§ 2. Взаимодействие лиц, участвующих в деле, без участия

суда как условие реализации процессуальных прав

Как отмечалось в конце предыдущего параграфа, в российской теории процессуального права преобладает мнение о том, что гражданские процессуальные правоотношения являются властеотношениями и складываются по типу суд - любой другой участник процесса, а непосредственно между сторонами процессуальные отношения невозможны.

Вместе с тем традиционно выказывается и альтернативная позиция, согласно которой в отдельных случаях процессуальные правоотношения между сторонами возникать могут. Например, И.А. Жеруолис писал о том, что процессуальному праву истца задавать вопросы соответствует процессуальная обязанность ответчика отвечать на них <199>. А.Ф. Козлов - о процессуальном характере правоотношений, возникающих между сторонами по поводу возмещения судебных расходов, между представителем и представляемым <200>. Высказывалось мнение, что без участия суда между сторонами складываются гражданские процессуальные правоотношения в случае заключения соглашения о подсудности <201> и т.п. Все подобные предположения в советский период подвергались критике. Преимущественно - по причине того что гражданские процессуальные правоотношения рассматривались как публично-правовые отношения или как властеотношения.

--------------------------------

<199> См.: Жеруолис И.А. Процессуальные отношения в советском гражданском процессе // Ученые записки высших учебных заведений Литовской ССР. Вильнюс, 1966. Т. VI. С. 123.

<200> См.: Козлов А.Ф. Место суда среди других субъектов советского гражданского процессуального права // Сборник ученых трудов Свердловского юридического института. Свердловск: 1966. Вып. 6. С. 148.

<201> См.: Гражданское судопроизводство: Учебное пособие / Под ред. В.М. Семенова. Свердловск: СЮИ, 1974. С. 50.

С учетом реформ последних десятилетий утверждения о властном характере гражданских процессуальных правоотношений стали подвергаться обоснованным сомнениям. Так, сложно не согласиться с Т.В. Сахновой в том, что властный характер гражданских процессуальных отношений существенно преувеличен, а также в том, что участие властного субъекта в правоотношении не обязательно превращает его во властеотношение. Она верно пишет о том, что "суд не стоит "над" сторонами и другими участниками процесса, а судебное руководство процессом не сводится к императиву, приказному характеру проявления властных полномочий суда в гражданском процессе. Властные функции суда балансируются и гармонизируются инициативой и процессуальными правами, гарантиями процессуальных прав сторон, а также наличием у суда процессуальных обязанностей перед "противостоящим" ему в правоотношении субъектом процесса" <202>.

--------------------------------

<202> Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2014. С. 195.

И более того, современное состояние и тенденции развития законодательства о гражданском судопроизводстве (положения об обмене состязательными бумагами и о раскрытии доказательств, разработка и использование альтернативных процедур разрешения и урегулирования споров, обсуждение концепции процессуальных договоров (соглашений) и другие примеры проявления процессуального взаимодействия сторон без непосредственного участия суда) служат поводом для того, чтобы в очередной раз задуматься о пересмотре взглядов на традиционную схему построения процессуальных правоотношений и задаться вопросом о том, возможны ли такие отношения между сторонами с учетом современных правовых реалий. Тем более - в рамках исследований, посвященных процессуальным соглашениям сторон.

В новейшей литературе о процессуальных отношениях сторон все чаще упоминается как о само собой разумеющемся явлении без какого-либо специального обоснования <203>. Вместе с тем встречаются и глубокие исследования рассматриваемого вопроса. Например, М.А. Фокина, посвятившая его анализу ряд работ, высказывает довольно осторожное предположение о том, что отношения, которые складываются между сторонами, например, в момент заключения "соглашения по поводу судопроизводства", по сути, имеют процессуальную природу, и в случае возникновения судопроизводства по данному спору условия соглашения становятся обязательными для сторон и должны учитываться судом. Такие отношения она полагает правильным называть потенциально-процессуальными (выделено мной. - О.Ш.) <204>.

--------------------------------

<203> См., например: Лазарев С.В. Основы судебного примирения. М.: Инфотропик Медиа, 2011. 256 с.; Хорунжий С.Н. Преобразовательные иски и конститутивные решения суда // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2006. N 5 / Под ред. В.В. Яркова. СПб.: Издательский дом С.-Петербург. гос. университета, 2007. С. 235 - 247.

<204> См.: Фокина М.А. Современные тенденции развития системы гражданских процессуальных и арбитражных процессуальных правоотношений // Современное право. 2013. N 2. С. 87 - 93; Фокина М.А. К вопросу о современной модели гражданских процессуальных правоотношений // Проблемы гражданского судопроизводства в трудах и деятельности М.С. Шакарян: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, посвященной памяти и 90-летию со дня рождения доктора юридических наук, профессора Марии Сумбатовны Шакарян / Отв. ред. С.М. Михайлов. М.: Проспект, 2014. С. 52 - 54.

Со своей стороны, хотелось бы поддержать приведенную характеристику отношений (подчеркнем, что в данном контексте они намеренно не называются "правоотношениями"), складывающихся при достижении сторонами тех или иных соглашений, равно как и отношений, в которые они вынуждены вступать друг с другом в силу указания закона, например, обмениваться доказательствами, как потенциально-процессуальных. Однако данный тезис может быть истолкован двояко и иметь различное логическое продолжение:

- так, можно предположить, что при наступлении тех или иных юридически значимых обстоятельств, например "санкционирования" соглашений или односторонних действий судом, эти отношения трансформируются в правоотношения между сторонами, где они становятся носителями взаимных прав и обязанностей;

- или, наоборот, что заключение соглашений или совершение односторонних действий в рамках процессуального взаимодействия сторон потенциально способны повлечь возникновение, изменение или прекращение традиционных процессуальных правоотношений с участием суда.

Более верным представляется второй вариант. Он соответствует классическому представлению о роли процессуальных действий участников гражданских процессуальных правоотношений, каковыми являются и процессуальные соглашения, и односторонние действия, совершаемые одними лицами, участвующими в деле, в отношении других без непосредственного участия суда.

Под процессуальными действиями в данном контексте подразумевается разновидность юридических фактов, представляющих собой "волевое поведение людей, внешнее выражение воли и сознания граждан, воли организаций и общественных образований" <205>.

--------------------------------

<205> См.: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. М.: Юрид. лит., 1982. Т. 2. С. 168.

При этом, как утверждает, например, П.Ф. Елисейкин, процессуальные действия нельзя рассматривать только в качестве юридических фактов. В различных элементарных процессуальных правоотношениях они (процессуальные действия) могут еще выступать: и как средство реализации субъективных прав и обязанностей суда и участников процесса, и как основание (предпосылка) процессуальных правоотношений, и тем, на что направлены субъективные права и обязанности (т.е. их объект) <206>. В этом, опубликованном в 1975 году (хотя не являющимся абсолютно новым уже и для своего времени) утверждении содержится исчерпывающее объяснение правового значения процессуального взаимодействия сторон и иных лиц, участвующих в деле, без участия суда. Как, собственно, и описание одной из значимых закономерностей в развитии множества гражданских процессуальных правоотношений.

--------------------------------

<206> См.: Елисейкин П.Ф. Гражданские процессуальные правоотношения. Ярославль: ЯрГУ, 1975. С. 36.

Для иллюстрации утверждения о том, что взаимодействие лиц, участвующих в деле, без участия суда является не основанием для возникновения между ними гражданских процессуальных правоотношений, а лишь условием (предпосылкой) реализации их процессуальных прав в рамках традиционных правоотношений с судом, возьмем два примера, которые различаются по множеству признаков и которые в различные периоды приводились в обоснование существования правоотношения между сторонами. В качестве таковых возможно назвать:

- во-первых, соглашение о подсудности - институт: 1) известный в нашей стране с момента принятия первого же кодифицированного акта, регламентирующего порядок осуществления правосудия по гражданским делам (УГС 1864 года); 2) предполагающий вступление сторон во взаимодействие, направленное на его использование, до возбуждения гражданского дела; 3) действия по его использованию являются факультативными в том смысле, что они связаны с наиболее удобным, но не единственным способом реализации права на обращение в суд; 4) требующий согласования воли двух равноправных субъектов и рассматривающийся в современной литературе в качестве процессуального соглашения сторон;

- во-вторых, институт раскрытия доказательств в арбитражном процессе: 1) появившийся в российском законодательстве относительно недавно; 2) требующий от сторон совершения в отношении друг друга действий как до, так и после возбуждения гражданского дела; 3) предусмотренный императивными нормами арбитражного процессуального законодательства; 4) предполагающий совершение активных процессуальных действий лишь одним из лиц, участвующих в деле, в отношении других.

Очевидно, что как при заключении соглашения о подсудности, так и при передаче лицам, участвующим в деле, копий отсутствующих у них доказательств стороны, помимо стремления к удовлетворению своего конечного юридического интереса (получения решения выгодного для них содержания), также стремятся к удовлетворению своих промежуточных процессуальных интересов. Совершаемые ими процессуальные действия направлены на реализацию своих прав в рамках элементарных правоотношений различного уровня: права на изменение подсудности (ст. 32 ГПК РФ, ст. 37 АПК РФ) и права на представление доказательств (ст. 41 АПК РФ).

При этом подчеркнем: с этими правами корреспондируют обязанности суда принять заявление и рассмотреть гражданское дело в соответствии с условиями соглашения, принять, исследовать и оценить представленные доказательства. Никаких взаимных процессуальных прав и обязанностей у сторон в рамках их взаимодействия, обусловленного заключением соглашения о подсудности или предписанного законом обмена доказательствами, как и во всех иных случаях их взаимодействия без участия суда, при этом не возникает. В рамках этих социальных отношений нет управомоченной стороны, которая одновременно обладала бы всеми составляющими субъективного права: правами на 1) собственные действия; 2) чужие действия; 3) использование государственного принуждения в случае неисполнения противостоящей стороной своей обязанности; 4) пользование на основе своего права определенным социальным благом. Равно как нет и обязанной стороны, чья мера должного поведения включала бы в себя все элементы юридической обязанности: 1) совершить определенные действия либо воздержаться от них; 2) отреагировать на обращенные к нему законные требования управомоченного; 3) нести юридическую ответственность за неисполнение этих требований; 4) не препятствовать управомоченному лицу пользоваться тем благом, в отношении которого он имеет право.

Так что же тогда побуждает лиц, находящихся зачастую в состоянии острейшего конфликта, вступать в указанное взаимодействие, равно как и в иные виды процессуального взаимодействия без участия суда?

Полагаем, что это интерес или, иными словами - потребность в результатах рассмотрения и разрешения гражданского дела на его отдельных этапах. Именно интерес, а не осознание собственной обязанности движет сторонами в рассматриваемых ситуациях, как и в абсолютном большинстве ситуаций, складывающихся в ходе рассмотрения и разрешения гражданских дел, так как от совершения или несовершения ими тех или иных действий в отношении иных лиц, участвующих в деле, зависит последующее осуществление их процессуальных прав.

Продолжая анализ роли и значения действий лиц, участвующих в деле, в гражданском судопроизводстве, следует отметить, что сами по себе (взятые в отдельности от других юридических значимых обстоятельств) действия сторон и иных лиц, участвующих в деле, из приведенных примеров, равно как и многие другие их действия, не влекут возникновения, изменения или прекращения гражданских процессуальных правоотношений.

Ситуация, в которой для возникновения, изменения или прекращения правоотношения недостаточно одного юридического факта и он влечет правовые последствия только в совокупности с другими фактами (в рамках фактического состава), является абсолютно типичной для многих отраслей права.

Применительно к гражданскому процессуальному праву данный тезис получил наиболее обобщенное и обстоятельное обоснование в работах В.В. Яркова, утверждающего, что "многие факты становятся юридическими, имеют правовые последствия только в рамках законченного фактического состава, а вне его такого значения не имеют" <207>.

--------------------------------

<207> Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. Екатеринбург: Изд-во Свердловского юрид. ин-та, 1992. С. 65.

Данная особенность возникновения и развития гражданских процессуальных правоотношений была подробно описана и на более частных примерах. Самым наглядным среди них в рассматриваемом контексте, пожалуй, является учение о предпосылках (условиях) права на обращение в суд. Не вдаваясь в подробности и тем более в дискуссионные вопросы данной теории, отметим лишь выявленную в рамках ее все ту же особенность фактического состава, необходимого для возникновения гражданского процессуального правоотношения.

Совершение сторонами (преимущественно - истцом) ряда действий, указанных в нормах процессуального права, является одним из многих условий реализации его права на обращение в суд, а также предпосылкой возникновения и развития желаемых им гражданских процессуальных правоотношений. К таким действиям, в частности, помимо упомянутых уже заключения соглашения о подсудности и направления копий доказательств другим лицам, участвующим в деле, можно отнести соблюдение претензионного или иного досудебного порядка урегулирования споров, соблюдение требований, предъявляемых к форме и содержанию искового заявления и т.п. <208>.

--------------------------------

<208> См., например: Гурвич М.А. Право на иск // Избранные труды. Краснодар: Совет. Кубань, 2006. Том I. С. 13 - 264; Банников Р.Ю. Досудебный порядок урегулирования споров. М.: Инфотропик, 2012. 240 с.

Полагаем, что абсолютно все известные на сегодняшний день случаи взаимодействия лиц, участвующих в деле, по процессуальным вопросам без непосредственного участия суда (заключение соглашения о подведомственности, соглашения об обстоятельствах дела, направление отзыва на исковое заявление и др.) имеют то же самое процессуальное значение. Совершение каждого из этих действий - это юридический факт - условие реализации процессуальных прав, с которыми корреспондирует та или иная обязанность суда. Один из нескольких в рамках фактического состава. И стороны (иные лица, участвующие в деле) вынуждены совершать эти действия исключительно в связи со своей заинтересованностью. Ни о какой обязанности по отношению к другой стороне, повторимся, здесь говорить невозможно.

Когда же считать фактический состав завершенным, а очередное элементарное процессуальное правоотношение возникшим?

Существует убеждение в том, что непременным элементом любого фактического состава, обусловливающим возможность возникновения всякого (выделено мной. - О.Ш.) гражданского процессуального правоотношения, является действие суда. И этим (наряду с иными причинами) объясняется тезис о том, что суд является обязательным субъектом гражданского процессуального правоотношения <209>.

--------------------------------

<209> См., например: Чечина Н.А. Гражданские процессуальные отношения // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2004. С. 41; Осипов Ю.К. Элементы и стадии применения норм советского гражданского процессуального права // Проблемы применения норм гражданского процессуального права. Свердловск, 1976. С. 33.

Полагаем, что это не совсем так. Действительно, суд - обязательный участник гражданских процессуальных правоотношений. Любых. От наиболее общего до самых элементарных. Этот тезис уже поддерживался в рамках настоящего исследования и будет поддерживаться и далее.

Вместе с тем согласиться со второй частью приведенного утверждения о том, что действия суда всегда являются обязательными или основными юридическими фактами, необходимыми для возникновения гражданских процессуальных правоотношений, невозможно.

Существование этого мнения, видимо, связано с тем, что авторы, поддерживающие утверждение о действиях суда как обязательном условии возникновения, изменения или прекращения гражданского процессуального правоотношения, описывали и анализировали элементарные правоотношения без достаточной степени детализации.

Так, если проанализировать один из приведенных выше примеров (который, напомним, был выбран по причине того что он, несмотря на свою относительную новизну и кажущуюся на первый взгляд "нетипичность", отражает универсальные закономерности возникновения и развития гражданских процессуальных правоотношений), можно заметить следующее.

Действия сторон по обмену доказательствами направлены на реализацию их права на представление этих доказательств в суд, с которым корреспондирует обязанность суда принять их, при условии что они обладают свойствами относимости и допустимости. Собственно, в этом и состоит их ближайшая цель, их интерес, который может быть удовлетворен (а процессуальное право - реализовано) посредством совершения судом действий по приобщению представленных доказательств к материалам дела.

Вместе с тем само по себе обращение стороны или иного лица, участвующего в деле, к суду с ходатайством, заявлением, отзывом или возражениями на них и т.п. является самодостаточным юридическим фактом для возникновения правоотношения, в котором заявитель выступает в роли управомоченного лица, а суд - обязан рассмотреть соответствующее ходатайство и дать на него мотивированный ответ.

В связи с последним утверждением в контексте настоящего исследования существенную значимость приобретают ответы на вопросы о том: 1) в какую форму должно быть облечено обращение лиц, участвующих в деле, к суду, чтобы у него возникла обязанность отреагировать на данное действие путем рассмотрения обращения лица и применения его правовых последствий, 2) о том, должен ли суд проверять соответствие воли и волеизъявления стороны (иного лица, участвующего в деле), а также то, понимает ли она значение и последствие тех или иных процессуальных действий?

Ответы на данные вопросы, как представляется, возможно дать, обратившись к положениям правовой науки, посвященным связи действий субъектов права с их индивидуальной волей. В общей теории права <210> и в отраслевых науках, преимущественно - в гражданском <211> и в семейном праве <212>, на основании данного критерия действия субъектов правоотношений подразделяют на юридические акты и юридические поступки. Принято считать, что юридический или "индивидуальный акт представляет собой правомерное действие, с которым нормы права связывают юридические последствия в силу волевой направленности данного действия на эти последствия. Юридический поступок представляет собой правомерное действие, с которым нормы права связывают юридические последствия в силу самого факта волевого действия независимо от того, было ли действие направлено на данные последствия или нет" <213>.

--------------------------------

<210> См., например: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. М.: Юрид. лит., 1982. Т. II. С. 167 - 174; Исаков В.Б. Юридические факты в советском праве. М.: Юридическая литература, 1984. С. 16.

<211> См., например: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М.: Госюриздат, 1958. С. 94 - 159.

<212> См., например: Данилин В.И., Реутов С.И. Юридические факты в советском семейном праве. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1989. С. 89 - 91.

<213> Алексеев С.С. Указ. соч. С. 169 - 170.

Данная классификация не является чисто теоретической. Она имеет существенное прикладное значение, так как юридические факты, порождаемые волеизъявлением субъекта, реализуют его непосредственную цель и интерес <214>, что крайне значимо при изучении процессуальных соглашений.

--------------------------------

<214> См., например: Зинченко С.А. Юридические факты в механизме правового регулирования. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 28.

В теории гражданского процессуального права также отмечается, что юридическими фактами, влекущими возникновение, изменение или прекращение гражданских процессуальных правоотношений, могут быть в принципе и юридические акты и поступки. Их определение сходно с теми, которые существуют в общей теории права и в различных отраслевых правовых науках. Процессуальными (или юридическими) актами согласно общепринятой позиции выступают волевые действия субъектов, направленные на конкретные правовые последствия. Лицо, совершившее соответствующее процессуальное действие (акт), стремится к определенному результату. Процессуальный (юридический) поступок представляет собой такое поведение субъекта гражданского процессуального права, которое порождает конкретные правовые последствия независимо от его воли <215>.

--------------------------------

<215> См., например: Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. Екатеринбург: Изд-во Свердловского юрид. ин-та, 1992. С. 42.

При этом также принято не без оснований считать, что большинство процессуальных действий лиц, участвующих в деле, представляют собой юридические акты <216>. Например, обращаясь в суд с исковым заявлением; направляя отзыв на него; направляя заявление об обеспечении иска, а также во множестве иных случаев стороны явно осознают последствия своих действий и совершают их с целью наступления указанных последствий. И эти действия недвусмысленно направлены на реализацию ими своих конкретных процессуальных прав.

--------------------------------

<216> Там же. С. 42.

Вместе с тем в ряде случаев можно утверждать, что действия (бездействие) лиц, участвующих в деле, в качестве основной цели имеют не их процессуальные последствия, а некие иные результаты, вообще не связанные с процессуальным эффектом того или иного поведения в процессе или же не связанные с реализацией ими своих процессуальных прав (с удовлетворением своих промежуточных юридических интересов).

Например, признание сторонами обстоятельств гражданских дел, в зависимости от того, по какой причине или с какой целью оно делается, может иметь двоякое значение: 1) засвидетельствования истины, показания в пользу противника, обусловленное нежеланием приводить доказательства в его опровержение; 2) волеизъявления, акта распоряжения, направленного на установление бесспорности выгодного для противника обстоятельства независимо от его соответствия действительности <217>. Неявка в суд по вызову суда в большинстве случаев обусловлена не желанием того, чтобы дело было рассмотрено в отсутствие неявившегося лица (вынесено заочное решение, заявление оставлено без рассмотрения), а совершенно иными причинами. Признание иска ответчиком - отсутствием желания защищать свои права в судебном порядке, а не стремлением получить решение суда об удовлетворении требований истца и т.п.

--------------------------------

<217> См.: Васьковский Е.В. Значение признания в гражданском процессе // Сборник статей по гражданскому и торговому праву. Памяти профессора Габриэля Феликсовича Шершеневича. М.: Статут, 2005. С. 113.

Возможность несовпадения воли и волеизъявления лиц, участвующих в деле, при совершении процессуальных действий учитывается законодателем, и во многих процессуальных нормах можно проследить его более или менее явное отношение к действиям лиц, участвующим в деле, как к юридическим поступкам, нежели как к актам. Это находит проявление, во-первых, в общих положениях ч. 2 ст. 12 ГПК РФ и ч. 3 ст. 9 АПК РФ, согласно которым суд (арбитражный суд), сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий. И, во-вторых, в специальных нормах, которые не оставляют сомнений в том, что действия сторон рассматриваются разработчиками этих норм как юридические поступки. В этом можно быть уверенным, в частности, в тех случаях, когда законодатель предписывает суду разъяснять последствия совершения конкретных действий, которые сами совершающие их лица с высокой долей вероятности не осознают, и убеждаться в совпадении воли и волеизъявления этих лиц в отношении правовых последствий своих действий. Иными словами, выяснять, действительно ли сторона в качестве одной из целей своих действий видит наступление этих последствий.

Например, согласно ч. 2 ст. 114 ГПК РФ суд разъясняет лицам, участвующим в деле, обязанность извещать его о причинах неявки в судебное заседание и последствия неявки. Согласно ч. 2 ст. 150 ГПК РФ суд разъясняет ответчику, что непредставление им доказательств и возражений в установленный судьей срок не препятствует рассмотрению дела по имеющимся в деле доказательствам. Согласно ч. 2 ст. 173 ГПК РФ суд разъясняет истцу, ответчику или сторонам последствия отказа от иска, признания иска или заключения мирового соглашения сторон и т.п.

В АПК РФ аналогичных правовых положений нет, что, естественно, сказывается и на судебной деятельности. Так, если в практике судов общей юрисдикции различных регионов и в различные периоды регулярно встречаются примеры отмены судебных актов, выносимых в результате принятия (утверждения) распорядительных действий сторон, не осознающих их процессуальных последствий <218>, то в практике арбитражных судов аналогичные примеры найти довольно сложно.

--------------------------------

<218> См., например: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за III квартал 2006 года: утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2006 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. N 6; Определение Московского областного суда от 4 апреля 2005 г. Дело N 33-2825 // СПС "КонсультантПлюс"; Апелляционное определение Мурманского областного суда от 26 ноября 2014 г. N 33-3683-2014 // СПС "КонсультантПлюс", и др.

Означает ли обозначенное различие в законодательном регулировании и в судебной практике, что одно и то же действие стороны (или иного лица, участвующего в деле) может быть произвольно отнесено законодателем или правоприменителем как к категории юридических актов, так и юридических поступков, и что в одной и той же ситуации осознание лицом, участвующим в деле, последствий своих действий может являться необходимым условием того, чтобы они повлекли возникновение, изменение или прекращение гражданских процессуальных правоотношений, а может таковым и не быть?

Представляется, что нет. Это не так. И приведенные примеры никоим образом не свидетельствуют о том, что в качестве оснований возникновения, изменения или прекращения гражданских процессуальных правоотношений возможно рассматривать юридические поступки лиц, участвующих в деле. Скорее - наоборот. Поступки в данном качестве выступать не могут (возможно, за редкими единичными исключениями). И если то или иное действие из приведенных примеров из практики судов общей юрисдикции и является юридическим поступком в момент его совершения, то задача суда состоит в том, чтобы трансформировать его в юридический акт: разъяснить его правовые последствия и убедиться в том, что они понятны совершившему его лицу, а также в том, что оно желает наступления именно этих последствий.

Приведенные положения законодательства и примеры из судебной практики также иллюстрируют довольно существенную особенность установления судом индивидуальной воли лиц, участвующих в деле, при совершении ими процессуальных действий. Данную особенность возможно выявить, развив идею Е.В. Васьковского о том, что знать действительные мотивы сторон при совершении или признании обстоятельств гражданских дел судья никак не может <219>. И точно так же он не может наверняка знать того, на что именно направлена воля заинтересованных лиц при совершении ими множества иных процессуальных действий. Поэтому точно так же, как и в случае с принятием признания, судья может исходить лишь из предположения относительно того, с чем он имеет дело в том или ином случае: 1) с осознанными действиями лица, осведомленного об их правовых последствиях или же 2) с действиями, совершая которые, лицо с высокой долей вероятности преследует какие-то иные цели, не зная того, как они повлияют на развитие гражданских процессуальных правоотношений.

--------------------------------

<219> См.: Васьковский Е.В. Значение признания в гражданском процессе. С. 116.

Причем данное предположение может быть двух видов в зависимости от того, от кого оно исходит. Во-первых, оно может исходить от законодателя. Иными словами, следовать из текста закона, предписывающего предупреждать лиц, участвующих в деле, о последствиях совершения или не совершения ими конкретных процессуальных действий. Соответственно, такое предположение (в данном контексте имеется в виду предположение о том, что в конкретной ситуации имеет место юридический поступок, последствия которого лицо может не осознавать и, соответственно, не стремиться к их наступлению) является для суда обязательным. И, во-вторых, такое же предположение может сформироваться у судьи с учетом индивидуальных особенностей личности и поведения того или иного лица, участвующего в деле, а также иных обстоятельств. Например, одним из таких обстоятельств, как представляется, может быть убеждение судьи в том, что сторона (иное лицо, участвующее в деле) совершает процессуальные действия вопреки своей юридической заинтересованности.

Изложенное объясняет различие в подходах к вопросу о разъяснении последствий действий лиц, участвующих в деле, в гражданском и в арбитражном процессах. Участниками последнего являются субъекты предпринимательской деятельности, которые осведомлены о своих правах и способны самостоятельно позаботиться об их защите и согласно ст. 9 АПК РФ несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий. Гражданский же процесс ориентирован преимущественно на защиту прав и интересов граждан, которые, к сожалению, довольно часто вынуждены защищать свои права без помощи представителя и далеко не всегда осведомлены о значении и последствиях совершения тех или иных процессуальных действий. Поэтому уже длительное время актуальным остается утверждение о том, что "невозможность самостоятельного получения юридической помощи со стороны должна быть компенсирована ограниченной активностью суда в гражданском процессе" <220>.

--------------------------------

<220> Баулин О.В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. М.: Городец, 2004. С. 130.

Тезис о том, что совпадение воли и волеизъявления лиц, участвующих в деле, а также осознание ими последствий собственных процессуальных действий и желание их наступления в абсолютном большинстве случаев предполагается, позволяет ответить на поставленный выше вопрос о том, должен ли суд проверять их субъективное отношение к последствиям своих действий. Нет, не должен. За редкими исключениями, прямо предусмотренными в законе или сформировавшимися на основании усмотрения судьи в конкретной ситуации.

Взяв за основу данное утверждение, несложно ответить и на другой из поставленных выше вопросов о том, в какую форму должно быть облечено обращение лиц, участвующих в деле, к суду, чтобы у него возникла обязанность отреагировать на данное действие путем рассмотрения обращения лица и применения его правовых последствий.

В любую. Главное, чтобы она позволяла достоверно установить, что обращение исходит именно от этого лица: в устную и письменную (что бы под ней ни подразумевалось на том или ином уровне развития техники); в форму прямых обращений или конклюдентных действий <221> и т.п. Исключение составляют лишь случаи, когда форма конкретных процессуальных действий лиц, участвующих в деле, специально предусмотрена законом.

--------------------------------

<221> О принципиальной возможности конклюдентных действий служить основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских процессуальных правоотношений см., например: Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. Екатеринбург: Изд-во Свердловского юрид. ин-та, 1992. С. 49; Афанасьев С.Ф. К теории процессуальных конклюдентных действий // Вестник гражданского процесса. 2011. N 1. С. 79 - 85.

Итак, обращение лиц, участвующих в деле, к суду с ходатайствами, заявлениями и т.п. порождает обязанность последнего отреагировать на них: во-первых, рассмотреть эти обращения и, во-вторых, дать на них мотивированный ответ.

Действия суда, связанные с выполнением данных обязанностей, можно рассматривать в качестве самых различных элементов (иных составляющих) гражданских процессуальных правоотношений, что находит отражение на страницах процессуальной литературы, где можно встретить, казалось бы, противоречивые утверждения о том, что действия суда представляют собой: и юридические факты, влияющие на возникновение, изменение и прекращение процессуальных правоотношений" <222>; и санкционирование действий лиц, участвующих в деле <223>; и содержание гражданских процессуальных правоотношений <224>; и объект гражданских процессуальных правоотношений, который в отдельных элементарных процессуальных правоотношениях может к тому же совпадать с содержанием <225>, и др.

--------------------------------

<222> См.: Осипов Ю.К. Элементы и стадии применения норм советского гражданского процессуального права // Проблемы применения норм гражданского процессуального права. Свердловск, 1976. С. 33. Цит. по: Ярков В.В. Юридические факты в цивилистическом процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012. С. 46.

<223> См., например: Елисейкин П.Ф. Гражданские процессуальные правоотношения. Ярославль: ЯрГУ, 1975. С. 14; Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. Екатеринбург: Изд-во Свердловского юрид. ин-та, 1992. С. 55.

<224> См., например: Мозолин В.П. О гражданско-процессуальном правоотношении. С. 52 - 53.

<225> См., например: Гражданский процесс: Учебник / Отв. ред. В.В. Ярков. 9-е изд., перераб. и доп. М.: Инфотропик Медиа, 2015. С. 54 (автор главы - В.В. Ярков).

При этом каждое из приведенных утверждений по-своему верно. Здесь нет противоречия. И этому есть вполне рациональное объяснение, не предполагающее необходимости разработки и (или) обоснования существования "чисто процессуальных" конструкций, а укладывающееся в систему категорий, известных общей теории права и используемых во многих отраслевых науках.

Одна из основных причин такого многоаспектного значения процессуальных действий уже упоминалась выше. Она, повторимся, заключается в том, что в ходе осуществления правосудия по гражданским делам складывается множество элементарных процессуальных правоотношений различных уровней. И одно и то же правоотношение можно рассматривать 1) и в качестве элементарного по отношению к другому, более общему правоотношению; 2) и в качестве общего по отношению к более частным процессуальным правоотношениям.

Кроме того, для объяснения причин существования различных точек зрения относительно значения действий суда в гражданском судопроизводстве уместной представляется некоторая аналогия с разделяемыми многими поколениями ученых положениями науки гражданского процессуального права о праве на иск в материальном и в процессуальном смысле <226>. И точно так же как право на предъявление иска и право на удовлетворение иска представляют собой два самостоятельных правомочия заинтересованного лица, право на обращение к суду с заявлениями и ходатайствами по отдельным процессуальным вопросам можно разложить на две составляющие: 1) право на деятельность суда по их рассмотрению; и 2) право на удовлетворение заявления или ходатайства, т.е. на результат деятельности суда <227>. Эти две составляющие существуют в рамках двух самостоятельных элементарных процессуальных правоотношений, объектом первого из которых являются сами действия суда, а второго - их результат (или нечто иное в зависимости от того, на реализацию какого именно права были направлены действия лица, заявившего ходатайство).

--------------------------------

<226> См., например: Курс советского гражданского процессуального права / Под ред. А.А. Мельникова. М.: Наука, 1981. Том 1. С. 410 - 422 (автор главы - А.А. Добровольский).

<227> Предложенная аналогия, безусловно, неполная, так как в данном контексте речь идет исключительно о применении судом норм процессуального права.

Соответственно, одни и те же (а тем более - различные) действия суда могут выступать в качестве одного элемента в одном правоотношении и другого - в другом, в том числе, в зависимости от того, по чьей инициативе оно возникает, на достижение каких промежуточных результатов направлено, и многих других факторов.

При этом, какое бы значение ни приобретали действия суда в структуре того или иного элементарного гражданского процессуального правоотношения, они являются его обязательными составляющими, лишь с появлением которых возможно дальнейшее поступательное развитие этих правоотношений.

В этом, собственно, и состоит существо упомянутого выше так называемого "санкционирования" судом действий лиц, участвующих в деле, о котором нередко говорится при характеристике гражданских процессуальных правоотношений как публичных правоотношений. Наличие властных полномочий суда в отношении лиц, участвующих в деле, преимущественно означает не то, что они должны постоянно подчиняться его властным распоряжениям.

Суть санкционирования как правомочия, позволяющего говорить о том, что отношения суда и лиц, участвующих в деле, это властеотношения, состоит в другом. В том, что юридические последствия действий лиц, участвующих в деле, которые направлены на реализацию ими процессуальных прав, проявляются посредством ответных процессуальных действий суда, и другой объективизации в процессе они не имеют <228>.

--------------------------------

<228> См., например: Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1913. Том 1: Субъекты и объекты процесса, процессуальные отношения и действия. С. 644, 654; Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар: Совет. Кубань, 2005. С. 14; Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. С. 72; Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2014. С. 191 - 192.

Изложенные соображения приводят к выводу о том, что дальнейшее развитие положений процессуального законодательства, предполагающих взаимодействие сторон без непосредственного участия суда, не влечет необходимости пересмотра традиционного представления о субъектном составе гражданских процессуальных правоотношений. Совершение каких-либо действий в отношении другого лица, участвующего в деле (как взаимных, так и односторонних), представляет собой условие реализации того или иного процессуального права в рамках стандартного правоотношения: суд - лицо, участвующее в деле.

Развитие идей о сотрудничестве материально заинтересованных лиц в гражданском судопроизводстве вообще и разработка концепции процессуальных соглашений в частности целесообразны в контексте именно их взаимодействия, а не моделирования их правоотношений со всеми присущими им признаками, включая возможность требовать соответствующего поведения от обязанного лица, т.е. право на чужие действия; возможность прибегнуть к государственному принуждению в случае неисполнения противостоящей стороной своей обязанности (притязание); необходимость нести юридическую ответственность за неисполнение этих требований.

Подобный способ воздействия на поведение лиц, участвующих в деле, не свойствен методу правового регулирования гражданских процессуальных правоотношений, в основу которого положены многие идеи и принципы из области гражданского права. И в первую очередь принцип диспозитивности. Метод гражданского процессуального права располагает собственным специфическим набором средств правового регулирования общественных отношений, складывающихся при осуществлении правосудия по гражданским делам. И для того чтобы составить максимально полное представление о роли процессуальных соглашений в развитии гражданских процессуальных правоотношений, важно проанализировать некоторые его характерные черты.