителями СВГК на фронтах в разное время были: Маршалы Советского Союза Г.К. Жуков, А.М. Василевский, С.К. Тимошенко, К.Е. Ворошилов, Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов, генералы А.И. Антонов, С.М. Штеменко и др.

29 июня 1941 г. приказом Ставки Главного командования была утверждена должность командующего Военно-Воздушными Силами Советской Армии и создан Военный совет ВВС. Командующим ВВС был назначен генерал П.Ф. Жигарев, членом Военного совета – корпусный комиссар И.С. Степанов. Главное управление и штаб ВВС передавались в непосредственное подчинение командующему ВВС⁴¹.

Учреждение должности командующего ВВС и создание Военного командования и штаба ВВС позволило улучшить руководство Военно-Воздушными Силами, особенно в области их оперативно-стратегического применения, повышения боевой подготовленности вновь формируемых авиационных частей и соединений, их оперативного и материально-технического обеспечения. На командующего ВВС и его штаб возлагалась организация борьбы за стратегическое господство в воздухе, осуществление взаимодействия между видами авиации, координация их усилий при проведении стратегических операций группами фронтов и самостоятельных воздушных операций ВВС, руководство боевыми действиями дальней бомбардировочной авиации, обобщение боевого опыта ВВС и разработка предложений по их оперативно-стратегическому применению. Кроме того, за командованием ВВС оставались функции по подготовке авиационных резервов, авиационно-техническому снабжению; разработка предложений по созданию новых типов самолетов и вооружения; руководство строительством аэродромов, переподготовка летно-технического состава, обобщение и внедрение в части и соединения боевого опыта ВВС. Эти командно-оперативные функции значительно отличались от функций, которые возлагались накануне войны на начальника Главного управления ВВС⁴².

В состав Военного совета ВВС и его заместители, заведующие авиационными отделами ЦК ВКП(б), нарком авиационной промышленности, начальники управлений инженерно-авиационной службы, заказов ВВС и другие руководящие работники. Во главе Военного совета стоял командующий ВВС, который как председатель Совета совместно с освобожденным членом Военного совета координировал и направлял работу всех остальных членов Военного совета. Военный совет обсуждал и решал многие вопросы деятельности авиации. Существовавшая организационная структура ВВС фронтов не обеспечивала еще в должной мере массирования сил авиации и централизованного управления ею на главных направлениях. Фронтовая авиация продолжала оставаться распыленной по общевойсковым армиям, и действия ее носили нередко разрозненный характер⁴³.

Проблема массирования и централизованного управления авиацией частично была решена в связи с образованием 10 июля 1941 г. главных командований трех направлений: Северо-Западного, Западного и Юго-Западного – и созданием при них командования ВВС. Командующими ВВС этих направлений были назначены командующие ВВС соответствующих фронтов: Северо-Западного – генерал А.А. Новиков, Западного – полковник Н.Ф. Науменко, Юго-Западного – генерал Ф.Я. Фалалеев. Для Военно-Воздушных Сил такое объединение дало положительные результаты. Например, на Северо-Западном направлении были объединены ВВС Северного и Северо-Западного фронтов, ВВС Краснознаменного Балтийского флота и части сил 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО Ленинграда под единым руководством командующего ВВС Северо-Западного направления⁴⁴.

Был разработан и принят к осуществлению единый план боевых действий всей ленинградской авиации. Он не только давал возможность объединить усилия авиации, но и более экономно и результативно расходовать ее силы и получать небольшие результаты. К концу июля 1941 г. за 22 дня боев на дальних подступах к Ленинграду объединенными силами авиации было совершено 16567 самолетовылетов и нанесен противнику значительный ущерб. Объединение усилий авиации под единым руководством старшего авиационного начальника на стратегическом направлении положило начало новой форме управления Военно-Воздушными силами. Активно велись боевые действия авиации на западном и юго-западном направлениях⁴⁵.

Несколько улучшилось управление авиацией и со стороны командования и штаба ВВС Советской Армии. 7 июля 1941 г. Военный совет ВВС обобщил и проанализировал потери нашей авиации на аэродромах за первые 16 дней войны и издал директиву в адрес командующих ВВС фронтов об обязательной маскировке аэродромов и о мероприятиях, обеспечивающих снижение потерь самолетов от ударов авиации противника на аэродромах. Проведение в жизнь этой директивы сыграло большую роль в дальнейшем снижении потерь самолетов от ударов вражеской авиации⁴⁶.

Первые дни войны вскрыли и несовершенство организационной структуры в ряде звеньев штаба ВВС Советской Армии. Для круглосуточной работы не хватало офицеров штаба ВВС. Практически к этому времени некоторые отделы еще только формировались.

Работа в штабе ВВС была исключительно напряженной. Объем работы всех отделов штаба ВВС по сравнению с объемом в мирных условиях увеличился в несколько раз. В первом отделе штаба потребовалось иметь на каждое действующее направление для двухсменной работы не менее трех-четырех офицеров, а таких направлений, где развернулись боевые действия, образовалось пять: северное, северо-западное, западное, юго-западное и южное. Кроме того, надо было иметь двух постоянных офицеров для ведения численности боевого состава всех Военно-Воздушных Сил, двух офицеров для подготовки боевых донесений и оперативных сводок, представляемых 3 раза в сутки в Генеральный штаб, двух офицеров для ведения карт общей наземной и воздушной обстановки и несколько офицеров для ведения оперативных документов по ВВС всех остальных приграничных и внутренних военных округов. На третий день войны к временному исполнению должности начальника штаба ВВС приступил вновь назначенный на должность заместителя начальника штаба ВВС полковник И.Н. Рухле. Заместителями начальника штаба были назначены новые офицеры – полковник Н.И. Кроленко, прибывший из штаба авиационного корпуса дальнебомбардировочной авиации, полковник Б.А. Агеев – из военной академии. На усиление ведущих отделов штаба прибыли новые офицеры, в том числе из профессорско-преподавательского состава военной академии командного и штурманского состава ВВС во главе с полковником М.В. Щербаковым⁴⁷.

Ведущим отделом штаба ВВС стали посменно руководить полковники В.В. Стороженко и М.В. Щербаков. Эти замены и перемещения в первые дни войны отрицательно сказались на ритмичности работы штаба ВВС, так как вновь прибывшие офицеры совершенно не были знакомы с положением войск, их дислокаций, обстановкой на фронте⁴⁸.

30 мая 1942 года при Ставке ВГК был образован Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) в качестве специального военно-боевого органа ВКП(б) по руководству и координации боевой деятельности партизан⁴⁹.

Постановлением были также образованы некоторые республиканские и областные штабы партизанского движения.

Появление ЦШПД сделало возможным планирование партизанских действий, осуществление взаимодействия на оперативном уровне с республиканскими и областными штабами партизанского движения и фронтами, организовать целенаправленную работу по установлению связи с партизанскими формированиями, вырабатывать и доводить до партизанских командиров рекомендации по тактике действий, подсказывать наиболее эффективные способы и приемы ведения диверсионной работы, снабжать партизан оружием, боеприпасами, медикаментами, готовить кадры, осуществлять взаимодействие партизанских формирований с советскими войсками. Наличие в составе ЦШПД оперативного управления позволяло организовать подготовку и осуществление боевого применения партизанских формирований в оперативном масштабе, полнее и теснее координировать деятельность республиканских и областных штабов партизанского движения⁵⁰.

В конце августа – начало сентября 1942 г. было проведено совещание руководящих работников Наркомата обороны и ЦШПД с представителями подпольных партийных органов, командирами и комиссарами крупных партизанских формирований. Итоги совещания и важнейшие направления борьбы в тылу врага были сформулированы в приказе наркома обороны от 5 сентября 1942 года «О задачах партизанского движения».

Приказ в корне менял предвоенные взгляды на роль, место и формы партизанской войны. Уже сам факт, что задачи партизанского движения определялись не партийным документом, а приказом наркома обороны, говорил о том, что партизанские действия вновь рассматривались как один из видов боевых действий вооруженных сил в тылу противника, которому отводилась стратегическая роль в вооруженной борьбе. В нем утверждалось, что разгром германских армий может быть осуществлен только одновременными боевыми действиями на фронте и мощными непрерывными ударами партизанских отрядов по врагу с тыла. Приказ нацеливал партизанские отряды прежде всего на нарушение работы железнодорожного транспорта противника с использованием диверсионных способов и приемов борьбы, ведение непрерывной разведывательной работы в интересах Красной Армии⁵¹.

6 сентября 1942 г. была учреждена должность Главнокомандующего партизанским движением, на которую был назначен член Политбюро ЦК ВКП(б) Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов. Им было внесено предложение о создании в тылу немецких войск регулярной партизанской армии. Организация, подготовка и ведение партизанских действий по замыслу маршала должны были стать составной частью военных действий РККА в оперативном и стратегическом масштабе. Однако уже 11 ноября пост Главнокомандующего был упразднен, а ЦШПД в качестве военно-оперативного органа партии подчинен непосредственно Ставке ВГК. 7 марта 1943 г. Постановлением ГКО ЦШПД был расформирован, но в мае того же года вновь восстановлен. По мнению П.К. Пономаренко, подобная непоследовательность по отношению к высшему органу управления партизанским движением была связана с сильным влиянием на некоторых членов ГКО тогдашнего руководства НКВД, которое всячески противилось руководству партизанским движением каким-либо органом управления вне этого ведомства. Тем не менее, центральный орган руководства вооруженной борьбой в тылу противника при Ставке ВГК был создан, что стало важным фактором, влиявшим на размах и организованность партизанского движения⁵².

Существенную роль в выборе содержания и форм партизанского движения сыграло материально-техническое обеспечение партизанских формирований. Рост партизанского движения, многогранная боевая деятельность партизанских отрядов, появившихся партизанских соединений, возрастание их потребности в оружии, боеприпасах, средствах связи, минновзрывных вооружениях, позволявших партизанам добиваться эффективных результатов, не вступая в открытое непосредственное боевое соприкосновение с противником – всё это вызвало необходимость создания 20 июня 1942 года отдела материально-технического снабжения ЦШПД. Если до образования Центрального штаба и других штабов партизанского движения, партизаны снабжались вооружением за счет выделения оружия военными советами фронтов и армий, трофеев и сбора его на местах прошедших боев, то теперь началось централизованное и планомерное снабжение оружием, боеприпасами, минно-подрывной техникой, вещевым, медицинским имуществом и продовольствием⁵³.

В середине апреля 1944 г. Ставка ВГК определила, что главный удар будет нанесен на западном направлении. Окончательное же решение о проведении мощного летнего наступления было принято в конце месяца на совместном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и Ставки. С этого времени началась конкретная разработка стратегических операций. При этом Генеральный штаб тесно взаимодействовал с Госпланом СССР, наркоматами и ведомствами, обеспечивавшими боевую деятельность войск. В этой напряженной работе приняли непосредственное участие военные советы фронтов и флотов, штабы видов Вооруженных Сил, штаб тыла Советской Армии⁵⁴.

Для осуществления главного удара была создана мощная группировка войск. Ставка ВГК сосредоточила из сил действующей армии на западном направлении, на участке в 37% общей протяженности советско-германского фронта, более 51% личного состава, 53% орудий и минометов, 58,3% танков и САУ, около 56% самолетов. Тем самым была достигнута высокая степень массирования сил и средств, что позволило сокрушить глубоко эшелонированную оборону противника, развить наступление на большую глубину и выйти к Варшаве.

Цели, формы и сроки стратегической операции, направление главного удара определяла Ставка ВГК. Центр тяжести решения основных задач наступления, как и раньше, находился во фронте – высшем оперативном объединении. Искусство подготовки и ведения операции в этом звене проявилось в выборе направления ударов общевойсковых и танковых армий, постановке задач артиллерии, авиации, частям боевого обеспечения, в массировании сил и средств, организации тесного и непрерывного взаимодействия между соединениями различных родов и видов Вооруженных Сил и элементами оперативного построения, во всестороннем материально-техническом обеспечении войск⁵⁵.

Стратегический прорыв вражеской обороны на западном и южном направлениях в 1944-1945 гг. был достигнут благодаря созданию крупных группировок сухопутных войск и авиации для нанесения мощных первоначальных ударов, наращиванию усилий за счет подвижных групп, вторых эшелонов и резервов Ставки ВГК. Это обеспечивало ведение наступления в высоких темпах, лишало противника возможности организованно отходить на тыловые рубежи обороны.

Руководство подготовкой и ведением стратегических операций Ставка ВГК осуществляла посредством письменных директив, вызова командующих фронтами и членов военных советов для выработки плана той или иной операции, а также переговоров Верховного Главнокомандующего и членов Ставки с командующими фронтами, а иногда и с командующими армиями.

На ряде фронтов Ставка имела своих представителей. Их функции в рассматриваемый период стали значительно шире, что делало стратегическое руководство более конкретным и оперативным. В частности, в ходе Белорусской операции Ставка поручила Г.К. Жукову и А.М. Василевскому не только координировать действия фронтов, но и руководить ими. Практическое осуществление решений по вопросам стратегического руководства военными действиями строго контролировать непосредственно Ставкой ВГК и Генеральным штабом.

В деятельности Ставки большое место занимала организация стратегического взаимодействия, выражавшаяся в формулировании целей и согласовании усилий группировок, действовавших на различных направлениях, в определении времени и последовательности нанесения ударов, координации действий видов Вооруженных Сил, а также наступательных операций советских войск с действиями армий других стран антифашистской коалиции.

Большую роль в операциях играла артиллерия. Располагая специальными артиллерийскими соединениями, Ставка ВГК могла создавать высокие артиллерийские плотности на любом направлении. Военно-Воздушные Силы, успешно вели борьбу за удержание стратегического господства в воздухе, эффективно содействовали Сухопутным войскам и Военно-Морскому Флоту в решении боевых задач, наносили удары по объектам глубокого тыла противника и вели воздушную разведку. Военно-Воздушные Силы обеспечивали ввод в сражение подвижных групп, прикрывая их истребителями, блокируя аэродромы противника, нанося удары по его резервам. Стратегическое господство в воздухе обеспечивало переключение большей части сил советской авиации на содействие сухопутных войскам в решении крупных задач в наступлении. В связи с этим менялись и формы оперативно-стратегического применения ВВС. Воздушные операции проводились с целью уничтожения вражеских самолетов на аэродромах, нарушения коммуникаций и разрушения военно-промышленных объектов в тылу врага. Они осуществлялись дальними бомбардировщиками в ночное время.