!Учебный год 2024 / Sbornik

Актуальные проблемы международного частного права

Diffusion копирует изображения, защищенных авторским правом и выложенных в ка- кой-либо форме в Интернет, для того, чтобы в дальнейшем нейросети Midjourney и DeviantArt могли создавать изображения на основе данных художественных произведений в стиле этих художников без их предварительного разрешения1.

Возникшая ситуация возвращает к поставленному перед юридическим сообществом вопросу об ответственности искусственного интеллекта, в частности нейросети.

Подводя итог всему вышесказанному, сто́ит отметить, что при реализации режима правовой охраны авторским правом, объект должен соответствовать критериям, в частности, наличие творческого характера, что отсутствует в объекте, созданном с помощью нейросети. Более того, в большинстве юрисдикций признают авторское право за создателем алгоритма, введенного в нейросеть и на основе которого она сгенерировала «решение», также не редкость применения режима общественного достояния, что по своей сущности ограничивает право потенциального автора, признавая тем самым его полное отсутствие. Проанализированные судебные решения отвечают современным реалиям, приведенная в мотивировочной и резолютивной частях решения аргументация основана на действующем законодательстве и прецедентном праве.

Признание за нейросетью авторского права является чрезмерной мерой в современной реальности в силу неготовности в изменениях правосознания и отсутствия соответствующего уровня развития, в частности при разрешении вопроса ответственности в случае нарушения исключительных прав.

Буров И. М.

Студент Российский государственный университет правосудия

Научный руководитель: Нешатаева В. О.,

к. ю. н., доцент кафедры международного права

ТРАНСГРАНИЧНАЯ ОХРАНА НЕТРАДИЦИОННЫХ ТОВАРНЫХ ЗНАКОВ

Внастоящее время в связи с цифровизацией общества и развитием мировой и региональной торговли возникает все большая необходимость предоставления эффективной защиты исключительных прав правообладателей товарных знаков.

Внастоящее время в международном праве и зарубежном законодательстве выработаны два подхода к определению термина товарного знака. Первый из них заключается в указании функционального назначения товарного знака (как, например,

встатье 15 Соглашения ТРИПС2), в то время как второй базируется на установлении

1Case 3:23-cv-00201 Document 1 Filed 01/13/23. United States District Court Northern District of California San Francisco Division.

2Agreement on Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights, signed in Marrakesh, Morocco on 15 April 1994 // International Investment Instruments: A Compendium. Vol. I. New York and Geneva : United Nations. 1996.

150

Секция 4. Охрана интеллектуальной собственности и современные технологии...

условий его регистрации (как, например, во многих национальных законодательствах или в статьях 3–4 Директивы № 2015/2436 Европейского парламента и Совета Европейского Союза (далее — Директива ЕС № 2015/2436)1). А. Г. Полтавченко отмечает, что второй подход является наиболее референтным, поскольку он позволяет учитывать вероятность возникновения новых типов товарных знаков, которым может быть предоставлена правовая охрана при удовлетворении указанным в законе условиям вне зависимости от их формы выражения2. Такие «новые» товарные знаки, которые отличны от буквенных, словесных, цифровых и изобразительных, принято именовать нетрадиционными (non-conventional)3.

Следует отметить, что доктринальное понимание нетрадиционных товарных знаков более развито, чем законодательное. Так, особое внимание со стороны международного сообщества к охране и защите таких товарных знаков было проявлено относительно недавно. Вероятно, интенсификация взаимодействия государств по урегулированию нетрадиционных товарных знаков на рубеже XXI в. связано с возникшей в результате дифференцированного подхода государств проблемы отказа в предоставлении защиты нетрадиционным товарным знакам4.

Первые попытки по урегулированию нетрадиционных товарных знаков на наднациональном уровне были предприняты только в 1990 е гг., когда было принято Соглашение ТРИПС и Договор о законах по товарным знакам 1994 г. (TLT)5, которые не просто предусматривали открытый перечень подлежащих регистрации товарных знаков, но и предусматривали в качестве таковых, помимо традиционных, обонятельные, звуковые и голографические товарные знаки. Общая инструкция к Мадридскому соглашению о международной регистрации знаков 2004 г.6 и Сингапурский договор 2006 г.7 впоследствии дополнили перечень договоров, предусматривающих возможность регистрации нетрадиционных товарных знаков. Следует отметить, что немалую

1Directive (EU) № 2015/2436 of the European Parliament and of the Council of 16 December 2015 to approximate the laws of the Member States relating to trademarks // Journal of the European Union. № L336. 2015. P. 1.

2Полтавченко А. Г. Правовое регулирование трансграничного коммерческого оборота прав на товарные знаки : автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2011. С. 13.

3Calboli I. Introduction to The Protection of Non-Traditional Trademarks: Critical Perspectives, in The Protection of Non-Traditional Trademarks: Critical Perspectives / I. Calboli, M. Senftleben (eds.). 2018. URL: https:// scholarship.law.tamu.edu/facscholar/1358/ (дата обращения: 02.03.2023).

4Сультимова Е. Б. Нетрадиционные товарные знаки: классификация и особенности международ- но-правовой охраны // Актуальные проблемы российского права. 2022. Т. 17. № 9 (142). С. 116.

5Договор о законах по товарным знакам, подписанный в Женеве 27 октября 1994 г. // URL: www. wipo.int/ (дата обращения: 02.03.2023).

6Мадридское соглашение о международной регистрации знаков от 14.04.1891 г // Международные договоры и соглашения в области охраны промышленной собственности, Нормативные акты и документы патентного поверенного. Т. 1. М., Роспатент. 1995 г.

7Сингапурский Договор о законах по товарным знакам от 27.03.2006 // СЗ РФ. 2010. № 3. Ст. 2801.

151

Актуальные проблемы международного частного права

роль в унификации сыграл разработанный Постоянным комитетом по законодательству в области товарных знаков, промышленных образцов и географических указаний ВОИС информационный документ о новых типах товарных знаков, который представил перечень подлежащих охране нетрадиционных товарных знаков, которые, помимо прочего, подразделяются на две группы: визуальные и невизуальные1.

Интеграционные объединения также внесли некоторые коррективы в соглашения по товарным знакам. Например, в Директиву ЕС № 2015/2436 были внесены поправки, предусматривающие возможность признания государствами-членами в качестве товарных знаков объемные, голографические, обонятельные и иные обозначения. Кроме того, были изложены условия предоставления нетрадиционным товарным знакам правовой охраны. Что же касается Евразийского экономического союза (далее — ЕАЭС), то в разделе III приложения № 26 к Договору о ЕАЭС2 хотя и отсутствует упоминание о нетрадиционных товарных знаках и их перечне, однако в ст. 11 предусматривается возможность регистрации в том числе цветовых, объемных и иных товарных знаков, если те соответствуют условиям, установленным соглашениями (в частности, статье 8 Договора о товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров ЕАЭС3) и национальному законодательству государства-члена.

Однако предпринятые усилия по минимизации негативных аспектов территориального характера охраны нетрадиционных товарных знаков, следует полагать, являются недостаточными на данном этапе, поскольку некоторые проблемы, связанные с трансграничной охраной, остаются неразрешенными4.

Во-первых, по общему правилу товарный знак для регистрации должен быть представлен в виде графического изображения. На международном уровне данные требования изложены в инструкции к Сингапурскому договору 2011 г. В Европейском Союзе такое требование было впервые установлено в вынесенном по делу C-273/00 Ralf Sieckmann v. Deutsches Patent und Markenamt решении Европейского Суда, который постановил, что регистрация обонятельного товарного знака — в данном случае метилцинамата — должна сопровождаться представлением в патентное ведомство графического обозначения в письменной форме. В Договоре о ЕАЭС изложены аналогичные требования. Однако установленное требование может приводить к определенным трудностям при регистрации обонятельных, вкусовых, жестовых, изменяющихся и мультимедийных товарных знаков как на национальном, так и международном уровнях. Решение такой проблемы видится не только в изменении данного подхода и наде-

1Сультимова Е. Б. Нетрадиционные товарные знаки: классификация и особенности международ- но-правовой охраны // Актуальные проблемы российского права. 2022. Т. 17. № 9 (142). С. 116.

2Договор о Евразийском экономическом союзе от 29.05.2014 // Официальный интернет-портал правовой информации. www.pravo.gov.ru. 2015. № 0001201501160013.

3Договор о товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров Евразийского экономического союза от 03.02.2020 // Бюллетень международных договоров. 2021. № 8.

4Леанович Е. Б. Трансграничные аспекты охраны прав интеллектуальной собственности в условиях глобализации // Имущественные отношения в РФ. 2009. № 10. С. 8.

152

Секция 4. Охрана интеллектуальной собственности и современные технологии...

лении необходимыми ресурсами патентных ведомств, предоставляющие возможность экспертам проводить более детальный анализ, но и в использовании как инструмента регистрации технологии блокчейн, а именно невзаимозаменяемых токенов (NFT)1.

Во-вторых, на практике возникают определенные риски смешения нетрадиционных товарных знаков с иными объектами интеллектуальных прав, как, например, с промышленными образцами, или регистрации таких знаков, которые имеют эстетический характер. Показателен пример с регистрацией бутылки напитка Coca-Cola. Так, при регистрации данного товарного знака в Европейском Союзе, Управление по товарным знакам указало, что бутылка не имеет достаточного количества отличительных признаков и скорее представляет из себя «вариант формы и упаковки, который не позволяет среднестатистическому потребителю отличать бутылки от других2. Аналогичная позиция впоследствии была выражена Роспатентом, который указал, что бутылка — это решение внешнего вида изделия промышленного изделия, а не товарный знак3. Следует предположить, что в разрешении вопросов о регистрации таких нетрадиционных товарных знаков практическую роль может сыграть разработанная в США доктрина функциональности4.

Наконец, развитие торговых отношений и информационных технологий не исключает появление новых видов товарных знаков. Например, сейчас ведутся активные дискуссии относительно предоставления правовой охраны товарным знакам, выраженным в форме доменных имен и QR-кодов. Однако такие знаки, как правило, не соответствуют главным условиям регистрации: уникальность и отсутствие сходства до степени смешения.

Власова В. Ю.

Студент РГУ нефти и газа (НИУ) имени И.М. Губкина

Научный руководитель: Ястребова А.,

к. ю. н., доцент кафедры конституционного и международного права РГУ нефти и газа (НИУ) имени И.М. Губкина

ТОВАРНЫЙ ЗНАК В СЕТИ ИНТЕРНЕТ: ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ

На современном этапе развития общества экономический сектор каждой страны стремится к выходу на международный рынок товаров и услуг. Совершенствова-

1Сультимова Е. Б. NFT как эффективный инструмент правовой охраны нетрадиционных товарных знаков // Право и цифровая экономика. 2022. № 4 (18). С. 34.

2Международное частное право. Самые известные судебные споры: практическое пособие для вузов / Е. Л. Симаова. М. : Юрайт, 2023. С. 112.

3Там же.

4См., например: Brunswick Corporation, Appellant, v. British Seagull Limited and Outboard Marine Corporation, cross-appellants, 35 F.3d 1527 (Fed. Cir. 1994) // URL: https://law.justia.com/cases/federal/ appellate-courts/F3/35/1527/605173/ (дата обращения: 01.03.2023).

153

Актуальные проблемы международного частного права

ние трансграничных торговых отношений, а также расширение ассортимента товаров становятся причинами возникновения большого количества транснациональных участников внешнеэкономической деятельности.

Увеличение числа юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, которые осуществляют деятельность в сфере торговли, оказывает существенное влияние на увеличение числа регистрируемых товарных знаков — средств индивидуализации, главная задача которых заключается в информировании покупателей о характеристиках предоставляемого товара и отграничении друг от друга идентичных товаров разных производителей.

Безусловно, повышение количества товарных знаков способствует возникновению недобросовестного отношения конкурентов, которые тем либо иным образом стремятся воспользоваться уже зарегистрированными объектами индивидуализации с целью использования репутации и повышения продаж. Данные ситуации особо остро отражают необходимость в создании действенных механизмов охраны и защиты товарных знаков и, соответственно, прав и интересов правообладателей в рамках международного частного права.

В настоящее время существует ряд направлений в международном законодательстве и международно-правовых механизмах регулирования товарных знаков, которые требуют своего совершенствования и реформирования. Так, развитие сети Интернет стало причиной возникновения большого числа доменных имен, из-за чего сформировалась главная проблема — конфликт между товарными знаками и доменными именами.

Сто́ит отметить, что существование данной проблемы также отмечают такие специалисты международного частного права, как О. В. Неженец1 и И. В. Гетьман-Павлова2. Несмотря на то что этот вопрос давно стал предметом дискуссии в теории права, точное его решение отсутствует.

Компании, которые занимаются международной торговлей, стремятся к тому, чтобы зарегистрировать доменные имена идентично своим товарным знакам, однако это не всегда возможно. В качестве примера можно привести следующую ситуацию: разные производители могут зарегистрировать сайты trademark.fr и trademark.nl в разных доменах верхнего уровня с кодом стран. Вместе с этим, если оба субъекта изъявят желание произвести регистрацию своего товарного знака в качестве родового домена верхнего уровня (в виде trademark.com), они не смогут этого сделать, так как такой домен уникален и может быть зарегистрирован лишь одним владельцем товарного знака. Распределяются такие домены в порядке очереди.

Важно подчеркнуть, что по рассматриваемому вопросу Всемирная организация интеллектуальной собственности (далее — ВОИС) разработала соответствующие

1Неженец О. В. Международно-правовое регулирование товарного знака // Эпомен. 2021. № 51.

С.212.

2Гетьман-Павлова И. В. Международное частное право : в 3 т. Т. 2 : Особенная часть : учебник для бакалавриата и магистратуры / И. В. Гетьман-Павлова. 5 е изд., перераб. и доп. М. : Юрайт, 2016. С. 280.

154

Секция 4. Охрана интеллектуальной собственности и современные технологии...

рекомендации, в результате которых была принята Единая политика урегулирования споров в области доменных имен1. Согласно данной процедуре, при наличии конфликта товарного знака и доменного имени, следует привести доказательства в следующих аспектах:

—доменное имя сходно либо идентично с товарным знаком, который уже прошел законодательную регистрацию;

—субъект, который зарегистрировал спорное доменное имя, не имеет законных прав на данное обозначение;

—использование незаконного доменного имени является недобросовестным. Несмотря на то что ВОИС полностью приравнивает использование товарного

знака в Интернете к его «традиционному» использованию с точки зрения правовых последствий остается неурегулированным вопрос о доменном наименовании (адрес в Интернете), который может использоваться в нарушении принципа территориальности использования товарных знаков. Соответственно, указанная проблема требует своего разрешения в рамках функционирования международного частного права.

В этой связи целесообразно рассмотреть судебную практику относительно незаконного использования товарных знаков в домене. Так, компания SAUCONY Inc. является правообладателем словесных товарных знаков SAUCONY, которые зарегистрированы надлежащим образом и внесены в Государственный реестр товарных знаков Российской Федерации.

Из письма ООО «Регистратор доменных имен РЕГ.РУ» от 14.10.2015 № 113895 истцу стало известно о том, что администратором доменного имени saucony.ru является Зайцев Алексей Николаевич. Регистрация доменного имени произведена 21.12.2003 Полагая, что использование словесного обозначения saucony в доменном имени ответчика нарушает его исключительные права, как владельца товарных знаков, компания обратилась в суд с соответствующим иском.

Судом установлено и материалами дела подтверждено, что в зарегистрированном за ответчиком доменном имени saucony.ru, прописанном строчными буквами латинского алфавита, использовано словесное обозначение SAUCONY, тождественное товарным знакам, принадлежащим истцу. Правовая позиция по данному вопросу изложена Президиумом ВАС РФ в постановлении от 18.05.2011 № 18012/10, она заключается в следующем. Статья 10 bis Парижской конвенции содержит общий запрет недобросовестной конкуренции, под которой понимаются всякие акты, противоречащие честным обычаям в промышленных и торговых делах.

Оценивая действия администратора домена на предмет наличия или отсутствия в его действиях акта недобросовестной конкуренции, запрещенной статьей 10 bis Парижской конвенции, суд проверяет наличие или отсутствие трех критериев в совокупности:

1 Портал Всемирной организации интеллектуальной собственности. URL: https://www.wipo.int/amc/ en/domains/gtld/ (дата обращения: 02.04.2023).

155

Актуальные проблемы международного частного права

—доменное имя идентично или сходно до степени смешения с товарным знаком третьего лица;

—владельца доменного имени нет каких-либо законных прав и интересов в отношении доменного имени;

—доменное имя зарегистрировано и используется недобросовестно.

При рассмотрении данного дела судом установлено наличие трех указанных критериев:

—при регистрации домена saucony.ru использовано словесное обозначение SAUCONY, тождественное товарным знакам, принадлежащим компании;

—компания учреждена в соответствии с законодательством штата Массачусетс 14 мая 1920 г., она является одним из крупнейших в мире производителей спортивной одежды и обуви для бега марки SAUCONY. Таким образом, компания является лицом, которое обладает законными правами и интересами в отношении доменного имени saucony.ru;

—в российской зоне сети Интернет доменное имя saucony.ru администрировалось А. И. Зайцевым — лицом, не имеющим отношения к бизнесу компании и не получившим ее согласия на использование товарного знака, имеющего охрану на территории РФ с 04.02.2002 У А. И. Зайцева не было каких-либо законных прав и интересов

вотношении доменного имени saucony.ru, поскольку он не являлся и не является владельцем одноименного товарного знака и доменное имя не отражает его имени или фирменного наименования его компании.

Суд принял решение запретить Зайцеву Алексею Николаевичу использование товарных знаков SAUCONY № 444909 и № 248103 в доменном имени Saucony.ru в сети Интернет. Взыскать с Зайцева Алексея Николаевича в пользу компании SAUCONY Inc. (США, 02421-8045 штат Масачусетс, Лексингтон, Спринг Стрит 191) компенсацию за незаконное использование товарного знака в размере 300 000 руб. и 18 000 руб. в возмещение расходов на уплату государственной пошлины1.

Соответственно, использование доменного имени идентичного с уже зарегистрированным товарным знаком не допускается. Однако данная практика только начинает свое формирование, что свидетельствует о необходимости разработки эффективных правовых механизмов охраны товарных знаков в сфере использования доменных имен.

Безусловно, отмеченная тенденция является эффективной перспективой разрешения многочисленных споров, связанных с использованием товарных знаков в сети Интернет. Одновременно с этим защита прав владельцев товарных знаков в Интернете и доменных имен является актуальной на сегодняшний день проблемой2, но особенно уязвимы в правах обладатели доменных имен, так как вполне возможной ста-

1Решение Арбитражного суда Калининградской области от 16.05.2016 по делу № А21-10484/2015. URL: https://clck.ru/32ZwXc (дата обращения: 02.04.2023).

2Макаренко Д. А. Проблемы правовой охраны товарных знаков в сети Интернет // Развитие правосудия и современные технологии (наука и практика). К 15-летию четвертого Арбитражного апелляционного суда. 2021. С. 159.

156

Секция 4. Охрана интеллектуальной собственности и современные технологии...

новится ситуация, когда недобросовестные конкуренты могут «законным» способом заполучить покупателей и клиентов.

Таким образом, можно прийти к выводу, что необходимо совершенствование законодательства, издание нормативных правовых актов в сфере информационных технологий. Фактически в современном мире доменные имена носят роль товарного знака, так как вызывают стойкую ассоциацию у покупателей с определенными предметами и услугами. Однако, исходя из законодательства и правоприменительной практики, товарные знаки имеют большую защиту, чем доменные имена. Для разрешения возникшей проблемы видится необходимым отнесение доменного имени, как и товарного знака, к объектам интеллектуальной собственности1.

Деркач И. Г., Котельников Д. А.

Студенты Санкт-Петербургский государственный университет

ОТДЕЛЬНЫЕ ИЗЪЯТИЯ ИЗ ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО ПРИНЦИПА ОХРАНЫ ПРАВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Одним из основных начал права интеллектуальной собственности принято считать территориальный принцип охраны интеллектуальных прав. В частноправовой науке и практике устоялось мнение о территориальном (национальном) характере субъективных прав интеллектуальной собственности, который обусловливает их привязку к конкретному правопорядку, определяющему их возникновение, содержание, осуществление и защиту. Однако господство этого принципа не является абсолютным и не исключает определенных отступлений.

Одно из самых очевидных исключений содержится в статье 1231 ГК РФ, допускающей признание Российской Федерацией исключительных прав, возникших в других юрисдикциях и, более того, применение норм международного права о содержании этих прав, их действии, ограничении, порядке осуществления, если это предусмотрено международным договором. Возрастание роли международного права связано с получившими широкое признание универсальными международными договорами о правовой охране различных видов интеллектуальных продуктов2. Так, статья 5 Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений3 устанавливает, что авторы произведений помимо предусмотренных законом пользуются правами, особо предоставляемыми Конвенцией. Некоторые

1Софоян М. Э. Проблема соотношения доменного имени и товарного знака // Моя профессиональная карьера. 2020. Т. 3. № 13. С. 125.

2Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (поглавный) / под ред. А. Л. Маковского. М. : Статут, 2008. С. 24.

3Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений // Бюллетень международных договоров. 2003. № 9.

157

Актуальные проблемы международного частного права

авторы в качестве исключения из принципа территориальности также рассматривают установление международными соглашениями минимальных сроков охраны интеллектуальных прав1.

Другим достаточно распространенным на сегодняшний день изъятием из территориального принципа представляется защита интеллектуальных прав в сети Интернет. Поскольку определить территорию, на которой совершено деяние, приведшее к нарушению права, практически невозможно, его защита должна предоставляться в соответствии с законодательством того государства, в котором это право возникло и охраняется (по принципу lex loci origins). Другими словами, государство вправе расценивать правовые последствия действий зарубежных субъектов, не подпадающих под действие территориального принципа, как нарушение интеллектуальных прав, защищаемых на его территории. При этом Б. А. Шахназаров обращает внимание на позицию ЕСПЧ, признавшего объективный аспект принципа территориальности, предполагающий осуществление национальной юрисдикции применительно к отношениям, возникшим за рубежом, но имевшим правовые последствия на территории данного государства2. Здесь же уместно вспомнить о концепции заинтересованного государства3, которая, опираясь на принцип lex loci protectionis, предполагает применение закона того государства, в котором заявляются требования о защите интеллектуального права, хотя и нарушенного в другой юрисдикции. Представляется разумным распространение этого принципа и на нарушения прав на объекты интеллектуальной собственности в цифровой среде.

Пожалуй, наибольшее сопротивление у защитников территориального принципа вызывает тезис о применении иностранного права в отношениях по поводу интеллектуальной собственности. Как правило, обращается внимание на п. 1 ст. 1231 ГК РФ, который не допускает установление исключительных прав в соответствии с иностранным законом. Однако пункт 2 этой же статьи вовсе не запрещает заключение международного соглашения, заменяющего исключительное действие Гражданского кодекса относительно содержания, действия, ограничения, порядка осуществления и защиты исключительного права действием иностранного закона страны возникновения права. Определенную проблему составляет отсутствие в части третьей ГК РФ коллизионных норм, связанных с правом интеллектуальной собственности, за исключением содержащихся в п. 6–8 ст. 1211 ГК РФ. Хотя они не распространяются на на-

1Исмаилов Р. А., Нечаева Д. С. Территориальный принцип права интеллектуальной собственности на современном этапе развития интеллектуально-правовых отношений // Ленинградский юридический журнал. 2021. № 3 (65). С. 88–101.

2Шахназаров Б. А. Территориальный принцип охраны интеллектуальной собственности и действие государственного суверенитета в цифровом пространстве // Lex russica (Русский закон). 2018. № 12.

С.132–144.

3Луткова О. В. Специальные коллизионно-правовые принципы регулирования трансграничных авторских отношений // Lex russica (Русский закон). 2018. № 2. С. 129–137.

158

Секция 4. Охрана интеллектуальной собственности и современные технологии...

рушения интеллектуальных прав во внедоговорных отношениях, ряд исследователей призывает более активно применять их в интеллектуальных отношениях1.

Сто́ит также проанализировать некоторые проблемные аспекты судебной практики, в рамках которой поднимались вопросы применения универсального принципа охраны прав интеллектуальной собственности в противовес территориальному. Несмотря на это, преобладающей позицией в данной сфере в историческом разрезе явилась идея приоритета национального права и применения принципа lex loci protectionis. Так, Верховный суд США еще в 1856 г. указывал, что акты Конгресса, в соответствии с которыми граждане могут получить патент на изобретение, не действуют за пределами Соединенных Штатов, а использование этого изобретения вне американской юрисдикции не нарушает права правообладателя, который не вправе требовать компенсации2. Суд Европейского Союза также подчеркивал необходимость использования национального права в подобных спорах. По его мнению, нарушения прав интеллектуальной собственности должны рассматриваться в соответствии с законодательствами правопорядков, где они были совершены, а предъявление объединенных требований множеству ответчиков в разных юрисдикциях не является правомерным3. Подобные тенденции прослеживаются и в российской судебной практике современного периода. Так, Арбитражный суд Самарской области, сославшись на ст. 5 Бернской конвенции, пришел к выводу, что для иностранных авторов на территории Российской Федерации действует национальный режим охраны, то есть всем правообладателям предоставляется равная охрана их интеллектуальных прав в соответствии с российским законодательством4.

Вместе с тем судебная практика не раз сталкивалась с проблемами применения территориального принципа ввиду появления возможности злоупотребления правом и роста количества нарушений прав на интеллектуальную собственность, совершающихся «в рамках закона». Принятие Брюссельской конвенции по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений по гражданским и коммерческим спорам5 развило практику признания трансграничной защиты прав интеллектуальной собственности, инициировав возможность изменения подсудности

1Трофимов В. В., Лисицына А. Н. Проблема коллизионных норм, обеспечивающих сбалансированный правовой режим объектов интеллектуальной собственности в национальном и интернациональном аспектах // Вестник Тамбовского университета. Серия «Политические науки и право». 2016. № 2.

С.55–59.

2Brown v. Duchesne // U. S. Supreme Court. URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/60/183/ (дата обращения: 17.03.2023).

3Case EU-136 Roche Nederland BV e.a. (2007) // The Portal to EU Law and International Law. URL: https:// www.unalex.eu/Judgment/Judgment.aspx?FileNr=EU-136&FixLng=en (дата обращения: 17.03.2023).

4Решение по делу № А55-4990/2022 от 26.08.2022 / Арбитражный суд Самарской области // Банк решений арбитражный судов. URL: https://ras.arbitr.ru (дата обращения: 17.03.2023).

5Брюссельская конвенция по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров (подписана 27 сентября 1968 г.) // СПС «Кодекс». URL: https://docs.cntd.ru/document/901925379?ysclid=lfcdkq02vc779914021 (дата обращения: 17.03.2023).

159